Жизнь наизнанку - Уэстлейк Дональд Эдвин

Дональд Э. УэстлейкЖизнь наизнанку

1

Дортмундер не любил стоять на углу улицы. Мрачно выглядящий, с угловатыми плечами в одежде неизвестного бренда, он прекрасно понимал, на кого он был похож, когда подолгу стоял на одном месте на углу улицыон был похож на человека, который явно что-то замышляет. Он выглядел настолько подозрительно, что любой коп сразу что-то заподозрил бы и, не разбираясь, потащил бы его в участок; ведь первоочередная задача была бы задержать парня.

Именно поэтому Дортмундер не любил стоять на углу улицы: он терпеть не мог давать копам шанс воспользоваться своим положением. И тем не менее, вот он здесь, посреди рабочего апрельского дня, на виду, словно карбункул на бледном свету слабого весеннего солнца, такого же, как и в августе, слабого, но достаточно яркого, чтобы озарить какую-нибудь крупную деталь, например, Джона Дортмундера, который, оказывается, ждал такси.

Но не любое такси. За рулем такси, которое он ждал, прежде чем стать известным бездельником, должна быть мама Стэна Марча; Стэнпарень, с которым Дортмундер проворачивал несколько дел. Главная специальность Марчавождение; когда нужно было быстро откуда-нибудь смыться, лучше Стэна было не найти. А его мама водила такси; пожалуй, все можно списать на гены.

Сегодня утром Стэн позвонил Дортмундеру и сказал:

 Моей маме вчера предложили интересную сделку, она хочет увидеться и рассказать.

 Что именно, анекдот что ли?

 Нет, я думаю, у нее есть кое-что интересное для нас.

Поэтому они запланировали встречу, которая еще пока не состоялась. Среди кашляющих автобусов и кряхтящих автофургонов доставки на Мэдисон авеню то и дело появлялись такси с веселыми мерцающими огоньками на крыше, говорящих о том, что машина свободна, но ни в одной из них за рулем не сидела мама Марча, поэтому Дортмундер не обращал на них внимания.

Но вот, наконец, появилась машина, в которой мама Марча была за рулем. Такси завернуло и остановилось рядом с Дортмундером, который быстро запрыгнул на заднее сиденье, где уже уютно примостился Стэн, парень с рыжими волосами и скептически поднятой бровью.

 Как дела?  спросил Дортмундер Стэна. А потом, посмотрев на отражение мамы Марча в зеркале заднего вида, поздоровался:Доброе утро.

 Доброе,  кивнула она.  Подождите-ка, давайте поедем по Восьмой авеню.

Дортмундер кивнул.  Это куда нам надо?

 Мне нужно попасть в пробку,  пояснила она,  тогда я могу рассказывать, и меня ничего не будет отвлекать.

 Ааа. Хорошо.

А пока мама Марча ехала по Тридцать седьмой улице в сторону пробки, Дортмундер снова повернулся к Стэну:

 Как у нас дела идут?

 Не думаю, что они у нас как-то идут,  ответил Стэн.  Похоже, мы застопорились. Последний раз, когда я заглянул в кошелек, понял, что там уже начал мох расти.

 В анекдоте твоей мамы есть какая-нибудь коммерческая выгода?

 Надеюсь. Мама хотела подождать и рассказать все сразу двоим.

 Так ты не знаешь, в чем суть истории?

 Нет. Мама хотела подождать и рассказать все сразу двоим.

Так как разговор пошел по кругу, Дортмундер решил его закончить, уставившись на тусклое солнечное пятно за окном, пока мама Марча не повернула направо на Восьмую авеню, где сразу же попала в бесконечную блокировку, в рычание машин, то двигаясьто нетначиная от Пенна Стэйшна прямо до автобусного терминала Портового управления.

 А теперь,  сказала мама Стэна, повернувшись вполоборота спиной к двери и положив небрежно одну руку на руль,  теперь можем и поговорить.

 Отлично,  сказал Дортмундер.

 Вчера мне сделали предложение.

 Стэн мне рассказал.

 Пока мы ехали из Кеннеди,  пояснила она.  Знаете, когда забираешь кого-то из Кеннеди, ты не загибаешь цену, а едешь по обычной ставке.

 Это даже написано на заднем сидении.

 Точно. Поэтому нет смысла крутиться и наматывать маршрут, всегда едешь по самому короткому и быстрому пути. Хотя из Кеннеди нет ни короткитх, ни быстрых путей.

 Точно.

