Плесень болотная! Даже не знаю, с кем хуже ехать. С тем, кого боюсь, или с тем, кого обманываю.
Глава 6
Легко запрыгнув в высокое седло, Тазур повторил:
Со мной поедешь. Каст, дай свой плащ, иначе Анна себе весь округлости отобьет, пока мы доберемся, недовольно хмурясь, кинув на меня почти злой взгляд, Кастан, тем не менее, подал требуемую деталь одежды.
С некоторым недоверием наблюдая, что будет дальше, я очень слабо представляла, как запрыгну на спину этого зверя и как смогу там сидеть. В наших краях вдвоем на лошади разве что дети ездили. Хотя, стоило отметить, что наши лошади все же на порядок меньше, чем те, что прибыли из-за перевала.
Сложив плащ несколько раз, Тазур положил его как подушку перед собой, укрывая выпирающую переднюю луку седла. Оглядев двор, лард медленным шагом подвел коня к лестнице.
Иди сюда, девушка. С земли тебя не закинуть, высоко очень. Давай, время идет. Солнце почти в зените, а дел, как сорняков в огороде.
Скрипя зубами, про себя костеря собственный длинный язык, я поднялась на несколько ступеней, все равно не представляя, как смогу запрыгнуть так высоко.
Каст, подай, невозмутимо приказал-попросил лард. Не успела я сообразить, как меня легко подхватили за талию, высоко приподняв над землей. Ногу перекидывай, пока не упала.
Кое-как закинув ногу, я с ужасом поняла, что меня вот так, на весу, передают из рук в руки, рискуя уронить прямо под копыта этого огромного зверя. Широко распахнув глаза, тут же ухватившись за длинную гриву, я попыталась чуть более устойчиво устроиться.
Не ерзай и отпусти Слюду, чуть ворчливо пробормотал лард, прижимая к себе, со мной не упадешь. Ехать нам не слишком долго, так что сильно не устанешь.
Пришпорив и резко развернув коня, отчего я едва не скатилась вбок, лард быстро выехал со двора.
Мои люди нашли следы разбойников. Только, судя по всему, их в банде не пять-шесть, а с два десятка будет точно, Тазур начал без предисловия, пока мы ехали вдоль черных полей.
Я мало смотрела по сторонам, стараясь как-то удобнее устроиться в столь некомфортном положении. Плащ, сложенный в несколько раз, все норовил съехать, почти сразу начали болеть спина и бедра, которыми я пыталась держаться за гладкие бока, укрытые попоной.
Не знаю. Как вы появилисьразговоров о разбойниках больше и не было. Только о варварах из-за перевала, которые вырезали семью князей Анадских не успев подумать, с кем разговариваю, я вначале произнесла фразу, а уже потом зажала рот ладонью, в ужасе втянув голову в плечи и ожидая, что будет дальше.
Тазур только хмыкнул, быстрее погнав коня, немного отрываясь от сопровождения.
Это не так. Да, князя пришлось отправить к праотцам, но он бы не сложил оружие. А вот его вдову и дочь отправили к дальним родственникам. После того как княгиня подписала отказную под печатью короля.
Неправда! Сигед не мог отдать вам свои земли так просто! возмущенно вскрикнув, я даже полуобернулась в седле.
Но он отдал, проникновенный шепот, от которого по телу прошла холодная дрожь. В белозубой улыбке было столько снисхождения, что невольно возникало желание разбить первый попавшийся горшок об эту темную голову. Желательно ночной. Только под рукой такового не было. Помолчав несколько минут, чуть придержав коня, лард добавил уже с более спокойной интонацией:Не просто так, как ты выразилась, но довольно дешево.
И что же король попросил взамен? пытаясь представить, во что могла обойтись наша жизнь и свобода в понимании Сигеда, я даже на время забыла о неудобном положении.
Неважно, Анна. Он получит свое сполна. Что это за место? Тазур остановил коня у узкой тропы, извилисто уходящей вниз в чащу. Обычно эта тропка привлекала мало внимания, а местные и вовсе старались обходить ее стороной.
Там топи. Только знахарки ходят. Очень опасное место. Гиблое, я почти не лукавила. За те пять лет, что я живу на землях баронства, эта топь проглотила не один десяток человек.
Это чувствуется. И между тем туда странным образом тянет, задумчивые нотки в голосе ларда мне не понравились. Не хватало, чтобы он туда со своим интересом сунулся. Нервно заерзав, я добилась только того, что плащ-подушка совершенно съехала набок.
