Каждый курс Гимназии ежегодно устраивал осенний пикник, выпадавший на один из выходных дней октября или ноября, в Дубовом парке рекреационного кластера. В программе значились спортивные игры и здоровая пища. Агнесса вписала своё имя и прикрепила листок к доске объявлений.
В холле она увидела Еву, сидевшую на скамейке и рассматривающую цветные фотографии.
Что это у тебя? спросила Агнесса, усаживаясь рядом с подругой.
Ева протянула Агнессе несколько фото, на которых Самсон на фоне лазурного моря счастливо улыбался, обнимая миниатюрную блондинку кукольного вида.
Это девочка с музыкального факультета?
Да, на курс младше, сказала Ева. Она выглядела подозрительно спокойно для девушки, только что узнавшей об измене бойфренда.
А вы с ней чем-то похожи, проговорила Агнесса, рассматривая фотографию.
Что? Я и эта? Похожи? Ева возмущённо округлила глаза.
Ну, чисто внешне, осторожно сказала Агнесса. Наверное, она тебя копирует.
Может быть. Ева полезла в сумку за зеркальцем.
Моника Джелато (Марина Дрынкина) действительно походила на Еву, только внешность Евы лишь чуть-чуть подправили косметологи, а Моника была практически ожившей куклой. Процесс превращения девочки в манекена в своё время побил все рекорды популярности в Сети. Мама Моники снимала и выкладывала каждый свой шагфотографии до и после операций и визитов к косметологам, видео с выбором платья, нанесением макияжа, эпиляцией и всеми остальными «заботами матери о будущем девочки». И, разумеется, фотосессии, конкурсы красоты, милые чудачества маленькой куколки (тщательно отрепетированные и снятые с нескольких дублей).
Фото и видео набирали сотни тысяч лайков, члены Ассоциации Матерей «Жи́ва» были в ярости и даже пытались протолкнуть закон, запрещающий родителям делать пластические операции детям до пятнадцати лет. Закон отклонили, но он вызвал ожесточённые споры и шумиху, принесшую Монике, чьи фотографии активно тиражировались сторонниками и противниками, дополнительную славу и тысячи новых подписчиков.
В Гимназии Моника оказалась опять же благодаря стараниям мамы, решившей, что дочке подобает учиться в одной их самых элитных школ. А так как девочка никакими особенными талантами, кроме хлопанья ресницами и умения красиво ходить по сцене, не обладала, её записали в музыкальную школу и объявили талантливейшей певицей. Разумеется, девочку приняли, но, к великому разочарованию её мамы, без стипендии.
И теперь Моника разрушила личную жизнь Евы.
Это они на Кипре? спросила Агнесса, разглядывая очередную фотографию.
Да. Она там в каком-то конкурсе участвовала. Ничего не выиграла, зато снялась в рекламе. Ева презрительно фыркнула. Как будто кому-то нужна ерунда, разрекламированная ходячим манекеном.
А откуда у тебя эти фотографии?
Представляешь, оживилась Ева, кто-то подбросил их в мой шкафчик.
Кто и зачем? пробормотала Агнесса, вспомнив о своей фотографии с пририсованным прицелом.
О, писательские рассуждения о мотивах. Понятия не имею.
У тебя завёлся доброжелатель.
И прекрасно. Ева изучала своё лицо в зеркальце.
И ведь не поскупился на распечатку, задумчиво проговорила Агнесса. Да, ты знаешь, открыта запись на пикник.
И ты молчала? Ева вскочила и, забыв про фотографии Самсона и Моники, побежала к доске объявлений.
Агнесса собрала карточки и отправилась вслед за подругой.
В это время в Профессорской шла подготовка к внеочередному собранию педагогов Гимназии. Известно о нём стало только вечером предыдущего дня, и многим пришлось пересмотреть свои планы. Однако, учитывая срочность, пришли все.
Я собиралась начать проверку контрольных работ шестого курса, теперь придётся сидеть до полуночи, жаловалась Калерия Марковна Тяпкина Виктору Семёновичу Мозгову, преподавателю скульптуры.
Мозг, как его называли ученики, с выбритыми висками и светлыми волосами, забранными на затылке в узелок, и с шеей, покрытой татуировками, не очень вписывался в общий портрет преподавателей. Он получил место, потому что был выпускником Гимназии.
Мозг вежливо слушал Тяпку Большую, иногда кивал, а сам листал что-то в своём планшете.
