Пролог
«Символы династий»
«Честь! Династия! Слава!»
(родовой девиз керситских Велиариев)
В ходе повествования уже неоднократно упоминалось о геральдической символике государств Мильгарда. В том либо ином виде она присутствовала везде: на одеяниях коронованных персон и щитах рядовых воинов, на стягах реявших на башнях крепостей и мачтах судов, бороздящих морские просторы.
Внешние атрибуты власти, будь то государственные, либо династические вызывали гордость, патриотизм и уважение к традициям предков. Любые победы, любые подвиги и свершения незримой нитью были связаны с государственными символами. Они демонстрировали нетленную связь с героическим прошлым и поколениями, сложившими головы в борьбе за величие государства.
Как для рядового жителя, встающего на оборону крепостных стен, так и для дворянина, отправляющегося на смертельный поединок, родовой герб, флаг, штандарт являлись священными символами.
Даже для наемников, воюющих за золотые веленсы и движимых, прежде всего меркантильными интересами, утрата боевого знамени считалась несмываемым позором, которое каралось самым суровым образом. Этот неписаный закон был жестче любого окрика непосредственного командира. Подобное отношение было во всех мильгардских армиях без исключения.
Военное воспитание и преданность правящей династии как прямому олицетворению государства, прививались с детства. Любой здравомыслящий властитель придавал этому аспекту огромное значение. Молодой человек познавал историю своего рода, познавал историю страны, в которой он жил посредством изучения деяний ее правителей, их побед и великих свершений. Пусть иногда они были вымышленными, либо сильно приукрашенными, но у ребенка в сердце навсегда закладывался образ величия династии и гордости за державу, которой ему предстояло служить в будущем.
Может быть, это картина слишком идеальна, но каждое государство стремилось воспитывать мужчин готовых беззаветно отстаивать интересы страны на полях сражений. И всегда готовых умереть.
Жертвы были неотъемлемой и неизбежной составляющей политических баталий и территориальных споров. Война подчас оставалась единственным действенным методом воздействия на зарвавшегося соперника. Но именно в них как в плавильной печи закалялись нации, выковывались государства и обретали бессмертную славу Великие правители.
На протяжении сменяющихся Эпох их всюду сопровождали национальные символы, являющиеся неотъемлемой частью человеческой памяти. Они были различны, как судьбы народов, но всегда заставляли сердца биться чаще, придавая сил ослабшему в бою воину или потерявшему присутствие духа полководцу.
Боевой штандарт являлся тем якорем, который мог удержать армию в минуты поражения и мотором, который придавал энергии в наступлении. Давая торжественную присягу, воины клялись победить либо умереть в бою, прикладывая руку к символическому изображению государственного герба.
Повторимся, их было превеликое множество, но мы остановимся лишь на главных общепринятых символах держав Мильгардского континента. Начнем с государств Западного побережья.
Общим геральдическим символом всех народов ветра являлся расправивший крылья и готовящийся к взлету черный ворон когти которого упирались в обглоданный человеческий череп. Ворон являлся ближайшим помощником Великого Гончего, главного божества народов ветра, и предвестником его появления в Мильгарде.
Ворон изображался в профиль, с сильным, слегка изогнутым клювом и тремя перьями в крыле и хвосте, которые олицетворяли три главных племени составлявших ядро народов ветра: гизитов, камгаров и осминов. В «Эпоху Тумана» Гизитская держава являлась самой могущественной в Белом Мильгарде.
Пусть она безвозвратно сгинула в горниле ожесточенных войн, но все, же успела сыграть заметную роль в становлении межгосударственного устройства на Западном побережье. На ее почве взросли и поднялись осмины, нолары и даже в некоторой степени лидеры Зуварской долины, которые оставались лояльными союзниками гизитов до самого последнего момента. Символом гизитов были два боевых лука со стрелами, размещенными натянутыми тетивами друг к другу, их девизом: «Несем смерть».
