- Девочек? Девочек обычно обучают готовить, вести дом, танцевать. Не знаю... может еще играть на инструментах. Я особо не интересовался.
- А что, читать и писать их тоже не обучают? - Искренне удивилась я.
- Кого-то, наверное, обучают. - В голосе отца чувствовалась некая неуверенность.
- Неужели ты не знаешь ни одной такой женщины.
Мужчина задумался.
- Ну почему же, знаю. - Наконец, ответил отец. - Твоя мать умела.
- Вот и я хочу уметь. - Тут же откликнулась я.
Он немного пожевал губами и очень тихо произнес:
-Местные могут не понять...
- Местным, можно будет рассказать, что в Турании, так обучают всех более-менее обеспеченных девочек, и ты решил блюсти законы своей бывшей родины.
- Но ведь это не так.
- А кто об этом знает? Или там кто-то кроме тебя жил?
- Не жил. - Подтвердил отец. - Но Лейла, очень скоро ты вырастешь и тебе нужно будет выходить замуж, а мужчины не любят, когда женщины умнее них.
-Пф! - Тут же фыркнула я. - Вот куда я не тороплюсь.
Отец по доброму снисходительно улыбнулся и сказал:
- Просто ты еще маленькая, мое сердечко, и я об этом в последнее время частенько забываю.
- Все равно, отец, если на то будет воля Всевышнего, то мой будущий муж полюбит меня и умной. Да и умная женщина всегда сможет прикинуться дурочкой, будь на то ее желание. А вот наоборот, к сожалению, гораздо сложнее.
На это заявление отец расхохотался.
- Знаешь, а ведь сегодня Алназ пытался сосватать тебя за Малика. Но чуют мои пятки, что если он узнает про учителя, то в следующий раз хорошенько подумает над своим предложением.
- Меня сватали? За Малика? - Удивилась я.
Нет, я знала, что детей могут сосватать в любом возрасте. Только вот поженятся они все равно не раньше положенного срока, но все равно!
- Отец, надеюсь, ты не согласился! - Испуганно воскликнула я. То-то этот хамоватый зазнайка был сегодня на себя не похож. Видимо решил, что не резон будущей жене быть лягушкой.
- Конечно, нет! - Усмехнулся отец и потрепал меня по макушке. - Кто же соглашается на первое предложение? К тому же, я почти уверен, что как минимум парочка принцев еще будет стоять к тебе в очередь на замужество.
Тут уж мы расхохотались оба.
- Отец, так что ты решил насчет учителя? - Отсмеявшись и посерьезнев вернулась я к волновавшему меня вопросу.
- Учителя дороги... Но я попробую решить эту проблему. В любом случае, сердечко, я тебя услышал.
Вот за что люблю отца, так это именно за то, что он может не просто слушать, а услышать. Может, для кого-то разница и не понятно, но для меня огромна. Можно ведь слушать о чем говорит другой человек и пропускать его слова, словно белый шум, а можно услышать, принять к сведению и по возможности что-то сделать.
- Папа, я тебя люблю. - Искренне произнесла я и снова обняла, только уже за ноги, выше просто не дотягивалась.
- И я тебя, мое сердечко. - и отец снова подхватил меня на руки. - Пошли домой, а то Малика нас уже наверное потеряла и волнуется.
- Пошли. - Вдруг мне на ум пришла мысль, которая формировалась в голове уже несколько дней. - Отец, а давай откроем кофейню.
- Кофе что? - Переспросил отец.
- Кофейню. - С самым невинным видом повторила я. - Это что-то вроде гостиного двора, только мы будем подавать только безалкогольные напитки: такие как чай, кофе, компоты, - и сладости.
- Какая странная у тебя родилась идея, сердечко. - Нахмурился отец, не зная как реагировать на мое предложение.
- И вовсе не странная! Отец, ты же сам говорил, что наш городок скоро сильно разрастется... - И толкнула ему речь о женщинах, которым в эти гостиные дворы ходу нет, и о набирающем популярность кофе, и о мужчинах и гостях города, которые захотят приобщиться к новому напитку или же просто побывать в экзотическом заведении. В общем, аргументов было много, однако тут отец высказал мне один аспект, почему моя затея не может удастся:
- Лейла, все что ты говоришь очень интересно и необычно для этих краев, но в нашей культуре не предусмотрен публичный совместный прием пищи мужчинами и женщинами, лишь дома, в кругу семьи эти правила могут нарушаться.
На несколько секунд я была дезориентирована, но быстро нашла выход:
- А мы сделаем два зала! И будем торговать сладостями на заказ. Вот!
