Заявив о расторжении перемирия, остокские войска двинулись на север. Поход возглавил сам король. Надо заметить, что стратегическое положение Шиго Рыжего в последние годы значительно ухудшилось. Вопервых, он напрочь рассорился с представителями богатой эрлинской верхушки. Лаксборец пытался возложить на себя почти диктаторские полномочия в ущерб интересов маленького, но гордого народа. Он стремился обладать всей полнотой королевской власти, отдавать многочисленные приказания, вводить новые налоги, не обращая ни малейшего внимания на мнение Рильма. Так же им было чуждо стремление правителя к показной роскоши и не разумной траты денег на развлечения. Вовторых, перспектива создания военной коалиции с Арсинийской державой оказалась не достижимой. Империя была занята сейчас совершенно другими заботами. Втретьих, правителю катастрофически не хватало средств. После ссоры с эрлинами денежные поступления с стороны Бронхольма практически прекратились. Шиго вынужден был вводить новые налоги, которые, впрочем, едва покрывали ежегодные расходы. И наконец вчетвертых, та невероятная популярность которой Шиго Рыжий, пользовался среди простого народа, когда играл роль поборника их интересов, улетучилась, словно утренний туман. Простые жители осознали, что новый властитель сделан из того же теста что и другие правители, и просто стремиться нажиться за счет простого народа.
Все выше перечисленные обстоятельства играли на руку Оттиусу I. Когда армия приблизилась к Вирофу, немногочисленный браильский гарнизон в спешке покинул город. Оставленные на произвол судьбы местные жители даже и не думали оказывать сопротивления. Значительное увеличение налогов коснулось их в самую первую очередь, они устали нести тяжелое бремя постоянных денежных поборов в пользу ненасытного лаксборца. О новом же правителе Остока циркулировали удивительные слухи. Оттиус упразднил наиболее непопулярные налоги, открыто поощрял торговлю, стремился развивать экономику и сельское хозяйство, а его суд был суров, но справедлив. Местному преимущественно торговому люду все это было как раз по душе.
Жители Вирофа сами открыли ворота, смиренно преподнеся монарху богатые дары и прося простить их за предательство, совершенное много лет назад. Сохраняя невозмутимое спокойствие Оттиус, простил их, приняв город под свою власть. Он тут же отменил все законодательные акты Шиго Рыжего, приказал привести всех жителей к клятве о верности династии Воллинов, и прилюдно казнив тех браильцев которые не сумели бежать, двинулся дальше. Наспех собранное войско Шиго преградило путь остокской армии у Горного Тракта, основной дороги, ведущей вглубь Холодных Пик. Кровопролитное сражение длилось до вечерних сумерек. Остокцы разбили войска противника. Лишившись поддержки грозной эрлинской пехоты, Шиго Рыжий проиграл свое самое главное сражение в жизни.
Путь к Оллу был открыт. Далее дорога пролегала через крутые и опасные склоны Холодных Пик. Хотя воодушевленная успехом остокская армия готова была продолжить опасный путь, Оттиус прекрасно осознавал все трудности дальнейшего похода. Более подготовленное и опытное зартинийские войско однажды уже потерпело страшное поражение в Браильском ущелье, разом лишившись плодов победы. Несколько недель остокский лагерь находился без движения. Многие не понимали и тайком порицали столь медлительное и загадочное поведение своего монарха. Казалось, что Оттиус Скрытный проявляет губительную нерешительность. Ответ на все вопросы нашелся достаточно быстро. Дело в том, что сразу после поражения Шиго Рыжего, эрлины инициировали проведение тайных переговоров с остокским лидером. Им порядком надоело своевластие лаксборца, и они не желали иметь с ним больше никаких дел. Если стоял выбор между достижением взаимовыгодного компромисса и продолжением кровопролития с неясным исходом, Оттиус предпочитал выбрать первый вариант. Заключив очень выгодную сделку, скоро все встало на свои места. Однажды утром весь лагерь облетела неожиданная весть. Эрлины доставили королю схваченного ими же самими свергнутого барильского короля. Самый яростный противник Оттиуса был теперь у него в руках.
Кроме того, в ближайшей деревушке между Остоком и эрлинами был заключен бессрочный «Тамровский договор». Суть его условий сводилась к следующему. Браильское королевство упразднялось. Все захваченные Шиго Рыжим северные регионы возвращались под скипетр династии Воллинов. Эрлия обретала независимость, со столицей в Бронхольме.
