Волна за волной набегали орки, но их сбивали эльфийские лучники. Вскоре нападавшие уже карабкались по толстому ковру из убитых, но и сами падали. Число мертвых орков было так велико, что вскоре эльфы, стоявшие стеной щита, были вынуждены отступить к городу.
Кетрилия нахмурилась, наблюдая за продолжающейся резней. Несмотря на количество орков, лежавших на лесной подстилке, многие оставались, чтобы продолжить атаку. Ей пришло в голову, что эльфы вполне могут потерпеть поражение из-за собственного успеха.
Груды трупов теснили их, оттесняя эльфийских защитников к самому городу. Пройдет немного времени, и внешние здания окажутся в пределах досягаемости орков. Захватив внешние здания, захватчики смогли бы легко захватить город, ведь большинство зданий соединялись между собой замысловатыми дорожками, которые почти невидимой паутиной вились среди деревьев.
Более того, мрачная стена препятствовала эффективности лучников. Эльфы больше не могли видеть цели, но стреляли вслепую поверх куч убитых орков в надежде, что падающие стрелы попадут в цель. Звон стрел о невидимые деревянные и кожаные щиты говорил о том, что эта тактика не принесла успеха.
Внезапно Кетрилия поняла стратегию орды. Орки намеренно использовали тела своих братьев как мост к победе. Вскоре они нахлынут на вершину кучи в таком количестве, что эльфийские лучники просто не смогут их уничтожить.
Эльфам пришлось бы просто одолеть их.
Кетрилия высоко подняла меч. "Ко мне!" - крикнула она. "За меня, все, кто примет бой в рядах орков!"
На мгновение наступила ошеломленная тишина, когда бойцы смотрели на воительницу, очевидно, покончившую с собой. Затем Анараллат пробился сквозь клириков и встал рядом с ней.
Она недоверчиво посмотрела на своего возлюбленного - он не был трусом, но и не был обучен такому бою. Анараллат улыбнулся и пожал плечами.
"Возможно, я тоскую по Арвандору", - сказал он с напускной легкостью. Затем его лицо стало смертельно серьезным, и он возвысил голос, который разнесся над рядами эльфийских воинов. "Если мы не будем сражаться, все мы, то Арвандор станет единственным домом, оставшимся нашему народу!"
Слова Анараллата воодушевили бойцов, и они как один встали на сторону серебряного эльфа-воина. Если у безоружного священнослужителя хватило смелости броситься на орду орков, то они могли сделать не меньше. И, как подозревала Кетрилия, именно это и было целью Анараллата.
Эльфийский священник самодовольно ухмыльнулся, принимая короткий меч от одного из бойцов. "Ну что, Пламя-Цветок, ты поведешь эту атаку или я?"
"Мы пойдем вместе", - сказала она с глубокой благодарностью. Затем, не удержавшись, она добавила, поддразнивая его: "Но постарайся не отставать".
Смех Анараллата затерялся в звонком боевом кличе Кетриллии. Воительница лунных эльфов вскарабкалась по стене из павших орков и бросилась на следующую волну нападающих.
Это событие испугало орков и остановило их стремительный натиск. Но это было лишь на мгновение - клыки существ оскалились в свирепой ухмылке, и они с новой силой набросились на эльфийских воинов. Оркам нравилось убивать эльфов разными способами, но мало что доставляло им такое удовольствие, как рукопашный бой.
Проворные эльфы увертывались и кружились в беспорядочном бою, нанося по несколько ударов на каждый удар, который удавалось нанести гораздо более медлительным оркам. Кетрилия, казалось, была повсюду, ее огромный меч сверкал, отводя в сторону боевые топоры врагов. И куда она, туда и Анараллат. Он не был таким искусным бойцом, как она, но душевное и духовное единение влюбленных позволяло им работать вместе так же слаженно, как если бы они были обученными в Башне магами, слившимися в едином заклинании.
Но по мере того, как битва продолжалась, Кетрилия начала сомневаться, была ли эта стратегия мудрой. Эльфийские воины оказались зажаты между мертвыми орками и множеством нападавших. К счастью, огромная численность орков, казалось, работала против них. Им так хотелось сразиться со своими эльфийскими врагами, что они перелезали через стоящих перед ними орков, чтобы добраться до своих противников. Чаще всего их топоры и мечи вонзались в плоть орков - либо случайно, либо от нетерпения.
Наконец, битва закончилась. Большинство эльфийских защитников пало, и от сотен орков, наступавших на Шарларион, осталось лишь несколько десятков. Эти выжившие с шумом бежали в лес.
