Остальные последовали ее примеру, зашуршав юбками. По залившимся нежным румянцем лицамвсем без исключения, клянусь, даже миссис Уайтглоу порозовела, как девчонка, и расправила юбку! можно было заключить, что за моей спиной стоит первый красавец Лонгтауна, если не всего Ньямаранга, и обернулась я, не скрывая любопытства. Оттого скрыть недоумение оказалось вдвойне сложнее.
Про людей с веснушками в Вайтоне говорили, что их поцеловало солнце. Но с гостем оно, похоже, не остановилось на первой базе и перешло к эротическим играм. Веснушки покрывали не только лицо, но еще и шею, руки и даже пальцы, необычайно длинные и тонкие. И если в этом еще можно было найти определенное очарование, то по-вайтонски вытянутое лицо, ссутуленные плечи и потертые брюки в каноны мужской красоты не вписывались категорически. Гость был необычайно высоквыше меня почти на голову, но и это его не красило; напротив, из-за слишком хрупкого для мужчины телосложения он больше всего напоминал огородное пугало, вышедшее на прогулку.
Вдобавок брюки были не просто потертые, а еще и форменные. Обещанный Грейс гость работал в полицейском участке, но почему-то не удосужился надеть китель и щеголял в слишком свободной рубашке, обвисшей на нем, как на вешалке. Положение не спасали ни рыжевато-золотистые волосы, ни яркие голубые глаза. Парень был драматически некрасив, и реакцию женской половины прислуги Мангроув-парка я ничем не могла объяснить.
Правда, ровно до тех пор, пока мистер Хайнс не одарил присутствующих очаровательной улыбкой и не заговорил:
- Прошу прощения, дамы, я стучал, но никто не отозвался. А вот голос оказался приятным: низким, с легкой хрипотцой и мягкими обертонами, к которым хотелось прислушиваться до бесконечности.
- Что же вы не воспользовались парадной дверью? пролепетала Эми, разом растерявшая всю свою неприступную суровость.
А мистер Хайнсо, отрада глаз моихзалился румянцем не хуже трепетных девиц и смущенно кашлянул:
- Я с неофициальным визитом к мистеру Хантингтону. Могу я рассчитывать, что он уделит мне пару минут?
- Я найду его и сообщу, что вы пришли, немедленно пообещала Грейс и пулей вылетела из столовой, пламенея ушами, как факелом в ночи.
- Не хотите чаю, пока мистер Хантингтон не пришел? предложила миссис Уайтглоу и, не дожидаясь ответа, тут же достала из шкафчика чистую чайную пару.
- Не откажусь, вынужденно согласился гость, дисциплинированно занял место за столом и вдруг вперился в меня настолько тяжелым и проницательным взглядом, что я заподозрила у него ведьминские корни. Кажется, мы не знакомы. Элиас Хайнс, помощник детектива из Департамента Охраны Правопорядка Лонгтауна.
Закончив фразу, он недвусмысленно опустил взгляд на выложенные в ряд гадальные фишки. Увы, запал еще не прошел, и эффект это произвело прямо противоположный тому, на который он рассчитывал.
- А, да, Марион, ты не договорила, что значит последний символ! спохватилась миссис Уайтглоу и поставила чашку перед мистером Хайнсом так быстро, что едва не расплескала чай ему на рубашку. Я чуть не забыла, какой вопрос загадала последним!
- Кхат, повторила я для нее, послав виноватую улыбку Элиасу. Зрелый колос. Символ плодородия, достатка и приумножения. Вам не о чем беспокоиться, миссис Уайтглоу, пусть все идет так, как идет. Ваш внукумный парень, у него все сложится. Может быть, не сразу, я покосилась на первую фишку в ряду, и она оскалилась на меня змеиной пастью, но сложится.
- Мисс Марион, кашлянул мистер Хайнс, едва пригубив чай, могу я рассчитывать на пару минут вашего времени?
