Следующийты, человек, произнёс сухой голос, и что-то ударило его сзади будто тараном.
Одинокий рыцарь пролетел по воздуху тридцать футов, вмазавшись в защищавшую замковый двор стену. Камни потрескались от удара, и его тело сползло на землю, но там оно не осталось.
Это казалось невозможным, но Рыцарь Камня встал, отряхивая пыль и гравий со своей брони:
Тебе следовало умереть, пока у тебя была такая возможность, пророкотал он голосом, который будто исходил от трущихся друг о друга камней.
К этому моменту большинство солдат отступили либо на стены, либо во дворец, оставив двор по большей части пустым. Ворота были захлопнуты, а решёткаопущена, но Дориан с некоторым облегчением не заметил ни следа Ариадны или своей матери, двинувшись вперёдесли повезёт, они уже снаружи, и направляются в безопасное место. «Чего бы я сейчас ни достиг, это в основном лишь задержит Трэмонта, не давая ему обратить своё внимание на поиски пропавшей принцессы».
Меч Дориана всё ещё оставался засевшим в руке существа, когда они сошлись, осторожно кружа по двору. Отсутствие головы, похоже, не препятствовало способности чудовища ощущать его местонахождение, но оно двигалось осторожно, научившись уважать опасную силу воина.
Они маневрировали полминуты, пока тварь наконец не рискнула, метнувшись вперёд, и попытавшись поймать его своими клешнями. Однако Дориан был слишком быстр, он пригнулся и скользнул под своего противника. Используя своё плечо и обе руки, он поднял весившее полтонны чудовище, и подбросил вверх.
Оно неуклюже упало, приземлившись на бок в нескольких футах от него. Дориан надеялся, что удар о землю высвободит его меч, но ему не повезло. Приблизившись, он попытался ухватиться за рукоять, но тварь слишком быстро пришла в себя, едва не снеся ему голову одной из своих тяжёлых клешней.
Он поймал эту руку на полпути, ухватившись за то, что у человека было бы предплечьем, и удерживая её подальше от своей головы, пытаясь схватить меч. Промахнувшись, по рукояти, он в итоге оказался в патовой ситуацииДориан держал обе руки с клешнями за предплечья, и они боролись, напрягаясь, сила против силы. Хотя тварь была невероятно сильна, рыцарь вроде бы имел преимущество, если бы не один факт. У его противника было на две руки больше, чем у него, и эти руки были покрыты жуткими шипами.
Пока он концентрировался, разводя увенчанные клешнями руки в стороны и подальше от своего тела, две другие руки метнулись вперёд, вскрывая броню, покрывавшую его грудь и живот, рвя кольчугу почти так же легко, будто та была кожаной. Дориана пронзила боль, когда шипы вонзились ему в живот. «Рано или поздно это должно было произойти», сказал голос у него в подсознании, но остальные его мысли не обратили на это внимания.
С вызывающим рёвом боли, Дориан Торнбер упёрся сапогом чудовищу в грудь, и толкнул, напрягая свои мощные плечи. Тварь закричала, и рыцарь оторвал две её руки от её тела. Оставшиеся руки снова нанесли удар по нему, сбив его вбок, но он снова встал, и набросился на существо, пока то не пришло в себя. Дориан знал, что должен был прикончить тварь, пока его собственная сила не подведёт его.
Забыв о своём мече, он боролся с тварью голыми руками, оторвав две оставшиеся передние конечности, прежде чем приняться за ноги. Подобно обезумевшему ребёнку, он раздирал существо на части, одну конечность за другой, пока от того не осталось лишь дёргающееся тело. Более не будучи способным сделать что-то одними лишь руками, он потратил немного времени, чтобы вытащить свой меч из руки, из которой тот всё ещё торчал. С его помощью Дориан перерубил каждую руку и ногу как минимум на три части, а потом перерубил надвое само тело, хотя на это ушло какое-то время. Туловище существа было таким прочным, что рубить его было так же трудно, как рубить надвое ствол дерева с помощью обычного меча.
Закончив, он оглядел двор, небрежно опираясь на свой меч, будто тот был тростью. Двор был по большей части пуст, и те солдаты, которые остались, рассыпались по стенам, молча наблюдая за ним. Большинство из них держали в руках арбалеты, взведённые и направленные в его сторону. Его кольчуга ни за что на свете не остановила бы ни один из этих арбалетных стрел. Дориан удивился, как он вообще продолжает дышать. «Я уже должен был умереть».
Чего вы ждёте!? заревел он зрителям. Сколько ещё вас, ублюдков, я должен убить, прежде чем вы меня наконец прикончите!?
Никто не ответил, лишь один из солдат бросил арбалет, и отступил в башню на стене.
Отвечайте!!
Ещё несколько человек побросали оружие, и Дориан не мог понять, что они делают. Посмотрев вниз, он оглядел свои грудь и живот, боясь увидеть, какие раны он уже получил. «У меня наверное кишки свисают какого чёрта?!». Он поражённо уставился на свой живот.
Кольчуга и кожа брони были порваны, но его открывшийся живот был цел, помимо каких-то странных царапин на его серой коже. Он шлёпнул себя ладонью по животу, обнаружив, что тот твёрдый и сухой. Ощущение было примерно такое, будто он стучал двумя камнями друг о друга. Посмотрев вниз, он увидел разбросанные вокруг него по земле арбалетные болты. Некоторые из них торчали из земли, но другие были сломаны, будто они ударились обо что-то твёрдое. «Что-то вроде меня», подумал он. «Я начал обращаться, как Морт и предупреждал. Я сейчас больше камень, чем человек».
Бля.
