- Плохо, - хмуро согласилась девушка. - Только не забывайте, что курсантом я перестала быть всего неделю назад и только тогда официально получила список дел. Да, я думала заняться этим домом пораньше, но тут на меня тринадцатое дело свалилось. Перебило остальные.
- Ты о Радиме? - уточнил шеф. - Ладно, поговорим о нём. С чего начнём?
- Его сила! - выпалила Наташа. - Лена сейчас в машине не могла воздействовать на него, чтобы перебить его страх. Он так силён, что эмпатически на него влиять нельзя.
- И - что?
- Не знаю, что делать, - взяв себя в руки после суховатого вопроса начальства, ответила Наташа. - Если вы сейчас вернёте ему память и объясните, чем он обладает, на что он пустит эту силу? Мне хочется заниматься с ним, постепенно объясняя некоторые приёмы и правила работы с энергией. Боюсь. А он по дороге сюда уже поинтересовался одним приёмом - поиском по ментальному следу. Алексеич, что мне делать? С другими делами я соображу, потому что аналоги есть. Но никогда я не слышала, как работать с человеком, который не знает о собственной силе, да ещё с беспамятным!
- Ты, Наташенька, умный человек, - выждав, не скажет ли она ещё чего, вздохнул Алексеич. - Я рад, что ты это сказала - о своём страхе. Признаюсь честно - я тоже побаиваюсь твоего Радима. И поэтому... Забрал бы я его у тебя. Вот честное слово - забрал бы. Устроил бы жить здесь и посмотрел бы его сны, от которых он кричит. Устроил бы для него персональное расписание. Да такое, чтобы занимался только со мной. Правда, есть одна закавыка... Я ведь разрушитель. Начни с ним заниматься на близком расстоянии, блок, устроенный памятью, слетит разом.
Он замолчал, с досадой глядя на свёрток с "куклой" и не видя его.
- Тогда... - медленно и неуверенно сказала Наташа. - Тогда я пока постараюсь приучить его к этой мысли. Ну, что только вы готовы взяться за его обучение. А потом вы дадите мне методики... Ну и начну с ним.
- Каким образом ты будешь его приучать... - начал шеф и закрыл рот. Проницательно взглянул на девушку. - Он бомжевал. Уж не у тебя ли он сейчас прописался? Побоялась, что сбежит?
Благодарная, что он не посмеялся и грязно не вывернул её поступок, Наташа кивнула и рассказала, как всё произошло и каким образом Радим получил ключ от её квартиры. Алексеич задумчиво сцепил пальцы и некоторые время, кажется, что-то прикидывал. Но пожал плечами и поднял глаза на девушку.
- Кажется, в этом случае предложенный тобой вариант может и сработать. Хорошо. Делаем так. Он просит - учи его самому примитивному. Тем приёмам, которые из самых лёгких и которые не требуют применения большой силы. Одновременно, если, как ты говоришь, ему стало интересно, таскай его по всем своим делам из списка. И показывай класс, чтобы он заинтересовался теми приёмами, которые для него станут завлекательными, но недоступными. И вот тогда в дело включусь я. Ты приучай его к мысли, что эти приёмы, самые эффектные и действенные, но опасные, могу показать ему только я. То есть... Идём от малого к большому. От простого к сложному. Приучаем работать с силой. Одновременно заинтересовываем умением эту силу применять. А уж...
Он не договорил - где-то далеко, за закрытой дверью - очень глухо, но отчётливо прозвучал явный взрыв. Девушка ещё только удивлённо взглянула на шефа, а тот уже вскочил и, обежав стол, бросился к двери, от которой и оглянулся:
- Чего сидишь?! Твой подопечный, небось! Нет?!
Уже испуганная, Наташа бросилась за ним.
Больше взрывов, которых она со страхом ожидала, не послышалось. У двери в спортзал с тренажёрными системами Алексеич притормозил и пропустил Наташу вперёд. Та сначала изумилась, но сообразила: Радиму обещали, что шеф его тревожить сегодня не будет. Дверь за нею закрылась не до конца. И девушка с облегчением поняла, что шеф, несмотря на обещание, всё же не собирается пускать ситуацию на самотёк.