Осток и Эрлия возобновляли весь спектр политических и торговых связей. Существовало и секретное дополнение к «Тамровскому договору». В ответ на обязательство Зуагра не вмешательства во внутренние дела Бронхольма, остокцы получали возможность использовать в своих оборонительных конфликтах с другими державами грозную эрлинскую пехоту.
Фактически Эрлия итак уже много лет была независима, поэтому Оттиус лишь признал существующий факт, но при этом он сумел добиться существенной выгоды для себя. Так, бесславно завершилась история Браильского государства. Шиго Рыжий был помещен в одну из тщательно охраняемых крепостей, но его личность была достаточно привлекательной для тех, кто все еще намеревался дестабилизировать ситуацию в Остоке. Поэтому вскоре несчастного лаксборца постигла «скоропостижная смерть», а имя Жиго Рыжего было забыто навсегда.
Глава 19. Хроника шестая
«Блеск их доспехов затмевал свет солнца»
Хроника шестая
«Архиканцлер империи»
(1028 год по летоисчислению после Тумана)
С блеском разрешив столь трудную политическую задачу Оттиус I вернулся в столицу. Зуагр встретил его как победителя. Гнедой жеребец, на котором восседал монарх, степенно ступал по ковру, выстланному из веток пихты, будто по изумрудной дорожке. Город был украшен, всюду реяли остокские знамена, а герольды славили короля. Уставшие от постоянного кровопролития жители рукоплескали своему монарху. С минимальными потерями Оттиус вернул утраченные территории, а самый опасный враг находился в заточении. То, что за долгие годы не удавалось совершить его умудренной жизненным опытом матери, получилось у двадцатилетнего юноши, который по своим способностям и уму явно превосходил ее. В честь прекращения усобицы Оттиус I Скрытный провел символичную церемонию зажжения Жертвенного Пламени, ставшую символом очищения государства от скверны. Под сводами древнего Дактионского Замка, являвшегося родовым гнездом династии Воллинов мятежная знать принесла присягу верности Оттиусу I. Постепенно Остокское королевство возвращалось к привычному ритму жизни.
Прилежно играя роль лояльного партнера Зартинии, Оттиус Скрытный направил официальное послание Стейву IV. Кратко перечислив все последние происшествия (умолчав, впрочем, о секретных статьях соглашения с эрлинами) он скромно констатировал, что отмщение за поражение в Браильском ущелье свершилось, а бездыханное тело Шиго Рыжего брошено на съедение волкам. Более лестной информации для Зартинии трудно было представить. В ответ Тирс, разумеется, приветствовал все решения Оттиуса, признав «Тамровский договор» и установив отношения с Бронхольмом. В Зартинии все еще полагали, что Оттиус следует курсом, проложенным его матерью.
Практически одновременно с торжественной церемонией, произошедшей в Зуагре, триумфальное шествие украсило столицу еще одной державы. В Арсинии происходили не менее интересные события.
В то время, когда в Горном Мильгарде бушевал военный конфликт, а Шиго Рыжий громил зартинийцев в Браильском ущелье, на Малом Экутрском острове, вспыхнуло восстание. Доведенные до отчаяния всевластием арсинийских чиновников, не бравших налог разве, что за воздух, риталийцы взялись за оружие. Воодушевившись опытом Киронии, сумевшей избавиться от прямой зависимости, мятежники попытались сбросить ярмо Арсинии.
Риталийцы всегда сохраняли национальную самобытность и даже попав под власть Вистиона не были ассимилированы завоевателями. Центром мятежных настроений стал город Лонарто, священный для риталийцев, основанный согласно преданиям еще Лойо Беспокойным. Малый Экутрский остров запылал, для Арсинии возникала реальная угроза утраты важнейшей стратегической территории. Накал борьбы за влияние в Валтийском море был ничуть не меньшим чем в Горном Мильгарде. Пэйра уже направила своих агентов в Лонарто, поощряя риталийцев к более активным действиям, пообещав им свою поддержку. Ценность Малого Экутрского острова заключалась в том, что он позволял контролировать всю морскою торговлю с западными странами. Любое судно, следовавшее с Белого Мильгарда проходило через Узкий пролив, «попадая» в алчные руки арсинийских чиновников, взымавших таможенные пошлины со всех кораблей, следовавших в Золотой Мильгард. Пэйра давно присматривалась к Экутрским островам, намереваясь выбить оттуда Арсинию, и вот теперь шанс мог представиться.
