Разве мы не должны добраться до Короля? с тревогой спросил Эван. Совещаниев двух этажах над нами.
При этой мысли Ариадна вздрогнула внутри. Если дворец был под контролем врага, то она и три её спутника могли оказаться единственными, кто способен был спасти её отца, но, с другой стороны, если её отец всё ещё удерживал какой-то контроль, то быть рядом с ним для неё безопаснее всего. «Либо он в безопасности, и пытается вернуть дворец, либо его схватили, и в этом случае как раз к нему мне идти и не следует». Было слишком много неопределённостей.
Мы знаем недостаточно, но я сомневаюсь, что кто-нибудь зашёл бы настолько далеко, не убедившись в наличии необходимых для доведения работы до конца ресурсов. Сделать иначезначит подписать свой смертный приговор. Поэтому мы будем исходить их предположения о том, что лучшая наша надеждасбежать. Мы узнаем гораздо больше, когда откроем эту дверь, твёрдо сказала она.
Джэролд открыл дверь, в то время как двое её «пленителей» вывели её в длинный коридор, через который в этой части дворца ходило больше всего народу. Он вёл к внутренним садам в одном конце, и в формальный тронный залв другом. Между ними он пересекался со множеством коридоров, которые вели в служебные помещения, кухни, прачечную, и разнообразные другие помещения, которые поддерживали функционирование дворца. Казармы соединялись с дворцом с противоположной стороны дворцового комплекса.
Куда? тихо спросил Алан, когда они вышли в коридор. Тот сейчас был пуст, но это было, вероятно, ненадолго.
Двигайтесь к центру, мы сможем свернуть там, и добраться до кухонь. Возможно, мы сможем выйти наружу, в маленький сад, предложила она. Маленьким садом обычно называли огород, который держал дворцовый повар. В отличие от декоративных садов внутреннего двора, он на самом деле соединялся с внешним двором, лежавшим между самим дворцом и защитными стенами. Это казалось местом, где они с наибольшей вероятностью смогут достичь внешних стен, не привлекая к себе внимания. Обычный путь через тронный зал и через парадный зал почти наверняка охранялся.
Они легко достигли широкой общей двери в кухни, но как только вошли, обнаружили море упёршихся в них взглядов, и безмолвный страх. Повар, его помощники, посудомойщики и большая часть дворцовой обслуги были собраны в центре огромного помещения. В кухню вели ещё две другие двери, помимо той, которой они только что воспользовались, и каждая охранялась парой угрюмолицых мужчин в форме Хайтауэра.
Двое стражей у двери, через которую они только что прошли, с интересом посмотрели на них:
Так вы её нашли? А сюда зачем привали? Его Благородие сказал сразу же её убить, спросил один из них.
Разные вещи за миг промелькнули у Ариадны в голове. Раскрытие того, что её хотели убить, а не пленить, говорило, что кто-то хотел избавить королевство от наследников Ланкастера. Это означало, что и её родителей и Роланда тоже попытаются убить. «Если уже не убили».
Алан и Эван замерли неподвижно, глядя на неё, пытаясь догадаться, собиралась ли она продолжать поддерживать своё вымышленное пленение, или броситься бежать. Кухонный персонал и остальные слуги также смотрели на неё, не будучи уверенными в том, что предвещало её присутствие.
Ариадна выдернула руки из хватки Алана, сорвала длинный нож у Эвана с пояса, и обеими руками вогнала его в толстый кожаный нагрудник вражеского охранника. Удивлённый, тот отшатнулся назад, слишком шокированный, чтобы даже вскрикнуть, пока он оседал на пол, умирая. Алан и Эван быстро отреагировали, и, обнажив мечи, убили второго охранника, прежде чем тот осознал, что ониего враги.
Осталось четверо захватчиков, по паре у двух остальных дверей. Они обнажали своё оружие, криком приказывая обслуге не двигаться, пока наступали на принцессу и трёх её стражников с двух направлений.
Они сделали не более пары шагов, когда её голос взвился над сумятицей:
Они здесь, чтобы убить Короля! Вооружайтесь, и гоните их прочь!