В небольшом зале она разглядела жуткий бардак: пара систем была опрокинута, занимавшиеся здесь ребята жались по стенкам, а в центре, виновато опустив голову, стоял Радим. Слава Богу, не один. Напротив него вытирал нос Игорь и нервно посмеивался. И оба - такое впечатление, что стояли в центре мусорного круга с какими-то мелкими ошметками и клочьями белесоватого цвета. Будто городской снег.
- Что у вас тут?! - грозно спросила Наташа.
И ахнула, когда Радим, оглянувшись на её голос, бросился к ней и быстро схватил её за руку, чуть не прижимаясь и глядя вокруг исподлобья... "Обидели!" - первая тревожная мысль, и девушка быстро положила руку на его плечо, почти обнимая парня.
- Игорь, что здесь произошло?!
- Да ничего такого! - Неудержимо смеющийся Игорь закрыл глаза ладонью. А отсмеявшись, выдохнул и сказал: - Понимаешь, Радим спросил, что такое бесконтактный бой. Ну, я показал на "груше" один удар и объяснил, как это делается. Ну и... Результат.
Наташа подняла голову. По всему залу висели тросы с "грушами" и другими любимыми игрушками бесконтактников. Там, где стоял Игорь, трос висел, словно кем-то обгрызенный или измочаленный.
Теперь она поняла, что за клочья валяются по центру зала. Игорь рассказал, как действуют бесконтактные удары, Радим повторил, из старательности вложив в такой удар столько силы, что "груша" взорвалась изнутри.
- Ни фига себе - у него сила! - продолжал восхищаться Игорь. - Такую бы организовать, упорядочить. Да из Радима такого бойца сделать можно - только в руки взять! Наташа, а давай - попробуем, а?
- Только не сейчас, - жёстко сказала девушка, чувствуя крупную дрожь прижавшегося к ней Радима. Первые результаты личной силы в самодемонстрации часто производят потрясающее впечатление. - Сейчас мы поедем домой.
Она сообразила, что проговорилась. Но "домой" - для остальных значит пока лишь, что Радим уйдёт вместе с нею. Поэтому, чуть обернувшись к двери, она громко сказала:
- Если будет нужно, я отдам деньги за "грушу".
- У меня деньги есть, - буркнул Радим в её волосы. Она почувствовала тепло его дыхания и, уже усмехаясь, спросила:
- Тогда останешься? Продолжишь?
- А... можно?
- Игорь?
Счастливый бесконтактник подошёл и кивнул.
- Пошли, парень, мы ещё на тренажёрах не были. Покажу, как качаться и сколько.
Мокрые от пота пальцы Радима отлепились от ладони Наташи. Всё ещё насторожённый, он заторопился за уверенно идущим Игорем. Девушка отошла к двери, прислонилась к ней.
- Ах, хорош. Аж сияет, чертёнок, силушкой... - прошептал из коридора Алексеич. - Наташенька, девочка, уговори-ка ты его побыстрей в ученики ко мне. У меня ведь руки зачесались с ним поработать.
- Алексеич, - задумчиво спросила девушка. - А вы не могли бы на него повлиять с помощью его же метода вытягивания денег? Наслали бы на него кошмар, в котором только вы его спасаете... Или ещё бы что придумали, а?
- Фу, какие ты вещи говоришь, Наташа! - с укоризненной усмешкой сказал шеф. - Чтобы я - и действовал такими мальчишескими методами? Чушь.
- Просто я боюсь, как бы его всё-таки не поймали... Да, Алексеич! У меня вопрос образовался. Если двое заснятых на видео у провинциального мафиози наши, здешние, то почему мне кажется, что Севка и Сашок, курирующие Радима, действуют самостоятельно?
