К рассвету граф учета меняющейся политической картины Корусанта занимал уже две поверхности голокуба, а это было только начало. Увлекательнейшее занятие. И успокаивает.
Вызов с Набу застал ее почти врасплох. Хотя ведь следовало ожидать.
Сестрица, ну ты даешь! Сола улыбалась с голоэкрана, и Падме резко захотелось обнять ее, так сильно, что она чуть не разрыдалась. Как же она скучала, оказывается Но ты бы могла нам сказать раньше, чем всему миру, а?
Так получилось, Падме шмыгнула носом.
Опять соображения высокой политики?
Падме вздохнула.
Забыла, констатировала сестра.
Угу.
Чего от тебя, занятой такой, еще ждать. Ты мне скажи вот что, ребенок у тебя от того прекрасного джедая, или от того представительного и скучного сенатора, с которым вас в ложе часто видели?
Сола! воскликнула Падме. Ты читаешь светские враки? Ты?
Ну ты же у нас молчишь, откуда мне информацию брать, скрытная ты наша? Ну так как?
Сенатор Органа женат, вообще-то!
Будто кому-то это когда-то мешало!
Сола!
Ага, сказала Сола довольно. Значит, джедай.
Падме сглотнула и кивнула.
И когда ты пала под напором этой бронебойной харизмы?
В первый год войны
И молчала столько лет? вскричала Сола. Падме, так же нельзя! Нельзя скрывать такие вещи от родной сестры. По генералу Скайуокеру сохнет половина галактики, а ты могла рассказать мне все подробности, это совершенно возмутительное поведение с твоей стороны!
Падме рассмеялась помимо воли. Отмахнулась от Солы, будто та была рядом и могла заторомошить ее, как это бывало дома.
О нашем браке никто не должен был знать!
Сола присвистнула и покачала головой.
Мда, сестричка, ну ты даешь. Я-то думала, ты, как нормальный политик, заведешь интрижку, а ты и тутсамая респектабельная из всех! Я разочарована, ты так и знай.
Ничего, сказала Падме сухо, на этот раз скандал будет до небес.
Так это правда? То, что про него говорят в медиа? Про генерала Скайуокера? Про то, что он?..
Ситх? Да.
Ужас какой. А ты знала?
Нет.
Отрицание было правдой, вот только на языке ощущалось ложью. Нет, она не знала. Но Но.
Пад, очень серьезно сказала Сола, ты позвони родителям, когда очухаешься, мы тут все понимаем, это шок, тебе надо в себя прийти
Конечно, благодарно кивнула Падме. Крайне малодушно с ее стороны, но к разговору с родителями она совершенно не была готова. Даже зная, что сейчас они, скорее всего, сидели за пределами голопроектора и слушали все, ей сказанное. Так было проще. Как прекрасно, что они это поняли
И мы найдем способ тебя развести как можно быстрее.
Ей показалось, она ослышалась.
Что?..
Пад, Сола смотрела очень внимательно, ситх заморочил тебе голову. Неважно, что ему было от тебя надо, главное, что ты вырвалась вовремя. О ребенке не волнуйся, если ты не сможешь им заниматься, мы с мужем поможем, к себе возьмем, одним больше, одним меньше, все равно дома полный кавардак! Ты, главное, приходи в себя.
Сола Все совсем не так!
Прилетай домой. Сола улыбалась. Мама обещала найти лучшего психолога в Тиде, а ты ее знаешь, она найдет, и все будет прекрасно, сестричка, верь мне. Когда ты прилетишь?
Перед родами, механически ответила Падме. Скальная опора, которая всегда была под ногами, о которой никогда не нужно было задумываться, пошла трещинами и начала осыпаться.
Прекрасно. Мы тебя замучим заботой так, что родишь и сама не заметишь, только бы от нас избавиться! Люблю, прилетай!
Падме улыбнулась в ответ. Посидела, смотря на черный экран. Выключила приемник.
Вот так, Падме. Вот так
В списке личных писем следующим было письмо Бейла с уверениями, соболезнованиями в таком страшном разочаровании в близком другес предложениями помощи и участия
Падме наивной не была и прекрасно знала, как к ней относится очень удачно и очень политически женатый Бейл Органа. И насколько хорошо он понимает суть ее дружбы с Энакином. Сейчас он крайне завуалированно предлагал объявить ее ребенка своим, несмотря на весьма вероятный гнев жены. Благородный ее рыцарь
Падме стерла его письмо и отпила воды. Нужно успокоиться. Ей очень, очень вредно волноваться. Успокоиться. Дальше будет хуже.
