Не в этот раз, Судьба
Глава 1Назад на первую позицию
Больно?
Жон Арк позволил себе опустить голову. Густой дым и постепенно нараставший жар мешали дышать и мутили зрение. Он кинулся вперед, и тут же со стоном упал, пришпиленный металлом, но всё еще не желавший так просто сдаваться.
Наверное, очень больно,произнес голос, сопровождаемый стуком каблуков по кафельной плитке.Ты приложил немало сил и устроил мне просто невероятное количество проблем... На такое не способен ни один другой подросток.
Он горел. Его кожа начала чернеть, а тело превратилось в один сплошной комок боли. Аура уже давным-давно была исчерпана, и всё же взгляд не отрывался от Кроцеа Морса, а рука упрямо тянулась к его рукояти.
Даже не думай об этом!
Что-то с силой опустилось на его ладонь, ломая кости и хрящи. Кровь потекла по пальцам из пробитой ее каблуком раны.
Я уже один раз недооценила тебя, Арк, и эта ошибка стоила мне нескольких очень важных пешек. Такого больше не повторится.
Обычно ты ведешь себя гораздо сдержанней,кашлянул Жон и все-таки сумел выдавить из себя слабую улыбку.Что-то пошло не по плану?
Скоро он умрет, и ему было об этом прекрасно известно. Волосы уже сгорели, а кожа местами лопнула из-за жара. Пожалуй, это оказалось вполне знакомым и не раз испытанным им опытом.
Жон не единожды сгорал заживо.
А ты по-прежнему способен на злорадство?удивленно покачала головой его Немезида.Это, конечно, забавно, но не имеет уже совершенно никакого значения.
Затем она вступила в пламя, оторвав каблук от его раздавленной ладони. Огонь тут же раздался в стороны, освобождая место для своей хозяйки. Сама она опустилась рядом с ним на колени, проведя прохладными пальцами по его щеке.
Ты проиграл, Жон Арк,услышал он ее шепот у самого уха.Все, в кого ты верил, уже мертвы. Твоя команда, твои друзья... Вообще все, начиная с твоей напарницы и заканчивая той маленькой Руби Роуз. Они уже умерли.
Его глаза сами собой закрылись, а губы искривились, чтобы прошептать последние слова. Желая услышать их, девушка склонилась еще ниже. Искалеченная и окровавленная рука ударила ее в лицослишком слабо, чтобы причинить хоть какой-то вред, но вполне достаточно, чтобы шокировать и испачкать в крови.
Я убью тебя, Синдер,пообещал Жон, наблюдая за тем, как она стерла с себя его кровь рукавом платья.Я убью тебя и положу этому конец.
Синдер встала перед ним, и в ее глазах пылало то же самое пламя, что сейчас медленно сжигало его. И пусть ее гнев и ненависть были велики, но с его собственными они сравниться никак не могли. Синдер умрет, и он будет с наслаждением смотреть на ее мертвое тело.
Нет, Жон. Мне кажется, что умрешь тут именно ты.
И повинуясь ее жесту, окружавшее их пламя набросилось на него, с ревом пожирая плоть.
Сопровождалось всё это ее смехом.
* * *
Темно-синие глаза вновь распахнулись, а тело бросилось вперед, нанося удар. Уже не окровавленная рука просвистела в пустой комнате. Грудь тяжело вздымалась, а по венам быстро распространялся адреналин. С усталым вздохом он вновь опустился на кровать и закрыл глаза.
Вот ведь дерьмо...
Матрас издал недовольный скрип, когда в него врезался кулак. Жон поморщился, ощутив боль в отбитых костяшках. Несколько раз сжав и разжав ладонь, он прижал ее к груди и потер пострадавшее место. Фантомная боль от ее каблука всё еще присутствовала, как, впрочем, и ощущение дыма в легких, а также обугленной кожи.
Вскоре от всего этого останутся лишь воспоминания о еще одной смерти в череде множества прочих.
Еще раз вздохнув и почувствовав усталость, Жон выбрался из-под одеяла. Оно было слишком жарким и удушливым, чересчур сильно напоминая ему о пламени.
Лучше будет поскорее позабыть обо всем, принять тот факт, что он в очередной раз потерпел неудачу, и двигаться дальше. Мысли о произошедшем... о том, что случилось с его друзьями... Нет, подобные размышления вели лишь к самобичеванию и безумию.