- Мы это уже выяснили. Олег помог. Эти двое работают на мафию и на себя. Рыбка покрупнее - для общака. Помельче - сами забирают дань. Здешние пока не знают про их отсебятину. Отсюда, Наташа, снова к тебе просьба: побыстрей бы уговорить твоего подопечного на общение со мной.
- Постараюсь, но не обещаю, - подняв руку ко рту (Радим оглянулся на неё от тренажёра), словно зевая, сказала Наташа.
- Я ушёл, - сказал шеф.
- Ага, - сказала девушка, внимательно наблюдая за Радимом, который с новым энтузиазмом пытался поднять предложенную ему тяжесть, лёжа на тренажёре.
Спустя полчаса они сидели в машине Игоря, который вёз их до остановки. Лена уехала раньше: её подвёз кто-то из ребят. На нужной остановке они распрощались и с Игорем, и девушка предложила:
- Радим, пройдёмся немного? Или устал?
- Нет, что ты! - удивился радостный парень. - Конечно, пройдёмся!
Она могла бы и не спрашивать, устал ли он. Ауру немного видела. Его - светилась и переливалась активной, взбудораженной силой. Перед выходом Игорь сводил его в душевую, но даже вода не успокоила Радима. Он шёл рядом с девушкой, явно переживая необычные ощущения, и то и дело посматривал на неё, кажется стесняясь первым заговорить об испытанных ощущениях. Наташа помогла:
- Ну? И как тебе оно нравится?
- Нравится! - решительно сказал он, едва дождавшись, пока она договорит. - Я как-то раньше не представлял, что можно заниматься... ну... Мне кажется, я слишком быстро вырос - Игорь сказал, что точно так, поэтому я такой тощий. Наташа, а ты... - И замолк опять нерешительно.
- Договаривай, - улыбаясь, сказала девушка.
- А ты про Игоря можешь рассказать? Помнишь, ты говорила - с ним плохо было? Что значит - плохо? Он выглядит таким... ну, уверенным.
Его небольшие глаза блестели из-под упавших на лоб волос откровенным любопытством, и девушка спокойно сказала:
- Игорь никогда не делает из этого тайны. Понимаю, что вы пока не слишком близко знакомы, но, если спросишь его, он тебе сам расскажет. А вкратце... Алексеич нашёл его на улице. И взял оттуда же. Глупо звучит, но, тем не менее, именно так всё и было. Обычный парень, только что отучившийся. Уже работал. Получал неплохо. И... потерял смысл жизни.
- Чего?! - вырвалось у Радима.
- Можно назвать это депрессией. Было так, если чисто внешне. Игорь сидел на скамейке, около остановки. Мимо проезжал Алексеич. И увидел ауру человека, ярко готового на самоубийство, потому что не понимал, чего ради жить. Алексеич предложил ему погодить с тягой к смерти и сначала разобраться в себе. Ну, а пока Игорь разбирался, он понял, что нашёл свой смысл жизни.
- И в чём же он? - спросил заинтригованный Радим.
- У всех своё, - усмехнулась Наташа. - Игорь изучает себя. Он выявил в себе способности бесконтактника. Способности видеть ауру. Способности слышать другого человека, просто сидя рядом с ним. Он понял, что обладает огромным набором способностей, и постепенно открывает их все. Смысл его жизни - раскрыть самого себя.
- Столько умений... - пробормотал Радим и вдруг с тем же интересом спросил: - А что умеешь ты? Ну, кроме разглядывания истинного лица человека? Кроме того, что умеешь связывать ментальные следы?
- Хм... У меня получается колдовской танец! - заявила Наташа. - На желание. Но я тебе его не покажу, потому что стесняюсь!
- Как это - колдовской танец? - загорелся парень. Он даже остановился, удерживая её на месте. - Наташ, ты хоть объясни, что это такое!
- Да всё просто. У всех этот танец личный, - смущённо сказал девушка. - Вот, например... Ты что-то задумал. Вспоминаешь в связи со своим желанием какую-нибудь музыку, которая... чем-то вроде созвучна твоему желанию. И начинаешь под неё танцевать в определённом (раньше говорили - в колдовском) состоянии. Движения на любые желания будут разными, никогда не повторятся.
