Вообще я имел в виду, что мы с тобой, Ад. Вепрь цокнул языком и повернулся к Хорю:Хорь, есть у нас что пожрать?
Я мрачно усмехнулся. С моей бандой ни одной ведьме не управиться. Жаль, что их не было рядом, когда голубоволосая шастала по Пиктовому лесу. Впрочем, всё веселье у нас в таком случае было впереди.
Хорошие вести добрались до меня вместе с вернувшимися из очередной вылазки Хватом и Хорем через несколько дней после того, как я узнал, что ведьма теперь живёт в королевском дворце. О, какую злость рождало во мне это знание! Пока я страдал от наличия рогов и невозможности сделать с ними хоть что-то, девица прохлаждалась у Бороса ия был уверензабыть забыла о том, благодаря кому справилась с разбойниками.
Мельников сын будет завтра ждать тебя на холме Пяти фей. Он приведёт того, кто сможет избавить тебя от проклятия. Знахарь уверяет, что у него кровное родство с самим Эбениусом, сообщил Хват, входя в шатёр, где я допивал вторую кружку браги, чтобы унять жгучее желание немедля отправляться во дворец на поиски ведьмы.
Я фыркнул и сложил руки на груди. Выбора у меня особо не было, я бы ухватился за любую возможность, которая бы подвернулась под руку. Даже самую абсурдную.
Ему можно доверять?
Надеюсь. Не знаю, врёт он про родство или нет, лишь бы помог, Хват налил себе кружку медовухи и уселся напротив меня, положив ноги на стол. Пришлось расплатиться золотом. И дать понять, что если знахарь не поможет, от мельницы не останется и следа.
Добро. Завтра к вечеру отправлюсь. А потом можно планировать налёт на дворец.
Хорь предлагает зайти с северной границы сада. А потом через ту стену, где королевские казематы.
Близится праздник Красной луны, я допил брагу и со стуком поставил глиняную кружку на стол. Можно переодеться и явиться на гуляния.
Отличная идея. Что будем делать во дворце?
Боросу одна дорога. Я красноречиво провёл пальцем по шее. А ведьму заберём с собой. Она не заслужила слишком быстрой смерти.
Повеселимся. Хват кивнул, допил медовуху и вытащил из кармана бобрового жилета кости. А пока давай сыграем, развлечёшься.
Зови Хоря и Вепря. У меня настроение обыграть вас всех.
Хват ухмыльнулся, и я заметил, как на лице его отразилось облегчение.
Наконец ты вернулся, Ад, озвучил он то, о чём я и сам подумал только что. Поднялся из-за стола, хлопнул меня по плечу и пошёл за остальными. А я принялся раздумывать о том, как пробраться на гуляния по случаю праздника Красной луны.
Холм Пяти фей был местом колдовским, а в такие ночи, как эта, когда луна набирала силу и через пару дней должна была взойти на небосклон в ореоле красного свечения, и вовсе чудилось в окружающем мире что-то потустороннее. То ли леший шалил, то ли ундины выходили из воды Кудрявой реки, несшей свои воды к Манжурному морю неподалёку от холма, то ли вовсе давно сгинувшие феи пугали своими завываниями странников, которым довелось держать свой путь возле холма, но в воздухе творилось что-то нехорошее.
Я чуял его, как зверь чует опасность, когда за ним след в след идут охотники. По-хорошему, мне бы надо было передумать и вернуться обратно в шатёр, где на столе ждали горячий ужин и кружка отборного эля, но рога перевешивали все доводы разума. Причём в самом прямом смысле этого слова.
Привёл? поинтересовался я у паренька, что не покладая рук и мешков с мукой трудился вместе с отцом на мельнице и в пекарне. Мы частенько обменивали попавшие к нам в руки золотые или драгоценные каменья на краюхи горячего ароматного хлеба, за которые никаких денег было не жаль.