- Но...
- Отец, не говори сразу нет. Просто обдумай мое предложение. К тому же я знаю множество рецептов, которых не будет ни о кого! Поверь наша Кофейня еще прогремит на все побережье, причем не только нашего материка! - Я настолько размечталась и по ходу повествования настроила в голове столько воздушных замков, что смех отца стал полной неожиданностью.
- Лейла, сердечко мое! - Наконец, отсмеявшись, проговорил он. - Не обижайся, просто я впервые видел тебя такой воодушевленной, боевой и... смешной.
Я тут же скуксилась. Похоже, весь мой замысел с кофейней пропадет втуне. А ведь какая идея! Я почти уверена, что все получилось бы, да и по реакции отца видно, что здесь до такого еще никто не додумался. Эх! Будь я хотя бы лет на пять старше... А лучше на десять.
- Сердечко, ты что, расстроилась? Ну я же не сказал нет.
Я с надеждой посмотрела ему в глаза.
- Правда?
- Обещаю подумать. - Кивнул он головой и чмокнул меня в нос, ссаживая на землю. - А теперь беги к матери и скажи, чтобы накрывала на стол, а то я голоден как стая волков!
Остаток вечера и весь завтрашний день пролетели в приготовлениях к отъезду. И уже через день мы с мамой и Мамуком стояли на пристани и махали отцу руками, провожая в путешествие.
Глава 4
- Противный старикашка! - Бубнила я себе под нос, стоя высоко в ветвях яблони и озираясь вокруг в попытке запрятаться как можно глубже. Наконец, нашла веточку поудобнее и, скуксившись, присела. Настроение было препаршивейшее, поэтому, углядев рядышком наливное яблочко, сорвала и даже не обтерев вгрызлась в ароматный бочок. Я была зла, нет, скорее не зла, а возмущена до глубины души и обижена. И причиной всему был мой новый учитель профессор Тимуран. А как по-началу я ему радовалась!
Отец, как и планировалось, вернулся ровно через полтора месяца и, кроме всего прочего, привез мне учителя. Им оказался маленький сухонький старичок, сморщенный не хуже магистра Йоды и даже чем-то на него похожий. Даже уши у него были почти такие же большие, разве что не такие лопоухие и имелась довольно длинная, но не сильно густая бородка. Когда отец сошел с корабля, я его вместе с Мамуком уже ожидала на пристани, так как последнюю неделю, мы с ним каждый день бегали выглядывать на горизонте судно. За ним следом и семенил этот самый магистр Йода. И после совместных приветствий и обнимашек, отец нас представил. Стоит отметить, что по отношению к детям в данных краях это было совершенно не обязательно, но, видимо, отец хотел показать, что выполнил мою просьбу и сразу сделать таким образом подарок.
- Вот дети, знакомьтесь, это ваш будущий учитель профессор Тимуран-аха. (Примечание: Приставка к имени Аха - это проявление уважения к мужчинам в Эльмирантии, в последнее время входит в моду и в Турании.) Он закончил Тализийский университет, много лет преподавал там, потом судьба занесла его в Туранию, где он некоторое время был учителем одной весьма знатной особы, но после небольшого недоразумения попал в немилость и благодаря весьма неприятному стечению обстоятельств стал... - Тут отец замялся, а я разглядела на шее у старичка весьма говорящий ошейник. И, не задумываясь ляпнула.
- И стал рабом.
- Маленькая анна очень наблюдательна, а ее отец весьма говорлив. - С милой, как ему казалось, улыбкой скрипуче проговорил старичок. Но самое интересное, отец и не думал его одергивать, наоборот, как-то смутился, что ли. А потому закончил суетливо и скомкано.
- В любом случае, профессор будет тем, кто займется вашим образованием. Прошу Тимуран-аха, нас ждет возок. - И указал старичку на выход из зоны порта. - Сакол-аха, проследи за разгрузкой и оформлением документов. - Спохватившись, выкрикнул он, обращаясь к своему боцману.
Да уж, каким бы маленьким и провинциальным городком мы ни были, а даже здесь имелось нечто вроде своего пагранпункта, где нужно было зарегистрироваться.