Злобные феи! тихое ругательство сорвалось само собой, привлекая внимание Тазура.
У вас водятся такие? и ни намека на насмешку. Прищурившись, размышляя, стоит ли ему что-то рассказывать, я только прикусила щеку изнутри, пытаясь ладонью подтянуть плащ обратно под самую мягкую и такую чувствительную часть тела. Не дождавшись ответа, но обратив внимание на мои потуги, Тазур вдруг крепко обернул талию одной рукой, приподняв, а второй поправив импровизированную подушку на место, при этом весьма вольно проверив ладонью, попадает ли ткань именно под мой многострадальный зад. Возмущенно пискнув, едва не вырвавшись из захвата, при этом чудом не упав на землю, попыталась обернуться, чтобы влепить пощечину. Только мой маневр разгадали, поймав ладонь на подлете. Крепко сжав запястье, лард легко, но резко дернул рукой, словно желая привести в чувство.
Сказал же, что никто намеренно не обидит. Но по лицу бить тоже не позволю. Вновь пустив коня легкой рысью, управляясь с ним почти без рук, Тазур добавил чуть погодя:Ты пользуешься моим терпением слишком вольно. Будешь так себя вестивыпорю. Не путай доброту со слабостью.
Сердито сопя, не имея возможности как-то поставить мужчину на место, я только сжимала зубы, удерживаясь от любых комментариев, чтобы не навлечь на себя еще больше неприятностей.
____________________
Шотландские тяжеловозы. Не самые быстрые, но могучие кони. Они великолепны.
Тазур
Злобные феи. Если бы я думал, что такие и правда существуют, то решила бы, что одна из них мне и досталась. С виду милая, мягкая и податливая как воск, Анна вдруг могла за мгновения стать твердой как сталь. В ней чувствовались присутствие какой-то тайны и немалая внутренняя сила. Если бы время позволяло, может, я бы и занялся изучением ее секретов, но только дел было невпроворот. Поиски баронессы осложнялись болотами, с которых сходила зимняя дрема, и разбойниками, совершенно не к месту обнаружившимися здесь.
Мы как раз миновали тропу, ведущую к топям, когда узкую лесную дорогу пересек заяц. Косой, встревоженный ржанием лошадей и стуком копыт, вместо того, чтобы ринуться в чащу, выскочил прямо под ноги Слюды. Спокойный и обученный, конь только фыркнул, остановившись. А вот меня подобное событие заинтересовало.
Что у вас с дичью?
Что-то есть. Но мы больше подсобным хозяйством промышляем. Зимой несколько раз силки ставили, а на крупную дичь охотиться некому. Мало тех, кто мог бы весь день и всю ночь в лесу провести, ожидая зверя, я уже по голосу мог определить, когда эта маленькая женщина кривится. Только было непонятно, она сожалеет о том, что пришлось мне сказать, или о том, что охотников и правда нет.
Собаки?
А кто ими заниматься будет?и столько горечи и злобы в голосе, что даже стыдно стало.
Немного помолчав, решил сменить тему. Было понятно, что для местных последние годы дались с трудом, но только моей вины в этом не было. Наоборот, я мог помочь им наладить порядок и быт, раз уж у самих силы не достает.
Дальнейшая дорога прошла спокойно, только все из головы не выходила узкая, но утоптанная тропа к топям. Одна-две знахарки такую дорогу не протопчут, даже если каждый день по ней ходить станут.
Нужно будет послать людей проверить.
Вирана
Злобные феи. Я с ними сталкивалась не раз в этих лесах, и, будь моя воля, больше не повторяла бы этого знакомства. В последний раз и вовсе чудом ушла, откупившись дорогой заколкой от вредной крылатой девицы. За последнее время они попадались все реже, предпочитая сидеть по своим норам в глубине болот, но вот в годы до мора то и дело утаскивали к себе несчастных, не сумевших разгадать загадки или попавших на их территорию. Изредка удавалось откупиться, но цену эти темные создания назначали немалую. Неспроста у дочери кузнеца не было двух пальцев на руке, а старый овчар как-то вернулся из леса без ноги. Но живой.
Поежившись, радуясь, что феи стали выходить к людям все реже, я представила, как через три дня отправлюсь к топям. Нужно будет хорошо подготовиться и придумать способ сбежать из-под внимательных темных глаз нового хозяина поместья. Жаль, что так получилось, но в благие намеренья и хороший исход всего этого я не верила.