На протяжении многих лет Гизитское королевство доминировало в Белом Мильгарде, собирая кровавую жатву с подчиненных народов, и лишь разгром, учиненный Лингольдом Завоевателем, окончательно надломил дух гизитского народа, после которого ему уже было не суждено оправиться.
Немногие из государств Западного побережья в «Эпоху Черных Воронов» сумели устоять перед натиском Лингольда Завоевателя. Родовым гербом Вершителя Запада была боевитая и хищная скопа, изображавшаяся с вытянутой шеей, облаченной в металлические пластины, наподобие доспеха, стоящая на когтистых лапах, поднявшая крылья для взлета с раскрытым алым клювом. Скопа отличалась бесстрашием и отвагой будучи всегда готовой к атаке. С воинственной скопой на знаменах, подкрепленных девизом: «Для меня нет преград», осмины громили вражеские армии, наводя ужас на любого противника.
Символом камгаров (помимо черного ворона) являлся несущийся бешеным галопом неистовый угольно черный жеребец, с богатой и развивающейся по ветру гривой. Дикий, необузданный и прямолинейный он сминал все преграды, встречающиеся на своем пути. Также действовали и камгары. Совершая стремительные нападения на вражескую территорию, легковооруженные, быстрые и неуловимые всадники, засыпали противника тучей стрел, подготавливая атаку для отборной тяжелой кавалерии, облаченной в металлические доспехи. Их удар выглядел действительно страшным и почти неотразимым.
Черный галопирующий камгарский жеребец был скор и неукротим, что нашло свое отражение в девизе: «Быстрее ветра», а камгары разрушили многие государства, покорив и заполонив Полуденную равнину.
Герб Лирийского государства имел более древние корни, как в прямом, так и в переносном смыслах. Главным символом лирийцев служило изображение бука с золоченым стволом и отходящими от него ветвями, образующими обильную зеленую крону, на синем фоне. В верованиях лирийцев Бук символизировал ось мира, являлась природным храмом, под которым проводились ритуальные действия.
Многовековой Бук, произраставший у Пророческого Камня, считался духовным центром Мильгарда и особо почитался у лирийцев, ассоциируясь с процветанием, мудростью и долговечностью. Именно под его кроной в стародавние времена Карион I Всевидящий, обладавший даром предсказания будущего, проводил военные советы, принимал важнейшие решения и вершил королевский суд.
Девиз Лирии означал ее приверженность древним традициям: «Сильны корнями». В истории Лирийского королевства был период, когда оно находилось под властью Вершителя Запада, и тогда исконные лирийские символы были повсеместно заменены на осминские. Лишь после смерти грозного воителя лирийцы вернулись к своей традиционной символике.
Главной геральдической фигурой Керситской державы стало изображение Белого Единорога на лазурном фоне. Триада под гербом полностью раскрывала стремления керситов: «Честь! Династия! Слава!».
Если лазурь символизировала честность, верность и великодушие, то Единорог означал благородство, воинскую доблесть и отвагу. С его появлением было связано предание, гласящее о том, что во время выбора места для возведения первого керситского города в Белом Мильгарде перед взором изумленных путников, появился белоснежный, благородный Единорог, который ударив копытом, грациозно обошел их, очертя границы будущего города и удалился, прежде чем люди сумели опомниться.
Керситы сочли это благим знамением, заложив на берегу Тайной реки город Риену, который на много веков стал центром огромной державы (многие, кстати, верили, что у истока Тайной реки, берущей свое начало у хребта Белого Единорога, до сих пор обитают эти сказочные животные, встреча с которыми сулит счастливчику удачу и богатство, а легенда о Велиарии Красноликом также была связана с появлением Единорога).
Следует также упомянуть о символике Саргосского государства, которое хоть и растворилось в керситских владениях, но ее влияние на Саргосском полуострове чувствовалось до сих пор. Старинной эмблемой саргоссцев служил геральдический бык, мерно шествующий и изображаемый в профиль с изумрудной короной на голове, которая символизировала священную для саргоссцев Ильверскую Рощу.
