Сухое дробное звяканье раздалось в воздухе, затем козье блеянье, потом по склону посыпались козысбегали, вскидывая задние ноги, мотая бородками. За стадом на тропу вышел пастух, сам угловатый и верткий, будто коза. Почтительно поклонился, увидев монаха.
Не в наш ли монастырь идет святой брат?
В Эн-Хо? Он цел, хвала Небесам?
Еще как цел, спасибо молитвам отца настоятеля, святой братии и вещей девы!
Что за дева? заинтересовался брат Унно.
Ее, говорят, послала Заступница, охотно начал пастух. Она видит сны, в которых будущее предсказывает, этого даже отец настоятель не мог, говорят
Заканчивал речь он уже перед кустами и козами. Путников будто смыло.
Отпусти мой рукав! возмущался брат Унно, едва поспевая за Лиани. То есть брат смиренно просит. Мог бы хоть не на людях! Ишь, выздоровел!
До стен и пристроев монастыря оставалось не более часа.
**
Нээле снилось, что она снова в холмах после гибели Тайлин, и Лиани увезли, и неоткуда ждать помощи. Время сместилось, все произошло одно за другим, сразу. А она шла, не зная куда и зачем, и ей мнилось, будто она давно умерла, и призраком бредет по земле. Ветер дул сильный, дождь сыпал, мелкий, холодный, словно осенью. Вокруг бугрились холмы с трещинами в склонах, черных, как после пожара. Смеркалось. А потом она увидела свет, будто костер или окошко в доме; на свет побежала. Споткнуласьи чья-то рука подхватила девушку.
Куда ты спешишь?
Я должна помочь вдруг там я найду тех, кто сможет
Повернула голову, пытаясь понять, кто говорит с ней. Увидела: за спиной не холмы, там высилась ограда монастыря; фигуры Опор сейчас отчего-то напомнили могильные камни.
Нет нужды спешить. Что тебе сторонние люди по сравнению с истинно важным? Ты ведь уже поступала так?
В дверь негромко, но настойчиво стучали.
Сестрица, зовут, новость хорошая, пискнул у двери мальчик, отданный еще в младенчестве в монастырь, но в монахи пока не посвященный. Девушку он очень любил, но побаивался из-за волшебного дара, за что его корили старшие.
Да, да, я иду, пробормотала, не спросив, что за новостьслишком ярко еще стояло перед глазами ночное видение, и сердце все еще учащенно билось о ребра. Сон? Да, только сон
Она подскочила, ухватила кувшин с водой, спросонья неловко плеснулавместо умывального таза попала себе на колени. Все еще мерещилась рука, будто ее коснулась на самом деле.
Давно ей не снились кошмары
Хотя вроде и жуткого не было во сне. Просто фигура с закрытым лицом, и даже голос приятный. А странные речи что ж, ей напомнили о пятне на ее совестикак раз когда она возгордилась, стала считать себя отмеченной Небесами.
Но, стоило ей глянуть в окно комнатки, мысли о совести и кошмарах вылетели из головы. По булыжникам дворика в сопровождении монахов шли двое. Одного она не сразу узнала, вспомнила уже по дороге, зато второго
В темном поношенном платье, с убранными в узел волосами стояла, в тени полупрозрачная. Одни глаза осталисьзапавшие, обведенные темными кругами, а в глубине было приглушенное сияние, словно свеча под водой горела.
Лиани стало не по себе. Вспоминал ее, похожую на Кэйу, только тоньше, волшебней, а перед ним едва ли не святая отшельница.
Вот что стены монастырские делают, хмыкнул за плечом брат Унно, Стоит покинуть ихи пожалуйста, невинными зайцами и тетеревами питаешься вместо корешков и зерна, а сюда придинаоборот, сразу благость во всем существе разливается.
В другой миг Лиани, наверное, смутился бы от таких слов, а то и рассердился даже, но сейчас был благодарен. И к Нээле подошел с улыбкой, будто лишь пара дней как расстались.
Им не сразу удалось поговорить. Сперва путников позвал к себе отец-настоятель, и туда Нээле ходу не было. Она бродила окрестными двориками, бездумно улыбалась набежавшей ребятне, что-то отвечала на расспросы взрослых. Мало кто знал из прибившихся беженцев, что несколько месяцев назад один из пришедших сегодня ушел в никуда, а другойс поручением, но ощутилипроизошло нечто важное.
Потом Лиани вернулся, вокруг сразу собрались желающие новостей, и рухэй занимали больше всего.