Глава 7
Деревня была тихой и почти пустой. В одном-двух дворах копошились старики, сгребая остатки прошлогодних листьев и готовя скудную землю к весне. В былые годы люди носили торф и ил с болот, но это не такое простое дело для человека, обремененного тяжестью лет.
Наша небольшая компания ехала довольно медленно, и даже спиной я чувствовала напряжение Тазура.
Дома крепкие, и дворы вроде как в порядке, но где люди? лард придержал своего огромного коня в центре, на небольшой площади.
Эта деревушка небольшая. Много умерло. Когда мор добрался до этих дверей, в соседних деревнях особенно уже некому было помогать. В каждом дворе по одному-два, а то и три человека огню отдали.
Высокая дань.
Не малая, тихо согласилась я, вспоминая, как помогала собирать погребальные костры. Единственного, чего хватало в то времяэто хвороста для огня. Даже сейчас в горле стоял привкус гари и сладкий, тошнотворный запах горелой плоти.
А где те, кто остался?
Пока на болотах. Ждут, что будет. Что вы станете делать?
Мне нужно разместить людей. В палатках жить долго невозможно. В какие дома можно определить воинов на постой?
Без хозяев?
Раз их нет, то да. Чужого не возьмем, с хозяйством порядки наведем. Все как надо будет. Да и что у вас брать, пожав плечом, как само собой разумеющееся, ответил Тазур. И все же я не понимала его логику. Это было неправильно и неверно. Для меня.
Мне нужно навестить старушку, сделав вид, что не услышала последнюю фразу, я попыталась слезть с коня, но, глянув вниз, резко передумала. Земля была как-то уж невероятно далека.
Где ее дом? Я заберу тебя позже, как осмотрю деревню. Староста здесь есть?
Умер. Давно.
А кто решает вопросы?
Из важных за последние годы было только два: хватит ли еды на зиму и дров для печей.
И кто же занимался этими делами?
Баронесса, я едва не скатилась из рук ларда, услышав обращение. Недалеко стояла Нима, опираясь на палку, старуха-ведунья смотрела на нас проницательным взглядом разных глаз.
Снова ваша миледи? Я уже просто изнываю от желания познакомиться с ней, и такая то ли угроза, то ли предвкушение в голосе, что дрожь по всему телу прошла.
Она у нас и правда занятная. Только в руки взять мало, еще и удержать нужно, и такая [11] едкая улыбка у Нимы, что и непонятно, мне упрек, или ларду предупреждение.
Ты кто?
Ведунья местная. С духами говорю. Судьбы вижу.
Спустите меня. Я должна навестить старушку, не позволив ведьме с разными глазами продолжить, осторожно дотронулась до руки Тазура, привлекая внимание. Кивнув головой, мужчина крепко взял меня за руки, медленно ставя на землю. Коснувшись твердой поверхности, я тут же отступила от огромных, пугающих копыт, повернувшись к ведунье. Все, что я успела, эти показательно прижать палец к губам, призывая женщину не выдавать меня. Ее косы, седые и тугие, аккуратно заплетенные яркими лентами, чуть качнулись.
Анна, в какой дом ты идешь? протягивая мою котомку с лекарствами, повторил вопрос варвар, больше не казавшийся таким уж варварским, как вчера. А прошло-то совсем немного времени. Не стоит забывать, с кем я общаюсь.
Указав дом, я еще раз кинула предостерегающий взгляд на Ниму. После того, как женщина побывала в плену у злобных лесных фей, ей и в самом деле доступны всякие фокусы, но и понятия верного и неверного у нее иногда не совпадают с общепринятыми.
Оставайся там, чтобы я не искал. Савр, сопроводи и проследи.
Спрыгнув с коня, молодой парень подмигнул, пристраиваясь рядом. Отлично. И здесь у меня нянька.
Войдя в дом, захлопнув дверь прямо перед носом удивленного парня, повернулась к старой женщине. Еще полная сил, но сгорбленная годами, худенькая и маленькая, старушка сидела за столом, зашивая прореху в платье. Услыхав стук двери, старушка обернулась, тут же вскочив с места. Мы были знакомы все пять лет, а ее единственная внучка служила у меня.