Босые ноги опустились на прохладный деревянный пол. Они снова могли двигаться.
Жон пошатнулся, словно недавно оправившийся после продолжительной болезни человек. Подойдя к ближайшему окну, он сдвинул в сторону занавеску. Яркий утренний свет тут же ослепил его, заставив ощутить головную боль и закрыться от него ладонью.
Жон снова находился здесь.
Живой...
Когда-то давно осознание этого факта приносило ему немалую радость. Каждое новое пробуждение давало Жону возможность опробовать иные подходы, исправить всё то, что он считал неправильным, а также спасти всех, кто уже погиб.
Сколько там сейчас прошло лет? Шестьдесят, может быть, девяносто?.. Или Жон уже достиг трехзначных чисел и вплотную подошел к четырехзначным? Было очень трудно сосчитать прожитые годы. В конце концов, человеческий разум просто не предназначался для того, чтобы всё это помнить.
Честно говоря, пробуждение после смерти в молодом теле давным-давно стало для него обыденностью. По крайней мере, сами варианты окончания его жизненного пути заметно различались. Иногда они были быстрыми, иногдамедленными.
Хуже всего приходилось при перерезанном горле. Неторопливое захлебывание собственной кровью оставляло достаточно времени для того, чтобы вдоволь побулькать разорванными дыхательными путями вместо нормальных слов, а также вцепиться пальцами в само горло, будто пытаясь снять с себя какую-то невидимую удавку.
Жон потряс головой, избавляясь от этих отвратительных воспоминаний.
Да уж, это были не слишком приятные ощущения... То ли дело взрывы! Ударная волна, внезапный жар и тут же уютная постель... Ну, по крайней мере, они нравились ему гораздо больше всего остального. Такова уж оказалась его судьба. Впрочем, у кого-нибудь другого не имелось и того.
Сколько Жон продержится на этот раз? Его рекорд составлял чуть более двух лет... Даже падение Бикона он пережил и успел немного поучиться в Хейвене.
Жон вздрогнул, ощущая во рту горечь.
Достаточно долго для того, чтобы вновь почувствовать надежду.
Достаточно долго, чтобы она тут же оказалась разбита о суровую реальность.
Чего еще я мог ожидать?вздохнул Жон, посмотрев на маленького мальчика в отражении оконного стекла. Кожа лица выглядела чистой и здоровой, без каких-либо шрамов или морщин. Впрочем, по сравнению с тем обугленным ужасом, что был у него какой-то десяток минут назад, что угодно выглядело бы здоровым.
Никакой надежды,прошептало отражение.
Надежда была нужна тем, кто желал, чтобы все их мечты оказались растоптаны. Кто хотел идти в этот жестокий мир, вооружившись лишь своими идеалистическими представлениями о нем. И самым жестоким во всем этом было именно его проклятье, которое когда-нибудь станет его же спасением. Каждый раз, когда Жон Арк умирал, он отправлялся обратно в прошлое.
Жизнь после смерти.
Провал за провалом.
Он еще помнил о том, с каким энтузиазмом воспринял первые несколько разнаверное, просто потому, что еще ощущал удивление и восторг от открывавшихся перед ним перспектив. Жон пытался изменить последовательность событий, набрасывался на любую возможность что-либо исправить и уберечь от смерти тех, кто был ему дорог. Тогда всё этоего Проявлениеказалось ему великим даром, способным всех спасти.
Когда-нибудь так и получится.
Судьба могла пытать его самого, заставляя раз за разом переживать одну неудачу за другой, но с точки зрения бесконечности... не было абсолютно ничего невозможного. Когда-нибудь всё пройдет именно так, как того хотел Жон.
Когда-нибудь.
Рано или поздно он справится, и цикл окажется прерван. А пока ему следовало просто терпеть. Именно поэтому Жон не мог позволить себе испытывать надеждуее крушение подтачивало его разум и волю. Снова и снова.
А Жону требовалось оставаться сильным и решительным.
И это означало, что пора было приниматься за дело.
Для каждого нового старта требовалось слегка скорректировать планы. Пусть его разум оставался вместе с ним, но вот физическая подготовка и навыкинет. Жон помнил теорию, а также боевые стили кое-кого из своих наиболее ненавидимых врагов, но... это мало что означало, когда сам он являлся всего лишь слабым подростком.
