Но юного принца сейчас интересовали не танцы, и не десятилетняя девчонка, а что же происходит там, в амбаре, где от чужих глаз вдали от основных прогулочных троп, фонтанов и цветников сада скрылись её старшие братья.
Быстрым шагом по свежей зелёной траве он направился к постройке, но ближе к красно-коричневым стенам стал двигаться уже тихо и аккуратно, подкрадываясь к приоткрытой двери. Были слышны негромкие голоса парней, но в щёлку совершенно ничего не было видно.
Судя по всему, они были явно не в центре помещения, а ближе к одной из стен, где были свалены тюки сена аккуратными прямоугольными блоками, а рядом располагались небольшие полукруглые копны. Чтобы рассмотреть ту сторону, Джеймсу пришлось обходить амбар с другой стороны в поисках окна или какой-нибудь дырки в деревянном покрытии.
Кругом валялись нанесённые ветром к фундаменту здания сухие веточки, шагать без хруста было крайне проблематично, да ещё и подтягиваться к белому подоконнику на руках без скрежета древесины и постукивания старых отходящих кое-где гвоздей былой той ещё непростой задачкой.
Наконец, заглянуть вовнутрь и увидеть происходящее ему удалось. Новый жилет, правда, тёрся о старый подоконник, сдирая краску, а руки держались в неудобном положении, так что особо долго на них опираться бы не получилось.
Тем не менее, рассмотреть в оконный проём двух сыновей герцогини Сильвии Мейбери уж много лет растущих без отца, ему удалось, впрочем, зрелище то было не из приятных. Старший, Арн был совершенно голым, невесть где внутри сложившим всю свою одежду, а его младший брат одет лишь в свой красно-чёрный колет с вертикальными полосами, едва снизу кое-как опускавшийся ниже уровня поясницы. Ни колетов, ни чулок, ни обуви на том не было.
Куда интереснее была обслуживающая их в эротическим смысле раздетая остроухая дама. По человеческим меркам ей можно было бы дать лет двадцать. Совсем молодая, но уже созревшая, девушка в самом соку, как любили поговаривать о таких некоторые взрослые, со стройной узкой талией и не слишком широкими бёдрами, с почти плоским животом и большой женской грудью с крупными розовыми сосками.
Её каштановый наряд служил ей сейчас подстилкой на разбросанном сене, чтобы то не кололо кожу, по всей видимости. Нежные женственные руки скользили по телам юных герцогов, обласкивая их так, как любящая жена должна ублажать в постели своего возлюбленного мужа.
Старший из братьев также прикасался к ней под восторженный взор смущённого младшего. Арн щупал её грудь, водил пальцами и сжимал ладонями, щупал возбуждённые торчащие соски, заигрывая пальцами, постанывал от её ласк по своему нагому телу, кусая губы и немного краснея.
Та принялась осыпать его торс поцелуями, лаская губами и даже, казалось, облизывая юную кожу мужественного юноши. Двигалась умело, но без порывов истинной страсти. Было видно, что ей за такие услуги явно заплатили, а не сама она по своей воле вдруг решила пособлазнять молодых герцогов Мейбери в этом амбаре.
Осмелевший Фред трогал её волосы, переходя к плечам, явно рассчитывая такими поглаживаниями и прикосновениями, как бы невзначай, перейти и к пышной эльфийской груди. Джеймс и дальше бы с интересом любовался, что происходило в бурых стенах среди прошлогоднего сена, но подоконник под ним предательски скрипнул под весом мальчишки, тут же вызвав внимание всей троицы, что развлекалась внутри.
Лучше бы он в тот же миг соскочил вниз, чтобы они не заметили лица, но контакт глазами и узнавание мальчишки произошло столь же внезапно, как и вообще вся эта сцена для принца, просто прогуливавшегося в одиночестве и случайно повстречавшего их сестру, стоящую на стрёме.
Мальчишки рванули куда-то прочь из поля зрения, а молодая женщина прикрыла свою грудь одной рукой, попятившись спиной к ближайшей сложенной копне. У Джеймса явно было время, пока парни будут одеваться. Не станут же они выбегать с голым задом, не зная, один он тут подглядывал, или снаружи гуляет целая толпа.
Схватив с земли валявшийся крупный гвоздь, совсем не ржавый, но и не особо блестящий от новизны, видимо отвалившийся с крыши или, может, выговоренный оттуда клювами падких на металлические блики сороками, затем выброшенный вниз от потери всякого интереса, принц принялся соскребать с осыпавшегося подоконника белёсую краску на основе белой глины и пудры.