 Мы попали в пробку на Гранд Сентрал,  сказала она,  что-то вроде этой Погодите-ка. Она проехала чуть вперед, на расстояние примерно двух машин, до следующего светофора.  Так вот, у нас с этим парнем, которого я подвозила, завязался разговор, он работает на телевидении, и они снимают в Нью-Йорке. Я начала ему рассказывать о Стэне

 Эй?  встрепенулся Стэн.  Что именно ты начала рассказывать обо мне?

 Я пыталась выяснить,  начала объяснять его мама,  есть ли у него для тебя работа.

 На телевидении? И что мне там делать? О спорте рассказывать?

 Да что угодно,  ответила его мама.  Посмотри правде в глаза, Стэнли, твоя предыдущая карьера подходит к концу.

Стэн хмуро посмотрел на нее.  И как это ты поняла?

 Камеры,  сказала мама и указала на одну из них на ближайшем столбе.  Охрана. Документы, удостоверяющие личность. Отслеживание. Запись всего. Геолокация. Радио чипы. С каждым днем таким людям, как ты и Джон, становится все сложнее. И ты знаешь, что это так. Стэнли, пришло время сменить карьеру.

 Все не так уж и плохо,  вставил слово Дортмундер.

 А с тобой все в порядке,  сказала она ему.  Ты будешь продолжать это делать, потому что больше ничего не умеешь, а у Стэнли есть полезный навык.

 Универсал,  подметил Дортмундер.

 Какой навык?  не понял Стэн.

 Вождение,  пояснила его мама.  Не теряй голову. В общем, мне этот парень понравился, зовут его Дуг Фэркип, я заболталась с ним и рассказала ему о тебе чуть больше, чем планировала.

 О-ооо,  вздохнул Стэн.

 Все в порядке,  уверила его мама.  Оказалось, что он ТВ продюсер, всяких там реалити-шоу, в общем, смысл в том, что, когда он узнал, какой именно ты водитель и чем ты занимаешься, он очень заинтересовался.

 Да неужели,  недовольно буркнул Стэн.

 Именно. Он хочет создать реалити-шоу о вас, ребята.

 Это те шоу, где люди ходят за другими людьми и снимают все, чем они занимаются в жизни?  решил уточнить Дортмундер.  Ну как бы.

 Точно,  сказала она.  Погодите. Он завела машину и проскочила перекресток, перестроившись в то же время в левую полосу.

Дортмундер подождал, пока она завершит свой маневр и затем спросил:

 И что же именно он хочет снимать о нас?

 Вашу работу.

Они оба посмотрели на нее, как на ополоумевшую.  Он хочет снять фильм о том, как мы совершаем преступления?  переспросил Дортмундер.

 Реалити-шоу.

 И где он хочет его показывать? В суде?

 У него есть несколько идей,  ответила мама Марча.  Как можно подписаться на это и не понести наказание. Он хочет обсудить это с вами. Она достала визитку из кармана, протянула ее Стэну и сказала:

 Позвони ему со своего телефона.

 Когда ты совершаешь преступление,  подметил Дортмундер,  вся суть в том, чтобы у тебя не было свидетелей. Все, что тебе нужно,  это уединение. И ты уж точно не захочешь, чтобы в этот момент за тобой следила вся Америка.

Стэн взял визитку, внимательно ее изучил и сказал:

 Похоже, Джон, этот парень законник.

 Конечно, законник,  сказал Дортмундер без сомнения.  А вот мынет.

 Раз уж мы здесь,  сказала мама Марча,  пожалуй, возьму заказ в Портовом управлении. Только если вас не нужно куда-нибудь подвезти. Мне пока есть за что жить.

Дортмундер и Стэн переглянулись.  Погода хорошая,  пробормотал Дортмундер,  я бы прогулялся.

 Я тоже,  сказал Стэн.

 Ну, мы все равно стоим,  подметила мама Марча,  поэтому можете прямо тут выходить. Портовое управление прямо тут.

 Хорошо,  сказал Стэн.  Увидимся, мам.

Когда они вышли из такси в этот бесконечный поток машин, мама Марча опустила и сказала:

 Позвони Фэркину, Стэн. Твое будущее начинается уже прямо сейчас.

2

У одной из ассистенток режиссера возникла проблема. Полная невысокая девушка по имени Марси Уолдорф, которую наняли совсем недавно, вошла в офис Дуга Фэркипа в «Стэнде», она выглядела удивленной и была похожа на бурундука на стероидах. У нее в руках был сценарий, она им помахала и сказала:

 Дуг, ты прости, но это выглядит как писанина.