- А что ты загадывала?
- Любопытный какой, - проворчала Наташа и хмыкнула. - Когда меня привели на проверку паранормальных умений и выяснилось, что я не психбольная, а видящая, я загадала, чтобы со мной занимался лично Алексеич. И он в самом деле забрал меня к себе.
Некоторое время они снова шли в молчании.
- А почему именно Алексеич? - нарушил его парень.
- Когда он мне объяснил, что я вижу, мне стало так спокойно. И я поверила, что дальше будет ещё легче. В определённом смысле легче не стало - учиться пришлось на полном серьёзе. Но рядом был он. И, когда у меня что-то не получалось, я напоминала себе, что получится, потому что он рядом. Такой вот замкнутый круг. И теперь я тебе завидую. Я хотела, чтобы Алексеич был моим личным мастером. А он теперь хочет, чтобы ты был личным его учеником.
- Это он сказал? - насторожился Радим.
- Да. - Поколебавшись, она сказала: - Пока ты тренировался, он некоторое время стоял за дверью, смотрел на тебя. И - сказал.
Прислушиваясь к тому, как он идёт, поглядывая иногда на него, Наташа ждала, скажет ли он ещё что-нибудь. И в то же время напоминала себе, что не всё сразу. Торопиться некуда. Или есть куда? Если он сегодня с таким эффектом показал свои возможности? С таким эффектом...
- Мне надо подумать, - тихо сказал парень, когда они подошли к её дому.
- Думай.
У подъезда он попрощался с нею, покачав головой на предложение зайти.
11.
На свой пятый Наташа поднималась не лифтом. Пешком. Шагая по ступеням лестниц, она решала праздный, но важный для неё вопрос: Радим отказался зайти с нею, потому что боялся испугать своим криком во сне или потому, что он и сегодня "идёт на дело"? Время-то хоть и позднее, но ночные рестораны работают, да и вечеринки в частных домах, слышала она, продолжаются до рассвета.
Вопрос праздный. Она никогда не осмелится спросить его, как он проводит время вечера, чтобы он не чувствовал себя связанным её вниманием к этой стороне его жизни. А сам он никогда не расскажет ей, так как сейчас чётко понимает: они и в самом деле по разные стороны "силовой баррикады". Причём - он не с лучшей.
Мельком проскочило: а если причиной его отказа войти вместе с нею домой и не крик, и не поход в ресторан? А если он ушёл, чтобы на свободе попробовать отработать бесконтактный удар? Хрен редьки не слаще...
Уже перед дверью в квартиру Наташа вздохнула: сумеет ли она заставить Радима довериться Алексеичу? И в раздумье над новым вопросом вошла в квартиру, чтобы, проделав привычные действия, приготовиться ко сну.
Легла спать - ещё и с досадой поморщилась. Какой сон может быть после такого насыщенного событиями дня? Но уснула неожиданно легко, несмотря на то что напряжённо сжалась под одеялом, неожиданно замёрзшая в довольно тёплую майскую ночь... И открыла дверь на улицу.
Она спустилась по знакомым трём ступеням от подъездного крыльца и остановилась на дороге перед домом. Дорога была широкая, двухполосная. Наташа огляделась. Вокруг - никого. Тишина, подчёркнутая шелестом ветра по асфальту. Всё серое. Как будто город вымер - и давно, поскольку успел покрыться пылью.
Потом услышала странное, ритмичное постукивание и, присмотревшись, обнаружила в нескольких метрах от себя Радима. Он снова сидел на земле - на дороге, безучастно смотрел на неё и постукивал рукоятью ножа по асфальту. "Что ты здесь делаешь?" - беззвучно спросила она его. "Я хочу, чтобы ты станцевала на моё желание", - беззвучно ответил он. "А какое у тебя желание?" Парень только смотрел на неё и постукивал ножом о дорогу. Она подождала ещё немного, но он молчал.
