Клементина усмехнулась, дразня его в своей обычной манере:
Ну, кое с чем сказанным трудно не согласиться, заканчивать и правда пора.
Воин Момон лишь пожал плечами.
Клементина хладнокровно наблюдала. В его защите было полно брешей, но это выглядело слишком хорошо, чтобы быть правдой. Это однозначно ловушка. Впрочем, у неё не было выбора. Может, те слова про «пора заканчивать» и прозвучали как шутка, но в каждой шутке есть доля правды. Она подумала, что могла бы сбежать, одолжив у Каджита одного из костяных драконов, но терять время больше было нельзя. Игра, призванная замести следы, по которым пойдёт «Вьюжное писание», прибывшее в город, чрезмерно затянулась.
Клементина медленно пригнулась и покрепче обхватила рукоять стилета. Решающая схватка должна быть быстрой. И по возможности закончиться с одного удара. Не только потому, что у неё кончалось время, но и потому, что этот воин понемногу овладевал мечом и что его атаки, что попытки парировать становились всё увереннее. Лучше бы ей расправиться с ним, пока он не превратился в неуправляемое чудовище.
Она резко выдохнула и рванулась вперёд.
«Порыв ветра». «Повышенное уклонение». «Усиление способностей». «Повышенное усиление способностей».
Она использовала все четыре боевых приёма разом, чтобы приблизиться к уровню его физических возможностей. Несмотря на то, что Момон до этого не использовал боевых приёмов, нельзя было пренебрегать вероятностью, что они у него всё-таки есть.
Клементина погрузилась в иной мир, где время текло быстрее, и она подмечала каждое движение противника. Он выдернет свои мечи из земли и ударит ими? Или использует боевой приём? Вступит в ближний бой или пустит в ход скрытое оружие или нет, метательное? На ум пришли десятки способов, которыми воин мог бы ответить на её атаку. И она была уверена, что сможет противостоять любому из них.
Но тот просто взял и обманул ожидания Клементины.
Он не стал делать ничего?
Тёмный воин просто стоял, разведя руки в стороны, словно добровольно подставлялся под удар.
По спине Клементины пробежал холодок. Страх неизвестного. Ведь он повёл себя совершенно не так, как она предполагала. Продолжать бросок? Или отступить?
Третьего варианта попросту не было.
Возможно, Клементина была хладнокровна и жестока, но уж точно не глупа. За доли мгновений она просчитывала все вероятности: каждую атаку, каждый уворот, который ей придётся сделать. Сценарии мелькали в её голове с огромной скоростью. Отступить ей не дала вера в собственные силы и гордыня. Клементина решила атаковать.
Хоть она и предала «Угольное писание», отряд особого назначения теократии Слейн, но не перестала от этого по праву быть одной из них. Людей, способных её победить, она могла пересчитать по пальцам. Ни за что на свете она не сбежит, поджав хвост, от сражения с каким-то безвестным и к тому же неумелым воином, назвавшимся Момоном.
Больше всего времени заняли эти колебания, но остальное случилось молниеносно. Сомнения испарились, уступив место хладнокровной собранности, как нельзя более подходящей высококлассному воину, и Клементина прыгнула на Айнза, прижавшись к нему чуть ли не как к родному.
Сдохни!
В этот удар она вложилась полностью, каждой мышцей своего тела. Стилет с силой вошёл в прорезь закрытого шлема, и Клементина провернула его там. Навалилась ещё сильнее, чтобы клинок точно прошил череп насквозь, и подёргала лезвие из стороны в сторону, разрывая кровяные сосуды. Она хотела быть уверенной, что этот удар будет смертельным.
Закованная в латы рука вдруг обхватила её, но Клементина не придала этому значения. Она ударила ещё раз. И, реагируя на её яростную жажду крови, из клинка вырвалась заключённая в нём магия «Лайтнинг».
Всё тело Айнза прошило электричеством. Оружие Клементины было зачаровано «Накоплением магии». Всё накопленное высвобождалось в один удар, зато там можно было аккумулировать любую магию неограниченное количество раз довольно гибкая и простая в использовании сила.
Она прошила ему стилетом череп насквозь и ещё добила подарочком в виде разряда электричества. Теперь-то он точно не жилец. Но
И это ещё не всё!