Тяпка Маленькая сидела в углу Профессорской, бросая быстрые взгляды то на Мозгова, то на Истомина, примостившегося у окна. Грибницкий листал бумажную книгу в старинном переплёте, Федотов с заинтересованным видом слушал рассуждения Москвиной-Котовой о среднеазиатской живописи.
О, я не опоздал, радостно прокричал запыхавшийся Лёва, врываясь в Профессорскую. Он плюхнулся на стул и, бросив перед собой папку с нотами, взъерошил густые тёмные кудри.
Да, вы как раз вовремя, сказал хореограф Линник, сбрасывая невидимую пылинку со своего идеального костюма. Кстати, кто-нибудь в курсе, что у нас на повестке?
Ничего не знаю про повестку, выдохнул Лёва, но я только что видел мадам МакГрайв.
В этот момент дверь открылась, и в Профессорскую вошла Тамара Александровна в сопровождении Жюстины Викторовны. Все преподаватели расселись вокруг длинного стола, который использовался только для общих собраний. Почему-то, несмотря на его удобство, в обычные дни никто за ним не сидел, даже если места больше не было. Многие предпочитали проверять контрольные, расположившись на подоконниках, а не сидя за «столом демагогии».
Итак, коллеги, официальным тоном произнесла Тамара Александровна, сегодня мы вынуждены собраться на срочное совещание, чтобы обсудить ряд острых вопросов, о которых нам сообщит Жюстина Викторовна. Надеюсь, это не займёт много времени.
Тамара Александровна уступила место во главе стола мадам МакГрайв.
Добрый день, уважаемые профессора, начала Жюстина Викторовна. На слове «профессора» кто-то не то хмыкнул, не то фыркнул. Итак, Комитет поручил мне обсудить с вами некоторые обстоятельства. Во-первых, Ассоциация «Жи́ва» снова пытается протолкнуть так называемый «закон о защите детей от произвола родителей». Как вы понимаете, шум вокруг закона связан с одной из студентокМоникой Джелато. Дамы из Ассоциации хотят заручиться поддержкой преподавателей и родителей гимназистов.
Жюстина Викторовна сделала паузу, ожидая реакции.
Моникаэто ведь девочка, похожая на куколку? спросила Изольда Петровна Москвина-Котова.
Да, с музыкального факультета, отозвалась Тамара Александровна. Сложный случай.
Ещё какой, усмехнулся Лёва. Миллионы просмотровэто вам не глухота Бетховена.
Вы сами-то поняли, что сказали? спросила Тяпкина-старшая под смешок своей дочери.
А что по этому поводу думает Родительский комитет? громко спросил Грибницкий.
Комитет против, ответила Жюстина Викторовна. Единогласно. За жизнь и здоровье ребёнка до восемнадцати лет отвечают родители, соответственно, нельзя им запрещать обращаться к врачам. Пластические операцииэто личное дело каждого родителя и ребёнка.
Поддерживаю, произнёс Мозгов, листая планшет под столом.
Кто ещё поддерживает право родителей резать своих детей? громко спросила Тяпкина-старшая.
Все взгляды обратились на неё.
Из-за славы и денег они кладут ребятишек под нож, выставляют их напоказ, как в публичных домах, выпалила Калерия Марковна.
Ну и что? спросил Лёва. Это их право.
Продавать детей? Тяпкина-старшая даже вскочила. Ну, знаете
Послушайте, не перегибайте. Мозгов оторвался от экрана планшета. Никто не говорит о продаже
А что же это, если не самая гнусная торговля? Фотосессии, съёмки всякие. А гонорары кто получает? Не родители? не сдавалась Тяпкина-старшая. Тяпкина-младшая прикрыла глаза ладонью.
Послушайте, давайте будем обсуждать не морально-этическую сторону, громко сказала Москвина-Котова, а суть вопроса.
И в чём, по-вашему, суть? с вызовом спросила Тяпкина-старшая. Её дочь сквозь зубы прошипела что-то вроде «сядь уже».
В навязывании людям правил. Нет, подождите, дайте мне сказать, Москвина-Котова даже подняла ладонь, звякнув множеством браслетов. Этим, с позволения сказать, дамам из Ассоциации просто не нравится, что есть люди, живущие не так, как они. Вот и всё. Они стремятся переделать мир под себя, ломая других, и прикрываются какими-то якобы благими намерениями. Каждый волен делать с собой всё, что сочтёт нужным. Я против поддержки законопроекта.