Разумеется, кивнула я и машинально протянула ему мешочек с символами.
Что под «парой минут» он имел в виду все-таки что-то другое, я поняла только тогда, когда миссис Уайтглоу по-девчоночьи хихикнула и ссыпала в горловину фишки со стола. К чести мистера Хайнса, ставить меня в неудобное положение он не стал и послушно вытянул первый попавшийся глиф.
Вопреки всякой логике, это оказался не один из тех, что выпали кухарке и должны были лежать сверху. Один из немногих символов, вырезанный с реалистичной точностью, а не едва намеченный насечками, крупная обезьяна, сидящая в позе лотоса, с отрешенной мордочкой и звездами в расслабленных лапах.
- ТЧуен, растерянно назвала я. О чем он думал, когда тянул фишку? Символ талантливого человека, мастера, способного вдыхать жизнь в свои творения и похищать сердца. Может трактоваться как эгоцентризм и лицемерие, желание оказаться в центре внимания за счет того, что не потребует особых усилий, но только при условии, что следующий символ, который вы вытянете, будет негативным.
Что бы ни загадал Элиас Хайнс, дар не подвел, и ТЧуен пришелся к меступомощник детектива удивленно моргнул и замешкался, во все глаза уставившись на обезьяну, которой до него не было никакого дела.
- Ну же, тяните! подначила его посудомойка, снедаемая любопытством.
Второй на стол легла фишка с стрелой. В тени под ладонью Элиаса она будто ожила, устремившись вверхи тотчас застыла, стоило ему убрать руку.
- Иб, заинтригованно произнесла я. Стремление, следование зову судьбы. Дорога жизни. Может быть как негативным, так и положительным символом.
Кажется, это откровение мистера Хайнса разочаровало. Он позволил себе чуть кривоватую улыбку, которую человек с моим хобби расшифровывает мгновенно и безошибочно: «Ну конечно, разве могла ты сказать что-то конкретное, не выманив у меня какое-нибудь подтверждение своим словам?».
- Может быть, вы согласитесь переговорить со мной с глазу на глаз, мисс Марион? спросил он, так и не вытянув третью фишку.
Казалось бы, что нового в такой реакции? Мало ли их было, сомневающихся, не верящих, насмехающихся? Но отчего-то именно в этот раз я почувствовала себя уязвленной.
- Как пожелаете. Я резко поднялась, вынудив его последовать моему примеру.
- Вы можете поговорить в кабинете миссис Биддер, предложила миссис Уайтглоу. Я предупрежу ее.
- Благодарю вас, кивнул ей мистер Хайнскуда вежливей и с куда большей теплотой, чем обращался ко мне. Нет-нет, не провожайте, я помню, куда идти.
Я вышла в коридор, прикрыла дверь в столовую и негромко заметила:
- Надеюсь, это действительно так, потому что я в Мангроув-парке впервые и понятия не имею, куда идти.
- Не беспокойтесь, снисходительно отозвался мистер Хайнс и действительно направился к одной из узких дверей в конце коридора. Я не хотел поднимать вопрос при прислуге, поскольку он может быть неудобным для вас. Вы ведь знаете, что Его Величество объявил гонения на шарлатанок, выдающих себя за ведьм и оракулов, чтобы нажиться на честных вайтонцах, попавших в трудную ситуацию? он любезно придержал для меня дверь. Как представитель закона я обязан
Я вошла и тут же развернулась к нему лицом. От неожиданности он осекся, и я воспользовалась паузой в его речи:
- Меня приняли в качестве компаньонки леди Линдсей, проинформировала я его, невоспитанно скрестив руки на груди. Я гадала для миссис Уайтглоу, потому что это мое хобби. Я не беру за это деньги.
- Что ж, он моргнул, кажется, несколько удивленный моей резкостью, в таком случае, я приношу свои извинения, мисс Марион, но должен предупредить, что вынужден буду следить за этим.