«Ускорение потока»! Клементина резко, за долю мгновения, выхватила второй стилет и тоже всадила его под шлем, одновременно высвободив заключённый в нём «Файерболл». Она уже воображала, как плоть Айнза горит и плавится изнутри и как запах жареного мяса щекочет ей ноздри
Но реальность отличалась от этих грёз. Клементина ошеломлённо распахнула глаза.
Хм, интересно. В «Иггдрасиле» не было такого волшебного оружия. Век живи век учись, как говорится спокойно проговорил воин, у которого в каждой глазнице торчало по стилету.
Клементина вдруг осознала: то, что при прошлом ударе на клинке не осталось крови, не случайность.
Нет Это невозможно. Почему ты ещё не сдох?!
Его что-то защищает от колющих ударов? Но Клементина никогда не слышала о боевом приёме, который даровал бы владельцу подобную неуязвимость Да и как он в таком случае заблокировал магию, применённую ей, чтобы его добить? Ответа на это не знала даже Клементина, побывавшая в стольких сражениях.
Её схватили и притянули ближе. Момон и Клементина оказались прижаты друг к другу, и жетоны авантюристов весело зазвенели о кирасу.
Хочешь узнать правильный ответ?
Воронёные доспехи растворились в воздухе, открывая миру ужасающий лик Момона. Голый череп, лишённый плоти и кожи. Из пустых глазниц торчали стилеты, увязшие в кости, однако скелет не демонстрировал никаких признаков боли.
Эта внешность была Клементине знакома.
Нежить Старший лич?!
Момон наклонил голову:
Да уж, с тобой было бы любопытно поболтать Но ладно. Скажу только, что ты недалека от истины. А теперь По логике, лицо, лишённое кожи и плоти, не должно было выражать никаких эмоций, но Клементине казалось, что лич широко ухмыляется. Кстати, как тебе? Каково сражаться мечом с заклинателем? Каково, когда «хрясь, и всё» не получается?
А ну, заткнись!
Клементина сопротивлялась изо всех сил, но её тело словно обвили прочные цепи, а не костяные руки. Вырваться не получалось.
Бесспорно, старший лич могущественная нежить, создание, очень способное во всякой магии. Но всё же их физические параметры совсем не впечатляли, поэтому один на один у Клементины должно быть неоспоримое преимущество.
Однако
По-почему?!.
Однако вырваться не получалось
Клементина вдруг осознала, что его тяжёлые удары вовсе не эффект зачарованных доспехов, и внутри похолодело. А воображение безжалостно нарисовало в голове картинку: запутавшуюся в паучьей сети и беспомощно трепыхающуюся бабочку.
Поэтому я и сказал, что дам тебе фору. Ты слишком слабая соперница, чтобы пускать против тебя в ход магию.
Ах ты!..
Что ж, теперь, когда у нас не осталось друг от друга секретов, можем начинать Только вот это я уберу, мешает.
Раздался костяной скрежет старший лич вытащил торчащий из левой глазницы стилет и отбросил в сторону. Пока он занимался вторым, Клементина отчаянно вырывалась, но, по-видимому, в одной его руке силы было больше, чем во всём её теле. Она даже пошевелиться не могла. Когда с обоими стилетами было покончено, огоньки в пустых глазницах вновь обратились к Клементине, которая хрипло дышала, пытаясь выбраться из объятий Айнза.
Что ж, начинаем.
«Начинаем что?» успела подумать Клементина, и тут и без того мизерное расстояние между ней и старшим личем сократилось. Что-то натужно заскрипело. Осознание, что именно пытается сделать Айнз, пронзило её холодом.
Ты!.. Ты же не!.. Ты-ы!..
Этот скрип был ничем иным, как звуком гнущихся доспехов. Он намеревался раздавить её.
Старшего лича и самого должно было помять в процессе о её доспехи, но, видимо, он каким-то образом изменил своё тело, чтобы сделать его крепче. Теперь он стоял неколебимо, словно толстая крепостная стена.
Будь ты ещё слабее Старший лич достал откуда-то кинжал с чёрным лезвием и рукояткой, инкрустированной четырьмя драгоценными камнями, я бы окончил твою жизнь вот этим, мне приходил в голову и такой вариант. Но, думаю, невелика разница, умрёшь ты, проткнутая мечом, переломленная пополам или раздавленная насмерть, правда? Исход-то один смерть.
Клементина содрогнулась всем телом.