Когда молодые люди выбежали из Амбара за мальчишкой, того уже не было. Они оглядывались по сторонам, старались держаться в тени здания и ближайших деревьев, чтобы их вообще рядом с амбаром не застали никакие свидетели.
Вон он, бежит, заметил-таки Фред спину Джеймса, убегавшего к цветнику.
Но тот был уже далеко. Гнаться за ним не имело никакого смысла. Да и плана, что делать со свидетелем, как угрожать или договариваться у них, конечно же, не былоуж слишком внезапно всё это произошло.
Смотри, что это? Арн отчего-то смотрел не вокруг, а повернулся осмотреться на месте, и при взгляде на стены и подоконник заметил накарябанную, но легко читаемую надпись.
«Я не скажу», прочитал её вслух повернувшийся Фред, Ну, и славно тогда, хлопнул он руку об руку.
Да что ты, засомневался Арн, Заложит при первой возможности!
Ты что, ему не веришь? Он же будущий король! произнёс со всей уверенностью его младший брат.
Если Анна узнаетмне конец, проговорил Арн, расстёгивая заново жабо вверху камзола, словно освобождая шею, и явно сильно нервничал, Будет этим пользоваться, шантажировать, бормотал он.
О, тут монетка! заприметил Фред блестящий золотник с гербом правящей династиидраконом на одной стороне и извечным гербом королякороной на другой, Обронил, походу, пока прыгал и подглядывал.
Не-е, брат, покачал головой Арн, Такие люди случайных вещей не делают. К сыну короля не подступиться. Намекает, кто он, щурил он глаза с недоверием.
Может, это как королевская печать обещания? Типа точно не скажет, слово чести, слово принца, слово сына короля, перечислял тот.
Вот видишь, она именно драконом вверх положена, Арн присел, чтобы рассмотреть монету и заодно подобрать, Думаю, он юноша поднял взгляд кверху и осёкся.
Что он? М? не унимался Фред, заметил тут, куда смотрит его старший братец и тоже присел на корточки, изучая всё тот же подоконник, но уже снизу.
«Прекратите обижать сестру», прочитал он снова вслух, Хм, это уже было или это тоже нам?
Сам-то как думаешь? Вот он, его ультиматум. Джули проболталась, что я предложил сначала ей покрасоваться без платья.
Она не такая интересная, как Сельверин, краснел Фред, припоминая оголённое женское тело с пышной грудью.
Сама эльфийка тоже уже успела одеться, хотя поначалу какое-то время даже не знала, ждать ей возвращения парней и продолжения их утех, или же бежать прочь, и по итогу решила, что с ней всё-таки хватит. Постаралась отряхнуть костюм от сена, что было сделать не так-то просто, но по итогу оделась и тихо вышла из амбара через дверь, надеясь, что слепая Шьяна Лекки её не хватилась, а другие подружки из служанок прикроют. В конце концов, заработала она сегодня так, что на всех хватит. Мальчишки Мейбери цены деньгам не знали, да к тому же были не просто там лордами или успешными купцами, а представителями могучей династии Мейбери, сменившей даже крайне богатых Мельфенов в былые годы.
Разве ж мы Джульетту обижаем, призадумался Фред, Чего это он так? Где она, кстати? Должна была сторожить.
Угу, надейся на неё. Как надоело, так и ушла. Его встретила, пожаловалась, что мы с ней не играем, ткнула пальцем, где мы торчим, сюда, в общем, вздыхал Арн, предполагая, как всё могло быть.
Я ей сегодня и сладости все отдал, что на праздном пиру набрал с собой, проговорил Фред.
Да и я, у меня зубы от леденцов и сладкого болят вечно, не люблю торты и всё это, лучше б фазанов да под разными соусами подавали, хмыкнул ему старший.
Нет, ну миндальные пирожные были прекрасны, я ими объелся до степени «видеть не могу», а сейчас бы ещё парочку съел. Пойдём что ли к столам, посмотрим, что осталось? предлагал Фред.
Да тебе всё «миндальное» нравится. Можно обсыпать крошкой или стружкой что угодно, так ты съешь, если ароматом отдаёт. Однажды каким-нибудь мышьяком отравишься, у него такой же запах, учителя алхимии рассказывали, предупреждал Арн брата.