Ваша милость, легкий, полный достоинства поклон и улыбка. Все же, несмотря на то, что годы были тяжелыми, люди привыкли и принимали меня.
Добрый день, уважаемая. Сегодня и дальше я Анна. Просто Анна. Пожалуйста, умоляюще сложив руки, попросила я.
У Вашей милости беда?
У всех нас беда, уважаемая. Варвары с запада, из-за перевала. Они здесь. И убьют меня, если узнают, кто я.
Ваша милость, испуганным шепотом отреагировала старушка, падая обратно на стул.
Анна. Пожалуйста.
Но, ваша милая, но он все равно узнает. Как хранить тайну, которая известна стольким людям? прижав ладонь к губам, неуверенно продолжила пожилая женщина.
Потом это будет неважно. Я так думаю. Я надеюсь.
Анна, мне велено смотреть за тобой. Ты же не допустишь, чтобы меня отходили кнутом за невыполнение приказа? громкий, чуть насмешливый голос молодого воина из-за двери так неожиданно вклинился в наш серьезный разговор, что мы обе вздрогнули. Рассердившись в одно мгновение, я вскочила и дернув дверь, зло уставилась на улыбчивого парня.
Знаешь ли, мне нужно осмотреть больную женщину, и твое присутствие будет несколько неуместным. И куда я, по-твоему, могу деться из дома с двумя комнатами? В печь залезть?! Стой тут!
Несколько оторопелый взгляд парня был достаточно красноречив. Он явно такого не ожидал. Вновь прикрыв дверь, прижалась спиной к деревянной поверхности, тяжело дыша. Было такое ощущение, что меня загнали в угол, лишив всех путей отхода. Может, все же правильнее было покинуть эти места? Но как я могла? Здесь люди. И мне к топям через три дня.
Анна, ты закончила? дверь после короткого стука распахнулась, явив нам Тазура в хмуром, несколько озабоченном настроении. Мы с хозяйкой уже переговорили, я успела передать послание золовке и выпить чаю в спокойной обстановке. Дел много, нужно людей на постой распределить. Доброго дня, хозяйка.
Темные внимательные глаза остановились на старушке, ответившей таким же изучающим взором.
И тебе не хворать, если с миром пришел.
С миром или нет, это не мне решать. Но порядок наведу. Есть у тебя место на постой двоих воинов взять?
На постой? старушка, отставила щербатую чашку, которую держала в руках, строго сведя брови. У самой еды только то, что ее милость по осени распределяла. Как я двоих мужиков прокормлю? Да и возраст уже не тот, чтобы молодцы за мной ходили.
Тазур широко улыбнулся, посветлев лицом. Ему понравилось то спокойное достоинство, с каким разговаривала хозяйка.
На постой пустишьбудут ходить. Забор у тебя в одном месте покосился, смотрю. Огород только на четверть вспахан. А провиантом они обеспечены. За это не переживай.
Внимательный, значится, задумчиво прокомментировала старушка, словно проигнорировав все слова ларда. Ну, может будет толк.
Я едва кружку из рук не выронила, с недоверием глянув на хозяйку дома. Та мне только подмигнула, да так явно, что и Тазур видел.
Будет, это уж точно, словно клятву произнес, пообещал лард.
Только земля эта не твоя.
Снова она? Баронесса? Найду я ее, и все права моими будут.
Люди любят свою хозяйку. Да не только в этом дело.
Не говори ему! треснув чашкой по столу, взвилась я из-за стола.
Так коли он не знает, так и ее, и нас всех погубить может, спокойно отозвалась старушка, вытирая чай, выплеснувшийся из моей чашки.
Придвинув к столу небольшой сундук, Тазур медленно, как-то пугающе плавно опустился напротив.
Чего не знаю я, уважаемая? Мне эти земли ваш король передал, все честь по чести. По всем бумагам. Налоги, как у всех выставил, договор подписал с родичами. Одно условие только поставилне позволить вашей хозяйке земли покинуть. Чего мне не сказали?
Не говори. Ему знать не положено, тихо, с угрозой произнесла я, нависая над столом.
Анна, я тебя за двери выставлю и к конскому хвосту привяжу, если мешать будешь, тихо, без угрозы в голосе, произнес Тазур. Но что-то такое было в этой фразе, что я невольно опустилась на стул, словно меня ведром воды окатили. Говори, хозяйка. Меня терпением судьба не сильно наделила.