Пока он равнодушно комментировал происходящее, его рука прижимала её всё сильнее. Давление на грудь становилось невыносимым. Не выдержав, с брони начали отлетать держащиеся на заклёпках жетоны. Один за другим они, её трофеи с убитых авантюристов, сыпались на кладбищенскую землю, словно наконец обретая посмертный покой.
Первыми упала кучка серебряных те, что она заполучила последними. Она чувствовала, как удушье сковывает её тело первобытным страхом. Она ненавидела костлявую руку, которая легла ей поперёк спины. Она корила себя за то, что выбрала лёгкий доспех, принеся защиту в жертву повышенной ловкости и возможности увешать себя трофейными жетонами.
Уже зная, что против старшего лича мечи бесполезны, Клементина, обезумев от ужаса, принялась месить его лицо голыми кулаками с такой силой, что причиняла боль самой себе. Но она была не в том положении, чтобы чувствовать эту боль. В отчаянии она выхватила моргенштерн и принялась колотить им, но размахнуться было негде, и всё закончилось тем, что она поранилась сама.
Несложно представить, какая судьба ей уготована. То, как жгло от удушья в груди, то, как росло давление в животе и как ломалась в объятиях лича её броня, было красноречивее всяких слов.
Ну же, не буянь, спокойно проговорил Айнз. Если у меня дёрнется рука, всё закончится слишком быстро, а мы ведь этого не хотим, правда? Ты ведь никуда не торопилась, убивая их, так что и я с тобой, пожалуй, торопиться не буду.
Но Клементина утихать не желала. Она продолжала отчаянно бороться. Она отталкивала его лицо руками, скребла по оголённой кости ногтями, ломая их, впивалась в череп зубами Но давление неумолимо росло.
Как бы она ни сопротивлялась, ничто не могло разжать стальную хватку этих смертельных объятий. Но Клементина всё равно боролась. Даже когда не получилось сделать новый вдох и в глазах начало темнеть, она изо всех сил цеплялась за жизнь
Пляска смерти? негромко проговорил Айнз, но у Клементины не хватило сил даже расслышать его прощальные слова.
В следующую секунду раздалось отвратительное бульканье, и на Айнза выплеснулись рвота и прочие человеческие нечистоты. В искрах, мерцающих в его пустых глазницах, мелькнуло что-то тёмное.
Тело Клементины, так отчаянно сопротивлявшейся и пытавшейся выбраться из его хватки, теперь было способно лишь спазматически дёргаться. Но Айнз всё не отпускал, лишь стискивал руки сильнее, пока внутри неё что-то не хрустнуло громко, словно толстая ветка.
Только тогда он разжал объятия и позволил телу, конвульсии которого уже прекратились, упасть на кладбищенскую землю.
Труп Клементины шмякнулся на землю, словно набитый мусорный мешок. Её лицо было искажено в ужасающей гримасе боли и страха. Внутренности выдавило к самому горлу, словно у глубоководной рыбины, слишком резко выдернутой на поверхность.
Айнз достал Бездонный Графин и принялся смывать нечистоты льющейся через край чистой водой. Приводя себя в порядок, он вдруг обратился к Клементине, уже неспособной ему ответить:
Кстати, совсем забыл сказать. Я крайне злопамятен.
5
Неуютно поводя плечами в насквозь промокшей одежде, Айнз вдруг ощутил, что к нему на полном ходу приближается нечто крупное. Глянув в сторону, откуда доносился топот, он, разумеется, увидел Хамске.
По боевому потенциалу Хамске сильно уступала что самому Айнзу, что Нарберал. Если бы он послал её в бой и она бы пострадала, это принесло бы лишь ненужные затраты, поэтому-то он и оставил Хамске ждать в сторонке, пока они с Нарберал всё не уладят. Но, по-видимому, хомячиха услышала, что звуки битвы стихли, и самовольно покинула укрытие.
На огромной хомячиной мордочке было написано искреннее беспокойство за жизнь и здоровье Айнза. Это даже слегка ударило по его самолюбию: не подумала же Хамске, что он проиграл?
Понятия не имея об эмоциях своего хозяина, хомячиха на удивление проворно подбежала к месту последнего сражения и огляделась. А затем встретилась взглядом с Айнзом.
Окрестности огласил истошный визг. Хамске плюхнулась на спину, пузом кверху, и принялась верещать:
Тут какое-то ужасное чудовище! Хозяин! Хозяи-ин!!!