Его вежливостью можно было выслать вместо войлока комнату для умалишенногои быть уверенным, что тот не поранится ни об один угол. Но я все равно чувствовала себя задетой за живое.
- Как пожелаете, повторила я и по наитию протянула ему мешочек. Вытянете третью фишку? Понимаю, что вы не верите во всю эту оккультную чушь, я позволила себе усмехнуться, с подначкой уставившись ему в глаза. Но вам любопытно, я же вижу. Профессиональная черта, вы ничего не можете с ней поделать.
Мистер Хайнс хохотнул, ничего не отрицая, вытащил из мешочка последний символи нахмурился. Но смятение владело им недолго.
- Думаю, я обойдусь без толкования, решительно сказал он и протянул фишку мне. Мистер Хантингтон, должно быть, уже ждет меня.
Я перевернула кусочек коралла рисунком кверху. Схематичное изображение сложилось в пятнистого ягуара на веткезаметного отнюдь не сразу; только если долго всматриваться, глаз начинает улавливать детали: длинный хвост, плавный изгиб хребта в тени густой листвы, изогнутые когтии совершенно человеческий взгляд.
Иих. Шаман в шкуре ягуарапровидец, способный видеть сокрытое в темноте.
Я подбросила фишку, снова поймалаи спросила, уже когда мистер Хайнс стоял на пороге:
- Вы думали о подозреваемом по своему последнему делу, когда тянули фишки, не так ли?
Он обернулся, и удивление на поразительно некрасивом лице переплавилось в понимающую усмешку:
- А вы хороши, мисс Марион. Думаю, мы с вами еще побеседуем.
- Бегу и падаю, пробормотала я и убрала фишку обратно в мешочек. Только инициативных помощников мне не хватало
* * *
Вопреки ожиданиям, мне выделили комнату не на чердаке, где располагались спальни слуг, а прямо в господском крыле. Правда, угловую, маленькую и слишком светлую, отчего солнечным днем она представляла собой нечто среднее между тепличной оранжереей и шестым кругом преисподней. Но я подозревала, что комнаты под раскаленной крышей немногим лучше, и промолчала.
А дражайший Сирил в итоге нашёлся только вечером, в лачуге садовника, но почему-то в компании младшего лакея и полупустой бутыли рисовой водки. Кузен пребывал в состоянии нежной братской любви и глубочайшего уважения к ближнему своему, всего в шаге от того, чтобы начать проверять глубину ответного уважения. Я поискала в себе любовь сестринскую, не нашла и удалилась, прихватив с собой пухлый блокнот из его сумки.
Телефонов в Мангроув-парке было пять, и один из них даже располагался на служебном этаже, но о том, чтобы болтать со вторым заместителем главы Тайной Палаты в присутствии посторонних, и речи быть не могло. К счастью, до ближайшей деревушки со своим телефоном-автоматом было рукой подать.
- Резиденция Лат-Блайт, Оливия у телефона, смертельно серьёзно объявил по-девчачьи звонкий голос, когда я управилась с жетонами.
- Лив? невольно хихикнула я, прижав трубку к уху. Младшенькую я не видела уже пару лет, но голос так и не изменился, как бы она ни пыталась подражать маминым степенным интонациям. Это Марион. Папа дома?
Ответа я уже не удостоилась, но мелкая так громогласно заорала: "Папа, это тебя!", что он уже и не потребовался.
- Да?
- Пап, я вцепилась в трубку второй рукой, словно так могла хоть как-то приблизиться к семье.
Сейчас их не хватало особенно. Но до завершения расследования мне никакой Старый Кастл не светилда и не следовало мне надолго покидать Ньямаранг.
- Марион, интонации сразу изменились. В голосе папы зазвучало искреннее беспокойство и тихая тосказеркальное отражение моей. Как ты? Обустроилась?
