И что вы теперь намерены делать? надменно спросил Иерофант, когда оба, задыхаясь от усилий вскарабкались к нам и оказались перед толпой вооружённых людей.
Месть свершится, с бешеными глазами проговорил один, молодой парень с редкой рыжеватой бородой, поднимая меч. Глаза его при этом горели, может, мухоморов поел, вроде, есть у них такая традиция.
Вы даже дёрнуться не успеете, проговорил один из матросов, поднимая арбалет.
Второй боец, будучи, видимо, более благоразумным, в атаку не пошёл, оглядывая поле деятельности. Быстро пробежав по нам, его взгляд упёрся в меня.
Ты, мы обязаны тебя убить.
Странно, я убил только одного вашего, а мой друг пятерых, может, сперва попробуете убить его? я откровенно издевался.
Первый не выдержал и кинулся на меня. Он был неплохим бойцом, но выдохся в пути, да и меч его был почти вдвое короче моего. Двухсекундная схватка закончилась тем, что я остался невредимым, а он стоял на коленях, левой рукой зажимая культю, оставшуюся от правой.
Дальнейшая дискуссия показалась нам непродуктивной, мы связали обоих, при этом позволив здоровому перевязать раненого, Фернандо отдал приказ матросам грузить провизию на корабль, а мы с Иерофантом повели пленников к их кораблю.
Экипаж их корабля был не больше нашего, а потому на борту нас встретил только старик, который сразу понял, чем закончилась их вылазка, да один мальчишка лет двенадцати, которого он прикрывал собой.
Скажи мне, старик, начал Иерофант. Зачем было всё это? Зачем вам понадобилось отправляться через половину мира? Ваша месть стоит того?
Древние традиции таковы, сказал старик, в драку он благоразумно не лез. Мы обязаны были это сделать, только на этом держится уважение к нам.
Что же, ради своего уважения вы уже положили три десятка воинов, если желаете остановиться, я дам вам шанс, маг пристально посмотрел ему в глаза.
Старик набрал воздуха, чтобы что-то сказать, но взгляд его упал на ребёнка, он передумал и тихо прошептал:
Да, желаем, мы остановимся.
Тогда слушайте моё предложение, я даю вам четверть часа, чтобы вынести всё ценное с корабля, потом я его потоплю, вы останетесь здесь, вас четверо, пусть даже один теперь калека. Допускаю, что выжил кто-то из укушенных змеями, мне неизвестно, насколько сильный у них яд. Вы останетесь на этом острове, пока вас не подберут моряки, а поскольку остров этот посещается редко, то и произойдёт это нескоро, но вы будете жить. А попутно вы подумаете о том, что не все древние традиции достойны уважения.
Старик думал недолго, почти сразу они начали вытаскивать всё, что может им пригодиться, и грузить в шлюпку. Маг дал им больше времени, чем обещал, в результате гора разнообразного скарба на берегу выросла до внушительных размеров.
После этого мы сошли на берег, а маг ударив в корабль странным заклинанием, пробил оба борта, отчего тот начал набирать воду, а спустя несколько минут уже затонул, над водой остался торчать только кончик мачты.
А мы отправились на свой корабль, где уже заканчивалась погрузка. С высоты я ещё раз поглядел на море. В глаза бросились два неприятных факта. Во-первых, можно было невооружённым глазом рассмотреть два десятка кораблей, что окружали остров на расстоянии около мили от берега, выстроившись большим полумесяцем. Прорваться через такой заслон не получится даже с помощью мага. А во-вторых, погода испортилась ещё сильнее, ветер, который внизу казался относительно слабым, теперь завывал, как сирена и гнул к земле вековые деревья. На море вздымались волны размером с трёхэтажный дом. Небо было черно, на нём раз за разом вспыхивали молнии.
Мы не сможем выйти отсюда, сказал я Иерофанту, указывая в сторону моря.
Мы хотя бы стоим здесь, наш корабль останется целым, заметил он, а вот им не поздоровится точно, нужно уходить, я не знаю, почему они медлят.
Тем лучше для нас, согласился я. Действительно, день или два задержки нам ничем не грозит, а если при этом мы ещё и избавимся от неприятного хвоста, то и вовсе замечательно.
Когда мы прибыли на корабль, всё было готово к отплытию, капитан с мрачной решимостью отдал приказ поднять якорь.
