Нежный взгляд волчицы. Замок без ключа - Бушков Александр Александрович

Александр БушковНежный взгляд волчицы.Замок без ключа

Глава 1МЕДИЦИНА ТРАДИЦИОННАЯ И ИНАЯ

Сознание вернулось моментально, словно включили электрическую лампочку.

Сварог пошевелил руками-ногамисамую чуточку, не поднимая их от того упруго-мягкого, на котором он лежал в небольшой комнате со стенами и потолком приятно золотистого цвета. Никаких особых чувств не былотолько радость от того, что все, похоже, кончилось благополучно. Осмотрелся, не поднимая головы.

Окружающее беспокойства пока что не внушало. Почти все свободное место в комнате занимали аппараты, полукругом обставившие некое светло-зеленого цвета ложе, на котором он, изволите ли видеть, возлежал, не привязанный и не прикованный. Высокие и низкие устройства, квадратные (экраны?) кубические ящики, овальные и круглые. Одни мигали разноцветными огоньками, другие порой мелодично свиристели, и все в него чем-нибудь да нацелились: кто золотистыми овальными решетками на кольчатых шлангах, кто белыми и голубыми конусами, кто пучком серебристых неострых игл, кто решетчатыми шариками или полусферами да чего там только не было! Глаза разбегались. Не было особенного желания подробно осматривать всю эту машинерию, главное, выглядела она довольно безобидно и больше всего напоминала оснащение больничной палатыон как-то мельком видел некоторые из устройств при других обстоятельствах. Поднял глаза. Под потолком, прямо над головой, помещался солидный серебристый овал, не только мигавший разноцветными лампочками, но и светивший разноцветными зигзагами, изгибавшимися в основном плавно, неспешнохотя некоторые дергались зубчатыми полосками.

Теперь самое время присмотреться к себе. Он лежал все в той же алой мантии хелльстадского короля, разве что расстегнутой на всю длину. Скосил глаза влево. Алая ткань выглядела новехонькой, как из мастерской, ни следа разреза, какой просто обязан был остаться после вошедшего в грудь до середины клинка немаленького меча. Чистенькая, целехонькая алая ткань, ни пятнышка грязи, ни выбившейся нитки (она всегда такой была, с тех пор, как Сварог ее стал носить не так уж редко).

Сдвинул шелковистую, приятно ласкавшую пальцы ткань к боку. Ага! Вот на синем камзоле именно такой разрез и имелся, прямо против сердца, окруженный темной полоской подсохшей крови. Расстегнул вычурные позолоченные пуговицы, распахнул камзол. На светло-синей рубахе с черным затейливым узором точно такой же разрези здесь уже не полосочка заскорузлой ткани, а большое пятно размером с ладонь. Теперь рубаху

Нельзя сказать, что увиденное его ошеломило, но все же удивило изрядно. Там, куда вошел меч, который непременно должен был его убить,соответствующий по размерам шрам. Но выглядит он так, словно был когда-то качественно заштопан, а потом хорошо лечени не в полевом лазарете а в лечебном заведении гораздо выше рангом. Он хорошо разбирался в ранах и в том, как их лечат, но Шраму на вид было не менее трех месяцев, а то и побольшедавным-давно сняли швы, все прекрасно заросло. Положил два пальца правой руки на шрами ощутил чуточку учащенное биение сердца: все правильно, удар был нанесен точнехонько в сердце, куда Дали и метила, сама сказала тогда на мосту. В обычных условиях человек (и лар тоже) умер бы от такой раны за пару минут.

Вывод напрашивается один: кто-то без его приказа держал над ним какой-то летательный аппарат. Сварог даже догадывался, ктоесть у него любители для пользы дела самовольничать. Возможно даже, аппарат был оснащен системами неотложной помощи. Спикировали, проделали нужные процедуры, чтобы растянуть клиническую смерть без роковых последствий для мозга (он немного был знаком со здешней военной медициной по долгу службы), увезли в госпиталь Врачи Империи справляются со многими ранениями, на земле оказавшимися бы смертельными. Вот они и постарались.