Наверное, странно радоваться тому, что кто-то переживает и тоскует. Но от осознания, что не мне одной не хватает родных, на душе становилось светлее.
- Да, все хорошо, успокоила я его. Кажется, маму тут помнит каждый пятый, включая дворецкого и саму леди Изабель. Мне даже напрягаться особо не пришлось, чтобы меня взяли в штат. К самой леди Линдсей я ещё не нашла подход, но по Лонгтауну пополз интересный слушок про предсказательницу
- Я в курсе, как-то мрачновато поддакнул папа, но разве слухиэто не по части Сирила?
- У меня его записи, заверила я, просто сам он вряд ли позвонит тебе раньше завтрашнего полудня, а предсказания и правда интересные.
На том конце повисла многозначительная тишина. Потом папа совладал с обуревающими его эмоциями и ровным голосом поинтересовался:
- Сирил снова завёл "полезное" знакомство?
Я припомнила лакеяслегка лопоухого, с узким подбородком и рыжим вихром над высоким лбоми неопределённо хмыкнула.
- Надеюсь, полезное.
Папа тяжело вздохнул. Я могла бы биться об заклад, что сейчас он обречённо потирает висок и жмурится, чтобы не выдать выражением глаз все, что думает о дражайшем племяннике.
- Допустим, сказал он. Так что за предсказание? Очередной спаситель Ньямаранга?
Я фыркнула одновременно с ним: с момента завоевания Ньямаранга Вайтонской Империей явление спасителя в общинах коренного населения предсказывали раз десять, причём восемь из них пришлись на времена Каменной Смуты, когда прежний король вдруг слег с кровавым кашлем и сгорел в считанные дни, не оставив после себя прямых наследников. Трон отошёл его младшему брату, Его Величеству Ричарду Балдеру, но без бардака и массовых шествий не обошлось: одно из герцогских семейств вдруг взялось утверждать, что приютило незаконнорожденного сына покойного короля, и требовало передать корону ему.
С тех пор в Вайтоне стало на одно герцогское семейство меньше. Но под шумок о независимости объявили сразу две бывшие колонии, а после внутренней смуты у Империи не было ресурсов, чтобы призвать их к порядку. Ньямаранг тогда едва не стал третьей потерей, но покойный ныне губернатор сумел подавить бунт и отправить за решётку восьмерых "спасителей" разом.
Чего он так и не смог, так это заставить простой народ отказаться от идеи, что кто-то придёт и решит все политические проблемы за них. Предсказательницы по-прежнему пользовались нездоровым успехом.
- Это снова Нарит Аволокорн, наябедничала я, отыскивая нужную страницу в блокноте. Та же, которая твердила, что Его Величество взошел на престол незаконно и что у покойного короля был сын от женщины из простого народа, который не допустил бы угнетения коренных ньямарангцев.
- Помню её, мрачно вставил папа. Что на этот раз?
Я прокашлялась и с чувством зачитала:
- В день, когда солнце станет чёрным и землю покроет тьма, на западный берег ступит чужак, который станет своим. Ненависть людская не очернит его, злые слова не тронут его, змеиный яд не отравит его; и руки его будут из золота, и лицо его будет из алебастра, и придет он по дороге из костей и ножей к чужакам, и сами они станут костями я запнулась и пробежала взглядом несколько строчек. Тут много самоповторов, но суть сводится к тому, что теперь спасителем называют вайтонца, который приедет сюда ко дню полного солнечного затмения. Это послезавтра, так что я подумала, что ты захочешь узнать как можно раньше.
- Не вайтонца, задумчиво поправил меня папа, кожа из алебастрабелая, но это еще не значит, что речь об имперце. Да и с точки зрения ньямарангца даже тыбелая.
И чужачка. Как и папахотя в нем ньямарангской крови ровно половина.
- Ты прав, вынужденно признала я. Но списки прибывающих в Западный порт все равно нужно проверить хотя кого я учу.