Стоит ли? с сомнением спросил я, указывая на чёрное небо, вой ветра почти заглушил мои слова.
Стоит, ответил он так тихо, что пришлось читать по губам.
Я ничего не могу поделать, сказал Иерофант, разводя руками. Можно было бы попытаться, магической силы хватило бы, чтобы остановить ураган, но не этот, у него какая-то странная природа. Первый раз сталкиваюсь с таким.
И не пытайся, ответил Фернандо, на капитана было страшно смотреть, он был бледен и напуган, с таким видом обычно идут на эшафот. Это не простой ураган.
Тогда какого чёрта? спросил я. Переждём ураган здесь, корабль останется цел, а наших врагов разобьёт о рифы.
Он не закончится, ответил Фернандо. именно поэтому мы сейчас выходим в море, ураган прекратится, когда морской царь получит своё. Фостер?
Я здесь, капитан, помощник выступил из темноты.
Теперь ты за старшего, постарайся довести судно до конца, а вы, он повернулся к оробевшим матросам. Когда будете пропивать добычу в портовых кабаках, вспоминайте вашего капитана.
С этими словами капитан, теперь уже бывший, самоустранился от всего происходящего. Нам оставалось только надеяться, что Фостер хотя бы не уступает ему в мастерстве, иначе мы просто разобьёмся о прибрежные рифы.
Иерофант, надо отдать ему должное, кое-что сделать всё-таки смог, слабый ветер надул паруса и «Победитель морей» направился к выходу из залива, где уже творилось такое, что невозможно было ничего разглядеть. Как бы то ни было, а в море мы вышли, даже смогли отойти на полмили от берега. Тут мастерство Иерофанта отказало, а корабль начало немилосердно швырять волнами и ветром. Паруса требовалось немедленно убирать, но на это уже не оставалось времени.
Я здесь!!! заорал в темноту Фернандо. Я отдаю долг!
Его крик возымел действие, ветер начал затихать, а волны становились всё меньше, паруса не успели разорваться в клочья, что давало надежду на продолжение нашего пути.
Через некоторое время буйство урагана сменилось полным штилем, корабль неподвижно застыл на небольшом спокойном пятачке диаметром в милю, а вокруг продолжала бушевать стихия. Через минуту перед нами образовалась воронка, которая становилась всё шире и глубже, а в центре её из воды поднималось нечто, похожее на подводную скалу.
Это и была скала, а на скале стоял большой трон из красных кораллов, а на троне том сидел огромный мужик с кожей синего цвета, которую в некоторых местах покрывала чешуя. На голове его была массивная золотая корона, а в руках он держал странного вида жезл, который при некоторой фантазии можно было назвать трезубцем.
Вот и ты, старый мой должник, голос морского царя прозвучал, словно гром, думал, что смог меня обмануть? Смог, конечно смог, я уже и забыл о тебе, но снова вспомнил, когда узнал, что какой-то негодник тревожил моих детей.
Морской царь находился далеко от нас, но даже так я понял, что он смотрит на мага. Вот, значит, как вышло. Поднимая армию морских гадов, Иерофант невольно спалился, привлёк к кораблю внимание местного владыки, а тот сразу рассмотрел на борту своего старого должника. Знать бы только, что и как Фернандо умудрился задолжать такому авторитетному товарищу.
Прощайте, парни, с грустной улыбкой проговорил капитан, обнял Фостера, подмигнул нам, а потом прыгнул за борт, вода подхватила его, он сделал несколько оборотов в воронке, после чего оказался у подножия трона морского владыки. Тот посмотрел на него благосклонно.
Я уже подумал, что сейчас всё закончится, но не тут-то было. Царь, как оказалось, отлично помнил все долги и взыскивать их был намерен беспощадно.
Ты, трезубец указал на мага. ответишь за свою наглость своей плотью, дай мне твою плоть, и я прощу твоё вмешательство в жизнь моего царства.
Маг, всегда выглядевший смелым и несгибаемым, готовый к любым поворотам жизни, теперь выглядел растерянным. Он вздохнул, повернулся ко мне и попросил:
Дай мне нож.
