Вот ты мне и скажи. Априя, тяжело дыша, встала рядышком с сестрицей.
Беда у мужиков в том, что они хотят всегда, да вот могут по факту изредка. Старушка, порывшись в своей переметной сумке, извлекла на свет небольшой металлический цилиндр, увитый таинственными письменами, состоящий из наборных подвижных колец. А наша женская доля быть готовыми всегда, да вот хотеть изредка.
Ага-ага, покивала Априя, извлекая из своей сумки целый ворох связанных тесемкой костей. Помню я, как ты изредка в Милтенкраусе. От тебя тогда даже моряки убегали.
Ну, так уж и убегали Милана ловко меняла градации на своем цилиндре, периодически поглядывая на костяной набор сестры. Им просто в рейс нужно было уходить.
Ага, посреди ночи, в безветренную погоду, гребли так, что пену на море взбивали. Априя задумчиво оглядела полянку. Чуешь?
Да, кивнула сестра. Здесь она была, здесь, только вот не пойму, почему истаивает след?
Пойдем, глянем. Пожала плечами Мила, пряча обратно свой прибор.
Две бабульки, придерживая друг дружку, по колено в траве пересекли поляну, вновь входя в густой кустарник, за которым совершенно неожиданно прятался каменный завал вперемешку с уже слежавшейся землей.
Ого, какая дырка! Покачала Априя головой, остановившись перед уходящим под землю тоннелем.
Это у тебя там дырка. Пакостливо хихикнула Мила, склонившись у находки. А это лаз!
Это у тебя как раз лаз, не осталась в долгу сестра. А это вход.
Тьфу. Милана Хенгельман сплюнула в темный зев прохода. Сладенько-то как гнильцой тянет.
Тряхнем стариной? молодцевато подбоченившись, спросила Априя, вскинув бровь.
А у тебя еще есть чем потрясти? Милана с сомнением оглядела сестру.
Уведу, предупредительно и с вызовом ответила та, открывая свои кошели и сумку, чтобы извлечь из них целую кучу всевозможных ингредиентов.
Кого? Милана также принялась извлекать свои запасы.
Деда твоего. Априя зазубренным ножом прямо по дерну принялась выводить многолучевую звезду. Найду и уведу, сознавайся сразу, это пекарь с четвертой улицы?
Да какой он пекарь? Рассмеялась Мила, порошками заполняя за сестрой надрезы земли. Он уже лет двадцать как тестомес, только и может, что мять.
Неужто портняжий из лавки Перрея? Хмыкнула Априя, венчая лучи наборами вязаных трав и черепками мелких животных.
Не-е. Милана принялась наполнять звезду скрепляющими стежками своих заклинаний. Его ниточка уже никогда не войдет в ушко иголочки.
Так ты приголубь его, подтяни ему здоровицето. Априя включилась в плетение сестры, наполняя его своей силой.
Я, если у него потяну, у него оторвется. Милана благодарно кивнула сестре, принимая ее силу в свою вычурную магическую формулу. Он даже в лучшие свои годы больше двух раз не мог. Слабенький он, к рассвету скопытится, это как пить дать.
Ну, тогда я знаю. Хмыкнула Априя. Старый Шерп, кузнец как-никак в прошлом.
Так. Милана поджала губы, завершая свою магическую конструкцию. Кузнеца мне не тронь!
Жалко, что ли? Априя собирала остатки своих ингредиентов.
Устроишь ему свое любимое «йе-х-у-уты-гы-дык», наездница, что я с ним потом делать буду? Мила также принялась подбирать остатки своих заготовок. Всю задницу исхлестаешь, да покусаешь и исцарапаешь всего.
Родненькая моя. Априя залилась сухим каркающим смехом. Да мне уже кусаться нечем!
Ну, ты на себя не наговаривай. Милана принялась стряхивать с сестры налипшую траву. Ты у меня еще красотка хоть куда.
Не, покачала та отрицательно головой, поправляя у своей сестры съехавший платочек. Хоть куда лучше не рисковать, могу и оконфузиться, лучше все по-стариковски, как положено.
Они какое-то время молча приводили себя в порядок, с прищуром поглядывая в темный проход подземелья.
Долго что-то. Вздохнула Мила, поглядев на теплое земное светило, что уже порядочно завалилось за полдень.
Пирожок будешь? Априя извлекла небольшую тряпицу, развернув ее и протянув сестре дутые зажарыши, богатые тестом. Утром пекла, этот с яичком и лучком, а эти с сыром и курочкой.