Вот будешь дружбу с королём водить, никто тебя отравить не посмеет, возвращался к их ситуации Фред, Идём, чего мы тут так и будем стоять? Сельверин ушла, заглянул он в окно, рассматривая внутренний амбар насколько позволял ракурс, Ни одежды, ни её, никого. Пошли, прогуляемся или поедим чего-нибудь.
Будем делать вид, что ничего не было? переспросил его старший, делая неуверенный шаг прочь от злосчастного места.
Если он не расскажет сестре. Анне, поправился Фред, вспомнив, что у Джеймса есть ещё младшая, Ты же и сам будешь ему благодарен. По мне так это способ подружиться. Мать говорит, Гектор не долго продержится на посту, но она будет поддерживать Дайнеров, если развернётся война. Кого нам ещё слушать, если не мать? Не заговорщиков Виалантов же, змеиное гнёздышко.
Несмотря на то, что позолоченный змей красовался именно на гербе Лекки, ещё старшее поколение, отцы отцов и Мейбери, и Дайнеров, и остальных прозвали Шекстинский Замок Виалантов «Змеиным Гнездом». Три сестры: Мерида, Ренея и Урсула устроили там настоящую борьбу за власть. Склоки, интриги, заговоры и делёж прислугицарил настоящий хаос желчи, яда и недоверия. И никто из трёх сестёр не мог оперировать наследником родакак назло у каждой рождались только девочки.
Всё могло решить лишь важное замужество. И вот выбор самого влиятельного лорда Гладшира после династии Виалантовмолодого Ролана Палантина, наследника алкогольной империи и виноградников своих зажиточных предков, пал на молоденькую Диану Виалант, дочь Ренеи. Пришлось даже взять имя рода жены, чтобы объединить земли и занять окончательно место главы всего Гладшира.
По слухам даже сёстры, проиграв бой, не ушли слишком уж расстроенными. Им перепали удачные участки, а их дочерям неплохое скорое замужество но как раз с обязательной сменой фамилии, чтобы больше никакие родственники и потомки Мериды и Урсулы на управление Гладширом не претендовали. Впрочем, если весь род Ренеи вдруг бы исчез, погиб или оказался бесплоден в следующих поколениях, все эти их права на Шекстин и земли ещё вполне можно было пересмотреть.
Ох, идём, ладно, бросил Арн, махнув брату рукой, чтобы догонял, Ничего не было, никто ничего не видел. Остаётся надеяться, что сестра тоже никому не расскажет.
Она теперь под покровительством королевской семьи! напомнил Фред.
Под покровительством девятилетнего мальчишки, фыркнул старший с недовольным видом и вернулся к поправлению застёжки на броши, чтобы на людях уже его белое жабо смотрелось ровно и красиво, Лишь бы не наплела всякого.
Уже ни Джеймса, ни их младшей сестры не было видно. Юноши вышли на тропы, шагали в сторону торчащих ввысь кипарисов в людные зоны сада, делая вид, что просто прогуливаются. Постепенно опускалась вечерняя прохлада, так как на дворе была цветущая весна, но всё-таки не жаркое Кхорнское лето, которое в этих краях иногда выдавалось таким, что можно было спокойно спать на открытом воздухе, не опасаясь ночью замёрзнуть и простыть. Впрочем, год на год не приходился, иногда выдавался дождливый и холодный сезон.
Фред рассчитывал, что они что-нибудь ещё перекусят и пойдут туда, где играют менестрели, где накрыты столы, на которых ещё могли к этому времени остаться кушанья, заодно найдут там танцующую сестрёнку, чтобы мать не отругала их, почему, мол Джульетта где-то одна оставлена без их присмотра, и всё будет хорошо.
Мысли Арна же мчались и запутывались в хаосе, накладываясь одна на другую. Хотелось уже оказаться дома, покинуть сад, хотя бы отдохнуть в карете, желательно вообще одному, а не в компании матери и младших, но хотелось и с Анной Дайнер перекинуться парой слов. Он чувствовал, что они как-то отдалились за эти годы друг от друга, иначе бы он не с братом в амбаре платил инородной служанке, а гулял с дочерью короля на красивом свидании, но не представлял сейчас, что ему делать и как с ней снова сближаться.
VI
Возле знаменитого «Рыбного Фонтана», в изваяниях которого Салдор Крумвель некогда велел мастерам своего дела изобразить чуть ли не всех известных им представителей рыб в высеченных из камня скульптурах, они вежливо поприветствовали изрядно подвыпившего и шумного Ролана Виаланта что-то рассказывающего в кругу друзей.