Тогда она решила: он выбивает ритм своего желания. Попробовать придумать движения под этот ритм? И, только подумав об этом, оглядела себя. Не удивилась. Волосы распущены. Платье струилось на её фигуре, словно большее на пару размеров, а книзу расширялось так, что путалось в ногах и слегка подметало дорогу. Длинное. Пришлось прихватить подол, чтобы не наступить на край. Даже во сне она отстранённо смогла подумать: "Такой он меня видит?" Но ритм взывал к ней, и она замедленно в этом колдовском сне, выполняя его требование, его приказание, повернулась, взметнув юбки. Радим смотрел только на неё, будто не замечая, что продолжает постукивать ножом.
Асфальт был тёплый - так она увидела, что танцует босая. Ритм заставлял мягко разводить руками, делая плавные движения кистями, словно приманивая кого-то к себе. Поворачиваясь и приседая, девушка продолжала думать лишь об одном: "Что за желание он задумал? - И сонно отвечала себе: - Не всё ли равно? Пусть сбудется! Мне не жалко для него станцевать! А может, потом расскажет?" И продолжала кружиться, чувствуя, как ткань платья то и дело облепляет ноги, и во сне это ей нравилось...
Она остановилась сразу же, едва смолкло постукивание ножа по асфальту. Замерла перед сидящим Радимом. Он опустил голову. "И что дальше?" - спросила Наташа. Он, не глядя, улыбнулся. "Ничего. Спасибо". Она подошла к нему и, присобрав подол платья, присела на корточки, пытаясь разглядеть его глаза - в её сне (она уже начинала понимать это) светло-серые, а не привычно тёмные. "За что спасибо?" Он всё-таки взглянул на неё. "Что танцевала для меня..."
... Сердце стукнуло - и Наташа распахнула глаза.
Когда осознала, что лежит, как и уснула, в собственной постели, а не разгуливает босиком по асфальту, первое, что подумалось: "Он же не гладил меня по голове? Я бы сообразила, что он насылает сон!" И сама себе ответила: "Зато много ходил со мной весь день под руку".
Проснулась, как выяснилось, рано: за окном хоть и солнце, но часы на стене показывают полпятого. Но - пока голова свежая, надо обдумать всё по принципу - утро вечера мудренее. И, как ни совестно, но первым делом поразмышлять над личным. Вопрос напрашивается очень уж любопытный: приснившееся только что - воля Радима, им насланный сон, или всего лишь отозвалась её последняя тема разговора с ним?
Поднялась, посидела бездумно на краешке постели. Посмотрела на солнечные лучи, которые постепенно переползали на книжные полки над столом, пристроенным в углу, у окна. Сна ни в одном глазу, и очень хочется выпить горячего крепкого кофе... Мягко ступая босыми ногами по старенькой "дорожке" к кухне - и улыбаясь (босыми!), Наташа шагнула было через порог кухни, но отпрянула - и резко запахнула на себе халат.
За обеденным столом, на котором беспорядочной кучей разметались книги, сладко спал Радим. Уткнулся щекой в скрещённые руки на столе и всем телом навалился на разложенные книги, словно пытался спрятать книги от кого-то. А общее впечатление, что он спит очень глубоко - так, что и книги подвластны его состоянию - дремлют.
Девушка, не оборачиваясь, ещё раз осторожно отступила и вернулась в комнату. Постояла, озадаченно глядя на коридорчик, а потом быстро выложила сменное постельное бельё и застелила диван. По первому впечатлению, она даже испугалась, что он так глубоко заснул: а если закричит - сможет ли она его добудиться? Потом сообразила: он передал кому-то свой кошмар, поэтому позволил себе уснуть. И вообще - именно поэтому пришёл, что не боится закричать во сне. Он же говорил ей...
Отступив от дивана, она посмотрела, всё ли сделала правильно, и отправилась на кухню. С минуту постояв над Радимом и прикидывая, с чего начать, она негромко сказала:
- Радим...