Хороши. Мила принялась потихонечку обжевывать угощение. Надо было нам с тобой в кухарки по молодости податься.
Пф. Априя также выбрала себе угощение, остатки пряча обратно. У них жопы толстые, не то что у нас, сама глянь, какие мы ладненькие.
Были лет семьдесят назад, рассмеялась Милана.
Какой-то приглушенный полурык, полузахлебывающийся сип прервал их разговор.
Ишь как булькает, болезный, произнесла Априя, с любопытством глядя, как из-под земли на свет выползает жуткий опухший мертвец, страшно тараща свои бессмысленные остекленевшие глаза. Глядикась, пообглодали-то как капитально его.
М-да уж. Покачала Милана головой. А мы гадаем, чего он припозднился, хорошо вообще дополз, бедняга.
Покойник, некогда видимо здоровенный бородатый мужик, скалил зубы и греб руками землю, неуклюже оскальзываясь и падая наземь.
Ладно, замри. По щелчку пальцев Миланы Хенгельман покойник застыл, словно каменный истукан. Ты кто таков был?
Кха-ркх, Гро-о-оуз. Покойный с трудом ворочал синим распухшим языком. Гро-оуз Гвоздь.
Контрабандист? Априя дожевала пирожок, вытирая жирные руки о подол платья.
Да-а-а-а, протянул усопший.
Много вас там, в туннеле лежит? Милана кивнула в сторону подземелья.
Трое-е-е. Голова покойного слегка повернулась набок.
Старушки попеременно вопрошали своего призванного визитера, более или менее вникая в суть вопроса. История вышла банальная, эта группка контрабандистов ночью как всегда переправляла товар под стеной города в обход пошлины, снимаемой стражей на вратах. Ну и, как водится, еще кое-что для души тащили, то, что запрещено продавать. Где-то уже к рассвету их и постигла страшная участь в лице сбежавшей гончей, что вышла на их след, а заодно частично отобедала, или вернее отужинала, всей этой лихой компанией. Старушки еще какое-то время задавали вопросы, но большей ясности в дело ответы не приносили. Самым непонятным было то, что гончая вообще смогла сбежать. Как она вообще могла начать думать? Откуда в ней пробудились желания, или что ей вообще движет?
Собирай дрова и хворост, отдала команду мертвому слуге Милана. И дружков потом принеси сюда же.
Бабушки, покряхтывая, отошли чуть в сторонку, усевшись на ствол поваленного дерева и неспешно перебрасываясь между собой шутками и мыслями вслух.
Ну что мыслишь, сестрица? Априя подперла ручкой щеку, наблюдая, как вздувшийся покойник таскает из лесочка сухие ветки деревьев.
Да что тут сказать? Пожала другая сухонькими плечами. Ерунда какая-то происходит, я даже предположить не берусь, что с нашим песиком сделал старикашка Тид.
А ты что делала? Априя перевела на нее свой взгляд. Может, в этом и есть разгадка? Алексис не просто же так положил на нее взгляд? Из чего собирала, на что привязывалась, контроль стандартный или с усилением был?
Да ничего особенного. Та сладко зевнула, пригревшись на солнышке. Материалец в принципе непорченый, орки с узлами, видать шаманчики ихние, еще какой-то покойничек из человеческих, ну и
Ты рот-то закрой, ворона влетит, чего замерла, глаза выкатив? Априя слегка потрепала за плечо застывшую на полуслове сестру. Что, вспомнила чего?
Ох тыж тыдуть меня растудыть! очнулась Милана Хенгельман, нервно сглотнув. Ой, что-то чую, бедой запахло, Апри, похоже, с меня спрос брать будут.
Да не томи же ты, старая, говори, откуда ноги растут!
Старушки принялись шептаться, то и дело перемежая свои мысли комментариями вроде: Что же теперь будет? Как же быть? А может, все еще обойдется? Какое-то время они еще голосили, лишь уже под конец, когда на поляне запылал костер высокого пламени, замолчали, в четыре глаза провожая в последний путь покойника с его товарищами, что зарылись внутри пылающих ветвей.
Какое-то грустно-тоскливое зрелище представляла эта картина обезображенного разложением и пламенем лица сидящего в костре покойника. Он как-то равнодушно и, казалось, возвышенно разглядывал их, пока стена огня окончательно не скрыла его из виду.