Вот только кое-что в эту версию не укладывается Почему его после операции (которая, несомненно, была) не переодели в лазаретное, только сапоги сняли, да так и оставили лежать в прежней одежде, испачканной к тому же кровью, кроме мантии? И почему мантия целехонька? Самовосстанавливается она, что ли, после любого повреждения? Сварог о ней, собственно говоря, не знал ничегошенькикак и следовало ожидать, в Вентордеране не нашлось писаного руководства по обращению с мантиейкто составляет такие руководства для собственной одежды? Есть, правда, руководства по этикету, но они наставляют лишь, когда и в каких случаях следует носить одежду определенного цветано у Фаларена и их не имелось, зачем бы ему? Иные свойства мантиивроде умения летать с ее помощьюСварог открывал чисто случайно. И знал, быть может, далеко не обо всех. Как, не исключено, и о некоторых свойствах митры

Разлеживаться не стоило, следовало поскорее отыскать кого-то, кто может внести некоторую ясность. Он пошевелил руками и ногами, поднял руки, опустил, согнул ноги в коленях. Тело послушно подчинялось. Недолго думая, сел на ложеневысокое, так что ноги коснулись пола в светло-золотистую, в тон потолку, клетку. Встал. Голова не кружилась, он прочно стоял на ногах, равновесие держал прекрасно. Прислушался к внутренним ощущениямпоходило на то, что с ним все в порядке, хоть сейчас вскакивай на коня и скачи за оленем с гончими.

Еще раз присмотрелся к стоявшей полукругом аппаратуре. Конечно, совершенно в ней не разбирался, но она, очень похоже, работала в прежнем режиме. В мигании огоньков и кружении линий ничего не изменилось. Правда, вовсе не обязательно, если подается некий сигнал вовне, он дублировался и в больничной палате

Похоже, его догадка насчет сигнала оказалась верной: широкая дверь в противоположной стене распахнулась без всякой поспешности, в палату степенно, не толкаясь и не мешая друг другу, вошли шестеро в зеленых халатахи у каждого слева на груди над классической «пьяной змеей» красовалась эмблема, несколько разных.

Остановились рядком, немного не дойдя до изножья постели, уставились на Сварога во все глаза. Люди все были солидные, в возрасте, несомненно, видывали всякие видыно у всех в глазах горело неприкрытое любопытство. Сварога это чуточку удивилону да, серьезная, конечно же, рана, тяжелый случай, но уж они-то, зубры медицины, наверняка видели и поинтереснее

Он узнал только двоих с эмблемами восьмого департаментапрофессор Ремер, директор «Лазурной бухты» (значит, Сварог здесь и пребывает, надо полагать?), и профессор Борантер, глава медицинской службы восьмого департамента. Все остальные незнакомы, но по эмблемам определить нетрудно: из Кабинета императрицы, из Техниона, из Спецслужбы Канцлера. Интереснее всех был шестой: эмблема представляет собой общегвардейский шеврон, а из-под достигавшего колен халата вместо штатских портков видны синие форменные брюки с генеральским лампасом: узкая красная полоска меж двух золотых. Ага, и армию привлеклину, часто случается И у каждого эмблему окружает символ профессорского знания: двойной золотой круг, меж линиями цветки василька, одна из эмблем имперской медицины (что интересно, таларской и сильванской тоже). Так. Можно сказать, только высший командный состав удостоил посещением

Молчание становилось не то чтобы неловким, но как-то совершенно ненужным, и Сварог заговорил первым. Легонько поклонился:

Добрый день, господа мои или еще утро или уже вечер?

В ответдружное молчание. У Сварога осталось впечатление: они попросту не знают, что сказать, старательно подыскивают слова. В таких случаях всегда находится кто-то сообразительный

Таким оказался профессор из Техниона. Спросил с некоторым волнением:

Как вы себя чувствуете, лорд Сварог?