"Да встретят вас зубы литари", - пробормотала Кетрилия, убирая меч в ножны.
И тут она увидела командира орков. Тьма, которую она приняла за лесную тень, вырвалась из густой листвы и поднялась на высоту, вдвое превышающую рост эльфа. Рогатая голова существа имела лицо, напомнившее Кетрилии о рабском, обезумевшем от битвы кабане. Его массивное тело было похоже на тело орка, но из безволосого туловища вырывалась дополнительная пара мускулистых рук. С плеч свисали крылья, похожие на крылья гигантской летучей мыши. За исключением пары горящих багровых глаз, существо было тусклого и безжизненного цвета высушенного дерева.
Рев, более страшный, чем рев дракона, вырвался из существа Абисса, и оно подняло две пары когтистых рук, готовясь к магической атаке. "Ты еще не победил Хишкарра!" - прорычало существо.
Этого Кетрилия никак не ожидала. Пока воительница стояла в ошеломленной нерешительности, Анараллат крикнул брату и сестре-клирикам, чтобы они присоединились к нему. Он бросился вперед, размахивая своим священным символом Лабелас Энорет и нараспев произнося самое мощное заклинание изгнания, известное жрецам Шарлариона.
Один за другим жрецы подхватывали заклинание. Под их совместным натиском лес позади танар'ри словно растворился в клубящемся водовороте серого тумана. Массивная фигура существа начала колебаться, а затем превратилась в полупрозрачную дымку, которую неумолимо затягивало в клубящийся туман.
Танар'ри Хишкарр закричал от ярости, когда его втянуло обратно во врата. С внезапным рывком, почти слишком быстрым даже для эльфийских глаз, он бросился вперед и схватил священника, который победил его. Затем так же быстро исчезли и изверг, и Анараллат.
Без раздумий и колебаний Кетрилия начала действовать. Она, как олень, побежала к исчезающим вратам и с головой нырнула в Абисс.
Воительница оказалась одна в мире клубящегося серого тумана. В затхлом воздухе раздавались далекие крики и стоны, но не было никаких признаков жизни, кроме гигантских грибов, сидящих на корточках в иле.
Внезапно туман расступился, явив танар'ри Хишкарра. Двумя руками Хишкарр держал сопротивляющегося Анараллата за плечи, как охотник держит убитого оленя. Существо подняло одну из свободных рук и указало на Кетрилию.
"Убей ее, а потом займись мной", - прорычало оно непонятно кому. Знание врага не имело значения, ведь эльфийка уже мчалась к танар'ри. Но плотный серый туман сомкнулся вокруг демона и пленного эльфа, словно плащ.
Над головой Кетрилии раздался истошный вопль. Воительница пригнулась, когда из тумана с треском крыльев вырвалось существо размером с орла.
Она бросилась в сторону и вгляделась в туман. Шесть оскаленных крылатых существ пронеслись над ней, кружа над ней, как вороны, оценивающие пищу, предложенную на недавнем поле боя. Кетрилия выхватила меч и метнула его в сторону, когда еще один из импов бросился на нее. Но существо оказалось достаточно проворным, чтобы уклониться, прежде чем она успела коснуться его. Они продолжали в том же духе, преследуя ее со всех сторон. Вскоре эльфийке стало ясно, что она не сможет одолеть этих существ, пока они летят.
Кетрилия намеренно замедлила свой меч, пропуская парирования и принимая несколько ударов от зубов и когтей тварей. Как только ей показалось, что она смогла убедить их в своей победе, она рухнула и упала лицом вперед на кипящую землю, меч лежал рядом с ее скрюченными пальцами.
Импы приземлились и начали осторожно кружить вокруг нее. Один из них прыгнул вперед и когтями сгреб ее руку. Кетрилия заставила себя оставаться абсолютно неподвижной. Злобно хихикая, импы приблизились к ней, чтобы полакомиться.
Кетрилия выхватила Дарашу и сильно и низко взмахнула им, используя импульс, чтобы перевести себя в сидячее положение. Кружась, могучий меч разрубил двух изумленных тварей. Остальные импы захрипели и начали разбегаться. Но эльфийка продолжала вращаться, поднимаясь на ноги. Когда она сделала три круга, поднимая меч по спирали, пять импов лежали мертвыми.
Она прыгнула на единственного импа, которому удалось взлететь, и едва успела схватить его за лодыжку. Тварь оказалась сильнее, чем она ожидала, и резко потянула ее вперед. Они упали вместе, оба приземлились лицом в ил. Но имп мгновенно поднялся на ноги, ковыляя с поразительной скоростью и увлекая за собой эльфийку.