Когда мы приехали домой, отец также церемонно, как и нам, представил старичка жене и проводил в дом, где пообещал в ближайшее время освободить ему приемлемый для жизни угол ( все же наш домик был слишком мал для приема гостей), а чуть позже выделить свою комнату в новом доме. В общем, у меня сложилось стойкое ощущение, что или отец очень уважает этого старичка, несмотря на рабский ошейник, или этот профессор такой же раб, как я кальмар. И судя по поведению этого самого профессора, второй мой вывод гораздо ближе к истине, хотя и первый не лишен основания. Тогда становится очень актуальным вопрос: Что же он здесь делает на самом деле? Однако, похоже, мне не скоро удастся узнать ответ на этот вопрос. В том, что я все же раскрою эту тайну, я не сомневалась.
Ночью, уже после того, как мама уложила нас с Мамуком спать, я снова прокралась к комнате родителей и, отодвинув занавесь, прислушалась. Некоторое время они обсуждали домашние дела и события, которые произошли дома за время отъезда отца. Но вскоре беседа свернула в интересовавшее мне русло.
- Ратмир, я, конечно, тоже уважаю старость, но ты сегодня очень странно себя вел с этим человеком. К чему все это? К тому же он раб. А это заявление, будто он будет учить обоих наших детей? Это же какая-то ерунда! Ну, ладно Мамук, но Лейла?! - Сбивчивый и недовольный тон Малики выдавали ее непонимание и общее возмущение ситуацией.
- Малика, не части! - Немного раздраженно ответил отец. - На все твои вопросы есть вполне рациональные ответы. Однако, насчет старика я могу сказать тебе одно: ты должна относиться к нему почтительно и предупредительно, на людях играй роль хозяйки, но в доме он для тебя старший член семьи. Поняла? - Строго и требовательно проговорил отец, что было не очень на него похоже. Он редко разговаривал с женой в таком тоне. И это могло означать лишь одно: то, что он сказал, должно быть выполнено без каких-либо вопросов.
Мама притихла и по спокойному тону отца, который возобновил свои ответы, я поняла, что она как минимум кивнула в знак того, что все осознала.
- А что касается Лейлы, то я привез учителя по большей части только ради нее.
- Как? - Вырвалось у мамы.
- Помнишь, незадолго до отъезда мы с тобой говорили о том, что она довольно необычный ребенок и скоро это будет все больше бросаться в глаза? Так вот, пусть лучше это списывают на мои чудачества, ведь это я привез ей заморского учителя, который ее всему этому необычному как будто и научил.
Несколько минут в комнате стояла тишина, видимо, Малика переваривала папино высказывание. Наконец, она ответила:
- Ратмир, ты такой умный! Иногда я кажусь себе рядом с тобой такой глупой! И только и могу, что удивляться, как ты вообще взял меня в жены. - После чего захлюпала носом и заплакала.
Я уже собралась уходить, когда мама вдруг резко перестала всхлипывать и очень серьезно спросила:
- Ратмир, а этот старик... - Тут она замялась, видимо, не зная как правильнее облечь в слова свои мысли. - Он не ославит нашу девочку? Не пойдет болтать о ее необычности по всем углам?
Отец тяжело вздохнул, но ответил:
- Я тоже думал об этом, но почти уверен, что профессора нам не стоит опасаться. Во-первых, он мне должен, сильно должен, а во-вторых он увлекающаяся личность, а в Лейле есть нечто, что он захочет понять и разгадать. - Потом подумал еще немного и добавил. - Нет, с этой стороны Лейле ничего не угрожает.
- Ну вот, я же говорила, что ты у меня умный, а я... - И заплакала вновь, громко всхлипывая.
Ну вот, опять началось! Беременность дает о себе знать. В последнее время мама стала особенно ранимой и выверты ее логики подчас вгоняли в ступор даже меня. Ну что ж, пусть отец ее успокаивает, а я, пожалуй пойду спать. Моя теория по поводу старичка полностью подтвердилась. Надеюсь только, что вся остальная информация правдива, и он действительно чему-то меня научит.
Как в этот момент я была к нему не справедлива!
Профессор Тимуран оправдал все возлагаемые на него надежды. Нет, поначалу он довольно скептически отнесся к идее обучать девочку и попытался соскочить на обучение Мамука. Однако, очень скоро признал свою ошибку, сказав, что Мамук еще слишком мал для того, чтобы постигать науки, и он, профессор Тимуран, так и быть, немного со мной помучается. И я видела, что он реально настроился мучиться, так как начал со мной заниматься как с каким-то умственно отсталым ребенком. Уж я-то точно знаю и эти речевые обороты и это выражение лица, сама когда-то собиралась учить деток младшей школы. У меня даже мелькнула мысль потроллить дедушку и немного поизображать ту, кого он во мне видел, но быстро ее отбросила. Не для того отец вез его через моря, чтобы я сейчас прикалывалась.