Таким же слабым, как какой-нибудь десятилетний мальчик. Жон печально улыбнулся своему отражению, подняв тоненькую ручку. Некий излишне вежливый человек мог бы назвать его "гибким", но вот честный точно не стал бы подбирать какие-либо деликатные выражения. Да, у него имелись его знания и опыт, но... десятилетней Руби было достаточно просто открыть свое Проявление, чтобы его победить...
И этот факт вызывал немалое смущение, пусть и не являлся тем, чего нельзя было исправить.
Итак, сколько Жон протянет в этот раз? Пару лет или все-таки немного дольше? Впрочем, до поступления в Бикон оставалось еще целых два года. Точные даты можно будет наметить после того, как он доберется до свитка, но в остальном всё было вполне привычным. Жон поступал так при каждом новом повторе с некоторыми изменениями. Один раз он погиб прямо на церемонии посвящения, так и не подружившись с Пиррой, но зато попытавшись придумать свой собственный способ приземления. И вновь проснувшись в зале примерно за шесть часов до этого, Жон прекрасно понял намек. Даже он не был настолько тупым.
И всё же у него имелось целых два года до поступления в Бикон. Это оказалось гораздо больше того, что удавалось получить раньше! Он сможет стать куда сильнее и даже спасти-...
Нет! Никакой надежды!
Закрыв глаза и сделав глубокий вдох, Жон пробормотал привычную мантру. Надежда вела лишь к разочарованию. Он приложит к их спасению все свои силы, как делал это всегда и продолжит делать впредь, но надеяться ни на что не будет.
Когда-нибудь Жон всех спасет. Его усилия не будут напрасными.
Не должны быть напрасными.
А это означало возвращение к уже отточенной множеством повторов рутине. Первым делом следовало позаботиться о его главной слабостинетренированном теле. Тут Жону не требовались никакие учителялишь некоторое время, проведенное в диких землях, где его тело само так или иначе придет в форму. И чем раньше он начнет, тем окажется лучше.
Судя по положению солнца, сейчас было раннее утро, а уйти стоило глубокой ночью, когда все будут спать.
И это означало задержку более чем в двенадцать часов... чувствительно, но всё же необходимо. Впрочем, ему всё равно следовало сначала запастись едой и всем остальным, не говоря уже о Кроцеа Морсе. Да и люди наверняка заметят, если он начнет собираться прямо посреди дня.
Но неудачное планирование было равносильно планированию неудачи, так что спешить ему совсем не следовало. А вот поискать еду, например, где-нибудь в городе все-таки стоило.
И к слову о еде...прошептал Жон, прислушавшись к напоминавшим рычание Беовульфа звукам, что издавал его желудок. Сколько времени прошло с тех пор, как он питался хоть чем-нибудь более-менее съедобным, а не теми кошмарными пайками? Ну... чисто физически, скорее всего, часов десять, а вот судя по его памятикак минимум несколько дней. Прислушавшись к завываниям желудка, Жон покачал головой.Ладно.
Коридор его родного дома выглядел для него как-то непривычнотемный и тихий, будто он сам являлся всего лишь вором, что сюда залез. Впрочем, его настоящим домом уже давным-давно можно было считать Бикон, где Жон знал каждый закоулок. Здесь же ощущался уют, но как-то отстраненнобудто он заглядывал в дом снаружи через покрытое инеем оконное стекло.
Всё выглядело чистым и опрятным. Вдоль стен коридора располагались многочисленные двери, а между ними висели фотографии в рамках, запечатлевшие различные сценки из жизни семьи. В том числе и его жизни, о которой Жон уже ничего не помнил. Он даже не мог сказать, сколько лет назад решил в первый раз поступить в Биконслишком уж давно это было.
Доброе утро, милый,поприветствовала Жона Джунипер Арк, когда тот вошел на кухню. Она стояла у стола и тихо мурлыкала какую-то мелодию, привычными движениями нарезая фрукты. Ритм ударов ножа по деревянной доске с этой мелодией полностью совпадал.
Доброе утро, матушка,зевнул в ответ Жон, усаживаясь за стол. Стук по доске на секунду прервался, а затем продолжился вновь.
Почему ты вдруг перестал называть меня "мамой"?с явной тревогой спросила Джунипер. Жон вздохнул, осознавая, что уже совершил свою первую ошибку. Скорее всего, он просто оказался не в духе из-за того, сколько раз ему приходилось повторять подобное утро.