Ни слова не говоря, я вынул из ножен свой нож и протянул его магу рукояткой вперёд. Тот положил на фальшборт мизинец левой руки, приставил к нему лезвие и резко надавил. Чтоб тебе! Мне, при всей моей выдержке и привычке к крови, стало нехорошо. Бойцы «Якудзы» нервно утёрли пот. Отрубленный мизинец с тихим плеском упал в морские волны, морской царь расхохотался, положил руку на голову стоявшего рядом Фернандо, а потом раздался громкий гул, воронка схлопнулась, обоих накрыло водой.
Внезапно шторм стих, чёрные грозовые тучи разбежались за несколько минут. Матросы растерянно оглядывались по сторонам. Маг тоже удивлённо вертел головой, совершенно не обращая внимания на то, что из обрубка пальца ручьём течёт кровь. Когда я указал ему на это, он спохватился и приложил к обрубку указательный палец правой руки. Под пальцем вспыхнул красный огонёк, кровь моментально остановилась, на месте раны образовался рубец, но окончательно его заживлять маг не стал.
Отрастёт? с интересом спросил я.
Да, но очень нескоро, ответил он слабым голосом, вряд ли его так потрясла потеря пальца, скорее, сказалось общение с морским царём. Года за два. Или три.
Когда мы придём к цели, глухим голосом проговорил Аркон где-то позади нас, это уже не будет для нас проблемой. Ничто уже не будет проблемой.
А если не секрет, маг повернулся к Фостеру. Как капитан умудрился залезть в долги?
Однажды мы попали в совсем плохое положение, начал неохотно рассказывать он. Корабль должен был вот-вот пойти ко дну, вместе с нами. Тогда Фернандо взмолился морскому царю, прося у него спасения для нас и обещая отплатить. И произошло чудо, пробоина в корабле заросла, шторм прекратился, а пираты отстали. Царь, которого, правда, видел только капитан, потребовал его себе в слуги, но мы его обманули, двигались быстро и успели покинуть его владения ещё до того, как он отправился в погоню. Фернандо надеялся, что царь про него не вспомнит.
Но я привлёк его внимание, вздохнул Иерофант. Приношу свои извинения, я не знал о наличии морского владыки, считал его выдумкой, а потому не мог предполагать, что всё так повернётся.
Никто тебя не винит, ответил ему Фостер, такова судьба моряка. Показывай уже, куда править?
Последний вопрос он адресовал Аркону.
Глава девятая
Не знаю точно, что стало с нашими преследователями. Возможно, все они погибли, а их корабли пошли ко дну. Допускаю, что кто-то выжил, но получил повреждения, сбился с курса и теперь дрейфует в Океане. Изредка мы видели паруса на горизонте, но они были слишком далеко, чтобы суметь различить принадлежность. Впрочем, корабли в этих водах редкость, вряд ли найдётся много отчаянных путешественников, которые решатся заплыть так далеко.
Нас никто не беспокоил, а Фостер, ставший новым капитаном вместо погибшего(?) Фернандо справлялся со своими новыми обязанностями ничуть не хуже своего предшественника. Море оставалось спокойным, надо полагать, морского царя мы умиротворили, а он взамен сделал нам такой подарок.
Я уточнил у Иерофанта, зачем водяному понадобилась его плоть?
Сложно объяснить, ответил он, разглядывая искалеченную руку. сама плоть ему ни к чему, дело в другом. Теперь море знает меня. Я как бы сбросил туда не палец, а своё имя, свою жизнь и вообще
ДНК, сказал я с усмешкой.
Не понял, честно признался он.
Помнишь, я рассказывал тебе, что в моём мире нет магии, зато очень развита наука?
Помню. И у вас тоже запоминают человека по крови?
Кровь, слюна, кожа, да что угодно. Всё это содержит то, что мы называем генетическим материалом. Никакой мистики, заметь, но если взять у человека такой материал и изучить его, то потом можно безошибочно определить, что этот человек был в таком-то месте, нужно только найти его кровь слюну или что-то ещё. Так преступников ищут, а ещё можно трупы опознавать, если у них головы нет. Или установить отцовство, если отец сомневается, что ребёнок его.
И всё без магии? с сомнением произнёс он.
Абсолютно, просто разглядывают каждую частицу крови под большим увеличением, а в каждой её частице находится код. Непонятно? Значки, которые можно читать, как буквы. И у каждого человека такие буквы отличаются от других.
А что ещё может ваша наука? Иерофант был впечатлён.