Не шелохнулся. Тогда она обошла его и со спины, просунув руки у него подмышками, попыталась поднять его, таща на себя. Он что-то недовольно замычал и крепко вцепился в край стола, словно его собирались вести куда-то насильно. Еле удерживаясь от смеха, Наташа снова тихо сказала - уже прямо в ухо:
- Радим, это я, Наташа. Я тебя сейчас проведу в комнату, понял?
- Понял, - неожиданно низким голосом отозвался он и вздохнул.
Он, с закрытыми глазами, сумел встать, и девушка нырнула под его плечо. Обняв её, Радим послушно задвигал ногами, и Наташа отвела его в комнату. Здесь она его усадила на диван. Сидя - не держался. С громадным облегчением: боялась - сопротивляться будет, - она подтолкнула его, чтобы повалился на постель. Ботинки он оставил у порога, так что она подняла его ноги, чтобы он выпрямился по всей длине дивана, а потом укрыла тонким одеялом. Раздевать не рискнула: проснётся - потом спать не сможет, а для него сон - драгоценен. Взглянула, как он заворочался, чтобы, вцепившись в одеяло, натянуть его на плечо, и тихонько вышла.
Первым делом на кухне она поставила на газовую плиту воду для кофе. Только затем принялась очищать часть стола от книг. А потом невольно заинтересовалась. Оказывается, он здорово похозяйничал в её книгах. На первый взгляд, они, казалось, были просто разбросаны, но теперь девушка уловила в этой мешанине, что они разложены на несколько небрежных стоп: на те, что были густо заложены закладками; те, из которых закладки торчали реже; и книги без закладок - явно те, которые не привлекли его внимания. Ещё одна стопка высилась на подоконнике.
Девушка открыла страницы одной книги - посмотреть, что он в качестве закладок использовал, и усмехнулась. Радим взял рекламки, которые валялись среди других бумаг, вытаскиваемых Наташей из почтового ящика, и заложил ими заинтересовавшие его страницы. Разглядывая каждую из отобранных им книг, она всё выше поднимала брови. Закипающая вода заставила её вспомнить о кофе. Пять минут - и вскоре кофе был готов. Теперь Наташа села и более сосредоточенно занялась изучением интересов Радима.
Разброс оказался огромный. Его заинтересовала гимнастика Гермеса Трисмегиста - Наташа невольно взглянула на пол: вот почему там лежал коврик, который обычно ютится у двери в квартиру. Кажется, Радим кое-что из упражнений уже попробовал и чисто практически. Мельком глянув на балкон и приглядевшись, не открыта ли большая форточка, Наташа хмыкнула: он хоть встряхнул эту ветхую тряпочку?
Книга о бесконтактном лечении руками была заложена вся. Уже с тревогой девушка заглянула в её конец - и выдохнула: закладка там тоже была - на статье об опасности такого лечения.
Создание оберегов и талисманов парня так заинтересовало, что книга с этими советами просто распухла от закладок, причём он уже использовал не только рекламки, но и просто-напросто полоски газет - нашёл ножницы на кухне и изрезал несколько штук.
"Когда он успел столько книг просмотреть?" - ошеломлённо подумала Наташа, поднимая следующую и далее уже обеспокоенно размышляя, не вручила ли она ему настоящее оружие. В обычной книге о техниках пользования менталом Радим откопал статью о боевом трансе. Она-то обычно такие статьи пропускала, не задерживаясь на них, и потому забыла, что они там есть и что парню пока о таком лучше не знать.
Остановилась Наташа на книгах о программировании собственной личности и разработке умений уходить в прошлое. Спохватилась, что кофе остынет, и взялась за чашечку... Не замечая еле тёплого, а оттого слишком горького вкуса жидкости, она ошарашенно смотрела на книги... Ой, ничего себе - она ему книжечки почитать предложила...
Наташ вдруг ясно услышала его голос: "Что ты наделала..." Она тогда не подозревала, что переданный им от неожиданности кошмар будет таким ужасающим. Легко бросила: "А может, я не хочу, чтобы его мне убирали?" Но сейчас Наташа думала о себе тем же потерянным голосом Радима: "Что я наделала..."