- Вот именно, поддакнул папа. Спасибо за слушок. Я озадачу своих шалопаев, если что-то будет касаться тебя личноСирил передаст.
- Хорошо, вздохнула я и собрала волю в кулак: нужно было прощаться.
- И, Марион папин голос вдруг зазвучал как-то неуверенно и до уязвимого нежно. Береги себя.
Уголки моих губ дрогнули в невольной улыбке.
- Ты тоже.
* * *
Спальня леди Линдсей, в отличие от моей, выходила окнами в тенистый сад. Поутру ее наполнял сладковатый аромат ночных цветов, журчание миниатюрного фонтанчика на клумбе и шелест воздушных занавесей, потревоженных морским бризом.
Однако гарантией здорового сна это еще не являлось. Я пришла за несколько минут до назначенного времени, но леди Линдсей уже бессмысленно разглядывала полупрозрачный балдахин, машинально комкая пальцами и без того смятые простыни. Под ее глазами залегли синеватые тени, особенно заметные на белокожем лице: похоже, поспать ей вообще не удалось.
- Миледи, приветливо улыбнулась я и поставила на прикроватную тумбочку чашу с розовым льдом. Ее Светлость пожелала спуститься к завтраку и ждет, что вы составите ей компанию перед прогулкой в Патмор-раунд.
Леди Линдсей вздохнула и прикрыла глаза. Ресницы у нее были такими же светлыми и густыми, как и у матери, и тени под ними прорисовались еще контрастнее.
- Скажите ей, что мне нездоровится, тихо попросила она.
- Ее Светлость догадывалась, что вы это скажете, и велела в этом случае немедленно вызвать доктора Кроули, невозмутимо отозвалась я и достала из гардероба заранее заготовленное платье. Желаете, чтобы я сообщила ему, что вы плохо спали?
- Нет, резковато отозвалась леди Линдсей и поднялась. Не это. Приготовьте черное.
Я с сомнением покосилась за окно. На небе сияло солнцевопреки сезону, по-летнему яркое и по-ньямарангски безжалостное.
- Вы уверены, миледи? Сегодня будет жарко.
- Глупости, сейчас сезон дождей, отрезала леди Линдсей и направилась в ванную. А в Патмор-раунд слишком грязно для светлых платьев. Нет, подготовьте платье, мне не нужна ваша помощь в душе.
Я пожала плечами и убрала вешалку с укороченным светло-голубым платьем обратно в шкаф. Черноетак черное, кто я такая, чтобы стоять между леди и ее возможностью наступить на грабли? Лишь бы от меня не ждали, что я буду соответствовать цветовой гамме!
Выйдя из ванной, леди Линдсей какое-то время избегала встречаться со мной глазами, словно в душевой кабинке она перемывала мне косточки, а не мылась сама. Я невозмутимо взялась за бигуди и фен, предоставив госпоже самостоятельно разбираться с душевным раздраем. Зачем рисковать и лезть с вопросами, если, поварившись в собственном соку, прекрасная леди сама все выложит?..
Так и вышло: поерзав под феном, Линдсей не выдержала и заговорила первой:
- Мисс Тансталл тепло отзывалась о ваших талантах в предсказаниях.
- Очень мило с ее стороны, нейтрально отозвалась я, спрятав улыбку, и принялась снимать бигуди.
Волосы у леди Линдсей были всем на зависть: густые, послушные и мягкие. Завивать их оказалось сплошным удовольствием.
- Почему кораллы? спросила она, не поднимая взгляда.
Я неопределенно пожала плечами. Вещать о том, что ведьме придает сил ее земля, и потому все ее искусство зиждется на том, что она готова дать, определенно было преждевременно.