Обычно в подобных ситуациях Эктурские власти немедленно обращались за помощью в Вистион. Они требовали денег, войска и еще раз денег для усмирения восставших. Потом выделенные средства растворялись, и они пытались выманить от Совета Венценосных еще большие суммы. Сейчас все произошло иначе. Местный наместник, Лейт, ничего не просил. Он использовал лишь тот арсенал возможностей, который у него имелся под рукой. Проявив незаурядные организаторские способности и личное мужество, Лейт подавил выступление риталийцев. Лонарто вернулся под контроль Арсинии. Лидеры мятежников были пойманы и казнены. Известия о предприимчивом наместнике мгновенно достигли столицы. Император Огил II (у которого был период, когда тот занимался делами), очень заинтересовался личностью этого человека, вызвав Лейта в Вистион. Проведя с ним многочасовую беседу с глазу на глаз, император, возможно, принял свое единственное самое умное решение в жизни.
Бывший губернатор Малого Эктурского острова, должность надо сказать не самая ключевая в арсинийской иерархии, был сразу же назначен Великим канцлером империи. Канцлер, которого за глаза стали называть Лейтом Островитянином, прекрасно знал про все губительные недостатки Огила II: его непостоянство, не желание систематически заниматься делами, любовь к разгульной жизни и удовольствиям, но он был человеком, для которого интересы Арсинии были на первом месте, а клятва верности династии Агирисов, данная при вступлении в должность не пустым звуком. Поэтому к наведению порядка он приступил со всей присущей ему тщательностью.
Первым делом Лейт проверил финансовое состояние Арсинии и ужаснулся. Казна была почти пуста. Большая часть поступлений от налогов, торговли, производства и пошлин проплывали мимо казны. Деньги находили приют в карманах высших чиновников из ближайшего окружения Огила II. Армия испытывала нужду во всем, а флот существовал лишь в воображении адмиралов. Старые корабли прогнили, а новые на верфях уже много лет не закладывались. Финансы и армия, вот главные нервы любой государственной машины, в этом канцлер был твердо убежден. Невзирая на глухое недовольство, Лейт Островитянин решил первым делом заняться наведением порядка именно в этих областях.
Следующим неизбежным шагом становился разгон «Совета опекунов» (выделенного из состава Венценосных). В него входили наиболее влиятельные чиновники, которые пытались управлять огромной страной за спиной никчемного императора. Но именно «Совет опекунов» и являлся главным рассадником коррупции и взяточничества. Именно в сундуках Венценосных оседали государственные доходы Арсинии.
Борьба с элитой была крайне опасным делом. Канцлеру пришлось завести надежную охрану и всегда оставаться начеку. Угрозы в его адрес поступали регулярно. Единственным спасением была полнейшая поддержка со стороны императора. Огил II абсолютно доверился Великому канцлеру, его недюжинным способностям и во всех конфликтных ситуациях неизбежно вставал на сторону своего протеже.
Исключительно благодаря упорству, необъяснимому трудолюбию и почти мистическому влиянию на монарха Лейт Островитянин сумел переломить ситуацию. Трудясь практически круглосуточно, изучая сотни документов, составляя десятки посланий, не зная сна и отдыха канцлер продвигался к намеченным целям. Лейт добился значительного увеличения доходов, стимулировал производство и торговлю, начал проводить реорганизацию армии и всерьез занялся возрождением флота. «Совет опекунов» был разогнан, полномочия Венценосных урезаны. Всесильные вельможи, много лет заправлявшие делами вынуждены, были смириться со своим поражением, отойдя на второй план. Заржавелый механизм Арсинийской державы медленно, но верно приходил в движение. За годы фактического безвластия Вистион растерял дипломатический авторитет в Золотом Мильгарде, лишился целого ряда стратегически важных территорий и неоднократно терпел поражения на полях сражений. Время для перемен, что называется, назрело.