Воительница попыталась поднять руку с мечом, но тяжелый ил, через который ее тащил имп, прижал ее к боку. Она зацепилась сапогами за стебель гриба, надеясь замедлить стремительный полет импа. Хрупкое растение тут же поддалось, выпустив в воздух струю жгучих, дурно пахнущих спор. Глаза Кетрилии жгло так же больно, как если бы ей в лицо ударила струя скунса.
Ослепленная, с болью в каждой мышце, лунная эльфийка отказывалась отпускать его. Был шанс, что она сможет подчинить этого импа и заставить его привести ее к своему хозяину. По крайней мере, она могла уничтожить приспешников танар'ри и навлечь его гнев на себя. Она не знала, как еще можно найти танар'ри и свою любовь в этом огромном сером месте.
Внезапно ее рука дернулась вверх с силой, которая больно выдернула ее из плеча. Имп, отчаявшись стряхнуть ее, снова взлетел.
Кетрилия все еще не могла видеть, но знала, куда бить. Она вскочила на ноги, наполовину оттаскиваемая отчаянно хлопающим импом, и взмахнула Дарашей по размашистой дуге. Раздался короткий жуткий крик, а затем хлынул поток обжигающего ихора.
Эльфийская воительница отбросила часть импа, которую все еще сжимала в руках, и, пошатываясь, выбралась из дымящейся лужи. Она убрала меч в ножны, вместо того чтобы погрузить его в землю - она не верила, что бурлящий ил под ее ногами не вырвет его у нее, - и принялась лечить свои раны.
Сначала она зажала плечо хорошей рукой и заставила кость вернуться на свое место. Боль была сильной, и плечо будет болеть еще много дней, но ей нужно было использовать эту руку для предстоящей битвы. Сделав это, она нащупала в сумке целебное зелье, которое носил с собой каждый эльфийский воин Шарлариона. Она зубами вытащила пробку и налила небольшое количество в одну руку, а затем помассировала веки своих горящих глаз.
Ей на помощь пришел ужасный, оцепеняющий холод Абисса, который, как ни странно, облегчил боль и ускорил возвращение зрения. А может быть, она просто заметила холод теперь, когда боль отступила. Как бы там ни было, но промозглый, неясно холодный воздух внезапно стал ветреным, и от холодного ветра несло зловонием, превосходящим все, что Кетрилия могла себе представить.
Сквозь дымку, застилавшую глаза, воительница увидела, что перед ней стоит прекрасный чернокожий эльф, выше и страшнее любого смертного и дрожащий от едва подавляемой ярости. Несмотря на холод, эльфоподобное существо было одето лишь в черные платки и настоящий драконий клад серебряных украшений.
По обе стороны от богини аккуратным строем стояла эскадрилья эльфов с пустыми глазами, некоторые из которых были сильно подгнившими. Хотя все они когда-то имели черную кожу, лица большинства существ стали сухими и тускло-серыми. Зеленая плоть, даже кости, проступали там, где отслоилась мертвая кожа.
Горло Кетрилии сжалось от ужаса и страха, когда она рассматривала этих неестественных существ. Все эти неживые эльфы были хорошо вооружены, и хотя они сражались без страсти, они сражались со всем умением, которое знали при жизни. Кетрилии уже приходилось сталкиваться с живыми темными эльфами, и она знала, насколько грозными могут быть эти умения.
Лунная эльфийка повернулась к высокому темному эльфу и быстро заговорила. "Великая богиня, я не ссорюсь ни с тобой, ни с твоими воинами. Я немедленно покину твои владения, если таково твое желание, только сначала скажи мне, где я могу найти танар'ри Хишкарра".
"Хишкарр?" - пронзительным, сердитым голосом повторило эльфоподобное существо. "Он приспешник Ллос. Какое у тебя к нему дело?"
"Месть", - мрачно сказала Кетрилия и с удивлением увидела, как алые глаза богини загорелись безумным ликованием.
Так же быстро свет погас. "Смертная", - усмехнулся темный эльф. "Какая польза от тебя великой богине Киарансали? Многие жаждут мести, но мало у кого есть средства и желание ее осуществить!"
"Тогда позволь мне проявить себя", - спокойно сказала эльфийка, в ее голове быстро созревал план. "Вызови против меня трех или пять своих воинов нежити. Если я одержу победу над такими, как они, возможно, я смогу быть полезной для тебя в твоей мести Ллос".