Привёл, живо отозвался тот, поворачиваясь и давая кому-то знак, чтобы подошёл. Я сложил руки на груди и на всякий случай ещё раз зыркнул на мельникова сына, чтобы он и не думал смеяться над моим недугом.
Мы стояли на пятачке вытоптанной земли, который никогда не обрастал травой. Говаривали, что именно здесь собирались Пять фей, чтобы творить своё тёмное колдовство. Было это так давно, что в Илларосе уже и не помнили о тех временах, но по сей день сочиняли легенды, передающиеся из уст в уста. Наш край населяли в древности существа волшебные, но несли они в Илларос не только добро. Больше всего страданий Пять фей принесли близлежащим деревням и сёлам, откуда выкрадывали младенцев не более пяти дней от роду. Больше этих детей никто не видел, хотя и ходили слухи, что возвращаются они по прошествии многих лет домой. Ходят неприкаянными тенями по дворам, пугая жителей и скотину.
Я в такие россказни не верил, хоть и чуяло моё нутро, что место, где я оказался ночью, пропитано тёмной волшбой. Знахаря, поднявшегося к нам, разглядел я не сразу. Был он закутан в тёмный плащ так плотно, что выделялись на фоне его фигуры светлыми пятнами одни лишь только руки. Низко надвинутый на лицо капюшон не позволял мне толком рассмотреть его лица. Я с сомнением, но не без интереса наблюдал за тем, как знахарь раскладывает на земле какие-то травы и сухостой, бормоча себе под нос заклятия. Мельников сын выглядел испуганным, я же напротив начинал испытывать раздражение. Особливо от того, что в очередной раз пришла мне на память ведьма, выставляющая меня раз за разом посмешищем. То припарки к рогам, теперь вот костёр со знахарем. И хоть бы раз подействовало колдовство чужое, я бы готов был и потерпеть насмешки.
Сюда подойди, подал голос колдун, и я поёжился от этого звука, что шёл, казалось, из-под самого холма. Сделав шаг к знахарю, я склонился, повинуясь его железной хватке, когда рука колдуна сомкнулась на моём плече. Чиркнуло кресало, и первая искра, упавшая в импровизированный очаг, заплясала на травах язычком разгорающегося пламени. Вдыхай
Мне в нос ударил запах дыма, в котором явственно ощущался аромат дурмана и белены. Мозг тут же окутался пеленой, а в голове начали мелькать чудесатые картинки. Тело отказывалось повиноваться. Я упал на колени, опуская голову ниже, опираясь на руки и склоняясь почти к самому огню. Мне чудилось, будто дым окутывает мои рога и тащит их наверх. Я приподнял голову, повинуясь воздействию знахаревой волшбы, вгляделся слезящимися от горького дыма глазами в звёздное небо. По нему бежал красный волк, который двигался то к луне, то от неё, словно хотел поиграть с ней в прятки. Голова моя перестала быть тяжёлой, я ощущал небывалую лёгкость и подъём. Похоже, меня не обманули: рогов я больше не чувствовал, но продолжал вдыхать и вдыхать сладостный аромат белены.
Они появились так неожиданно и сразу отовсюду, что у меня не было бы ни единого шанса спастись, даже если бы я не был одурманен.
Вяжи его! раздался громовой окрик, и волк спрыгнул с неба, устремляясь к земле. Осторожно, это оборотень.
Кто-то сбил меня с ног, и я с рычанием упал на бок, чувствуя, как в запястья мои впиваются острые верёвки. Затуманенный мозг не дал мне возможности действовать. Обернуться и атаковать в ответ я не мог. Это были гвардейцы короляя успел заметить их форменные камзолы прежде, чем на голову мою надели мешковину, и зычный голос заржал возле уха:
Рогатый, чёрт.
Холм Пяти фей сыграл со мной злую шутку. Я по собственной воле пришёл в ловушку, которую устроили здесь люди Его чёртова Величества. Рыча от злости и боли из-за впивающихся в кожу верёвок, я вскочил и сделал несколько неловких шагов, не видя ничего кругом себя. Кто-то пребольно пнул меня чуть пониже спины, и я кубарем полетел вниз с холма, не удержавшись на ногах.