Если не пришли до сих порхвала Заступницевряд ли уже сунутся. Наверное, пытаются убежать подальше. Асума будет искать их. Он знает про монастырь, обещал и сюда прислать воинов, поспешил Лиани успокоить собравшихся. Мы шли кружным путем, долго, а отряд Сосновой уже должен вот-вот подоспеть.
Нээле прислушалась к своим ощущениямнет, кажется, он говорит то, что думает, не пытается никого успокоить пустыми словами. Хотя с одними словами он не пришел бы, всеми правдами и неправдами добыл бы защитников или постарался убедить всех жителей Эн-Хо уйти. И ведь сумел бы. Это у нее не получилось недавноудержать
Странно жизнь повернулась. Теперь наконец он свободен, и не связан ничем
Наконец они остались наедине, пошли прочь со двора, забрели в пустующую мастерскую, где раньше делали краски. Лиани вновь заговорил про чужих солдат; это и впрямь было самое важное, но девушку это все же слегка огорчило. Сейчас ей хотелось слышать о нем самом, и она стала спрашивать, но как-то незаметно оказалось, что вопросы задает уже он.
Нээле отвечала охотней, чем Лиани, и не удивлялась его нежеланию говорить. Окажись она в сожженной крепости, вообще бы слова не произнесла еще долго. Самой же Нээле в эти недели пару дней страха да ночь под дождем, вот и все. Даже молитвы во спасение Сосновой не в счет, тут и без нее хватает тех, кто куда ближе к Небу.
У нас теперь уже не голодно, оживлено говорила она. Плодов еще нет, конечно, но уже растут съедобные клубни.
И ртов стало меньше, и часть ушедших погибла, но об этом не надо сейчас.
А еще поселился человек, он отлично ставит ловушки для рыбы. Монахи же ее никогда не ловят, но не запрещают другим. Я научилась варить суп. Думала, буду здесь жить одними молитвами, а научилась готовить, правда, смешно?
Нээле виделаскорее, ощущала, что Лиани разглядывает ее украдкой, и сама занималась тем же. Уже в третий раз неожиданно встречала его, и каждый из них молодой человек выглядел для нее по-новому.
Уже ничего не осталось от того юноши из земельной стражи, со светлой улыбкой говорившего про волшебных созданий. Хотя едва ли год прошел с первой встречи, и чертами он изменился не сильно, мечтательностито восторженной, то грустнойне стало вовсе. Появилась тихая скрытая ярость; вряд ли сейчас чувствовала бы себя с ним так спокойно и свободно, укради он ее как давешней весной. И не потому, что для нее угроза, просто не сравнить шелк и бронзу, хотя оба переливаются. Безобидным он больше не выглядел.
Зимой кинулась ему на шею, а сейчас опасалась случайно коснуться.
Но то ли виной тому жизнь при храмехотя народу тут было всяко больше, чем в мастерской вышивальщиц, то ли еще что, но сердце как-то подозрительно ёкнуло. Что-то в Лиани появилось и новое-притягательное. Неужто это от войны след, и привлекательны те, кто сражался и убивал?
Глава 8
Последний месяц весны, проведенный в Срединнойзря потраченное время. Даже в богатых, утопающих в зелени кварталах Осорэи пыльно и душно, а уж тут Суро предпочел бы не покидать загородное поместье возле реки, смотреть на цветение слив и глициний, и, разумеется, жить в комнатах, обставленных по его вкусу, а не по солдатскому.
Асума, хоть командир третьей ступени, в душе явно оставался простым солдафоном, которому для сна довольно деревянной лавки, спасибо хоть не голой земли.
Хотя ради дела можно и потерпеть. В конце концов, он еще не стар, чтобы удобство предпочитать действию.
Срединная была взята на удивление успешно, сами Небеса благоволили им. Если бы еще не эта девочка, дочь покойного Тори! Кой демон ее сюда принес, месяц жила себе спокойно под материнским крылышком, уже весь город поговаривал, что брак неудачен!
С ней было не совсем понятно, что делать. Всего-то девочкано старшая дочь. Однако главенство перешло к другой ветвии все-таки кровь одна. И замужество это клятое. Ругал себя за то, что, занятый подготовкой переворота, не разузнал, как к этому браку отнесся Кайоши Аэмара.
Не исключено, что она отрезанный ломоть, и хоть бы погибла здесь, никого из Аэмара это не взволновало быно столь же вероятно, что за нее этот ослабевший после смерти хитрого тритона, но все еще сильный Дом станет стеной.