- Меня всегда влекло море, призналась я вместо этого, не сдержав мечтательную улыбку. Мама как-то пошутила, что я так спешила взглянуть на волны, что родилась на целый месяц раньше срокапрямо на корабле, заходившем в порт; и, как в любой ведьмовской шутке, в этой наверняка был чрезмерно большой процент правды. Когда я училась гадать, то подумала, что если уж где и есть скрытые силы и ужасные тайны, то под водой, на самой глубине. Но так далеко нырять не пришлось. Знаете деревушку ювелиров под Трангтао? Там добывают лучшие кораллы, жемчуг и перламутр. Я стала нырять вместе с детьми из деревни, и мне позволили забирать часть улова. Весь жемчуг, разумеется, уходил ювелирам, зато из кораллов я постепенно собрала традиционную колоду в двадцать фишек-символов и с тех пор не расставалась с ней.
Леди Линдсей бросила на меня острый взгляд. Я ожидала услышать что-нибудь протокольно-нейтральное, вроде комплимента кораллам или оригинальному способу гадания, а потому едва не испортила ей прическу, когда она вдруг резковато поинтересовалась:
- Вы гадали Ее Высочеству? Те рекомендации, которые произвели такое впечатление на мама, получены благодаря вашим фишкам?
Я мстительно встряхнула баллончик с лаком для фиксации, но выпускать струю без предупреждения все-таки поостереглась.
- Гадала, не стала отпираться я, но рекомендации получила благодаря тому, что пять лет проработала в Зимней королевской резиденции в Ньямаранге.
Главное, как говорил папа, не уточнять, кем именно.
- Что же заставило вас уйти со столь престижной работы? леди Линдсей обернулась и тут же зажмурилась, задержав дыхание.
Я не упустила случая от души обрызгать ее волосы лаком.
- Ее Высочество вошла в ту пору, когда ее присутствие требовалось на всех значимых приемах и встречах, осторожно ответила я. Разумеется, она не могла появляться без компаньонки.
Линдсей опасливо открыла глаза, и выражение их было совсем не таким, какое я ожидала увидеть. Приличные леди жалеют жертв социальной несправедливости, а не пылают раздражением.
- Тебя уволили, потому что твой отецполукровка? Но это же дикость! Тао Лат служил короне последние тридцать лет, если не больше!
- Нет, я невольно усмехнулась: смотри-ка, а прекрасная леди не поленилась навести справки! Меня уволили, потому что мой отецбастард. Служить короне это не мешает, но на торжественные приемы его тоже не зовут. Впрочем, его это совершенно не расстраивает, а мамуи вовсе только радует: в противном случае ей пришлось бы изучить придворный этикет и сопровождать мужа. Надеюсь, тебя это не смущает?
- Ничуть, с жаром поддержала меня Линдсей и запнулась, только сейчас сообразив, что первой перешла на «ты».
Я широко улыбнулась и вернула лак для волос на трюмо. Заводить беседу о покойной Саффрон Кроуфорд было рано, но мы определенно двигались в правильном направлении.
* * *
Парк Патмор-раунд огибал полукольцом большое здание в старом колониальном стиле, перетекая в роскошные сады сразу за ним. Раньше здесь располагался ипподром (что немало способствовало росту всевозможной зелени на месте скакового круга и конюшен), но подступающий город диктовал свои правила. Южная половина Лонгтауна считалась наиболее респектабельной, и недвижимость здесь стоила баснословных денеготтого застройщики особенно постарались, возводя ровные ряды жилых высоток с квартирами всех возможных размеров и форм. Соседство с лошадями и толпами игроков, сбегающихся на скачки так, что могли бы дать фору даже самым известным фаворитам, на репутации района могло сказаться не лучшим образом, и землю ипподрома выкупили. Новенький парк позволил акулам от бизнеса взвинтить цены еще больше, а покинутые постройки быстро стали приютом для всевозможных магазинчиков и ресторанов.