Прежде, чем голова моя с хрустом ударилась о валун,и сознание померкло, я услышал глумливый хохот гвардейцев и поклялся разорвать их на части, когда у меня появится такая возможность.
А она у меняя верилпоявится.
Мара
Тот ужасающий случай с гномом и хоболапом, который произошёл на моих глазах, всё не шёл у меня из головы. Жестокость Бороса пугала, заставляла ёжиться даже тогда, когда я просто вспоминала весь пережитый ужас маленького бородача и его животного, по виду напоминающего слонёнка. Король даже не предпринял попыток выяснить был ли он прав в своих подозрениях. Просто вынес приговор, и не вступись за гнома Олаф, всё закончилось бы очень плачевно.
С того самого дня я и часа не провела, чтобы не вспомнить о произошедшем, понимая, что отныне потеряла покой. Уверенности в том, что подобная судьба минует нас с Лопухом и орком, если вдруг Боросу взбредёт в голову, что обретшая силы ведьма представляет для него опасность, у меня не было. Достаточно всего одной мысли в голове короля, в соответствии с которой он начнёт подозревать меня в шпионаже, и сразу три головы полетят с плеч.
Возможно, даже четыре, если учитывать Далию, с утроенной силой взявшуюся помогать мне в изучении книги. Было видно, что именно она особенно прониклась судьбой гнома, словно ожидала от короля чего-то в таком духе, и теперь изо всех сил пыталась предотвратить подобную возможность, которая могла случиться с нами и с ней. Но один плюс у всего этого всё же был: кажется, теперь Олаф в глазах Далии стал настоящим героем, и она перестала относиться к нему снисходительно.
Я как раз изучала раздел о волшебных животных, который у меня вызывал наибольший интерес, когда моё внимание привлёк шум, доносящийся с улицы. Нахмурившись, я перевела взгляд на окно, зажала уши руками и попыталась снова погрузиться в рассматривание оборотня. Он был изображён в виде огромного волка, который выл на луну красного цвета. Я склонила голову набок, разглядывая фигуру зверя и стараясь понять, что именно привлекает моё внимание в этом оборотне. Он казался благородным зверем, а вот страха или ужаса от вида волка я не испытывала вовсе. Может, всё дело в этом? Как-то я привыкла, что оборотеньэто зло и смерть, которые он сеет везде, где бы ни появился.
Шум усилился, я с сожалением захлопнула книгу и поспешила к окну, надеясь на то, что сегодня буду избавлена от зрелища запугивания королём маленьких человечков и слонят. Окна моей спальни как раз выходили во внутренний двор, где я обнаружила придворных дам и кавалеров, которые собирались группками и, судя по доносящимся до меня голосам, хором обсуждали что-то из ряда вон выходящее. Среди толпы я заприметила и Костера, чья мощная фигура выделялась на фоне тщедушных и напудренных герцогов и прочих виконтов, качающих головами в высоких париках. Интересно, что взбудоражило этих трутней на этот раз?
Неожиданно королевский гвардеец поднял голову и безошибочно нашёл меня взглядом, словно всё это время знал, что я за ним наблюдаю. Я даже не успела отпрянуть, да и глупо бы это выглядело, учитывая, что меня уже поймали на месте преступления. Мои губы растянулись в улыбке, и я махнула Костеру, на что получила сдержанный кивок и мрачное выражение лица рыцаря, которое можно было рассмотреть невооружённым взглядом.
Вздохнув, я задёрнула занавеси, отошла от окна и уже собралась было покинуть спальню и присоединиться к придворным, чтобы выяснить, что случилось, как дверь в мою комнату распахнулась без предварительного стука, и на пороге возник Олаф.
Скорее, идём. Там поймали оборотня!