А оно тебе пригодится, если хочешь тут остаться, фыркнула старушка, наливая свежего чаю и двигая чашку в сторону ларда.
Что такого с баронессой вашей, говори. А там уже ясно будет, стоит ли она моего терпения.
Хи, сам не знаешь, о чем говоришь.
Я не могла сидеть на месте. Встав из-за стола, подошла к окну, глядя на запущенный, частично заросший двор старушки. Это ничего, за неделю-две порядок и в саду, и на полях тихо навели бы. Может, чуть опоздали бы с посевом, но не страшно, я знаю, с каких полей нужно начинать. Ил бы болотный навезли. Справились. Зараза отступила, а сил у людей хватит.
Глава 8
Земля наша, медленно, причмокивая и словно получая удовольствие от рассказа, начала старуха, то ли проклята, то ли благословеньем наделена, но уже пять сотен лет в одних границах находится и одному роду принадлежит. Говорят, если с высоты птичьего полета посмотреть, то по всей границе вересковые ленты растут, от соседнего края отделяя.
Когда границы пересекали, мы никакого вереска не видели, фыркнул лард, все же внимательно слушая.
Вереск к осени цветет. Красным. В траве хорошо видно, я помнила тот год, когда приехала. И помнила дорожку вереска, узкую и бесконечно длинную, во все стороны.
Вереск по осени цветет, повторила старушка, посмеиваясь, и, говорят, он от злых духов оберегает. Только не здесь. У нас он им не дает землю покинуть. Заперты в наших краях духи такой силы, что землю перевернуть могут.
И что? Отчего земля со всеми этими духами, будь она ими заполнена, не может стать моей?
А от того, что сдерживает их кровь рода. Баронская кровь.
Но барон мертв.
Но хозяйка-то жива, проникновенно шепнула старушка. В это же мгновение ударил такой порыв ветра, что распахнул окно. Не из стекла, а мутное, из особой пленки, окно открылось на две створки, и в лицо пахнуло сыростью и свежестью весны. И запахом прелой хвои. По телу прошлась волна мурашек. Вспомнилось, как за мной приехал барон, как обрадовался, увидев, словно всю жизнь только такую и искал. И этот запах прелой хвои, идущий с топей. Запах моей замужней жизни. Хозяйка жива. И обрядом кровь ей дана особая. А ты, лард, коли госпожу нашу погубишьграницу нарушишь и все чудовища, запертые и мирно спящие в этих землях, силу себе вернут. Беды наделаешь.
И много их у вас, чудовищ?
На твой век хватит.
Тазур задумчиво поднял бровь. Эта его привычка начинала меня нервировать.
Значит, чудовища, старушка кивнула, страшно довольная собой, и баронесса их охраняет.
Сдерживает, тихо поправила я. Кто-кто, а местные обитатели в охране совсем не нуждались.
Пусть так. И для того чтобы стать хозяином земли, мне нужна ваша миледи. Так?
И корона. Без нее обряда не будет.
А кто обряд может провести?
Да хоть Нима, хоть Ченни, хоть и я. Любая из женщин, кому за полвека перевалило, и так довольно все это произнесла, что меня замутило.
И что же, мне согласия баронессы не нужно?
Согласие? А кому оно нужно? удивленно ахнула старушка. Согласие, оно в других местах спрашивается, а мужчине только желание женское надобно. Без постели ничего не будет.
Вот как, довольно фыркнул лард, словно все сложилось. Ты мне ее сватаешь. Корона, обряд и постель. Так бы сразу и сказала, что жениться мне предстоит.
А, сути ты не понимаешь, фыркнула старуха, но глаза озорно блестели, но ничего, время подойдет, все само сложится.
Ладно. Ты верно сказала, время все само сложит. Идем, Анна. Пока я жениться не надумал, нужно еще много чего сделать.
Дайте мне еще минутку. Про лекарства расскажу.
Недолго только, Тазур вышел вон, прикрыв дверь, а я нагнулась к пожилой женщине, сверкая глазами.
Ты что это, решила за госпожу свою будущее решать? Мужа выбрала?
Госпожа моя молода совсем, а на горбу тащит то, чего ей судьбой не положено. А у мужика спина шире и плечи крепче. Да и между ног кое-что имеется, спокойно, с лукавством отозвалась старушка. Миледи моя уже три года как вдовая, ни мужика, ни дитя. А кому наследие передавать станет?