Прекрасно,сказал Сварог чистую правду.Надо полагать, вашими трудами, господа? Благодарю

Они смотрели на Сварога как-то странно. И легонько покосились в сторону профессора из Кабинета императрицысогласно неписаным правилам считавшегося здесь главным. В точности так обстоит во всех конторах: когда собираются люди одного звания, старшим негласно считается тот, чье учреждение выше на иерархической лестнице.

Боюсь, благодарностей мы не заслуживаемсказал тот с дипломатической бесстрастностью.Нашей заслуги в том нетон посмотрел вправо-влево, на остальных.Ну что же, господа Коли уж лорд Сварог чувствует себя прекрасно, да и аппаратура это подтверждает, нет нужды в каком бы то ни было консилиуме. Я просто не представляю, в чем консилиум при данных условиях мог бы заключаться Полагаю, завершить можно тем, что кто-то из нас расскажет лорду Сварогу все, что его интересует. У лорда Сварога, конечно же, будут вопросы, как у любого на его месте Лорд Сварог, вы не имеете ничего против, если эту миссию возьмет на себя профессор Ремер? Он как-никак хозяин здесь, да вы и знакомы

Точно, «Лазурная бухта», подумал Сварог. И сказал непринужденно:

Ничего не имею против.

Вот и прекрасно,склонил голову профессор из Техниона.Приятно было познакомиться, лорд Сварог. Позвольте откланяться

Он вышел первым. Глядя им вслед, Сварог был чуточку озадачен. Повернулся к Ремеру:

Профессор, рад вас видеть Не внесете ли ясность? Мне показалось, будто ученые мужи чуточку торопились покинуть комнату, или что-то такое и в самом деле имело место?

На губах профессора мелькнула легкая улыбка:

Вам ничуть не показалось. Мои коллеги уходили с облегчением. Никто не любит загадок, на которые не находится ответов. Полагаю, вы тоже?

Терпеть ненавижу,кивнул Сварог.Это что же, я нежданно-негаданно стал загадкой медицины? Учитывая, что тут собрались одни медики, другого вывода и не сделаешь

Да вот, представьте себе,усмехнулся профессор.Стали, что поделаешь

Агасказал Сварог.Что-то мне приходит в голову: облегчение это вызвано еще и тем, что нашлось на кого все свалить? На вас?

Ну, я на их месте держался бы точно так же. Да и вы, наверное, тоже

Пожалуй,сказал Сварог.

Пойдемте ко мне в кабинет?

Пойдемте. Хотяон посмотрел на свои ноги, обутые только в форменные шкаратки.Нужны сапоги, и одежду бы сменить. Ну, это все я могу и сам, только сначала с удовольствием принял бы душ, да не простой, а с парочкой «целебных вихрей».

Никаких проблем. Пойдемте, я провожу.

ПойдемтеСварог остановился.Нет, подождите. Сколько я пролежал без сознания?

Четыре дня.

Таксказал Сварог.Тогда скажите вот что вернее, доложите, вы как-никак мой подчиненный. В Империи все спокойно?

Судя по тем сводкам, которые я получаю в силу занимаемой должности,абсолютно. Никаких проявленийон на миг замялся, подбирая слова.Никаких проявлений чего-то опасного, тревожащего, заставлявшего бы некоторые службы насторожиться

Сварога это успокоило. Но не полностью. Сводки для каждого составляются и в силу занимаемой должности, и с учетом круга обязанностей. Ремерчеловек свой, проверенный и доверенный, целый профессор, но занимается он исключительно медициной, так что о многом и многом его попросту не информируют. Старый избитый принцип: каждый знает только то, что касается его круга обязанностей. Если считать на военные мерки, директор одного из нескольких санаториев департаментав лучшем случае капитан. А значит, и информация к нему поступает капитанского уровня. Ничего, скоро можно будет самому многое выяснить

Он похлопал себя по карманам камзола, оказавшимся пустыми. Ремер понял:

Все, что лежало у вас в карманах,у меня в кабинете.

А мой топор? Митра?