Моё сердце пропустило удар, затем второй, а потом бросилось биться с утроенной силой. Краска схлынула с лица, я с благодарностью ухватилась за протянутую орком руку и покачнулась, пытаясь совладать с дыханием. Это был конец всему. Теперь либо волк порвёт меня на части, стоит ему ко мне приблизиться, либо Борос прикажет меня казнить, когда поймёт, что я не гожусь ни на что, в то время как он возлагает на меня все свои надежды.
Ты уверен, что именно оборотня? И именно того? прошептала я, сдавливая руку Олафа с такой силой, что орк не выдержал и охнул.
Уверен. О нём судачат все, кто видел зверя. Идём, нам нужно придумать, как бежать.
С ума сошёл? Я выдернула руку из захвата орковой ладони и потёрла виски. Бегать по Илларосу и стать изгнанницей?
У тебя есть другие варианты? Олаф изогнул бровь и сложил руки на груди. Тогда озвучивай.
Ну, уж точно не бежать. Это для тебя Илларосдом родной. Я же точно не выживу и не отыщу дорогу к себе, если мне придётся скитаться по лесам и полям.
Тогда что ты предлагаешь? Добровольно позволить этому волку разорвать себя на части?
Не думаю, что закончится именно этим. Я пожала плечами, стараясь выглядеть беззаботной, хотя меня колотил озноб. Король вряд ли вот так просто отдаст меня на съедение зверю, если не будет уверен, что мне ничего не грозит.
Возможно, скептически хмыкнул орк, по виду которого можно было с уверенностью сказать, что как раз в такую вероятность он и не верит.
Ты уже видел его? Ну, оборотня? перевела я разговор с короля на предмет, более заслуживающий нашего внимания.
Нет. Поспешил к тебе, думал, что нужно опередить короля или его стражу, которых вот-вот пошлют за тобой.
И правильно сделал. Идём. Я не собираюсь прятаться и становиться объектом для пересудов. Где сейчас оборотень? деловито поинтересовалась я, из последних сил стараясь выглядеть беспечной и спокойной.
Кажется, его выволокли на площадь рядом с дворцом. Знаешь, мне показалось странным, что все, кто говорил об оборотне, относятся к нему с огромным снисхождением. Даже отпускают шутки.
И что это означает?
Варианта два: либо возлагают на тебя все надежды и уверены, что именно ты спасёшь Бороса и весь Илларос от напасти. Либо этот оборотень не так уж и силён.
Я натянуто улыбнулась орку, кладя пальцы на сгиб его локтя и позволяя повести себя в сторону двери. Не знаю, что там думают остальные, а я лично надеялась только на второй вариант.
Возле большой площади, окружённой невысокими, этажа в два-три домами, яблоку было негде упасть. Мы с орком прибыли вовремя, как раз в тот момент, когда глашатаи Бороса трижды протрубили о том, что вот-вот прибудет король. Его Величество даже из рандеву с пойманным оборотнем умудрялся сотворить событие величайшей важности. Концентрация зрителей, явившихся поглазеть на волка, была столь плотной, что сколько мы с орком ни старались, нам не удалось даже одним глазком взглянуть на площадь.
Ах, Мара, послышалось восклицание короля, и возле нас лихо затормозила небольшая золочёная карета, из которой, не дожидаясь, пока слуги опустят подножку, выскочил сам монарх, глаза которого горели лихорадочным блеском.
Борос, я изобразила реверанс, до которого королю, судя по его виду, не было никакого дела. Придворная ведьма прибыла к площади, чтобы оценить масштаб предстоящей работы.
Орк, стоящий рядом, издал какой-то нечленораздельный звук, не то кашель, не то смехчто заставило меня принять как можно более серьёзное выражение лица и попытаться незаметно наступить Олафу на ногу.
Похвально, похвально, покивал король, хмуро глядя на слуг, которые поняли его без слов и принялись разгонять толпу, чтобы Борос мог пробраться к площади. Я прикажу запереть зверя в казематах, доверительно сообщил мне король, неспешно шагая по образовавшемуся проходу. Пусть немного посидит без воли. Ему будет полезно.