Аплодисменты, сказал Лёва.
Но подала голос Калерия Марковна.
Давайте голосовать, перебил её Лёва.
Вы всё равно ничего не добьётесь, тихо обратилась к Тяпкиной-старшей Тамара Александровна. Затем, уже громко, произнесла:Голосуем. Кто за то, чтобы поддержать инициативу Ассоциации «Жи́ва»?
Руки подняли Тяпкина-старшая, Грибницкий, Третьякова и две бледные учительницы младших курсов.
Кто против? спросила Михайловская.
Руки подняли почти все присутствовавшие. Истомин, Федотов и Мозг воздержались.
Спасибо, я подсчитала, сказала Жюстина Викторовна, записывая результаты голосования. Далее. Эко-амазонки из движения «Экама»
О нет, закатил глаза Лёва.
Союз бездетных матерей, пробормотала Тяпкина-младшая.
Вот, даже женщины их не любят, ухмыльнулся Мозгов, Тяпка Маленькая кокетливо улыбнулась.
К порядку, звучно произнесла Тамара Александровна.
Итак, продолжала МакГрайв, их штаб уведомил нас о готовящемся пикете возле Гимназии. Они уже отправили запрос на разрешение в мэрию.
Вряд ли им что-то перепадёт, сказал Лёва, закидывая руки за голову. Обе дочки мэра учились здесь, это все знают.
А чего они требуют? спросила Третьякова.
Ликвидации бассейна и пруда.
Повисла пауза.
Апрель Вениаминович, что скажете? обратилась Третьякова к Федотову.
Ну протянул Федотов, краснея, как всегда, когда ему нужно было выступить на публике. Пауза затянулась, стало тихо. Все смотрели на Федотова, отчего он ещё больше растерялся.
А чем они это мотивируют? пришёл на выручку Истомин.
Недостатком пресной воды. МакГрайв смотрела на него так, будто только что узнала о его существовании. Новое назначение? спросила она, забыв об эко-амазонках и обращаясь к Тамаре Александровне.
Да, валеология, тихо пояснила директор. Мы же присылали вам документы на одобрение.
Ах, да. Итак, пресная вода, МакГрайв вернулась к повестке. Могу вам зачитать их открытое письмо. «В то время как планета испытывает острейший дефицит пресной воды так-так высочайшая стоимость фильтрования загрязнение окружающей среды непригодные реки-озёра так-так Вот. Некоторые учебные заведения позволяют себе растрачивать драгоценную влагу на такие совершенно излишние объекты, как плавательный бассейн и открытый пруд. Тонны воды, расходуемые для удовольствия отпрысков привилегированных слоёв общества, можно было бы использовать для орошения сельскохозяйственных угодий, раздачи детям муниципальных школ, устроения общедоступных бассейнов» И так далее. Смысл, я думаю, ясен.
Чего они хотят? громко спросил Лёва. За воду и очистку платит школа, из бюджета мы денег не берём. Только если родители вдруг передумают оплачивать бассейн и пруд он вопросительно посмотрел на Жюстину Викторовну.
Родительский комитет против ликвидации пруда и бассейна, сухо отозвалась она. Бассейн необходим для поддержания формы и снятия стресса, а пруд, как мы считаем, помогает детям почувствовать ценность окружающей среды и ближе её понять. Ну, и некоторые черпают в нём вдохновение. В определенном смысле.
Да-да, совершенно верно, подхватила Москвина-Котова. Знаете, большинство рисунков, песен и стихов младших гимназистов связаны с нашим прудиком, лебедями и водой вообще. Так что нельзя лишать студентов этих радостей. Да что там радостейнеобходимостей.
Думаю, вы правы, сказал Мозгов. Дело здесь, наверное, в том, о чём вы раньше говорилиодни живут не так, как другие.
Правильно, кивнул Лёва. Просто их дети не попали в нашу школу, вот и всё.
А вы что думаете? спросила Тамара Александровна валеологов.
Пока Апрель Вениаминович чесал затылок, Истомин сказал:
Не вижу смысла их поддерживать. На содержание пруда и бассейна идут частные взносы, а не деньги налогоплательщиков. Питьевой воды вроде бы достаточно, если не ошибаюсь, она течёт из каждого крана. В муниципальных школах и бассейнах вода тоже есть.