Ролану ещё не было и сорока, он выглядел он постарше своих лет. Возможно дело было в уже проступивших морщинах лица и густой светлой бороде, а может в голосе, который уже давно не звучал юно и звонко, становившись из мужественного более сухим и слегка сиплым.
Он был оратором, что позволило быть лидером голосования конклава шестнадцать лет назад, но плоховато ухаживал за связками и горлом. Мужчина терпеть не мог все эти советы от алхимиков и врачей про сырое яйцо и тому подобное, не желал принимать всё то, что ему советовали, вот и дожил до момента, когда его искусство говорить и декламировать, похоже, начинало клониться к закату.
Чем я хуже Салдора Крумвеля? Он собирал цветущие диковинки в саду, а я собираю диковинки в своих владениях, хо-хо, сам себе восхищался герцог Ролан под одобрение своей дружественно настроенной публики.
Его ярко-синий снаружи и серебристый изнутри плащ развевался на лёгком ветерке, позвякивая на плечах сапфировыми застёжками в серебряной оправе, изображавших головы быков. Под плащом был чёрный колет в вертикальных узорах, пересеченных светлыми полосами, чьи стыки-углы от области шеи и дальше были направлены вниз. Создавался интересный рисунок симметричных косых четырёхугольников вдоль наряда, а снизу чёрное одеяние дополнялось полосатыми тёмно-голубыми колютами и белыми чулкам.
Рассказывал он о всевозможной экзотике и причудах, приглашал своих друзей отпраздновать Белтейндень весеннего равноденствия в его владениях, обещая накормить чем-то изысканным и показать самые разные чудеса. И цыган с танцующими мишками, и гномов-акробатов, кружащихся в воздухе с клинками в руках и зубах, и танцовщиц-мавров из земель Ракшасы, что служат у него, развлекая скучными вечерами своими плавными движениями в нежных цветастых нарядах.
Публикой Ролана, слушающими его восторженные оды разным мировым диковинкам, были здесь Илдрек Розенхорн и Витте Кромвелл, Виллоу Эйзенберг и Утгарт Мельнесторм. А почти одновременно с юношами Мейбери, идущими мимо, с компанией поравнялись и старейшина Сорокопут, во всё той же позе с руками за спиной, одной хватаясь за запястье другой, беседующий с Аравеном Лекки и в багряном мужском платье с позолотой и меховым воротником Ирмингемом Ле Фро, призванным присматривать за молодым Ричардом Аркхартом, вот только самого юного герцога Хаммерфолла рядом нигде не было видно.
Этот факт расстроил братьев Мейбери, так как хотя бы с ним они могли бы поболтать и провести время, а так пришлось из компании взрослых мужчин шагать дальше. Старейшина тоже не собирался задерживаться, однако его общество было весьма приятно самому Ролану.
Старейшина Сорокопут, вот объясните нам, глупым пьяным мальчишкам, иронично выкрикнул Ролан, Ну, почему же именно Дайнеры? Что в них особенного?
Не так богаты, как Эйзенберги, не владеют такими торговыми путями, как Мейбери, никогда не слыли великими магами, поддерживал Аравен этот вопрос, У Догаратов выход к Горготскому морю, в Хаммерфолле лучшие кузницы, в Астелии лучшая руда, в Лотц лучшие самоцветы, в Бреттенберге лучшие плодородные поля, а Дайнеры в своём Кхорне просто живут посреди этого всего, заодно он будто бы нарочно не упомянул никаких достижений от Кроули и самих Виалантов, начавших сей разговор.
Их войска далеко не самая лучшая и не самая передовая армия, продолжил вместе с ним Виллоу, задумчиво размышляя, поправляя белый мех в верховьях синего плаща, Ни боевых слонов, ни таранных эласмотериев, ни горных троллей во служении или там снежных обезьян, отчего-то он обратил внимание именно на некоторую фауну в разных армиях королевства.
Флериксены сменили Корнов, ОлмарыФлериксенов, теперь Дайнеры воцарились начал развивать некую мысль Ирмингем Ле Фро, но был прерван.
Дайнеры долгое время успешно руководят безопасностью всех торговых путей от Астелии и Карпат до караванов Ракшасы и тяжёлых обозов Хаммерфолла, грозно оборвал его Витте, Чтобы Лекки получали свои самоцветы, а земли Аркхартов хоть какое-то зерно! Свои-то посевы сгинули давно в дыму кузнечных цехов, не видя толком солнечного света!