Другой его особенностью были массивные червленые копыта, которые также имели значение. Бык призван был охранять горные перевалы в Рууфских горах, и громким топотом своих копыт своевременно предупреждать о приближении войск противника (впрочем, однажды столь замысловатая комбинация не сработала, поскольку керситская армия все же пересекла неприступную преграду). В эпической битве в Осмерской долине керситские войска Велиария III Великого разбили армию последнего правителя Сарго Элафа III. Единорог сломил сопротивление саргосского буйвола, а его хвастливое изречение: «Неистребимый» утратило свою актуальность.
Первый правитель Саррлинского королевства избрал свое тотемное животное сам. Власти этот неординарный человек добился без посторонней помощи, поскольку привык полагаться исключительно на собственные силы. Однажды, будучи на охоте еще совсем в юном возрасте Зилаф Заколдованный был поражен мощью и неудержимостью вепрей, в изобилии обитающих в саррлинских лесах, которых не могли остановить никакие преграды.
Став единоличным властителем, Зилаф I повелел отчеканить на своей печати огненно красного, саблезубого и готовящегося к атаке могучего вепря. Так на саррлинских стягах появилось изображение животного символизирующего мужественность, плодовитость и бесстрашие, а также слова, звучавшие как предупреждение врагам: «Не стой на пути!".
Династическим символом шергийских правителей являлся черный крылатый грифон на алом поле устрашающего вида, с туловищем льва и головой орла, который считался покровителем Шерга Горделивого.
Грифон имел острые когти, держал зажженный факел в лапах, всем своим видом демонстрируя, что обладает буйным нравом, стремительностью, беспощадностью к врагам и неразборчивостью в достижении целей.
Считалось, что грифоны могли выступать одновременно в нескольких ипостасях: и как защитники, покровители, оберегающие слабых, и как злобные, ничем не сдерживаемые бестии, способные действовать напролом. Для национального характера шергов подобные качества являлись необычайно точным определением.
Впрочем, наибольшее распространение получил иной герб. Четыре обоюдоострых клинка, расположенных в форме квадрата на алом фоне, являвшиеся символом "Боевого Квадрата", с девизом: "Гордые и неустрашимые", стали наиболее узнаваемыми символами Шергийской державы.
Издревле Зуварская долина находилась на перекрестке торговых путей, берущих свое начало в западных регионах Белого Мильгарда и заканчивающихся побережьем Марионского моря. Ее символы сформировались еще во времена Кайрина Удачливого, когда зуварцы контролировали Закатный перевал и были способны перекрывать движение торговых караванов через Тригирские горы.
Бивак Налетчиков считался тогда самым опасным местом во всем Белом Мильгарде. Хвастливые слова зуварских владетелей: «Корона. Горы. Золото», как раз служили напоминанием о тех далеких временах. А три Приграничных Столба на сером фоне, с натянутой металлической цепью между ними, наносившиеся на зуварские полотнища означали неувядающие претензии по осуществлению контроля над главным торговым маршрутом Белого Мильгарда.
Фарсалийское королевство являлось островной державой, поэтому ее геральдика напрямую была связана с морем. Золоченный морской конек, изображаемый в голубой морской пене украшал герб страны. Морские коньки были практически неотделимы от образа Безымянного Бога, являясь его неотъемлемой частью, поэтому они служили символом могущества, надежности, и, разумеется, правящей династии Стронциев, ведущей свою родословную от легендарного Элафа Морехода.
Будучи олицетворением доблести, они красовались на знаменах фарсалийского флота, который слыл сильнейшим в Западной части континента. Кроме того, считалось, что морской конек приносит удачу в торговле. Даже на стяге Элафа Морехода изображался этот быстрый и юркий морской обитатель. Влюбленные в бескрайние водные просторы фарсалийцы говорили, что для них нет преград и горизонтов, и что они всегда готовы следовать: «Дальше пределов» (что и было обозначено на их гербе).