Наверное, побледнела от осознания своего поступка. Неуверенно подняла руку и дотронулась до щеки. Холодная. Человеку без памяти о прошлом, но обладающему стихийной мощью, она легкомысленно дала в руки инструкции, как пользоваться той силой, которую он до сих пор чувствовал лишь интуитивно. А если блок памяти слетит?
Девушка оглянулась на книги. Несколько статей он уже нашёл о памяти. Дилетант не сумеет воспользоваться советами. Он дилетант. Но он дилетант, внутри которого спит вулкан. А если вулкан проснётся во время всяческих упражнений? Он же не только о памяти набрал статьи. Но и о том, как пользоваться силами.
Наташа с трудом успокоила дыхание.
Первым делом надо научить его делать энергоблоки.
Иначе первой жертвой будет она сама.
Сон не наслан. Но она знает его желание, чтобы она танцевала для него.
Стихия. Его стихийная сила, которая пробила её энергополе - даже без целенаправленного желания самого хозяина что-то вложить в её сон.
И первый вывод из всего - она его боится. Страшно боится.
В осознавании происходящего между Радимом и собой, в попытках понять, чем грозит то, что он получил прямо в руки книги, опасные для него, она провела немало времени на балконе, глядя на улицу и не видя её.
- Привет, - сказали за спиной.
- Привет, - машинально сказала Наташа и обернулась.
Сонный и благодушно оттого настроенный, он смотрел на неё улыбаясь, и почему-то именно эта улыбка испугала её. Облизав губы, она взглянула на чашку, которую так и держала в руках, потом на парня.
- Завтракать будем сейчас, - предупредила она. Поколебавшись, добавила: - Нам надо поговорить (поморщилась: по-киношному сказала). - Перед выходом.
- О чём? - всё ещё сонно усмехаясь, спросил он.
- О том, что тревожит меня, - честно ответила Наташа. - Иди умываться.
Он повиновался, по-прежнему расслабленно-мягкий, но когда он ушёл их кухни, девушка забеспокоилась ещё больше. Этот странный его взгляд на неё, какой-то оценивающий, собственнический, ей очень не понравился.
Дождавшись, пока он доест свою порцию мяса (специально потушила для него) и допьёт кофе, Наташа убрала тарелки в раковину, решив вымыть, если только времени хватит до выхода на улицу.
- Радим, что ты сегодня делаешь?
- Свободен до вечера, - сказал он, немного подумав. - Думал, что с тобой пойду.
- Я еду к Алексеичу. Мне надо позаниматься в залах для медитаций, - спокойно сказала девушка, не замечая, что нервно наматывает на палец прядку волос, не вошедшую в хвост. Поняла, что делает, заметив взгляд Радима. Резко опустила руку.
- Тогда посижу дома, почитаю, - с лёгким недоумением сказал он.
- Радим, Алексеич предложил тебе пожить у него! - выпалила Наташа. - У него есть гостевые комнаты - это раз. Он будет заниматься с тобой индивидуально - два. Он знает, кто ты такой и что с тобой случилось, - и это главное. Что скажешь?
Он уставился на неё, совершенно ошеломлённый, едва последнее дошло до него.
- Он знает?
- Почему ты не хочешь заниматься с ним?! - уже с отчаянием спросила Наташа. - Ведь тебе достаточно будет дотронуться до него - и ты будешь знать всё о себе! Он разрушитель - понимаешь? Он разрушает - даже нехотя - любое, что посильно для его энергетики. Ты же хочешь - ты сам сказал!
- Прекрати орать, - угрюмо сказал Радим. - Ты раньше никогда таких истерик не устраивала. Что случилось? Ну?
- А ты не командуй! - взвилась девушка, с ужасом понимая, что её уже несёт, но не в силах остановиться. - Сидит тут - и командует, как будто в собственной квартире!