Я ответила сдержанным кивком, ибо на большее была не способна. Сердце моё перестало биться, а в горле возник комок, мешая дышать. Мы шли к площади, на которой находился оборотень, а я пыталась вспомнить хоть какое-нибудь заклинание и понимала, что все они вылетели из моей головы.
Первое, что я увидела, когда мы, наконец, поравнялись с первыми рядами зевакмощная фигура того лысого типа, который появился в лесу, когда на меня напали. Сомнений быть не моглоэто был именно он. Оборотень. Его руки были связаны за спиной, голова замотана окровавленной тряпкой, которая прикрывала один глаз мужчины, от чего у меня в голове возникло сравнение с пиратом. Он стоял в окружении королевских гвардейцев, которые взяли на караул, стоило Боросу появиться в поле их зрения. Но даже будучи окружённым могучими рыцарями, выделялся своими размерами.
Попался, озвучил король очевидное, и среди установившейся тишины его голос прозвучал, как гром среди ясного неба. Достиг он, разумеется, и слуха зверя, тем самым привлекая внимание. Оборотень медленно оглядел толпу, словно собирался запомнить каждого, чтобы впоследствии поквитаться лично. После чего глаза его остановились сначала на Боросе, которому он отвесил шутовской поклон, а затем на мне.
Я нутром чуяла, какой злобой исходит оборотень. Он ненавидел меня всей душой, это можно было прочесть по сжатым в тонкую линию губам, и по челюстям, на которых играли желваки. Мужчина был по-звериному красив. Сейчас, когда я смогла разглядеть его получше, я поняла, что его не портит ни полное отсутствие волос, ни рыжая щетина, покрывающая лицо. Да что уж там говорить, его не портили даже ветвистые рога.
Стоп! Я округлила глаза, не в силах поверить в то, что видела перед собой. Голову оборотня венчали симпатичные костяные наросты, которых явно не было в тот единственный раз, когда судьба свела нас вместе.
А это точно тот оборотень? воспрянув духом, спросила я у короля. Дело в том, что встреченный мною в лесу зверь оборачивался в волка. А этот скорее похож на оленя.
Я произнесла это довольно громко, так, что у меня не осталось сомненийпойманный мужчина слышал меня очень отчётливо. В толпе раздались смешки, Борос перевёл на меня изумлённый взгляд, после чего издал нечленораздельный звук и согнулся пополам от хохота. Я же смотрела на зверя, лицо которого исказилось до неузнаваемости. Губы мужчины были искривлены в подобии улыбки, от которой по коже пробегал ледяной озноб. Я могла поспорить на что угоднодай ему кто-нибудь сейчас возможность свернуть мне шею, он сделает это не задумываясь. А потом ещё и станцует на моих костях.
Олень! А-ха-ха, не унимался король, оглашая своим смехом площадь. Олень! Надо же!
Из глаз его текли слёзы, которые он утирал рукавом. Толпа тоже осмелела, и вот уже смешки превратились в неистовый хохот. Одной мне было не смешноя предвидела масштабы катастрофы, которая ожидает меня, когда Борос потребует лично снять с оборотня проклятие.
Уведите этого оленя в казематы. Пусть посидит немного без еды и воды, отсмеявшись, отдал приказ король, развернулся и направился обратно к карете.
А я так и осталась на месте, неотрывно глядя на то, как оборотня пихают гвардейцы, понуждая идти с площади в сторону подземелий, расположенных во дворце. Он и тогда не выглядел сломленным. Просто гордо шёл, высоко подняв голову и взирая на окружающих с выражением презрения.
Мара, вас отвезти? донёсся до меня учтивый голос Бороса, который уже сидел в карете и нетерпеливо постукивал ногой, ожидая, пока я подойду ближе.