Боги с тобой. Махнула Априя на прощание ему ладошкой. Ну что, куда теперь? По тоннелю в город или назад в особняк?
Назад. Милана Хенгельман покачала головой. Ох, я кому-то сегодня устрою сладкую жизнь!
* * *
Остаток приема при дворе короля, императора, я совершенно не запомнил. Все потонуло в зеленом тумане ее глаз, и я совершенно не помнил, как оказался у себя. Сердце не разрывалось в бешеном ритме неистовства, я словно застыл, погрузившись в какую-то горькую патоку, не в силах пошевелиться в этом мягком чувстве внутренней не то боли, не то тоски.
Я не обманывал себя, эта девочка была мне небезразлична, но вот кто она, что она, а главное, как мы расстались, было из разрядатуши свет, кидай гранату. Шпион, фрейлина, сосуд, пустая кукла без мыслей в голове? Кто же ты и что ты думаешь обо мне? Помнишь ли ты вообще меня, или все это время рядом со мной был император? Кто говорил со мной, кто держал меня за руку и гулял со мной по городу, весело улыбаясь и даря своей улыбкой так нужное мне в тот момент тепло и заботу?
Ответа не было, как и не было сил взять себя в руки, или не знаю там, за «шкирку» схватить, чтобы встряхнуть хорошенечко, надавать себе по щекам, чтобы прийти в чувство. Мысли как-то рассеянно блуждали, слепо натыкаясь друг на друга, чтобы вновь разойтись по разным углам.
Вызвонив колокольчиком слугу, я заказал себе чая, терпкую горячую горечь трав, выжигающую нёбо и вкусовые рецепторы, но меж тем легким бризом послевкусия смывающим мое сомнабулическое состояние. Усевшись за стол, я бездумно марал листки бумаги пером, выводя на них каракули домиков, корабликов, крестиков, звездочек и сердечек.
Стоп.
Сердечки это уже перебор, причем с полным сдвигом по фазе. Разозлившись, я перевернул сердечко окружностями вниз, дорисовал ножки, а сверху спинку, тем самым получив попу. Красивенькую такую, аккуратненькую женскую попочку, прямо как у
Да что за хрень-то со мной творится?!
Сурово сдвинув брови, я не менее сурово скомкал лист и что было дури запулил его через комнату.
Барон!
Ой, простите!
М-да. С ума сойти, я совершенно не заметил строгой и властной женщины, стоявшей перед моим столом неизвестно сколько времени и получившей от меня с ходу бумажкой в лоб.
Господин жа кхм-м император ша Какая-то несуразица полезла из меня, я глупо моргал глазами и не находил, что ответить. Я не заметил, как вы вошли, и вот это как бы, в общем, извините.
Боги, мальчик в себе ли ты вообще? Император в лице этой строгой красавицы обескураженно потирал лоб. Ты вообще как себя чувствуешь? Я как увидела тебя на приеме, думала уже все, тебя тут, пока меня не было, выпотрошили и набили соломой, чтобы к моему приезду выставить твое чучело.
Эм-м, нет, все нормально, просто я немного подустал, вот, видимо, сказывается. Поднявшись, я услужливо пододвинул стул с высокой резной спинкой к столу, легким поклоном предлагая присаживаться. Уж извините, честное слово, совершенно вас не заметил.
Да уж куда тебе было заметить Император, аккуратно подобрав подол, сел на стульчик, подняв с пола мою бумажку и расправляя ее на коленке. Сердечки, звездочки, фигня какая-то, опять сердечки кхм попа.
Нет, это тоже сердечко, просто оно Я сумбурно замахал руками, пытаясь в отчаянье найти необходимое слово.
Как попа. Пришла на выручку мне женщина-совершенство, вскинув бровь.
Ну возможно, где-то и так. Я уселся на свое место, попытавшись спрятать свое лицо за маленькой кружечкой чая, что предательски дребезжала по блюдцу в моих руках.
Она буровила меня насмешливым и ироничным взглядом, молча налив себе в кружку ароматного взвара и слегка пригубив его.
Попробуешь еще что-нибудь сказать? Она подмигнула мне.
Нет, пожалуй, воздержусь. Невольно я расплылся в ответной улыбке, немного приходя в себя.
Вот и умничка, кивнула она. Скажу тебе, как тот, кто, в отличие от тебя, уже не первое тело меняет, не дави чувства, наслаждайся ими, так как с годами они гаснут, теряя свой накал и полноту красок.