Суро потянулся в жестком кресле, тщетно пытаясь устроиться поудобней. За окно, возле которого сидел, старался не смотретьшироченный каменный двор наводил тоску. А младший сын, кажется, и не замечает разницычто тут, что дома. Сейчас во дворе толкует с командирами о чем-то. Порой с ним сложней, чем с Макорислишком себе на уме, хоть внешне сама почтительность.
Слуга за дверью охнул в голос, и тут же отворилась дверная створкатак, без доклада, отпихнув коридорного, могли себе позволить зайти только Атога и Шимара. Первый был занят. Значит, второйжелчный, непочтительный, зато умный. Только простаки считают, что Суро больше всего ценит раболепие
Хмурый, Шимара не поклонилсяскорее кивнул, и, чуть сгорбившись, опустился на табурет рядом с креслом Суро.
Добрался гонец из Ожерелья, от вашего сына. Все, больше нет времени. Как и раньше, нам верны крепости Черностенная, где сейчас Макори, и Шин. Северная все еще колеблется, с крепостью Сора тоже неясно, но, если мы будем сильны, тамошние командиры против нас не пойдут. Тай-эн-Таала и две южные верны генералу.
Южными мы не занимались особо, пусть ихони ничего не решат. Но Крыло Лебедя жаль. Это жемчужина всего Ожерелья. Я надеялся, Макори сумеет
Он же не волшебник. Там ваших людей раз, два и обчелся, сказал Шимара скучным голосом. Самых подозрительных отправили воевать. Остались ставленники Дома Таэна да еще от Нара немного.
Не упоминай, покривился Суро как от зубной боли. Вон, сидит под замком козленочек. Рогов нет, а туда же, пытается бодаться.
А кстати вам и послание от козочки, Шимара протянул ему запечатанный футляр. Госпожа Майэрин от дядюшки привезла. Намекнула, что это он ее направил сюда.
Суро поспешно сорвал печать, отвернул крышку, прочел и вполголоса, со вкусом помянул рогатую скотину. И весьма извращенным способом.
Что ж, теперь по крайней мере насчет девочки нет сомнений. Относиться к ней, словно к принцессе, а еще лучше спровадить из Срединной со всем почетом.
Раз уж нельзя отделаться от всех Аэмара разом.
**
Когда это началось? С того разговора на зимнем кладбище, вероятно. Когда юная девушка поразила его своей смелостью и откровенностью. Вероятно, именно в этот день было посажено семечко пусть не доверия, но внимания к ней.
Иначе в голову бы не пришло поверять свои трудности ей, недавно вышедшей из детского возраста. Конечно, он разговаривал с женщинами. Уважалрассудительность матери, и даже Лайэнэ в первую очередь привлекла умом и талантом, а не красотой. Но они были взрослыми!
А Майэрин, верно, способна понять лишь то, что все очень плохо. Она сидела, еле заметно кивала в такт его словамтак, наверное, слушала учителяи Рииши радовался, что она не может прочесть его мысли.
Согласиться с требованиями Суро значило не просто один раз сказать «да», но по-настоящему выступить на его стороне, и верных людей убедить. Иначе все равно никого не спасти, только запятнать честь Дома. При настоящем согласии эту честь тем более не спасти. Готов он на это? Вряд ли
Только его готовность никого не интересует.
Лучше всего было бы здесь, сейчас умереть от своей же рукизаговорщиков бы это напугало, побоялись бы давить на оружейников. Если бы Майэрин была такой, как его мать, и он знал ее много лет Он сказал бы тогдапрости, но это единственный выход, и взял бы с нее клятву рассказать все как было, что к его смерти не причастен никто, кроме него самого, и тем не допустить еще большей смуты.
Но достаточно глянуть на эту девочку, чтобы оставить подобные мысли. Даже если она сдержит слово, не сломается, все скажет, как надо, толку будет с того? Отвезут куда-нибудь в дальнее поместье и оставят под надзором, а решения станут принимать сами.
У меня выхода нет, сказал он, Придется соглашаться. Только не очень понимаю, кого я смогу убедить, если сам себе не верю.
Майэрин слушала с неизменно серьезным лицом, и неожиданно напомнила лилию в черном прудувокруг тьма, под ней бездна, а она такая светлая, ровная и аккуратная.
А почему ты так сильно уверен, что Суро неправ в своих доводах? спросила она. Только потому, что ты и твой отец были верны правящему Дому, и тебе нравится господин Кэраи?