Нет, Ваше Величество. Прошу извинить меня, но я предпочту немного прогуляться, соврала я, на самом деле мечтая остаться с Олафом один на один и решить, что же делать дальше.
Как знаете. И помнитечерез два дня праздник Красной луны. Я прикажу соорудить виселицу. Мы откроем гуляния казнью оборотня. До этого момента проклятие должно быть снято.
Он не прибавил ни слова, просто дал знак, чтобы дверцу закрывали и, едва та захлопнулась, отчалил.
Олаф, что же мне делать? прошептала я, впрочем, зная, что ответа у орка нет.
Мои мысли раз за разом возвращались к рогатому мужчине. Даже с таким «украшением», среди смеющейся толпы, зная, какая судьба его ожидает, он не казался уничтоженным. И, вкупе со страхом, вызывал у меня уважение.
В ту ночь, когда он спас меня от разбойников, мною владел ужас. Он же и заставил действовать импульсивно, вынудив защищаться от того, кто сохранил мою жизнь. Думаю, что так бы поступил любой человек, попавший в другой мир и переживший ужас, который довелось пережить мне. Но дело было сделано. Я, сама того не желая, напала на оборотня, за что теперь мне и предстояло расплатиться.
Ужин не лез в горло, хотя компания была самая, что ни на есть, приятная. Поэтому я просто сидела за столом, листая книгу и не глядя на содержание, и тихо переговаривалась с Далией и Олафом.
Так повелось, что с подругой мы обсуждали даже самые сокровенные вопросы, при этом я не боялась, что она подослана ко мне королём, чтобы в случае чего доносить ему о моих планах. У меня даже в мыслях такого не было. К тому же, Далия постоянно давала отличные советы, которые было бы очень глупо не применять.
Заклятие оборотничества снять с волка ты не сможешь, в очередной раз повторила она, отправляя в рот ложку супа. Аппетит её было не испортить ничем. Зато лишить его роговвполне.
Если он не убьёт меня раньше.
Не убьёт. Тебе не приходило в голову, что если у него не было рогов до встречи с тобой, то они появились как раз в результате того, что вы с ним, ну немного пообщались?
Ты намекаешь, что это я наградила его рогами? Я округлила глаза, и изо рта моего помимо воли вырвался нервный смешок. Это мой первый опыт, когда я наставила мужику рога практически воздушно-капельным путём.
Моего веселья, впрочем, никто не разделил. Олаф и Далия переглянулись, и по выражению их лиц я прочла что-то вроде: «Ну, а я тебе о чём толкую?».
Даже если не ты, то у тебя получится это проклятие снять.
Ну, хорошо. Предположим. А зачем это мне?
Затем, чтобы он оставил тебя в живых. Он тебя отпустит, ты соврёшь королю, что лишила его возможности оборачиваться, а дальше уже его дело, как бежать во время казни.
Ага. И если он обратится в волка во время побега, то я просто займу его место на эшафоте, когда король поймёт, что я соврала.
Значит, нужно помочь ему бежать, но так, чтобы он не демонстрировал свои способности к оборотничеству.
С ума сошли
Ничего подобного. Я вообще предлагаю бежать вместе с ним. Далия неожиданно поднялась из-за стола и заходила по комнате, сжимая руки в кулачки. Вам нравится то, что происходит во дворце? Жестокость короля не знает границ. Такого не было, когда на престоле был Террант.
Я перевела удивлённый взгляд с девушки на орка, но тот только задумчиво кивал. Сговорились они, что ли?
Ну, хорошо. Допустим, мы убежим с ним. А зачем? задала я вполне резонный вопрос.
Во-первых, у тебя есть предназначение, начал орк. Точно, сговорились.
И о нём ты не узнаешь, пока будешь сидеть здесь, поддержала Далия.
Во-вторых, оборотень тоже противник нынешней власти. Думаю, что если и воевать против Бороса, то вместе с ним.
Но я не собиралась воевать против Бороса, растерянно прошептала я. Я просто хочу вернуться домой.