Чувствуя нечто вроде приступа охватившей всё тело слабости, Айнз потёр виски. Если подумать, он же и впрямь ещё не показывал ей свой истинный облик Но и оставаться в таком виде долго он не мог. Айнз поглядел вдаль, на кладбищенскую стену: отсюда видно было кучку авантюристов, сражающихся с его призраками. И хотя ему хотелось верить, что вопли Хамске никто не слышал, в этом нельзя было быть уверенным.
Перестань. Мы же не в дурацком ситкоме, отчитал её Айнз, храня мертвенно-серьёзное выражение.
А?.. Хамске приоткрыла один глаз. Этот мужественный, величественный голос Неужели это вы, хозяин?!
Да, да, поэтому давай потише.
Невероятно Ваш лик превзошёл все мои ожидания Я знала, что вы обладаете огромным могуществом, и всё равно О, поверьте, отныне я буду верна вам пуще прежнего!
Ладно, ладно, ты, главное, повторяю, говори потише.
В-вы так жестоки, хозяин! Прошу, не отмахивайтесь так запросто от моей клятвы в вечной преданности!
Ты что, не слышала, что сказал владыка Айнз, глупое создание? В плюшевом боку Хамске появилась вмятина, и мгновение спустя Мудрый Король Леса отправилась в полёт.
А на то место, где стояла Хамске, неторопливо приземлилась Нарберал.
Владыка Айнз, я вынуждена поинтересоваться: а есть ли толк держать при себе столь неразумное существо? Быть может, вы позволите мне прожарить её ударом молнии?
Нет. Её толк в том, как сказывается на нашей репутации сотрудничество с Мудрым Королём Леса. Нам приносит пользу уже то, что она жива и сопровождает нас. Но вернёмся к делу, Нарберал. У нас мало времени. Начинай собирать вещи врагов. Учитывая, что городская стража, скорее всего, потребует сдать всё обнаруженное им, надо узнать, что из всего этого представляет реальную ценность.
Будет сделано, владыка, Нарберал уважительно кивнула.
Я в мавзолей. Приберитесь тут.
Владыка, как следует поступить с трупами? осведомилась Нарберал. Мы заберём их в Назарик?
Нет. Ведь в этот раз нам надо кого-то выдать властям как зачинщиков беспорядков, верно? Просто сними с них всё снаряжение.
Будет сделано.
Так больно жалобно пробормотала вернувшаяся Хамске, и Нарберал, преувеличенно вздохнув, наградила её холодным взглядом:
Внимательнее слушай, что говорит владыка Айнз. Внимай его словам больше, чем чему-либо ещё, даже самой себе. Таков долг низшего слуги. Существа, подобные тебе, тоже попадают в эту категорию, хоть и с натяжкой, поэтому действуй согласно воле владыки. Иначе я убью тебя на месте.
Хамске содрогнулась.
В следующий раз я накажу тебя не физически, а магией. И, как и желает владыка Айнз, ты получишь столько боли, сколько сможешь вынести, не умерев.
Я поняла, госпожа Только прошу, не смотрите на меня с таким страшным выражением Но я была так потрясена новым могущественным обличием хозяина! Он великолепен, да!
Выражение лица Нарберал слегка смягчилось.
Так и есть. Владыка Айнз и впрямь являет собой величественное зрелище. Если ты это осознаёшь, возможно, ты что-то да смыслишь в прекрасном.
Б-благодарю! Но если это истинная форма нашего хозяина Значит ли это, что и у вас есть иной облик?
Я доппельгангер. Именно так я и изменила своё лицо. Вот, видишь? Она сняла латную перчатку, оголяя руку, заканчивавшуюся всего тремя пальцами. Они были длиннее человеческих и походили на гусениц.
Ого, вот оно как! Я бы и не подумала!
Что тебя так удивляет? Раз уж ты теперь одна из низших слуг Великой подземной гробницы Назарик, не позволяй таким мелочам тебя ошарашить. Помоги-ка мне лучше обобрать все эти трупы.
Да! Будет сделано, госпожа!
Нфирия нашёлся в мавзолее. Стоило Айнзу увидеть, в каком он состоянии, как алые искры в его глазницах потускнели.
Юноша был облачён в странные прозрачные одежды, но поразило Айнза вовсе не это. Он смотрел на лицо Нфирии. Поперёк него пролёг глубокий порез, и, судя по тёмным следам на щеках, похожим на потёки кровавых слёз, разрезано было не только лицо, но и глаза, невидимые под сомкнутыми веками Его ослепили.