Спустя час небо за окном посветлело, а конденсационные следы транспортов в вышине окрасились в розовое и золото.
Пришел ответ от Ее величества.
Перед тем как прочитать его, Падме встала и прошла круг по комнате, глубоко дыша. Выпила стакан воды. Еще один.
Ее величество выражала соболезнования в связи со сложной ситуацией, в которую попала ее верная слуга сенатор Наберрие, но так же уверяла, что ситуацию эту, несомненно, возможно разрешить к благу и спокойствию Падме, и к благу Набу. Желаемый Падме вариант, хотя и возможный, представлялся Ее величеству не оптимальным
Что?
Оптимальным же Ее величество полагала продолжение служения сенатора Наберрие на высочайших постах Республики, в качестве облеченного всем ее доверием представителя Набу. Брак же ее с ситхом Ее величество желали бы видеть аннулированным, и готовы были признать его таковым, ведь несомненно сенатор Наберрие не знала, за кого выходит, а иначе приняла бы совершенно иное решение. Разумеется, выбор оставался исключительно за сенатором Наберрие, но именно этот вариант послужил бы к Ее величества удовольствию. Ребенок или же дети сенатора Наберрие с радостью будут приняты Ее величеством в Ее подданные и обеспечены всем необходимым в случае необходимости
Падме дочитала письмо, опустила деку на колени и уставилась в окно.
Дети зашевелились внутри, она положила ладонь на живот.
Спокойно, все хорошо. Просто мама в шоке. Совсем чуть-чуть. Вот посидит в шоке и дальше пойдет
Ее величество королева Набу считала, что Падме следует стать канцлером. Прямо сейчас. Пожелание было высказано настолько прямо, что являлось прямым приказом. Как приказом являлось согласиться с аннулированием ее брака, чтобы никакие ситхи не смели портить карьеру сенатора Наберрие.
А о детях позаботятся Вот и Сола говорила то же самое. С ее семьей уже наверняка побеседовали
Набу не хочет терять влияние, полученное при Палпатине. Более того, Падме сейчас единственная, кто может компенсировать урон, им нанесенный, иначе Набу стоит забыть о кресле канцлера лет на пятьдесят, если не сто. Даже ее бракпри условии его немедленного аннулирования и правильной подачипослужит этой цели. Сенатор Наберрие тоже пострадала от ситхов, видите? Ее обманули самым чудовищным образом
Как уверена Ее величество, что Падме сможет выиграть в борьбе на пост канцлера! И как же противно, на самом деле, что она совершенно права.
В этом даже не будет ничего сложного. Не сейчас, не в нынешнем хаосе, когда она понимает игровое поле лучше, чем половина игроков, а заемная одаренность позволяет видеть чуть дальше Да, она выиграет. Выполнит волю своей королевы. Послужит Набу.
Падме представила этот вариант будущего во всех подробностях. Улыбнулась ему.
Включила деку.
«Моя повелительница и королева, ваша слуга благодарит вас за оказанное недостойной великое доверие. Это больше, чем все, о чем я когда-то мечтала. К прискорбию моему, я не чувствую в себе сил справиться со столь великой миссией»
Идите вы к хаттам с этим великим будущим, Ваше величество. К хаттам.
Несмотря на убежденность в верности выбора, писать письмо было тошно, и слезы на глаза наворачивались. Она сама уничтожала все, ради чего работала так долго, и как же это было тяжко.
Ну что ж, подумала она, отправив письмо, прощай, сенатор Наберрие. Хорошо тобой жилось. Пора попробовать что-то еще.
7
Две недели спустя. Набу
Я понимаю, что вы любите природу, сказал Энакин, когда они снизились над поместьем, но тебе не кажется, что это немножко чересчур?
Поместье, где опальной Падме Наберрие высочайше дозволили поселиться, пока королевский гнев не пройдет (лет через пять, никак не раньше), находилось между горами и Озерным краем, в получасе лета от Тида, если по атмосферной трассе. В случае непредвиденных осложнений медслужба лучшего госпиталя Тида будет на месте через пять минутэто Энакин выяснил в первую очередь. Еще в больнице Ордена, когда она принесла ему информацию о месте будущего изгнания.