И мы возвращаемся к тому, что тебе нужно узнать о своём предназначении, исполнить его, и тогда уже ты получишь возможность вернуться. А пока ты здесь, сделать тебе этого король не даст.
Но когда волка повесят, Борос меня отпустит, пролепетала я, слыша, как жалко звучит мой голос.
Его не повесят. Ты не снимешь проклятие, а волк просто дождётся удобного момента, обернётся, разорвёт стражников и сбежит. И угадай, что ждёт тебя впереди?
Минимум новая встреча, прошептала я.
Вот именно. Минимум. К тому же, тебе необязательно примыкать к стану Красной Бороды. Ты можешь искать своё предназначение и сама. А мы поможем.
И мы возвращаемся к тому, что я стану изгнанницей.
Другого выбора нет, Мара. Далия подошла почти вплотную ко мне и заговорила быстро и тихо, но каждое её слово, казалось, разрубает воздух:Это замкнутый круг. И из него есть только один выходуговорить волка, чтобы он подыграл нам. Организовать побег, убежать вместе с ним и попросить у него защиты. Временно. Потом, когда всё успокоится, выяснить, в чём заключается твоё предназначение, исполнить его и вернуть тебя домой.
Я невесело улыбнулась. Послушать Далию, так у нас не неразрешимая задача впереди, а пикник в лесу.
Только не говорите, что у вас есть план, шепнула я, сдаваясь.
Есть. Нам поможет Костер. Онпотомок короля Терранта.
Почему тогда он не претендует на престол?
А ты попробуй попретендуй.
Ну, хорошо. Значит, он тоже с нами?
Пока не знаю. Но уверена, что он согласится.
А, так он еще не в курсе! в моём голосе появились саркастические нотки. То-то я думаю, как быстро начальник королевской гвардии предал своего короля! А он, оказывается, пока даже не знает об этом.
Костера я беру на себя. Далию было не смутить ничем. Если он откажется и сдаст меня Боросу, пострадаю я одна.
Так не пойдёт, в голосе орка была слышна стальная решимость. Ну просто голубок-защитник!
Эй, давайте это обсудим потом. В общем, что сейчас самое главное?
Главное, посвятить оборотня в наши планы. Когда люди Бороса явятся за тобой, чтобы препроводить тебя в темницу, ты должна быть готова. Придумай, что ты скажешь волку и как. Он должен поверить, что ты хочешь его спасти.
Это довольно сложно, учитывая обстоятельства нашей последней встречи. И предпоследней тоже.
Вся надежда на тебя. Выиграй время. Пусть он подумает о том, что ты ему предложишь. Королю соврёшь, что тебе нужно ещё раз сходить к нему, ну, чтобы закрепить результат. А когда настанет время, у нас уже будет чёткий план побега.
Я скажу королю, что мне нужна ночь Красной луны, чтобы снять проклятие на пике силы оборотня.
Боже, неужели это говорю я? Неужели я готова идти на поводу у этих безумцев?
Отлично! Это то, что нужно! восхитилась Далия. Кстати, Олаф, что у нас с оружием для короля?
Сегодня продолжу ковать. Борос требует, чтобы клинок был у него к празднику.
Я посмотрю на него сегодня, хорошо? Далия бросила на меня быстрый взгляд, будто я была маменькой сынка-орка, которого она пришла отпросить погулять. Как раз мысленно прикину, как расположить аметисты на эфесе.
А эти двое не только спеться успели, у них еще и свои какие-то планы, которые они претворяют в жизнь вдвоём. И какие-то беседы, в которые мне даже слова не вставить по причине незнания темы. Впрочем, ладно. Голова моя и так забита переживаниями, мыслями и сомнениями в здравости рассудка не только моего, но и окружающих. Это же надо было так вляпаться и оказаться в эпицентре сказочной заварушки, которая по факту была ни разу не безопасной. Здесь мне не выдали волшебную палочку, супер-способности или еще какую-нибудь полезную ерунду. Просто поставили меня один на один с обстоятельствами и сказали: «Дерзай, Маша!». Хотя, нет. Даже этого не сказали.