Много чего, я посмотрел вокруг. Корабль, который движется без парусов и вёсел. Сзади у него есть винт, вот такой, он вращается и сообщает судну движение.
Я нарисовал пальцем на доске очертания гребного винта.
А кто его крутит?
Механизм, с гордостью ответил я, словно сам всё это изобрёл. В маленькой камере сгорает земляное масло, его дым расширяется и выталкивает поршень, а тот вращает механизм. На этом же принципе сделаны телеги без лошадей, они настолько мощные, что каждая равняется ста лошадям, а то и больше, по своей силе.
Иерофант так заинтересовался научно-техническим прогрессом, что я ещё несколько часов рассказывал ему о достижениях. Как и ожидалось, разговор свернул на оружие и военное дело. Поначалу идея использования пороха его не впечатлила, порох тут известен, но с магией конкурировать пока не может, но я переходил на всё более сложные способы убийства себе подобных, пока, наконец, не остановился на ядерной бомбе.
Когда мы будем там, я подробно изучу всё, заявил он безапелляционно. Тем более, что нам это станет доступно.
Я не стал возражать, чёрт его знает, что там будет доступно, у меня до сих пор довольно смутное представление о цели нашего похода. В моём понимании, там должен быть, как минимум, проход между мирами, окно, или дверь. По крайней мере, я на это надеялся.
Спустя ещё три дня, мы снова увидели на горизонте землю. Я не знал, насколько далеко мы удалились от берегов «Европы», это мог быть западный материк, или ещё один остров, о котором мы ничего не знали. По мере приближения становилось ясно, что таких огромных островов не бывает, в погоне за великой целью мы повторили подвиг Колумба, с той только разницей, что он начал с островов Карибского моря, а мы завернули намного южнее.
Похожего мнения придерживался и временно исполняющий обязанности капитана Фостер. Моряк, в отличие от сгинувшего в океане капитана, в географии разбирался слабо, но обладал большим опытом плавания, а потому отличить остров от материка мог.
Чтобы окончательно убедиться в правоте его слов, из каюты вывели Аркона, парень немного поздоровел физически, но его душевное здоровье по-прежнему оставляло желать лучшего. Большую часть суток он пребывал в полубессознательном состоянии, глаза его пристально смотрели в одну точку, а губы бормотали что-то на незнакомых языках. Лишь изредка, в моменты просветления, он становился прежним Арконом, мог связно разговаривать, принимать пищу и адекватно воспринимать окружающую действительность.
Сейчас был именно такой момент, я спустился в каюту и осторожно спросил:
Сможешь подняться? Нам нужна твоя помощь.
Что? он поднял голову и пристально посмотрел на меня, я с облегчение вздохнул, выглядел он почти нормальным, насколько вообще может быть нормальным человек, носящий внутри себя бога. Да, конечно смогу, помоги мне.
Я протянул ему руку, ухватившись за неё, парень с натугой встал и некоторое время старался сохранить равновесие, создавалось впечатление, что это тело ему не принадлежит. Наконец, окончательно очнувшись, он смог подняться со мной на палубу. Некоторое время пристально смотрел на приближающийся берег, о чём-то сосредоточенно думал, потом выдал вердикт:
Это здесь.
А где именно? осторожно спросил Иерофант.
Близко, уверенно сказал Аркон. Но не на берегу. Я думаю, придётся пройти около ста миль вглубь материка.
Не так уж далеко, облегчённо вздохнув, сказал я. Можно собираться, Фостер, найдите удобное место для высадки.
Фостер кивнул и начал раздавать команды матросам. Берег приближался, вот только в глаза бросалось разительное отличие от знакомого мне (пусть только по урокам географии) берега Южной Америки. В моём мире горная цепь имелась на западном берегу. Кордильеры и Анды, там же проходила полоса сейсмической активности. А восточный берег должен был быть пологим, а на этих широтах полагалось находиться южноамериканской саванне, что обычно именовали пампасами.
Но здесь всё было не так. Берег порос густыми джунглями, а чуть в отдалении начинались горы, настоящие горы, чем дальше, тем выше. Теперь, вблизи, можно было рассмотреть их заснеженные вершины. Путь наш будет нелёгким. Сто миль по горамэто совсем не то же самое, что сто миль по равнине. И ещё неизвестно, кто в этих горах водится. Звери или воинственные туземцы могут сильно осложнить нам жизнь.