Это была догадка, но, судя по всему, удачная. Богиня в восторге захлопала в ладоши, затем указательным пальцем помахала нескольким своим темно-эльфийским рабам. "Убейте ее, убейте ее, убейте ее!" - прокричала она им.
Пятеро зомби подняли оружие и двинулись на Кетрилию. Лунная эльфийка выхватила зачарованный меч и бросилась на ближайшую нежить. Существо парировало удар с отрывистым, но точным парированием. Кетрилия высоко вскинула зачарованные клинки, затем повернулась в сторону и нанесла сильный удар ногой по коленям существа. Ссохшаяся кость хрустнула, и нежить упала. Эльфийка с размаху опустила Дарашу. В тот момент, когда зачарованный меч коснулся нежити темного эльфа, существо растворилось в пыли.
Богиня Киарансали вскрикнула - от ярости или от возбуждения, Кетрилия не могла сказать. Да и времени на раздумья у нее не было. Воительница лунных эльфов отразила высокий удар меча другого зомби, затем крутанулась назад, чтобы парировать выпад нежити, подкравшейся к ней сзади. Она опустилась на землю, приседая, и ловким движением ноги сбила обоих. Она ударила ножом сначала одного, затем и второе существо, прежде чем они успели подняться.
Оставшаяся пара зомби бросилась на Кетрилию, пока она лежала. Она откатилась в сторону, затем перекатилась назад, занося плоскую часть меча, чтобы ударить ближайшую нежить. Тот тоже мгновенно рассыпался. Лунная эльфийка вскочила на ноги и столкнулась с оставшимся темно-эльфийским рабом. Через несколько мгновений и он упокоился - если только можно считать вечным покоем кучку пахучей пыли.
Тяжело дыша, Кетрилия противостояла темно-эльфийской богине. Она знала, что даже в самом лучшем состоянии - отдохнувшая и невредимая - она никогда не сможет одолеть пятерых темно-эльфийских бойцов. Но Дараша была зачарована на уничтожение нежити простым прикосновением. Она не имела такой власти над обитателями Абисса. Кетрилия решила, что богине не обязательно знать обо всем этом.
Богиня мести и нежити зааплодировала. "О, молодец, смертная! Даже танар'ри не могут с такой легкостью одолеть лучших из моих слуг!"
Кетрилия подняла меч ко лбу в знак уважения. "Тогда прикажи мне и скажи, как я могу служить как твоей мести, так и своей собственной".
Молниеносно сменив настроение, богиня встала в царственную позу. "Сначала поклянись мне в верности", - потребовала она. "Следуй за мной в жизни и за ее пределами, и ты всегда будешь первой среди моих слуг".
Лунная эльфийка колебалась - ведь на кону стояла жизнь Анараллата. Хотя ее первым побуждением было согласиться на все, чего требовала явно безумная и, несомненно, злая богиня, Кетрилия поняла, что не может этого сделать.
"Я присягаю Кореллону Ларетиану, мастеру как магии, так и боевых искусств", - твердо сказала она. "Я буду служить тебе как можно лучше только в этом деле, но я не могу поклясться в верности никакому другому богу".
Удивительно, но вспышка ярости в глазах богини не переросла в полномасштабный гнев. "Кореллон Ларетиан", - лукаво повторила она. "О, как это будет больно! Хорошо, смертная, я скажу тебе, где можно найти Хишкарра. В качестве платы тебе нужно сделать вот что: с каждым убитым танар'ри провозглашай, что делаешь это во имя своего бога!"
* * * * *
Ллос вцепилась в подлокотники своего грибного трона и смотрела вниз, в бассейн, который она сделала из черной слизи. Она с яростью и недоверием наблюдала, как смертная эльфийка прорубает себе путь сквозь орду могучих танар'ри. С каждым павшим существом эльфийка провозглашала победу Кореллона Ларетиана. И каждая победа была кинжальным ударом по гордости Ллос.
Сама не замечая того, что делает, прекрасная танар'ри соскользнула со своего трона и опустилась на колени у края бассейна, с недоверием наблюдая, как огненноволосая эльфийка орудовала одним мечом против четырех мечей, которыми владел могучий Хишкарр - танар'ри, которым даже сама Ллос не командовала без определенной дипломатии. Ее ногти глубоко вонзились в грязь, когда она смотрела, как падает могущественное существо, а победительница-эльфийка - в объятия смертного, чья золотая красота слишком напоминала самого Кореллона.