Рииши не сразу нашелся с ответом: никак не мог привыкнуть к ее прямоте. И где научилась?
Если бы Дом Таэна был только символом! Они выступают и против человека, много лет защищавшего наши границы, и это сейчас, когда он сражается за всех нас.
Он герой, кивнула Майэрин, Но если он и вправду не справляется с делами Хинаи? Я многое слышала от отца и Кайто, хоть они всерьез со мной и не разговаривали. Не каждый даже великий воин способен править.
Ты думаешь, Суро с Атогой способны? горько спросил Рииши, Уже убившие офицеров крепости, которые всего-то были верны долгу?
Это всегда бывает при переворотах, сказала девушка, словно сама устраивала по пять смен власти на дню. Но все же они взяли Срединную почти без крови, и тебя просят о помощи, не хотят новых жертв.
Да что с тобой разговаривать, подумал Рииши, и сам устыдился этой мысли. Проще всего, когда ответить и нечего, объявить собеседника дураком или несмышленой маленькой девочкой. Уж лучше девочка будет задавать такие вопросы, чем настоящий противник.
Нечего мне ответить, признался он, Я бы хотел все понять, но не могу. Знаю, как поступил бы отец, и мне это ближе всего. Не потому, что отец я сам выбрал сторону, выбрал, кому доверять. Не умею и не хочу подстраиваться под дующий ветер. А ты можешь выбрать другое, осуждать я не стану.
И что же, ты выбрал одно, а делать намерен другоекак это связать?
Предателем себя чувствовать, вероятно, ему неожиданно стало смешно, Пока не смогу что-нибудь изменить. Постараюсь.
Внезапно Майэрин встала, так резко, что заинтересовались охранники у двери. Но препятствовать ей было не в чем, и девушка несколько раз прошла по комнате туда и сюда, потом села на прежнее место. Караульные какое-то время понаблюдали за ней, потом, видно, решили, что просто беспокоится барышня, пусть себе мечется. Тогда Майэрин заговорила, тихо, кусая губя и вертя в пальцах шелковые кисточки пояса, по-детски совсем.
Как только в крепости появились солдаты Атоги, Майэрин, очень испуганная, смекнулапока всем не до нее, и побежала разведывать обстановку. Служанка пыталась остановить, но проще было совладать с ветром. Юная госпожа и ее отправила на разведку. А служанка-то была из дома господина Кайоши, и вот ее узрел один из доверенных людей Суро, на деле служивший Аэмара.
О двойной игре служанка не знала, но в покои госпожи, только-только вернувшейся из вылазки по Срединной, его провела.
Он не ожидал увидеть в крепости племянницу господина, и невольно выдал себя. Майэрин довольно было встревоженного голоса, поднятой брови, сторожкого взгляда через плечо, чтобы все понять. Так у зверя, попавшего в ловушку, чутье обостряется до предела. Она чуть ли не зубами вцепилась в мужчину; обычно тихая, не жалела ни уговоров, ни угроз. Мол, помогай, если понадобится, щедрой награды Аэмара не пожалеют, а если что с ней случится, то из него и его семьи дядюшка собственноручно наделает пирожков. И если сейчас ее выдаст, тем более.
Мужчина, растерянный, ушел, обещав подумать.
Успели вовремятут уже люди Атоги пронюхали, что Майэрин в крепости, и приставили к ней охрану.
Пока Майэрин это рассказывала, Рииши смотрел на нее, как на свалившегося с неба дракона. И без того чудо, так еще и без какой-либо торжественности, прямо ему на голову. Возможно, его этим драконом и убило, и все напоследок привиделось?
Он обещал придти, помочь нам обоим, если будем в беде, застенчиво поведала Майэрин, Честью семьи обещал Может и не получится, но я очень старалась.
Ну ты даешь, сказал Рииши, без изыска, словно дочке кого-то из оружейников. Никак не мог отвести взгляда от Майэрин, все рассматривал, словно пытался понять, на ком он все-таки женился.
А она сидела в своем сизом платье с серебряной вышивкой, с падающими на грудь косами, прямая, напряженная и испуганная, словно не о себе сейчас рассказывала, а о ком-то другом, смелом и предприимчивом.
Положил ей руки на плечи, притянул к себе крепко, не стесняясь, что охранники видят их. Что до них, в самом деле? А Майэрин не напряглась, не отстранилось, напротив, теснее приникла к нему. Сердце ее стучало часто, выдавая, как ей страшно на самом деле.