Насколько я знаю, топор так и лежит на мостукто бы его осмелился тронуть? Митрав речушке, на дне, рядом с мостом.Профессор слегка улыбнулся.Достать ее было бы просто, но никто не решилсякак-никак это хелльстадская королевская корона. Пойдемте?

Минут через двадцать Сварог сидел в знакомом кабинетесвежий и бодрый после хорошего душа и чарочки «целебных вихрей»,словно бы пронизывавших тело насквозь потоком каких-то излучений (он никогда ими не интересовался, как не интересуется человек, почему работает водопровод),прихлебывал кофе из большой чашки гурганского фарфора, расписанной золотисто-рыжими узорами, с удовольствием курил свои любимые сигареты, взятые из обычного портсигара. Оба необычных лежали здесь же, но Сварог не торопился ни с кем связываться. Он ни о чем не спрашивал, но и так ясно: о том, что он пришел сознание, пятерка профессоров тут же сообщила всяк своему начальствуа значит, и Канцлеру, и Яне. Раз никто с ним до сих пор не связался, значит, в Империи и в самом деле все благолепно. И подумал не то чтобы с обидойс некоей тенью обиды: уж Яна-то могла бы и озаботиться. Не с рыбалки вернулся и не с посиделок в таверне. Впрочем Судя по сильванскому времени, на Таларе сейчас глубокая ночь. Вот и пусть спит себе Профессор Ремер деликатно помалкивал, явно не желая ему мешать. Допив кофе, погасив окурок в малахитовой пепельнице, Сварог сказал:

Начнем, профессор? Рассказывайте все с самого начала.

Что вы помните последнее?спросил Ремер уже с явственными нотками опытного врача в голосе.

Последнее, что Сварог помнил,это две высоченные стены клубящегося серого тумана по сторонам. И Мару, с бледным отчаянным лицом преграждавшую ему дорогу. И ее слова: «Тебе еще рано!» Но это принадлежало только ему. И Сварог сказал:

Когда она меня достала мечом, я упал на мосту. Слышал еще, как они перебросились парой слов, а больше ничего не помню, потерял сознание Какой-то из орбиталов подал сигнал?

Мушкетерская юность давно прошла, и он подошел к делу со всей обстоятельностью. Над полем битвы, а потом и над лесом, в котором они окружили беглецов, висели пять орбиталов. Три распорядился там поместить он самдва девятого стола и один восьмого департамента. Один послал Канцлер, одинспецслужбисты Яны. Правда, примерно за час до начала боя орбиталов оказалось шесть. Чей он, Элкон выяснил быстропостарался Магистериум. В известность его никто не ставил, но и в секрете Сварог поход на мятежников не держал, так что легко могли пронюхать. Запрещать такого высоколобым никто не запрещал, и Сварог махнул рукой: пусть себе висит

Не совсем,сказал профессор.Там был еще и большой брагант из девятого стола, управлявшийся графиней Дегро.Он чуть улыбнулся.Я встречался с ней всего два раза, но успел понять, насколько это энергичная и решительная девушка, несмотря на юные годы

Сварог взглянул на него едва ли не с завистью: у профессора не было случая убедиться (и вряд ли будет), что эта энергичная решительная девушка еще и часто самовольно откалывает всевозможные номераидут они всегда на пользу делу, но тем не менее Иногда ее удается легонько устыдить (но стыд у нее на вороту не виснет), а порой попросту нет оснований для словесной выволочки и каких бы то ни было дисциплинарных мер. Потому что она ничего не нарушаетпросто-напросто пользуется бессмертным принципом «что не запрещено, то разрешено». Как в этот раз. Никому из девятого стола Сварог не запрещал прямо облетать десятой дорогой место битвы и тот лесчто Канилла и использовала. И в случае малейших упреков заявит с честными глазами: не было прямого запрета. И будет права, не в первый раз, лиса очаровательная

И она опустилась на мост,сказал он утвердительно.