А тебе ли это решать? Не думала, что станет, если я другого для обряда выберу? за время со смерти мужа я была так занята людьми, их потерями и горем, что и не подумала о наследнике.
Так не всякий сумеет мужем тебе быть. Или забыла, госпожа моя?
В последней фразе столько печали и жалости, что я, развернувшись, выскочила из дома, по инерции пробежав еще несколько шагов за калитку. Лард поймал меня за локоть уже за пределами двора, а я быстро отвернула голову, вытерев слезы.
Отчего все не может быть немного проще?
Конец лета в тот год выдался жарким. Солнце палило и жгло кожу, травы одуряюще пахли медом. Мы с мамой, тетками и кузинами собирали ягоды в саду. Большой, на пять сотен кустов, сад разбили всего-то года четыре назад, так что урожай был одним из лучших. Стебли до земли гнулись. Мама к ним посторонних не пускала, даже наших, дворовых девушек. Говорила, что обидно будет, если поломают. Ледник уже был по самые плечи уставлен коробами, а урожая и половины не собрали. Хороший год.
Голубая, крепкая ягода в леднике месяц-два пролежит, не испортится, а по осени цена такая будет, что все затраты в три раза окупит.
Так, до конца ряда, и домой. Жарко очень, устало вытирая пот со лба, приказала мама. Она у меня была тонкая, но крепкая. Всегда говорила спокойно, как настоящая госпожа. Это я в отца пошла, и фигурой, и характером. Тетки покивали головами, только повздыхав. В такую жару плохо собирать, ягода потом хранится хуже. Вечером придем, еще по ряду соберем.
К ягоднику, настоящей плантации, огороженной забором, подъехал один из мальчишек, помощников на конюшне.
Госпожа, сиятельная госпожа! мама недовольно разогнула спину, не успев добрать ягоды еще с двух кустов.
Говори.
Хозяин велел, чтобы вы сразу шли, как я приеду. Гость приехал. Леди нашу сватать, у меня ягоды так из рук и посыпались. По меркам местных невест, я была совсем не завидной. Не самой привлекательной, недостаточно стройной и слишком своевольной. Местные пэры предпочитали тихих, тонких девиц, только достигших брачных лет. Таких, как мама.
Ты попутал что? Мы женихов сейчас не ждали, грузная, но очень проворная, сестра отца отставила в сторону корзину, доверху груженую ягодой.
Никак нет, высокая леди. Точно всё. К младшей леди приехали. По имени звали. Ваше сиятельство, надо отправляться, пока хозяин не осерчал, мальчишка приплясывал, видно, спиной предчувствуя, как ему попадет за нерасторопность от вспыльчивого нрава отца.
Ладно, раз хозяин звал, отправляемся, все с тем же врожденным достоинством подняв тяжелую корзину, мама вышла из своего ряда, знаком поманив остальных. Обе мои тетушки и две кузины повторили все вслед за хозяйкой поместья.
Для наших нужд в том году смастерили особый экипаж, позволявший сидеть восьмерым и урожай везти. Папина сестра заняла место кучера, ловко ухватив поводья и заткнув юбки повыше. Подождав, пока рядом усядется мама и мы займем свои места на длинных лавках позади, тетка хлестнула лошадей, громко свистнув. Несясь по ровной дороге, едва не срывая платки с корзин, наша повозка неслась к замку, позволяя ветру хоть немного охладить горящие щеки.
Жених. Никак не ждала. Думала, через год, после следующего урожая, если будет он хорош, мне добавят приданого и тогда, может, посватается ко мне Конрад, сын нашего соседа. Или, может, тот блондин, что я на балу в столице зимой видела. Мы мило танцевали три раза и еще долго разговаривали, обсуждая смену климата.
Но сейчас
Глянув на испачканное рабочее платье, грязные руки и смуглую, почти бронзовую кожу, я едва не застонала вслух. Это будет просто позор.
Не рыдай только, Вирана, ободряюще попыталась улыбнуться кузина, вот только блеск в ее глазах выдавал всю степень веселья. Сестра была на три года младше, и оттого чувствовала себя свободнее, только вступив в пору замужества.
Это будет очередной позор, с тоской произнесла я, пытаясь придумать, как избежать встречи с незваным женихом.
Не говори заранее. Никто не знает, спокойный голос мамы сейчас только раздражал. Она всегда и во всем находила хорошее, когда я предпочитала видеть вещи такими, какие они есть.