Простите? Я чуть не выронил кружку.
Я тебя умоляю! Она фыркнула, махнув на меня рукой. Неужто ты думал, я не в курсе, что это не твое тело? Если не забыл, мне даже какое-то время удалось походить в нем.
Я немного не понимаю Даже не тревога, а страх подкатили к горлу от осознания того, что моя тайна находится в руках одного из могущественных и опасных людей этого мира.
Оставь. Красивая, утонченная кисть махнула в мою сторону. Пусть эта тайна останется твоей. Мне недосуг в нее вникать, просто при мне не нужно играть мальчика, особенно с учетом того, кто перед тобой находится. Договорились?
Угу, кивнул я поспешно.
Но, собственно, я не за тем сюда пришла. Она извлекла из-под накинутой на плечи шали небольшой фолиант, обтянутый черной глянцевой кожей, с массивными серебряными фигурными застежками. Вот, когда-то в былые годы осталось мне на память от одного занимательного человечка, мне она сейчас уже ни к чему, но почему-то вспомнилось о тебе, вот и решила презентовать в знак наших намечающихся отношений.
Кхм. Я принял подарок, округлив глаза. Ничего себе занимательный человечек, это же один из трудов АльФарамута, одного из самых именитых мастеров некромантии!
Да? мурлыкнула она тихо, словно кошка. А с виду был такой робкий и застенчивый мальчик, представляешь, он при виде крови в обморок падал.
Слышал Я с интересом пролистывал книгу, не забыв Маку указать на сканирование тома. Одно смущает, у меня такое чувство, что за подобное чтиво перед сном можно и на костер загреметь.
Можно? Она насмешливо вскинула бровь. Я бы даже сказала, нужно, и, кстати, ты обязательно загремишь, если будешь ее всем и каждому показывать.
Намек ясен. Я не поленился оторвать зад от стула, чтобы отвесить поклон. Спасибо, при всей сомнительности подарка, должен отметить, что знания лишними не бывают.
Сможешь осилить хотя бы треть? Она прищурившись следила за мной. Могу дать еще.
И снова спасибо. Я водрузился на свое место, с сожалением пряча книгу на время в свой стол. Однако вырву из разговора ваши слова для уточнения, если вы не против, поясните, что значит начинающихся отношений? Я как-то в простоте своей наивной осмелился на минутку помыслить о том, что теперь, по завершению подписания договора между вами и короной, смогу наконец-то отторгнуть от себя большую политику.
Политику ты уже никогда, мальчик, не отторгнешь, так как, измазавшись в ней единожды, не оттереться уже никогда. Она не улыбалась, строго и серьезно уперев в меня взгляд. Не нужно мило хлопать на меня ресничками, я не первый день живу и могу выстроить долгосрочную перспективу тех активов, что ты себе выписал малыми дозами от каждого из государств.
Позвольте, все в рамках договора и исключительно с вашего с королем согласия. Я невольно улыбнулся, приятно все же, что ни говори, что хоть кто-то смог увидеть за всей этой бумажной волокитой хотя бы частично мой темный гений. Все для вас, себя не пожалел, лишь бы вам было хорошо и вы больше не воевали.
Ах ты, бедняжечка! Она театрально покачала головой. А ну-ка, представь себе на секундочку, что я не дам тебе титул империи и не признаю твоих полномочий, потребовав пересмотра всех актов.
Попробуйте. Я откровенно и прямо смотрел на нее. Думаю, вы поимеете шикарную боль в лице ваших торговых гильдий. Ох, боюсь, ни вам, ни тем паче королю, не пережить той бучи, что они поднимут, тут ведь надо учитывать момент, что вы еще ничего не подписали, а кое-кто уже подтянул неслабый капитал к границе.
Кто? Она подалась вперед. И прошу, хотя бы намекни, как можно, находясь взаперти безвылазно в этом дворце, получить подобную информацию?
Кто? Я откинулся на спинку стула, слегка сдвинув пальчиком пару отчетов на своем столе, чтобы лучше видеть банковскую сводку, присланную Энтеми. Ну, с вашей стороны, естественно, это Хельмиш и Ампатека, честно скажу, таких ушлых купцов на нашей стороне, как эта парочка, практически нет, даже боязно, как лихо они деньгами манипулируют.
С-с-уки Император сморщил нос. Как они только прознают обо всем наперед? Это твоя сводка с хранилища твоего? Как ты говоришь, «банк»?