Патмор-раунд так и остался местом развлечения привилегированной части лонгтаунцев, только теперь на публику здесь не смотрели свысока, как на мотов и азартных игроков. Прогулки по тенистым тропинкам роскошного цветущего сада стали признаком аристократического шика, хотя настоящие дворяне давным-давно прогуливались рядом с разбогатевшими торговцами и любителями пускать пыль в глаза, постепенно смешиваясь с ними.
У самого входа цвела нежно-лиловая плюмерия, и возле нее увлеченно фотографировались две свадьбы разомс разных сторон от дерева. Невесты позировали с соцветиями в волосах и были чем-то неуловимо похожи, даром что одна из них была смуглой ньямарангкой в алом платье с золотой вышивкой, а втораясветлокожей вайтонкой под белоснежной фатой.
Леди Изабель при виде этой картины качнула головой и отвернулась. Леди Линдсей, напротив, потратила почти минуту, разглядывала летящий алый шифон накидки ньямарангской красавицы, белозубо улыбающейся фотографу. Ее новоиспеченный супруг на фоне своей половинки, яркой, как тропический цветок, выглядел несколько блекло, что ничуть не мешало ему улыбаться еще шире и счастливей.
- Пожалуй, церемонию твоей помолвки следует провести в Мангроув-парке или Кроуфорд-холле, проследив взгляд дочери, заметила леди Изабель. Здесь слишком много посторонних людей.
Линдсей поправила шляпку, пряча выражение лица, и достала простенький деревянный веер. День становился все жарче, и это чувствовалось даже в тени деревьев.
- Церемонию стоит обсудить с лордом и леди Кроуфорд, отстраненно заметила Линдсей и на мгновение прижала сложенный веер к траурной ленте на рукаве, и с самим мистером Старром. Возможно, они поддержат мою идею с Патмор-раунд.
Я навострила уши. О родителях покойной леди Саффрон Кроуфорд, лучшей подруги Линдсей, я знала немногим больше, чем любой житель Ньямаранга. Смерть дочери выбила баронета из колеи, и на его фабрике и фермах начались проблемы, которыми некому было заняться: у самого лорда Кроуфорда все из рук валилось. Единственное благоразумное решение, на которое хватило его самообладания, выписать с нагорья Пхум Ми На-Тааб следующего наследника титула и состояния, мистера Джейдена Старра. До гибели Саффрон Кроуфорд будущий баронет держал небольшую мастерскую, занимавшуюся изготовлением авторской мебели и предметов декора для интерьера; дела шли вполне успешно, но внимание папы Джейден Старр все-таки привлекособенно когда стало известно, что в жены ему прочат саму Линдсей Эванс.
- Лорд Кроуфорд не в состоянии что-либо обсуждать, вздохнула леди Изабель, а леди Кроуфорд не станет принимать решения без него. Миз Марион, как вы считаете, разве парковая аллеяподходящее место для торжественной помолвки? На мероприятии будут фотографы и журналисты, уместно ли она бросила быстрый взгляд на смуглую невесту, мимо которой мы как раз проходили.
Счастливая девушка в ярком традиционном наряде привлекала внимание, но я предпочитала наблюдать за Линдсейи потому заметила, что у нее ни один из вариантов свадьбы не вызвал никакого энтузиазма. Как и сам парк, если уж на то пошло.
Тогда почему она настаивала на Патмор-раунд?..
- Не имею чести быть знакомой с мистером Старром, но мне кажется, что точку зрения жениха стоит учесть, нейтрально отозвалась я. Он ведь приедет в Лонгтаун заранее?
- Его корабль прибывает завтра, кивнула леди Изабель с легким разочарованием: видимо, рассчитывала, что прислуга поддержит старшее поколение.
- Завтра? насторожилась я и тут же встряхнулась, засияв легкомысленной улыбкой. Тогда это практически знак судьбы. До церемонии остается достаточно времени, чтобы обсудить все с мистером Старром и прийти к компромиссу. Кто знает, может быть, к тому моменту и лорд Кроуфорд придет в себя в достаточной степени, чтобы участвовать в приготовлениях?