Так вот, это было поначалу. А потом он показал мне буквы и обозначение цифр. Письменность здесь оказалась не сложной, то есть никаких иероглифов и рун, единственным затруднением для меня, стало лишь то, что в одних случаях буква обозначала обычную букву, а в других целый слог. Этот нюанс немного замедлил изучение, однако вполне бегло читать и писать я смогла уже меньше чем через неделю. Зная язык, это оказалось не сложно. Жаль только книг в нашем доме было раз два и обчелся, учебников так и вообще никаких, а профессор прибыл без какого-либо багажа, лишь в том, что было на нем.
Факт такого быстрого изучения письменности привел профессора в полный восторг, и он взялся за меня по-настоящему. Очень скоро убедившись, что с математикой у меня еще лучше, чем с письмом, он начал давать мне действительно сложные, по его мнению, задачи. Я щелкала их как орешки и поначалу даже опешила, когда узнала, что они предназначались для студентов первого и второго курса. Однако, в геометрии дела обстояли чуть хуже, так как тут мне пришлось привыкать к новым обозначением длин и углов, к тому же "открывать Америку" я не торопилась и решила изучить теоремы и постулаты этого мира, а не бросаться с головой в местную науку со своей Евклидовой математикой. К тому же дедок начал как-то странно на меня коситься, поэтому лезть в дебри я даже не пыталась и объяснять что-то новое не торопилась. Гениальность гениальностью, а некоторые вещи лучше не светить вообще или выдавать малыми порциями.
Что было действительно интересного в наших уроках, так это история этого мира, география и социальное устройство стран. Я впитывала все эти сведения как губка, да и стоит отдать должное профу: преподавал он на высшем уровне, повествуя о событиях не сухо и сжато, а на примерах и памятных исторических событиях. Конечно, бесчисленные имена королей и сановников укладывались в голову не так легко, но я и не стремилась запомнить их досконально, на что профессор хмурился и заставлял учить их по новой.
Видя, что я без каких либо проблем усваиваю полученную информацию, а как иначе, ведь я почти получила диплом высшего учебного заведения, он решил ввести в обучение сразу два языка: тализийский и туранский. В принципе, я ничего против не имела, однако, это были уже совсем чуждые мне языки и их письменность, поэтому изучение этих дисциплин застопорилось. Вернее не застопорилось, а пошло по нормальному рабочему ритму, а не в печаталось в мою голову за неделю как, видимо, планировал профессор. К тому же чем больше был срок беременности у Малики, тем больше новых обязанностей ложилось на мои плечи. Любые же оправдания в виде того, что я просто не успела, его не интересовали. Этот, с позволения сказать, профессор так увлекся новой подопытной мышкой в виде меня, что начинал уже явно перегибать палку. Апогеем же всего стал сегодняшний разговор.
- Лейла, я думал, что ты будешь лучше стараться! - В запале выкрикнул профессор, после того, как я сказала, что не успела выучить все заданные слова. Сорок штук, к слову. - Мне показалось, что вчера я донес в твою глупую голову важность учебы.
Ааа, да-да, помню я этот получасовой спич о том, что с моими возможностями, а вернее таким учителем как он, можно чуть ли ни весь мир захватить, то есть в его интерпретации: поразить всех своим гением. А я, мол, такая растакая своего счастья не ведаю и не достаточно выкладываюсь на ниве его экспериментаторского воодушевления, ведь так интересно сколько же знаний может влезет в эту маленькую головку? Ах, простите, сказал он все это конечно не так, однако смысл, я думаю вы уловили.
- Уважаемый профессор... - Начала я в попытке оправдаться. Все-таки мне вчера пришлось весь вечер помогать Малике по дому, у нее в последнее время стали сильно отекать ноги и я просто не могла оставить ее одну на хозяйстве.
Старик уже набрал в легкие воздух, чтобы, перебив меня, разразиться очередной отповедью, когда о косяк постучали и в гостиную, откинув полог, вошел отец.
- Добрый день, профессор! Привет, сердечко. - Поздоровался он и тепло мне улыбнулся. - Так и знал, что найду вас здесь. Надеюсь я не сильно помешал вашим занятиям?
- Да о каких занятиях может идти речь, - снова сел на своего конька профессор, - если она не учит элементарный минимум, не готовится к занятиям и вообще: игнорирует слова своего учителя!
Отец опешил от такого напора, а я начала закипать, практически в прямом смысле этого слова, так как почти ощущала, как внутри все клокочет от несправедливости обвинений и скоро пар сорвет мне крышу.