Изготовившийся к схватке, оскалившийся заостренными клыками Вервольф на фоне полумесяца и чащобы Зубатого Леса, был узаконен в качестве главной геральдической фигуры Виксонского государства. Старожилы верили, что первый виксонский правитель Новилиар Вервольф мог обращаться в волка, чтобы выведать тайные происки врагов и защитить подданных своими магическими свойствами.
Волк считался мифическим прародителем виксонцев, поэтому его очертания присутствовали в родовой и государственной символике. Он также олицетворял преданность семье и способность постоять за родной очаг, но с другой стороны, вервольф означал также жестокость и злобу. В качестве дополнения к тотемному животному было выбрано угрожающее выражение: «Клыки остры».
Отправляясь в бой воины миоланской «Гильдии смерти» надевали не только символичные черные повязки. Готовясь к походу, каждый воин этого элитного подразделения посещал скрытый от посторонних глаз «Зал Ключей», располагавшийся во дворце где проходили заседания «Гильдии Магистров». Подобная традиция сложилась еще со времен битвы в Руджерийской долине, когда миоланцы отбили вторжение осминов.
Торжественная церемония означала готовность каждого бойца сложить голову за интересы города. Девизом Миоланского государства, созданного гением Веленса Мудрого, являлось изречение: «Свобода превыше!».
Три серебряных ключа на желтом фоне, расположенных резными ручками друг к другу, стали ее главным символом. Согласно миоланской традиции в «Зале Ключей» хранились атрибуты трех главных гильдий, составляющих основу экономической мощи республики: оружейников, изготовителей изысканных тканей и мастеров «Монетной Гильдии». Как и подобает девизу, жители Миолана необычайно трепетно относились к сохранению своего независимого статуса.
Гербом Ровельского княжества, расположенного на перепутье торговых путей Западного побережья, служил щит с изображением черных весов в синем фоне, разделенных желтой поперечной полосой. На одной из чаш весов лежал слиток золота, на другой черный камень. Поперечная полоса являлась символом дороги, весы главным инструментом торговцев, а изображение камня и золота, наравне с девизом: «Обращаем прах в злато» являлись весьма точным определением деятельности Ровеля.
Город богател и ширился, каждый негоциант, пересекая ровельские владения оставлял толику своей прибыли, которая обогащала Ровель, а также всех наследников Светозара Благополучного.
Чтобы закончить рассказ о символике государств Белого Мильгарда осталось упомянуть о Ноларии.
Династической эмблемой ноларов являлся белый распускающийся эдельвейс, расположенный на самом кончике острия копья. Эдельвейс произрастал в диком виде в труднодоступных горных районах на большой высоте и потому считался у ноларов освященным цветком.
Отыскать его считалось большой удачей, говорящей о покровительстве небесных сил. Он обозначал долголетие, стойкость и способность к выживанию даже в самых неблагоприятных условиях, а копье символизировало готовность по отстаиванию своих интересов. Королевский эдельвейс развевался на флагах, вместе с девизом династии Ирвейнов: «Не отступать и не сдаваться».
Не менее многогранна была символика, сложившаяся в других регионах Мильгарда. Главным символом акерумской династии Герлихов являлось огненно красное солнце с четырьмя расходящимися лучами на черном фоне, между которыми изображались золоченые двуглавые орлы с распростертыми крыльями и распущенным оперением, червлеными клювом, языком и когтями.
Головы орла изображались обращенными на две стороны света неслучайно. Акерумское государство имело свои географические особенности, будучи основанным на стыке между Западом и Востоком оно являлось связующим звеном между Белым и Золотым Мильгардом. Дарион был обречен на проведение активной завоевательной политики сразу на нескольких направлениях.
Имперский орел, учрежденный в качестве герба первым императором Акерумом Огненным, считался символом победы, величия и мудрости, он был хищной, но благородной птицей.
«Рожденные побеждать», так звучал гордый девиз акерумских правителей, а четыре орла также имели сове значение. Первый олицетворял Бога Светояра, покровителя акерумских земель, второйГерлиха Избранного, третийсоздателя империи Акерума Огненного, а четвертыйГивальда I Молотобойца, основателя столицы.