Никто не пошевелился. Скованные страхом, кухонная прислуга и горничные смотрели, как мечники подступали к их принцессе и трём её защитникам. Джэролду был явно не по себе держать оружие в руках, и поскольку у врага был численный перевес, Эван и Алан скорее всего будут быстро смяты. Что хуже, ещё двое врагов появились в дверях позади них. Теперь уже было шестеро против четырёх.
Осторожно, парни, эта сучка кусается! крикнул один из захватчиков, указывая на мужчину, которого заколола Ариадна.
В отчаянии, Ариадна отскочила в сторону, к одной из печей, прежде чем окружение сомкнулось на ней. Схватив с печи кипящий котелок, она, игнорируя внезапную боль в ладонях, выплеснула его содержимое на одного из противников. Кипящий бульон попал ему прямо на лицо. Ослепший, он с криком отступил.
Её атака будто подстегнула дворцовую челядь к действию. Выйдя из паралича, повара и горничные начали хватать котелки и сковороды, вертела и ножи. В кухне было предостаточно потенциально опасной утвари. Некоторые схватили суповые кастрюли, и метнули их в воинов, носивших цвета Хайтауэра.
Их врагов это застало врасплох, и они оказались в окружении прежде, чем сумели адаптироваться к этой внезапной перемене. Последовавшая за этом свалка была скоротечной и неприглядной, во врагов с одной стороны летели кастрюли и кололи длинные вертела, а с другоймечи Алана и Эвана, когда враги поворачивались к ним спиной. Что поразительно, ни Ариадна, ни её защитники не были ранены, хотя один из посудомойщиков заработал сильный ожог руки, на которую случайно попал суп из одной из брошенных кастрюль.
Яростный успех наполнил слуг энергией, и Ариадна поймала момент:
Берите их мечи. Берите их броню, если можете её носить. Вертела и ножи, используйте всё, что сможете найти, чтобы вооружиться! Они не возьмут нас без боя, сурово сказала она.
Они быстро сделали, как она сказала, но один мужчина дал голос их неуверенности:
Я с радостью буду сражаться за вас, Принцесса, но думаете ли вы, что мы сможем победить? спросил он. Все приостановились, ожидая услышать её ответ.
Ариадна Ланкастер выпрямилась, инстинктивно выжимая всё возможное из своего роста в пять футов и три дюйма. Она была невысокой женщиной, почти девочкой, и её платье было порвано и забрызгано кровью.
Не важно, могу я победить или нет. Вопрос в том, могут ли они убедить меня сдаться, произнесла она тихим, едва слышным голосом.
Это был трюк, которому она научилась, глядя на то, как её отец обращался к своим подданным, будь то могущественные лорды или простые слуги. В помещении стало тиховсе пытались услышать её, и она полностью приковала к себе их внимание.
Уже громче, она повторила:
Я скажу ещё раз. Не важно, можем ли мы победить. Важно одномогут ли они убедить нас сдаться. Не имеет значения, если у них больше мечей, или людей! Могут ли они вторгнуться в наш дом и топтать нас? Должны ли мы быть послушны воле агрессора лишь потому, что не думаем, будто можем победить?
Все в помещении замерли, неосознанно отодвинувшись на несколько футов, создав вокруг неё пустое пространство. Поворачиваясь, она посмотрела каждому в глаза, по одному, позволяя им увидеть свою убеждённость.
Я говорюнет! крикнула она, отвечая за них на этот вопрос. Мне плевать, есть ли у них больше людей или мечей. Я буду сражаться. Я заставлю их биться за каждый дюйм, а если меня победят я плюну им в глаза!
Замковая прислуга разразилась криками, потрясая скалками и железными сковородами над головами.
Не важно, можем ли мы победить! Они не могут заставить нас сдаться! крикнула Ариадна, завершая свою речь.
Глава 19
Дракон снова стал забирать чуть-чуть вправо, неся нас севернее.
«Ты снова меняешь курс», мысленно сказал я ему, чтобы избежать осложнений, вызываемых свистом ветра. «Тебе нужно лететь отсюда на запад».
«Я лечу на запад», возразил он.
«Нет, не на запад. Магия снова вмешивается в твой разум».
«Я бы что-то почувствовал, если бы рядом была магия, и драконьи разумы имеют высокую сопротивляемость к тем типам магии, которые способны влиять на человеческие разумы», проинформировал он меня.