У нас лучшие социальные службы Республики, сказала ему тогда Падме, не волнуйся ты так.
Может, я вообще за себя волнуюсь, возразил Энакин. Она только фыркнула. Но утешает, что оскорбленное в лучших чувствах величество тем не менее распорядилось из списка приоритетных лиц тебя не выносить.
Королева мне написала, в частном порядке, что считает мой поступок очень романтичным. Падме вздохнула. Она все же слишком молода
Ты была еще моложе.
И тоже слишком. Ладно, давай подумаем, что нам нужно будет с собой взять на первое время. Поместье долго стояло пустым, наверняка там полный беспорядок
Теперь, смотря на дом с воздуха, Падме понимала, что промахнулась с оценкой на пару порядков. Когда-то вокруг дома был разбит сад, в том числе и фруктовый, розарий был, теплица Теперь место всего этого занимал лес. Крыша дома едва угадывалась между ветвей. На крыше росла трава.
Ну стены стоят, сказала Падме. Но, право Я не ожидала, что наследство бабушки так деградирует. Она им не занималась и этот дом вообще не любила, но все же
Законсервировали, сказал Энакин, направляя корабль вниз, а защитные поля возьми и сдохни. Если и внутри это выглядит как влажная мечта ботаника, я отвезу тебя к твоим, и пусть меня сажают за неповиновение величеству, жить тут ты не будешь.
Не драматизируй, Падме улыбнулась. В доме наверняка все в порядке.
Поверю, когда увижу.
По-хорошему, ему следовало пролежать в больнице еще неделю, думала Падме, смотря на мужа, пока он осторожно заходил на посадку на стиснутую деревьями площадку по чудом работающему пеленгу.
Дождаться, пока полностью не приживутся протезы рук, пока не станет проще дышать, и респиратор не будет требоваться постоянно. Но нет. Они улетели с Корусанта, как только она передала дела первой помощнице. Встретила его у Храмас лицом в шрамах, в респираторе и в черном стандартном комбезе ВАР. Тощего настолько, что обнять его было страшно. Он обнял ее первым, хотя на них откровенно и не слишком доброжелательно пялились Обнял, загородил от взглядов, увел прочь.
Разве тебе не надо забрать вещи? спросила она тогда, а он только рассмеялся.
Ничего. Им есть на что жить, у нее достаточно денег. Пусть не на все пять лет, но они что-нибудь придумают.
У семьи она просить не станет Да и не выйдет, кстати, совсем позабыла. Она же в опале. Пять лет с ней на Набу будут разговаривать только службы спасения и медики.
Что ж, так и проще.
Но вот на настолько плохое состояние поместья она, по правде сказать, совсем не рассчитывала.
Энакин кинул на нее косой взгляд.
Ничего, сказал он. Разберемся.
Она улыбнулась в ответ.
На стоянку они опустились, проломив кроны деревьев. Ветви скребли по лобовому стеклу корабля, будто пытались их задержать. Или сцапать.
Перед тем как выйти из корабля, Энакин вручил ей портативный щит. Открыл одну из сумок, собранных для Падме в посольстве, и протянул ей обернутый тканью очевидный бластер.
Падме аж задохнулась.
Откуда у нас оружие? Энакин!
Поскольку тебе разрешено его иметь для самозащиты, ответил он, твоя охрана собрала нам самое необходимое. Не волнуйся, я помню, что мне нельзя.
В разрешении на его гражданство четко стоял запрет брать в руки оружие, если королева не прикажет иного, или жизнь его семьи не будет прямо от этого зависеть.
Но через тряпочку можно, хмыкнула Падме и взяла бластер. Вот о том, что ей могло понадобиться оружие на Набу, она и вовсе не подумала. А ведь действительно, мало ли
Через тряпочку вообще все можно! заявил Энакин и с явным удовольствием понаблюдал, как она краснеет.
Ну тебя, в самом деле. Пошли уже.
Может, все-таки останешься?..
Я тебе напомню, дорогой, усмехнулась Падме, что из нас двоих сейчас боевой единицей являюсь именно я. В рукопашной от тебя толку будет мало, ты даже дышишь с трудом.
Но я и он осекся. Тряхнул головой. Да, ты права.