Извини, мам,произнес Жон, слегка вздрогнув при этом слове. Как бы ни больно было это признавать, но его отношений с семьей просто не существовало. При каждом повторе он просто убегал тренироваться, как только выпадала такая возможность. У него не имелось времени ни на семью, ни на школу, поскольку жизни его друзей находились в опасности.
Для него Джунипер Арк являлась практически незнакомкой, изредка готовившей ему еду.
Ты выглядишь усталым,сказала она, откладывая в сторону нож и поворачиваясь к Жону. Затем Джунипер склонилась к нему, больше напоминая двадцатилетнюю девушку, чем сорокалетнюю мать семейства.
Женщины семьи Арк всегда обладали хорошей наследственностью, длинными светлыми волосами, а также яркими глазами, и его мать тут вовсе не являлась исключением. Пусть даже в уголках губ уже появился намек на морщинки, но зеленые глаза по-прежнему сияли, а золотые локоныкрасиво обрамляли ее лицо.
Те дети из школы не доставляют тебе никаких неприятностей?
Дети? Жон уже и не помнил, имелись ли у него в школе какие-либо неприятности. Школой для него являлся лишь Бикон. Разумеется, там был Кардин, который пытался доставать Жона, если тот забывал заранее об этом позаботиться, но поставить на место подростка являлось не такой уж и сложной задачей. Гораздо труднее оказывалось вообще осознать тот факт, что над ним кто-то издевался...
Нет-нет, всё хорошо... Я в порядке, просто не выспался.
И это было чистой правдой. Отдых являлся роскошью, которую в самые последние дни своей жизни Жон позволить себе никак не мог. Слишком уж много там было суеты, погонь и драк, а любое промедление означало бы немедленную смерть. Удивительнее всего оказалось то, сколько вообще можно было обходиться без сна, когда тебя как следует прижмет.
Мне даже стало интересно, почему ты настолько рано встал. Уж не инопланетяне ли в тебя вселились?
Прошлепав к нему по полу босыми ногами, Джунипер обняла Жона сзади, приложив прохладную ладонь к его лбу. Он закрыл глаза и тихо вздохнул, ощущая, как исчезали последние следы боли от недавней смерти.
Ты просто горишь,пробормотала Джунипер, сама того не подозревая, полностью угадав. Разумеется, Жон ее информировать об этом не собирался...
Не после того, как он уже попробовал рассказать обо всем семье, Озпину, Айронвуду и прочим, кто, как ему казалось, должен был к нему прислушаться.
Но тогда Жон умер один... в психушке.
Ты уверен в том, что не заболел?
Хм, не уверен,пожал плечами он, не зная, что еще тут можно было ответить.
В конце концов, его слова или действия сейчас не имели абсолютно никакого значения. Следовало просто дождаться ночи и покинуть дом. Жон лениво оглядывал кухонные шкафчики, где могла храниться еда, пока Джунипер продолжала щупать его лоб. Где-то возле входа должен был находиться походный комплект снаряжения Николаса, поскольку Джунипер пообещала его убить, если грязная экипировка окажется в ее чистом доме. Различные припасы на случай неожиданных миссий тоже наверняка располагались где-то там.
Что же касалось еды... тут лучше всего подходили консервы. Они могли сэкономить ему немало времени и были вполне пригодны для приготовления на открытом огне.
Жон вздрогнул, припомнив "открытый огонь", и потер тыльную сторону ладони.
Я приготовлю тебе бульон,донеслись до него сквозь мрачные мысли слова Джунипер.А потом ты примешь лекарствапросто на всякий случай. Мы же не хотим, чтобы ты слег как раз тогда, когда твои сестры желают насладиться каникулами.
Да, мам,отозвался Жон, прикидывая, где ему достать всё остальное, что могло понадобится в походе.
Льены можно было украсть из кухонного шкафчика. Он знал о том, где именно находился тайник.
Разумеется, два года в диких землях были несколько больше того времени, которое Жон обычно там проводил, но здесь не имелось ничего такого, с чем бы он не мог справиться. Приложив немного труда, Жон вполне сумеет заработать какое-то количество денег, если, конечно, не станет слишком рьяно следовать некоторым писанным и неписанным правилам.