Я внутренне вздохнул:
«Нет никаких «драконьих разумов», тыединственный дракон. И вообще, эта магияне человеческих рук дело. Нам нужно защитить твой разум с помощью чар, простые заклинания не сработают».
«Как ты собираешься создать чары в воздухе? Я не могу просто остановиться. Я слишком большой, чтобы парить», ответил он с саркастичной ноткой в мыслях.
«Может, тебе надо сесть на диету!»гневно огрызнулся я. Я снова обнаружил, что мой гнев появлялся практически без всякого повода, несмотря на тот факт, что мой общий уровень эмоций медленно падал в течение последних двух дней.
До меня донеслось лёгкое веселье Мойры:
«Сомневаюсь, что тощий дракон удержал бы нас обоих».
«Лети близко к воде», сказал я ему, игнорируя её шутку. «Я создам место, где мы можем приземлиться, и позаботиться о необходимых чарах».
«Как?»
«Просто лети низко и медленно», приказал я ему.
Несколько минут спустя мы летели лишь в нескольких футах над поверхностью воды, хотя наша скорость всё ещё была весьма высокой. Я снял перчатки, и отдал ему последний приказ:
«Раскрой крылья, будто садишься».
Хлопки крыльев прекратились, когда он послушался, и мы стали падать к поверхности воды. Произнеся короткую фразу на лайсианском, я использовал толику магии, чтобы заставить волны остановиться. Поверхность океана стала твёрдой как камень на расстоянии где-то в двадцать ярдов вокруг нас. Это было сродни тому, что я, сам того не ведая, сделал много лет назад, когда только обнаружил свою магию. «Поправкакогда он только обнаружил свою магию», подумал я. Удерживать в голове это различие было утомительным.
Как только мы сели, я вытащил два набора камнейтех, что были для летающего устройства, а также тех, которые создавали зачарованный щит.
Тебе нужно принять более маленькую форму, чтобы уместиться, сказал я Гарэсу.
Человеческую форму? скептически спросил он.
Ты можешь использовать тот свой ящеро-человеческий гибрид, если тебе так удобнее, объяснил я. Главноечто ты не можешь быть сильно крупнее нас, указал я на себя и Мойру.
Мойра нахмурилась:
Ящеро-человеческий?
Увидишь, ответил я.
Менее чем за полминуты Гарэс сжался, и приобрёл тот же самый получеловеческий, полурептилий облик, который он использовал, когда мы впервые познакомились. Простота и скорость, с которыми он преобразился из одной формы в другую, были воистину поразительны.
Ты определённо времени не теряешь, сказал я с некоторым восхищением.
Он ответил мне жутковатой улыбкой полного острых зубов рта:
Семейный дар.
Я прежде особо об этом не думал:
Я полагал, что это был талант архимага.
Мойра вступила в разговор:
Для насда, но волшебники Гэйлинов все были способны на полную трансформацию, вне зависимости от того, были ли они архимагами.
Я пересмотрел некоторые из воспоминаний моих предков насчёт Гарэса, и они соответствовали тому, что она сказала. Обладание почти безграничными знаниями было во многих отношениях ущербным даром. Мне часто необходимо было знать о том, что я хотел узнать, прежде чем я мог это вспомнить. В результате у меня в голове имелось некоторые количество белых пятен.
Ты был гением даже среди рода Гэйлин, пробормотал я, не подумав.
Я нахожу твои странные комментарии весьма сбивающими с толку, ответил Гарэс. В один миг ты кажешься невеждой, а в другой ты будто знаешь вещи, знать которые для тебя не должно быть возможным.
Мойра кивнула:
Нам пошло бы на пользу, если бы ты объяснил, откуда происходят твои сведения.
Очень жаль.
Мой ответ её не порадовал. Я проигнорировал гневный взгляд, которым она меня одарила, и произнёс слова, которые должны были заставить камни сформировать мой по большей части прозрачный воздушный корабль. Каменный диск разлетелся на двадцать восемь отдельных частей, шесть составили шестиугольник наверху, и шесть составили такой же шестиугольник внизу. Это был «потолок» и «пол» моего летающего устройства, и их разделяло шесть футов, позволяя большинству людей стоять внутри в полный рост. Двенадцать частей составили двенадцатиугольник посередине между ними, гораздо более широкий, чем шестиугольники, давая воздушному кораблю дискообразную форму, которая, будь она видна, походила бы на что-то вроде гранёного алмаза. Четыре оставшихся части помогли округлить верхнюю и нижнюю части, давая моему устройству более обтекаемую форму.