- Этим ты меня не уешь, - раздражённо сказал парень и по-волчьи ощерился. - Я не дурак. Скажи, что произошло! Быстро!
- Не смей так разговаривать со мной!
Он вылетел из-за стола так стремительно, что она не уследила за его движением. Вылетел и рванул к ней. Она даже не успела встать со стула, как оказалась в его железных, несмотря на худобу, объятиях. Тепло дыша ей в ухо, он тихо сказал:
- Не выпущу, пока не скажешь, в чём дело.
- Считаешь это... - Она забилась в его руках.
- Не скажешь - поцелую.
Она мгновенно съёжилась на стуле. Что... он сказал?!
Кажется, ею сейчас и правда руководила только истерика.
- Ты хочешь, чтобы я тебе сказала, в чём дело?!
- Да!
- Ты насылал на меня сегодняшний сон?
- Нет.
- Ты пробил меня - насквозь! Тебе уже не надо насылать на меня кошмаров - я вижу сны, в которых ты передаёшь мне, сам того не подозревая, свои желания!
- Я не понимаю, - жёстко сказал он в её ухо. - Объясни конкретно.
- Конкретно?! - она снова дёрнулась, с ужасом понимая, что его сильная хватка - это её будущие синяки, которые вот-вот появятся. - Конкретно?! Я боюсь тебя!! Боюсь твоей силы! Отпусти меня! - И разрыдалась, понимая, что попала в тупик, что не может рассказать ему, что происходит на самом деле, а по-другому объяснить ему ничего не может. - Я хочу, чтобы ты ушёл от меня! Я не смогу справиться с тобой, случись что! Поверь на слово, что ты просто убьёшь меня!
Объятия, в которых было больно, обмякли. Потом Радим убрал руки.
И Наташа уткнулась в ладони выплакаться вволю.
Придя в себя, одной рукой она прикрыла лицо, другой - нащупала полотенце, висевшее на спинке стула. Вытерла лицо, заикаясь и понимая, что оно здорово опухло от слёз, но мысленно махнула на это рукой.
Радим снова сидел напротив и бесстрастно смотрел на неё.
- Если прямым текстом, ты пытаешься сказать мне, чтобы я убирался из твоей квартиры.
Наташа снова скривилась от подступающих слёз и отвернулась. Этого-то как раз она не хотела. Но как сказать, если горло сразу перехватывает? Уже не тупик. Капкан. Хорошо бы связать его и в таком виде приволочь к Алексеичу, чтобы тот сам всё сделал - без её вмешательства. Дело - серьёзное. Почему она должна отдуваться в одиночестве?
- Да-ай мне минуты три, чтобы я-а успокоилась... - всхлипнула она.
- На, - бросил он.
И все три минуты, а может, и больше, девушка пыталась лихорадочно придумать, как сказать ему, как уговорить его - будучи при этом скованной тайной... Беспомощно пожала плечами. Невозможно объяснить хоть что-то, не открывая ему загадки его собственной личности.
- Я... видела во сне, как танцевала на твоё желание, - наконец она смогла выговорить. - Если ты не насылал на меня сон - значит, я восприняла твоё желание, потому что ты... - Она замолчала, не зная, как объяснить человеку, не знающему терминов, что такое пробитое энергополе. - Ты пробил мою естественную защиту, - нашла она слова. - Ты это сделал очень легко. Что будет дальше?
- Что значит пробитое поле - для тебя? - хмуро спросил он.
- Если я его не восстановлю, я буду слабеть. И любой человек, чуть сильней меня, будет вытягивать из меня энергию. Что значит, я буду подвержена не только перепадам настроения, но и любым несчастным случаям. - Она шмыгнула носом, жалея себя. - Про болезни уже не говорю.
- Если, - твёрдо сказал Радим, и Наташа подняла глаза. - Если я пойду к Алексеичу и стану, как ты того хочешь, его учеником, я смогу сюда приходить? Ведь я тогда не буду кричать? Ты ведь мне это обещаешь? Ну, что кричать по ночам не буду?