О да, меня в таком виде еще не сватали.
Мы все сейчас так выглядим.
Мама!
Ой, Вира, не сопи, тетка дернула поводья, чуть осаживая лошадей. Будучи высокого происхождения, но весьма крутого нрава, она никогда не оглядывалась на чужое мнение. Если мужчина достойный, то его твой вид не заденет. А если ему фарфоровая кукла нужна, то не в то место он явился. И не важно, в шелках ты и парче или только из конюшни вылезла. Мать твоя права, мое почтение графиня, никто не знает.
Оставив слугам разгружать ягоды, мы все вшестером вошли в большой прохладный зал. Только грязную обувь сменили и руки вымыли в небольшой подсобной комнате. Их было много для свадебного посольства. Человек двенадцать, не меньше. И мужчины и женщины, все богато одетые, с золотой вышивкой на тонких тканях. И узоры совсем незнакомые, и внешность не совсем привычная. Не такие высокие, как соседние бароны, гости при этом выглядели несколько крепче, напоминая статью отца.
Родитель и все три брата стояли напротив гостей, о чем-то тихо переговариваясь между собой. Двое старших братьев пошли в графа, младший был тонок и высок, как дед со стороны матери.
Ваше Сиятельство, хорошо поставленным голосом позвала мама. Отец повернул голову в нашу сторону, сделав приглашающий жест рукой. К нам обернулись все. Словно под кривым стеклом рассматривают, подумалось мне. Было у нас такое устройство у одного из наставников. Лист под несколько кривых стекол кладешьи видно, что он из множества сот состоит. Вот и я себя сейчас таким листом чувствовала. Или букашкой какой-то.
Моя супруга, графиня Сэрли, Патьер по рождению. Ее сестра, ди Натан, с дочерью, и моя сестра, вдова герцога Ценуро. Также с дочерью. И Вирана, леди Сэрли. Моя дочь.
Стараясь силой воли удержать румянец, расползающийся по щекам, и надеясь, что на смуглой коже он не так виден, присела в легком книксене, как каждая из дам до меня. Было сложно чувствовать себя достойно в таком виде, что бы ни говорили мама с теткой.
Миледи, леди, это гости из-за Медных гор. По их словам, наша Виранаредкое сокровище, которое должно достаться только их роду, в голосе отца не было насмешки, но все же сквозило некоторое недоумение.
Я все же вижу, что вы не полностью доверяете нашим словам, чуть растягивая буквы, с явным акцентом, произнес один из гостей. На их фоне мы выглядели сырыми орехами в скорлупках, упавшими в шкатулку с драгоценными камнями. Глядя на ровные, без эмоций, лица, я даже не могла сказать, кого пророчат мне в женихи. Того пожилого господина, что заговорил, или кого-то из более молодых мужчин. Почувствовав, как задрожали руки, крепче сцепила пальцы.
То, что моя дочьдрагоценность, я знаю с момента ее рождения. Но меня смущает то, что не будучи знакомыми, вы можете также охарактеризовать ее. Мы не знакомы и не проводили смотрины, но в этот день вы прибыли ко мне в дом, чтобы не просто посмотреть на девушку, а для того, чтобы ее забрать. теперь мне стало понятно, отчего гости до сих пор стоят. Почему им не предложили напитки, несмотря на жаркий день. Отец не знал, кто оказал честь его дому. А уж просить руки единственной дочери, пусть не крупного, но все же благородного и уважаемого землевладельца, не будучи представленным, считалось почти недопустимым.
Ваше сиятельство, вступила в разговор мама, осторожно касаясь локтя отца, желая усмирить его гневливый нрав и не дать разрастись скандалу, давайте отправим молодых леди привести себя в порядок, а гостям предложим освежиться.
По знаку матери две служанки, тихо стоящие в стороне, метнулись на кухню, за кувшинами с холодными ягодными отварами. Управлять прислугой графиня умела отменно. Чуть повернув голову, мама чуть заметно махнула головой, предлагая нам с кузинами переодеться. Тетушки тут же направили нас вверх по лестнице. Видно, дальше пойдут серьезные разговоры.
Благодарю, ваше сиятельство, с уважением кивнул мужчина, говоривший от лица принимающей стороны, но леди не стоит пока покидать нас. Если предположение верно, то не имеет значения, в какое платье облачится девушка. Позвольте моему сыну пообщаться с ней.