Глава 20
Планомерному проведению реформ Лейту Островитянину помешали события, происходящие в Вороньей Равнине. Преодолев внутренние разногласия воинственные камгары вновь стали совершать дерзкие набеги на арсинийские города. Новый камгарский лидер Вирц сумел подчинить своему влиянию большую часть Вороньей Равнины и теперь стремился к захвату других территорий. Высокий, смуглый, сильный, с черными как смоль волосами, и необычайно белыми зубами, резко контрастирующими с его внешностью, Вирц получил прозвище Белозубого. Шпионы, действующие в Арзулане с тревогой, доносили, что новый правитель вынашивает амбициозные планы по возрождению Камгарской державы.
Первыми в список Вирца попали румтанцы. Камгарская кавалерия пересекла границы Румтании и в кровопролитном сражении на Эпронской переправе полностью сокрушила румтанское войско. Нападение прошло столь стремительно, что Арсиния попросту не успела оказать помощи бывшему союзнику. Румтанский правитель был вынужден признать поражение и принять условия крайне невыгодного мира. Кортуба лишилась части своих территорий и признала почти вассальную зависимость от Арзулана. В Вистионе приходили к убеждению, что следующим направлением атаки честолюбивого Вирца Белозубого станут владения Арсинии.
Для Лейта Островитянина, пытавшегося продлить мирные годы для спокойного осуществления всех своих начинаний, выступление камгаров стало неприятным сюрпризом. Он пытался, используя различные дипломатические уловки отсрочить начало конфликта, но в Арзулане явно не разделяли его стремления к сохранению мира. Опустошительные набеги на арсинийскую территорию с каждым месяцем лишь увеличивались, и имперцам приходилась занимать более активную позицию. Если открытый конфликт становился, неизбежным, то Лейт Островитянин собирался приноровиться к ситуации и использовать его в своих интересах. Провозглашение курса на начало подготовки к противостоянию со смертельно опасным противником, который угрожал самому существованию независимости Арсинии, можно было применить для внутренней консолидации, как имперской элиты, так и арсинийского общества. Образ внешнего врага можно было использовать с выгодой для себя, и Лейт мастерски воспользовался ситуацией.
Напомним, что после разгона «Совета опекунов» канцлер отстранил от власти представителей высшей аристократии, прибравшей к своим рукам управление империей. Венценосные перешли в оппозицию, и лишь исключительная поддержка Огила II спасала Лейта от неминуемого падения. Теперь камгарскую угрозу можно было использовать для примирения и консолидации арсинийского истеблишмента. Попытки отсрочить начало конфликта были восприняты в Арзулане как проявление слабости, и поэтому предъявив территориальные претензии, Камгария объявила войну Арсинии. Опасность действительно была очень высока. Вирц Белозубый собрал многочисленную армию, которая стремительно продвигалась к границам страны.
Камгарское войско уже опустошало северные части Арсинии. Канцлер не опустил рук и действовал весьма энергично. Казна была полна, организация войска значительно улучшена, а реальная опасность, нависшая над страной, наконецто сгладила противоречия внутри Вистиона. Арсинийская элита сплотилась вокруг Огила II и стоящего за его спиной Лейта. Они даже на собственные средства сформировали военный отряд, в который вошли исключительно отпрыски знатных фамилий. Это воинство, облаченное в самые дорогие и блестящие доспехи, горело желанием вступить в бой. Хотя настоящая боеспособность данного подразделения подвергалась сомнению, но сам факт создания отряда свидетельствовал, что Лейту удалось добиться поставленной цели. Он также уговорил императора возглавить армию. Подобный жест был необходим, чтобы показать народу, что их повелитель сохраняет бодрый боевой дух и в момент опасности является настоящим лидером, готовым пролить кровь за Арсинию. Пройдя торжественным маршем по улицам Вистиона, арсинийцы двинулись навстречу грозному противнику.
Доверять руководство армией в условиях реального боя императору, конечно же, не приходило решительно никому в голову. Военными способностями, да и вообще, какимилибо особыми талантами Огил II явно не обладал. Под любыми благовидными предлогами императора не допускали к принятию военных решений, весь груз, вся ответственность легла на плечи Лейта Островитянина. Он прекрасно осознавал, что от исхода камгарской кампании зависит не столько его политическая карьера, но сама жизнь. Главным генератором идей по проведению военных действий неизбежно оставался канцлер. Он имел опыт участия в сражениях при подавлении риталийского мятежа, и судьба улыбнулась ему.