Ладно, наконец сдалась я, обводя взглядом комнату и заранее прощаясь с удобствами и относительным покоем. Я попробую что-нибудь сделать.
Люди короля прибыли за мной через полчаса после окончания ужина. Очевидно, Боросу не терпелось поскорее получить добрые вести о том, что проклятие снято. За это время я успела придумать с десяток планов, тут же разбить их в пух и прах, мысленно отказаться от предстоящего безумия и увериться в том, что это единственный выход.
По орку и Далии плакала наша госдума, которая тоже была способна уверить простых смертных в том, что идеи, возникающие в головах депутатов, не лишены трезвости и практичности. Докатилась. Уже размышляю о родной думе, лишь бы прогнать мысли о том, что мне предстоит.
Стук в дверь был подобен грому, и если бы сейчас с потолка ударила молния, и пол под моими ногами разверзся, я бы и тогда не пришла в такой ужас, как от понимания, что это стража.
Бросив затравленный взгляд на орка и Далию, которые что-то чертили, сидя за столом и, как по команде, подняли головы, я подошла к двери и распахнула её. Уже не в первый раз было заметно, что люди короля относятся ко мне то ли с уважением, то ли с опаской. Оба гвардейца при встрече со мной вытянулись в струнку и замямлили что-то о том, что прибыли сопровождать меня в казематы по приказу Его Величества.
Я степенно кивнула, вышла из комнаты и зашагала по коридору, держа спину ровно из последних сил. Надеясь, что волк не убьёт меня в первые же секунды, когда я окажусь рядом с его камерой. Хотя, вроде как не должен. И причинаветвистое украшение на его голове. Я сделала глубокий вдох, прогоняя дурноту.
Не думала я, что наставленные мужчине рога когда-нибудь спасут меня от мгновенной смерти.
Адерин
Впервые в жизни я жаждал смерти, как не жаждет оказаться в постели с любовницей сгорающий от похоти муж. Как не желает припасть к чаше с прохладной водой подыхающий от жажды, минуты которого сочтены. Ненависть, злость, потребность убить или почувствовать, как клыки впиваются в плоть врагов, исчезли, замещаясь адским мучением.
Едва дверь камеры закрылась, и трусы-гвардейцы поспешили покинуть сырой каменный подвал, в котором меня содержали, я рухнул на колени, как подкошенный, сжимая голову ладонями. По крошечному помещению разнеслось эхо от моего зубовного скрежета. Я сдерживал болезненный стон, не желая доставлять удовольствия тем, кому мои страдания принесли бы лишь радость.
Я ненавидел то существо, в которое меня превратила ведьма. Жалкое подобие мерзкого насекомого, в красках представляющего, как его вскоре раздавят, и алчущего этого мгновения. Вот кем я был. Не отступником-зверем, способным совладать с десятком гвардейцев, а жалким и ничтожным червем, ползающим по полу в надежде обрести хотя бы кроху забытья.
На той площади, где собрались зеваки, готовые разорвать меня без суда и следствия, я стал посмешищем. И причиной тому была всё та же ведьма. Одно её присутствие, один лишь взгляд были способны поставить меня на колени, ибо боль, которую рождала в моём теле эта колдунья, уничтожала мой разум и моё сознание. Лишь боги ведают, как мне удалось выстоять, чтобы не упасть прямо на площади. Не рухнуть, словно меня сломили и подчинили своей воле.
Я подполз к железным нарам и, подтянувшись на руках, устроился на них, неловко привалившись к сырой стене, по которой бегали насекомые. Боль ослепляла, и я почти ничего не видел и не слышал. Она билась в ушах, словно тяжёлый молот о наковальню. Сотрясала тело, и не было этому мучению ни конца, ни края.