 Марси,  сказал Дуг, он с облегчением отвлекся от распределения бюджета на следующие съемки,  что там у тебя?

 Сценарий, которая я писала, Дуг,  сказала она и протянула ему бумаги, как будто он никогда не видел этот сценарий.  И это Прости, Дуг, но это писанина.

 Это не писанина, Марси,  уверил ее Дуг спокойным мягким голосам. Не первый раз ему приходилось объяснять новичку жизненные истины. Это предложения.

Теперь Марси держала бумаги обеими руками перед собой, как будто собиралась их пропеть, но вместо этого она произнесла: Грейс: Почему бы нам не показать клубнику рядом с дынями? Тогда может, люди будут покупать и то, и другое. Гарри: Отличная идея. Во всяком случае, стоит попробовать.

 Очень правдоподобно,  одобрил Дуг.  Очень хорошо. Прямо в точку.

Глядя на Дуга через страницы, она сказала:

 Это писанина.

 Это не писанина, Марси,  ответил Дуг,  по двум причинам. Во-первых, «Стэнд»это реалити-шоу, камеры улавливают реальную жизнь, а не сценарий, прописанный для актеров. Финчине актеры, Марси, это реальная семья, которая борется за то, чтобы построить реальную ферму на реальной второстепенной дороге на севере штата Нью-Йорк.

 Но, заметила Марси,  они же говорят то, что мы пишем, в кабинете ассистентов режиссера, Джош, Эдна и я.

 Финчи часто следуют нашим предложениям,  согласился Дуг,  это правда. И, Марси, даже если они бы следовали нашим предложениям на все сто процентов, тебя все равно нельзя было бы назвать писателем.

 Почему?

Потому что «Стэнд»это реалити-шоу, а в реалити-шоу не бывает ни актеров, ни писателей, потому что в них не нужны ни актеры, ни писатели. У нас низкобюджетное шоу, потому что нам не нужны ни актеры, ни писатели. Если бы ты была писателем, Марси, ты бы состояла в союзе, и твои услуги обходились нам гораздо дороже, потому что пришлось бы платить взнос по мед. страховке и пенсионный взнос, и тогда бы ты обошлась нам слишком дорого, и тогда нам бы пришлось с тобой деликатно попрощаться и заменить тебя другой двадцатидвухлетней новой девушкой из колледжа. Ты молодая и здоровая. Тебе не нужны все эти препятствия, взнос по мед. страховке и в пенсионный фонд.

Секретарша Дуга, Луин, циничная моложавая женщина, обучавшаяся искусству быть боевым топором в офисе, протиснула голову в дверной проем и сказала:

 Дуг, у тебя на проводе Марч.

Дуг удивился:

 Она позвонила? Я не думал, что она позвонит.

 Парень Марч.

 О, Боже, сын! Еще лучше. Положив руку на трубку телефона, когда голова Луин скрылась за дверью. Дуг сказал:

 Марси, ты нам всем тут нравишься, и нам бы очень не хотелось тебя терять. Просто продолжай писать предложения.

И уже в трубку он сказал:

 Мистер Марч?

 Я не знаю, о чем речь,  сказал голос более настороженный, чем у Марси.  Моя мама сказала, что я должен позвонить и назначить встречу. Точнее я и мой друг.

 Джон,  вспомнил его имя Дуг, он улыбнулся. Это принесет в тысячи раз больше денег, чем «Стэнд». Вся банда в сборе.  Твоя мама все мне о нем рассказала.

 Он не обрадуется, когда узнает,  ответил Марч.  Мы думали о том, чтобы встретиться сейчас.

 В смысле, сегодня?  удивился Дуг.

 В смысле сейчас. Через Третью улицу есть маленький ресторанчик на тротуаре.

Дугу всегда была интересно, кто все те люди, которые сидят за столиками на тротуаре, в паре метров от огромных автобусов и грузовиков; это ведь все равно что обедать в секунде от панического бегства.  Да, я знаю это место,  сказал он.

 Приходи, мы уже на месте.

Ах, ну конечно; этот ужасный шум на фоне голоса Марча был шум транспорта.  Так если уж вы рядом, почему бы вам не зайти в офис?  предложил Дуг.  Так будет удобнее.

 Мы уже и так удобно разместились. Приходи.

 Ну  Судя по всему, Марч пытался контролировать свое окружение, чтобы защитить себя от неизвестного. Разве он не знал, что не было никакой самозащиты? Видимо, нет.  Хорошо,  согласился Дуг.  Как я вас узнаю?