Она-то и оплачивается нашими налогами, вставил Мозгов.
Но мы же у них не отнимаем, поддакнула Тяпкина-младшая.
Верно, улыбнулся ей Мозгов.
А что вы думаете, Калерия Марковна? спросил Лёва. Не желаете запретить девочкам откровенные купальные костюмы?
Лев Артёмович, держите себя в руках, сказала Тамара Александровна, прежде чем Тяпкина-старшая успела ответить. Как директор Гимназии, я против удовлетворения названного требования. Надеюсь, коллеги меня поддержат.
Все закивали.
Прекрасно. Жюстина Викторовна сложила листы в папку. Вот ещё что. До комитета дошли слухи Что это за происшествия в душевой и физкультурной раздевалке?
В Профессорской повисла тишина. Все взгляды снова обратились на валеологов. Федотов совсем сник и только беззвучно шевелил губами, уставившись в стол.
Чья-то провокация, вероятно, пророкотал Грибницкий.
Да, не первая и, скорее всего, не последняя, поддержала Москвина-Котова.
Это ещё не самое страшное, что здесь бывало, закатил глаза Лёва. Дети, что поделать.
И опять же, вопрос дисциплины, начала было Калерия Марковна, но её перебила сама мадам МакГрайв.
А кто такая Лера Вавилонова? спросила Жюстина Викторовна.
В Профессорской снова повисла тишина. Все молча смотрели по сторонам, некоторые заёрзали.
Это наша бывшая студентка, тихо, но чётко произнесла Тамара Александровна. В прошлом году её отчислили за неуспеваемость и непристойное поведение. Вне школы. Запрос по восстановлению комиссия педагогов отклонила.
И она, кажется, повесилась? спросил Лёва. Его интонация сплетника, обсуждающего жёлтую прессу, заставила почти всех отвести взгляды.
Она уже не являлась нашей студенткой, когда это произошло, быстро проговорила Москвина-Котова. Но почему вы спрашиваете о ней?
Вы, что, не видели? удивлённо спросила Жюстина Викторовна.
На экране планшета, который она передала Тамаре Александровне, красовался баннер, изображающий тощую бледную девушку со стрижкой-каре. Одетая в белый балахон, она поднимала руки к небу, а между ладонями мигала надпись «Лера Вавилонова: вся правда о загубленной жизни».
И что это? спросила Тяпкина-старшая.
Как что? Сайт Гимназии. Жюстина Викторовна нажала на баннер и высветилась статья, сопровождаемая красочными фотографиями Леры Вавилоновой. Некий Правдоруб пишет, что девочка покончила с собой из-за непонимания и неприятия её в школе. И что отчислили её несправедливо.
Она за год пришла на занятия всего два раза, сказал Лёва, с интересом разглядывая статью. А её пьяные выходки и голые пляски
Мы с этим разберёмся, твёрдо пообещала Тамара Александровна.
Прекрасно. Жюстина Викторовна убрала планшет. Тогда на этом всё.
Всё? Ради этого нас собирали? спросил Лёва тоном человека, которого облапошили.
Да, кивнула МакГрайв. Поймите, вопрос с амазонками так просто не решится. Мэр им откажетони пойдут дальше, к губернатору.
Его жена, сын и племянницанаши выпускники, вставила Москвина-Котова.
Верно, согласилась МакГрайв. Но близятся выборы. И потом, «зелёные» партии сейчас популярны, так что пикет эти дамочки всё равно устроят. А может, и ещё что-нибудь придумают.
Глава 5
Вечером следующего дня Агнесса отправилась в Спортивный квартал, на занятия в «Школу Мастера Шеня».
Переодевшись, она несколько минут до начала тренировки болтала с ребятами из группы.
А у нас пополнение, улыбнулась Лия, высокая девушка с короткой стрижкой. Весьма симпатичное, кстати.
Агнессе вдруг показалось, что где-то она уже это слышала. Мелькнуло понимание, что в группу пришёл кто-то, уже знакомый.
Интуиция, как это часто бывало, не подвела. Из мужской раздевалки появился новый преподаватель валеологии. Только этого не хватало.
Вон тот, видишь? улыбнулась Лия, с интересом глядя на вошедшего Истомина.
Конечно. Агнесса старалась не смотреть в его сторону. Он, впрочем, тоже не собирался демонстрировать знакомства.