Догадаться было нетруднодругого варианта событий просто не имелось

Профессор кивнул:

Когда увидела, что вас ударили мечом и вы лежите на мосту. И уже менее чем через квадранс доставила вас в наш медицинский центрвы ведь не успели пока организовать такой в девятом столе

Он там пока просто не нужен,сказал Сварог.Достаточно и центра восьмого департамента, не особенно и загруженного работой

Резоннопрофессор улыбнулся как-то непонятно.Там за вас моментально взялись хирурги, тут-то и началось Мантию расстегнули с некоторым трудом, но достаточно быстрокак только сообразили, что следует делать с застежками. Хотели ее снять И оказалось, что снять ее невозможно. Очень быстро увидели, в чем делорану в груди полностью закрыли волокна того же цвета, протянувшиеся от мантии, словно бы вросшие в тело. Мантия будто срослась с телом. То же самое, как показали приборы, происходило и с выходным отверстием на спине,он снова улыбнулся то ли грустно, то ли, пожалуй что, обрадованно.Признаюсь честно, лорд Сварог: хорошо, что я не хирург, хорошо, что меня там не было и я это зрелище знаю только по пересказам. Могу представить их чувства и впечатления Никто не знал, что делать. Как-то разрезать эти нити никто не решился: это была хелльстадская одежда, как стало ясно, обладающая какими-то необычными свойствами.Он легонько покачал головой.Нет, лучше не думать, как хирурги себя чувствовали в тот момент Вот только всего через несколько минут они немного успокоились и почувствовали себя увереннее. По всем канонам медицинской науки от такой раны вы должны были умереть, не получая никакой помощи, уже через минуту. Но приборы показывали, что сердце у вас бьется нормально, дыхание ровное, кровообращение нормальноепричем неизбежного в таких случаях внутреннего кровоизлияния нет. Мозговая деятельностьтоже нормальная, ничуть не похожая на то, что происходит в мозгу человека, пребывающего в состоянии клинической смерти. Пульс, давление, все прочие показателив норме. Такое впечатление, что вы просто-напросто спали. И приборы подтверждали, что именно так и обстоит. Тянулись минуты, а положение не менялось. В конце концов кто-то из молодых врачей закричал: «Да ведь она его лечит!» И никто не смог ему возразить или высмеять, даже парочка срочно прилетевших светил хирургии. Нечего было возразить. Это было единственное объяснениеваша мантия вас лечила. Лечила смертельную рану мечом в сердцеи лечение, как доказывали данные диагностов, проходило успешно. Вы и не думали умирать, вы словно бы спали. Диагносты зафиксировали какие-то излучения, сопровождавшие это лечение, но понять их природу никто не могпотому что раньше ни с чем подобным не сталкивался. Но все успокоились. Просто стояли вокруг и смотрели, хотя ровным счетом ничего не происходило, никаких внешних эффектовно что им еще оставалось делать?он засмеялся уже открыто.Тот, кто мне все это рассказывал В какой-то момент кто-тоне из светил, но из именитыхвоскликнул: «Ну, это же Хелльстад!» И всех это словно бы успокоило. Им очень хотелось успокоиться как наверняка и мне на их месте. Не было объясненияи в то же время словно бы было. Все переглядывались с этаким понимающим видом и повторяли на все лады: «Ну это же Хелльстад» Всем стало словно бы спокойно Так продолжалось примерно полчаса. Приборы точно зафиксировали, сколько прошло времени, вплоть до долей секунды, но вряд ли вас это интересует. Менятоже нет. Потом вдруг диагносты перестали фиксировать эти загадочные проявления лечения. Разрез на мантии затянулся сам собой. Никто не заметил, когда это произошло. То же случилось и с разрезом на спине. Набрались смелости и рискнули с величайшей осторожностью приподнять левую полу мантии. Загадочные волокна исчезли, мантия вновь выглядела неповрежденной, а против сердца был шрам, выглядевший так, словно бы от раны, благополучно и успешно залеченной не один месяц назад. А вы по-прежнему словно бы мирно спали. Ни малейших оснований для тревоги.