 Мы тебя узнаем,  прозвучало зловеще, и Марч тут же положил трубку, прежде чем Дуг успел что-либо сказать.

Ладно, пора разобраться. Он позвал секретаршу: «Луин!», и когда она появилась в дверном проеме, он сказал:

 Позови сюда Марен.

Она слегка ухмыльнулась.  Твои стандарты падают,  сказала она и скрылась из виду.

Поднявшись, Дуг накинул замшевый пиджак, который он надевал в офис в это время года, проверил провода, один от радио микрофона в кармане рубашки, а второй от приемника в кармане пальто.

Когда он закончил, появилась Марси, в этот раз она выглядела как испуганный бурундук на стероидах, похоже, она боялась, что ее уволят.  Ты меня звал, Дуг?

 Звал. Зову. Телефон с тобой?

 Конечно.

 Знаешь кафе на тротуаре через улицу?

 «Торговец Торо», конечно. Мне такое место не по карману.

 Я собираюсь встретиться с парочкой ребят там,  сказал Дуг.  Я хочу, чтобы через минуту-две после того, как я уйду, ты пошла за мной и сделала несколько фотографий этих двоих.

 Хорошо, конечно.

 Будь осторожна, Марси.

Она кивнула и нервно улыбнулась.  Конечно, Дуг.

 Хорошие четкие фотографии.

 Конечно.

Дуг направился к двери, похлопывая по приемнику в кармане.  Мы не знакомы,  уточнил он.

 А, конечно,  кивнула Марси.

3

Дортмундеру это все не очень-то нравилось. В чем выгода для нас?  поинтересовался он, используя множественную форму девиза с их (украденного) фамильного герба: В чем выгода для меня.

 Ну,  начал Стэн,  мама сказала, что он заплатит.

 Если мы разрешим ему снять фильм о том, как мы что-нибудь выносим.

 Я думаю не совсем так,  не согласился Стэн.  Мы просто выслушаем его предложение. Это он?

Они сели за столик на улице в кафе «Торговец Торо», вдоль черного кованого забора, разделяющего обеденную зону и зону пешеходов и велосипедистов; это была идеальным местом, чтобы наблюдать за широким фасадом офисной башни через улицу. Из дверей целенаправленно вышел моложавый парень в коричневом пиджаке, он на секунду остановился, чтобы всмотреться в кафе, потом посмотрел налево, потом направо, чтобы найти ближайший перекресток (которого рядом не было), и пошел направо.

 Это точно он,  сказал Дортмундер.  У него прослушка. Видишь, как он похлопывает по карману?

 Вижу.

 Я за ним прослежу,  сказал Дортмундер.

 Хорошо.

Это означало, что Стэн должен проследить за входом в здание, чтобы заметить, если появится кто-то еще, а Дортмундер в это время проследит за Дугом Фэркипом, который шел к перекрестку, потом остановился и явно нервничал, пока ждал смены сигнала светофора.

 Полная девушка в красном.

Дортмундер посмотрел на здание, Стэн был прав. Девушка была молодая, невысокого роста и очень нервничала. И это пальто, длиной до голени, было слишком плотным для этой поры годы, что делало ее больше похожей на сосиску, чем на человека. Она тоже пошла направо, но, когда увидела, что Фэркип все еще стоит у светофора с сигналом «СТОП», она резко развернулась и пошла в обратном направлении, из-за чего она сбила двух людей с их орбит, но, к счастью, никто не упал.

Тем временем, сигнал светофора, наконец, сменился, позволяя ему перейти улицу, и по мере его приближения, парни заметили, что это парень приятной внешности, лет тридцати, вроде парня, который всегда готов помочь; такие обычно нравятся мамам. Но это совсем не значило, что ему можно было доверять.

Или что он умеет быстро ходить. Он подошел к началу кованого забора, он стоял как вкопанный, пытаясь определить, кто мог бы быть его собеседниками, пока Дортмундер не поднял руку и не помахал ему.

Наконец, этот парень подошел к столу, с большой улыбкой на лице, еще за несколько метров до стола он уже начал протягивать руку, чтобы поздороваться. Когда он подошел достаточно близко, он сказал:

 Вы, должно быть, мистер Марч.

 Не угадали,  ответил Дортмундер.  Я Джон. А это Марч. Присаживайтесь.

Все еще улыбаясь, Фэркип убрал руку, которую никто не собирался пожать в знак приветствия, и представился:

 Меня зовут Дуг Фэркип.

 Мы в курсе. Присаживайтесь.