Гарэс не выглядел впечатлённым, но я подозревал, что его полурептилье лицо не было способно на выражение таких тонких эмоций. По крайней мере, именно так я решил проинтерпретировать его невозмутимость, когда он шагнул на борт. Что касается Мойры, она выглядела задумчивой, почти печальной.
С кораблём что-то не так? спросил я её.
Она покачала головой, входя внутрь:
Нет, отнюдь, просто он напомнил мне о прошлом. Мир, который мы потеряли, когда вступили в битву с Балинтором. Он даёт мне надежду на то, что, быть может, человечество снова сможет подняться. Возможно, мы сумеем восстановить чудеса прошлого.
Её слова затронули что-то во мне, но единственной реакцией, которая достигла меня, была искра горечи:
Ты хотела сказать «они», поправил я её. Мы с тобойне часть человечества.
Ты прав, конечно, но у меня было много времени поразмышлять о своём существовании. Мне хотелось бы думать, что наши действия важнее, чем наше истинное происхождение. Наше существование может иметь смысл, даже если мы в конечном итоге являемся фикцией, с некоторой убеждённостью заявила она.
Я занёс это в список вещей, о которых следует подумать, и активировал второй набор камней. Это были мои зачарованные защитные камни. Хотя летящий воздушный корабль создавал вокруг нас своего рода силовое поле, оно не предназначалось в качестве защиты. С другой стороны, мои защитные камни могли быть настроены защищать нас от почти любого типа внешней силы. Конкретнее, они должны помешать заклинательному плетению Ши'Хар повлиять на разумы Гарэса и Мойры. Меня они тоже защитят, но это на самом деле не было необходимым, учитывая мою броню.
Когда я закончил, мы оказались заключены во что-то вроде двойного щитавнешний давал обтекаемую форму, а внутренний не позволял внешней магии коснуться наших разумов. Используя свою магию, я стал менять форму воздуха вокруг нас, поднимая нас в небо, толкая вперёд с помощью ветра.
Полёт должен был кружить мне голову, как это было в тот, первый раз, когда я вёз Роланда к Маркуно сейчас таких чувств он не вызывал. Мои эмоции за последние два дня сильно притупились, и, соответственно, я чувствовал лишь лёгкий трепет. Основываясь на том, что я знал, я предположил, что уже через пару дней мой эмоциональный уровень опустится до того, что я считал опасно «онемелым».
«И, учитывая то, сколько во мне сейчас силы, это было бы неосмотрительно».
Я держал нас поближе к поверхности, оставаясь примерно в двадцати футах над катящимися океанскими волнами, на этот раз следуя верным курсом. На мои защитные камни едва ощутимо давило, и хотя я пока не мог ничего видеть, это давление сказало мне, что мы приближались к нашей цели.
Я на самом деле не чувствую никакой разницы направления, в котором ты нас ведёшь, подал голос Гарэс. Я и раньше летел на запад.
Поскольку он не был связан с моим щитом, он не мог чувствовать магию, которая пыталась нас удержать.
Просто жди, сказал я ему. Осталось недолго.
До чего?
Тут мы наконец прошли через иллюзию, защищавшую воздух от наших взглядов и умов. Там, где прежде во всех направлениях не было ничего кроме бесконечных волн, перед теперь нами предстал воистину огромный остров. Он имел ширину в тридцать миль, если смотреть с нашей точки зрения, и из центральной его части поднимались несколько увенчанных снежными шапками горных вершин. Остров был создан вокруг этих нескольких гор, окружая их широкими, очень лесистыми низинами. Он легко достигал размеров Ланкастера и Камерона вместе взятых, да ещё и с Арундэлом впридачу.
Какого чёрта!? встревоженно крикнул Гарэс. Реакция Мойры была более сдержанной, но я видел, что она также была удивлена. Откуда он взялся?