Падме закусила губу, ничего не сказала. К этому увечью он будет привыкать куда дольше, чем к протезам.
И ей, поперек всякой логики и милосердия, не хотелось, чтобы он привык и смирился.
Ну тогда я буду отвлекать врагов, а ты их валить!
Энакин радостно улыбнулся ейбудто Энакин-джедай выглянул с чужого лица.
Договорились, улыбнулась Падме в ответ.
Он вышел из корабля первым. Падме последовала за ним, ухватила бластер поудобнее, готовая стрелять, если чтоно врагов вокруг не оказалось. Просто бетонная площадка среди лесаи если бы не заросшая, но все еще видная тропа с покосившимися светильниками «под старину», никто бы и не догадался, что совсем рядом стоит дом.
Энакин огляделся и, не торопясь, двинулся по тропе.
Ну и травка у вас тут. Покрытие из пермакрита. Как она сквозь него проросла?
Упорная, как все набуанцы, ответила Падме. Эни Я знаю, что ты ситх. Мне не надо показывать, что ты ничуть не изменился. Вообще не надо ничего показывать, мы тут одни.
Он сделал пару шагов молча. Остановился. Повернулся к ней. И, увидев в ее лице неведомо что, кивнул, и будто маскировочный плащ соскользнул с него.
У него голова полуседая, осознала Падме. Почему она раньше этого не заметила?..
Договорились, сказал Энакин.
Деревья росли совсем близко к дому, но, к большому облегчению Падме, сам домбольшая вилла с плоской крышей, оказался целым, пусть и неухоженным.
По первому этажу темным поясом шли панорамные окна с явной односторонней прозрачностью, на втором в пространство большого балкона безуспешно пытались пробиться ветвиневидимое поле свернуло их в подобия заломленных рук.
А вот здесь поле работает, констатировал Энакин, оглядев дом. Но откуда тогда на крыше трава?
Может, там раньше был сад любования травами? предположила Падме. А потом, без ухода, выродился.
Сад любования травами, повторил Энакин.
Это древняя и очень красивая традиция.
На крыше.
Почему бы нет?
Он только головой покачал.
Слишком много природы? улыбнулась Падме.
Слишком много культуры, ответил он и пропустил ее на крыльцо.
Падме приложила пластину ключав единственном экземпляре, только для нее, активация по генокоду, к двери, и поле схлопнулось, с, показалось ей, шорохом облегчения. Щелкнул замок.
Энакин толкнул дверь, заглянул внутрь прихожей и пропустил Падме вперед. Она глянула на него с интересом.
Хозяйка дома входит первой, сказал он. Это древняя традиция Татуина.
С бластером? лукаво осведомилась Падме.
Какая же хозяйка на Татуине без бластера, тон был таков, что она даже засомневалась, шутил ли Энакин. Возможно и нет.
Свет зажегся сразу, как только Падме пересекла порог. Автоматика дома была жива, прекрасно
Мне кажется, или вашим жилищам не свойственен столь строгий минимализм? поинтересовался Энакин, войдя в прихожую следом.
Не свойственен, согласилась Падме, оглядываясь.
Голые стены, голый пол, никакой мебели, кроме скамьиочень красивой и каменной, у стены.
Здесь давно никто не жил.
Мебель-то было зачем вывозить?
Ну, возможно, бабушка решила переехать и забрала все с собой
Надеюсь, что не все.
Падме украдкой потерла спину.
Я тоже.
Энакин стоял к ней вполоборота и смотрел на правую дверь, но как-то заметил ее движение, повернулся и предложил:
Посиди немного. Отдохни. А я пока
Никаких исследований дома без меня, заявила Падме. Как учат нас все голофильмы ужасов, разделятьсяпоследнее дело!
Энакин улыбнулся, и они посидели на каменной скамье с четверть часа, пока у Падме не перестала ныть поясница. Даже не разговаривали, просто сидели рядом и держались за руки. Энакин поначалу напрягся, когда она сжала его металлическую ладонь, но тут же расслабился.
Последующий час исследований дома подтвердил первый выводмебель из дома вывезли почти всю. Осталось все кухонное оборудование, устаревшее, но функциональное, остались освежители, вся сантехникаи осталась огромная кровать в комнате с видом на то, что когда-то было террасой с бассейном, а сейчас являлось рощей среди развалин.