Линдсей сощурилась на меня поверх раскрытого веера. Я одарила ее улыбкой и поправила ярко-синее покрывало, которое несла поверх корзинки для пикника.
- Кроме того, невозмутимо продолжила я, помолвка ведь назначена на конец следующего месяца, не так ли? Свадебный сезон к тому моменту пойдет на спад, и в парке будет куда меньше людей.
Брови Линдсей удивленно изогнулись, но взгляд сделался острым и почти радостным. Вот оно чтопрекрасная леди в принципе не жаждет заключать помолвку! Только почему не говорит об этом прямо? Вряд ли планы родителей стали для нее таким уж сюрпризом, да и с Джейденом она должна быть давно знакомане против воли же ее заставили договориться с Кроуфордами!
Но ведь будет так жарко! возразила леди Изабель.
- В таком случае, имеет смысл отложить помолвку до весны? с надеждой предложила леди Линдсей. Все же лорд и леди Кроуфорд сейчас в глубоком трауре
- И он заканчивается через три недели, отмела аргумент Изабель. А неуважение к обязательствам запомнится на всю жизнь. Помни, что величайшая драгоценность ледиэто ее репутация.
Линдсей со стуком сложила веер, но ничего не сказала.
- О, вижу свободное место на полянке под франжипани, немедленно встряла я, не позволив повиснуть гнетущей тишине. Ньямарангцы называют эти цветы «лелаваади», и верят, что после смерти душа честного человека расцветаетбелым, если его помыслы были чисты, желтым, если он ушел, переживая за родных, и красным, если его терзала безответная любовь.
Уголки губ Линдсей дрогнули в сдерживаемой усмешке. Сочувствием к доброй сотне «покойных ньямарангцев», терзаемых безответной любовью (по три штуки в соцветии), она явно не прониклась, и версию с внезапно вспыхнувшими чувствами к кому-то, помимо жениха, можно было если не отбросить, то, по крайней мере, рассматривать последней.
- Суеверия, пренебрежительно отозвалась леди Изабель. Но пахнут цветы действительно волшебно. Остановимся здесь.
Я покорно расстелила покрывало под деревом и принялась доставать из корзинки охлажденные сэндвичи, морально готовясь к худшей части пикника: теперь к отдыхающим леди выстроится очередь знакомых, которым нужно будет представить новую компаньонку в обмен на последние новости, просьбы и сплетни. Для меня это означало, что с этого момента я превращусь в мишень для сочувствующих взглядов и свежайшую тему для обсуждения в кулуарах.
Да, бывшая компаньонка Ее Высочества. Да, с великолепными рекомендациями. Да, прекрасно воспитанная и обученнаяв конце концов, чего еще ждать от дворцового персонала?..
Ностарая дева и, о ужас, на четверть ньямарангка, дочь незаконнорожденного отца! А еще слишком высокая, со слишком смуглым лицом, угловатыми плечами ивы видели, видели? эти волосы, как проволока, черные и жесткие все то, что придавало своеобразный шарм моему отцу, превратилось в недостатки, будучи воплощенным в дочери.
Хорошо хоть почтенная публика не знала, что я не только похожа на папу внешне, но еще и пошла по его стопам!
Я глубоко вздохнула, сосредоточилась, изгоняя из глаз затравленно-озлобленное выражение, и вежливо улыбнулась первым гостямпухленькой даме в старомодном платье-чехле и ее сопровождающей, видимо, тоже компаньонке.
По крайней мере, улыбка у меня красивая. И осанка.
А с остальным можно научиться жить.
* * *
К вечеру мне хотелось поставить сразу два памятника: одинсвоей сдержанности и второйсамообладанию леди Линдсей: со всеми гостями она была неизменно вежлива и несколько холодна, что бы они ни несли, и все накопившееся негодование выплеснула только тогда, когда за нами закрылась дверь ее гардеробной.