Более не в силах придумать ничего получше, Дориан пошёл на противоположную сторону пустого двора, пока не нашёл металлическую шапку, которую потерял, когда чудовище в первый раз напало на него. Отряхнув шапку, он надел её на голову. Восстановив своё достоинство, он уставился на надвратную башню, и заорал:
Если вы не собираетесь меня убивать, тогда открывайте чёртовы ворота! Если только вы не хотите сдаться?
Он зашагал в сторону надвратной башни. Обе решётки и ворота открылись задолго до того, как он дошёл до них.
Глава 25
Албамарл выглядел не так, как я ожидал. В нескольких местах поднимался дым, и был он слишком густым по сравнению с обычным дымком, поднимавшемся из печных труб и от костров. Такой дым можно было ожидать от горящих зданий. Город выглядел так, будто в нём шла война.
«Где мне сесть?»спросил Гарэс.
У меня в голове промелькнула дюжина мест, но самое важное из них стояло на голову выше остальных.
Дом Иллэниэл, мне нужно забрать Лираллианту, сказал я. Я хотел сказать «проведать семью», но заставлявшее меня принуждение всё ещё действовало. Вне зависимости от личных причин, я просто не мог сделать ничего иного только если у меня не было на то логичной причины.
Тут заговорила Мойра:
«Бессмыслица какая-то. Когда мы улетали, никаких признаков войны не было».
На это у меня не было ответа, хотя были подозрения. Когда мы приземлились на улице, нас ждала знакомая фигура, и я надеялся, что тут мы и получим новую информацию.
Ты сказал, что встретишься со мной на следующий день, но прошло почти пять, пожаловался Карэнт, подходя к нам.
У тебя что, были какие-то другие планы? уколол я. Когда он раскрыл рот, чтобы ответить, я перебил его:Не отвечай. Я бы предпочёл услышать о том, что происходило в наше отсутствие.
Герцог Трэмонт вступил борьбу за корону. То, что вы видите вокругплоды гражданской войны, ответил Карэнт.
Принуждающая меня магия была нетерпелива, я чувствовал, как она тянет меня к месту, где ждала Лира. «Я должен сперва узнать, какие силы могут выступить против меня», рассудил я внутри, и ощутил, как принуждение ослабло.
Выкладывай подробности, но покороче. У меня мало времени.
Его отравитель сумел обезвредить королевскую гвардию и людей Хайтауэра. Он убил Короля и Королеву два дня назад, но не сумел убрать их дочь. Твой друг, Торнбер, помог ей бежать, и она собрала под свои знамёна остатки городских защитников. Бой был кровавый и злой. У Трэмонта в городе много наёмников, и его поддерживает значительное количество церковных войск, объяснил ослабленный бог.
Где он нашёл столько продажных клинков? подумал я слух. Мои эмоции были к этому моменту на опасно низком уровне, поскольку от человека я подпитывался в последний раз несколько дней тому назад. От небрежного упоминания о смерти моих тётки и дяди у меня лишь что-то слегка заныло внутри, и ничего больше.
Многие из нихШаддос Крис, слуги и прислужники Мал'гороса, проинформировал меня Карэнт. Мне неясно, осознаёт ли это Трэмонт, и есть ли ему вообще какое-то дело до этого.
Я немного подумал над его словами, прежде чем задать свой следующий вопрос:
Где сейчас моя семья?
В здании, которое находится перед тобой. С ними Королева, ответил он.
Королева?
Карэнт хитро улыбнулся:
Народ начал звать Ариадну «Железной Королевой».
Это меня удивило. В моих воспоминаниях Ариадна была милой девушкой с мягким нравом. Хотя она выросла в умную и практичную женщину, я едва ли мог представить, что кто-то даст ей такое имя.
И она это позволяет? спросил я.
Они не называют её так в лицо. Она всё ещё настаивает на том, чтобы к ней обращались как к принцессе, поскольку коронации не было, объяснил Карэнт. Я не могу подтвердить это лично, но твоя жена получила весть из дому о том, что Замок Ланкастер разграблен и сожжён. Они надеялись на поддержку, или, по меньшей мере, на помощь от Прэйсианов. Насколько мы знаем, те отступили в Замок Камерон.
А что Роланд?
Никто не видел его со дня нападения на Ланкастер. Его полагают погибшим, ответил Карэнт.
В мне едва уловимо промелькнули разные чувствапечаль, раздражение, и смутное ощущение гнева. В кои-то веки приглушённые эмоции показались мне преимуществом, но я знал, что когда они в очередной раз вернутся к нормальным уровням, придётся расплачиваться.
Сколько в Албамарле Рыцарей Камня?
Только Иган, Сайхан и Дориан, но Сайхан не может сражаться, ответил он.
В этом, конечно, виноват был я. Я шагнул вперёд, приближаясь к парадной двери дома, который когда-то принадлежал мне, или Мордэкаю, в зависимости от того, как на это смотреть. Если продолжать думать в таком ключе, то всё получалось слишком запутанным.
Я постучал, как и следовало практически любому воспитанному незнакомцу. Теперь, когда на мои вопросы были даны ответы, связывавшая меня магия толкала меня вперёд. Я не мог себе позволить никаких ненужных задержек.
Я подождал с минуту, затем постучал снова, надеясь, что кто-нибудь ответит. Если нет, то это могло вынудить меня уничтожить дом, чтобы попасть внутрь. С силой, которую я забрал у Карэнта, и с дополнительной порцией, которую я вытянул из Бог-Камня, я не сомневался, что смогу это сделать. «Или я мог бы просто использовать круг». На миг эта мысль показалась мне странной, однако я задумался, почему мне это сразу не пришло в голову.
Чего ты хочешь?
Голос, донёсшийся с другой стороны двери, был низким и мужским. Мои чувства не могли проникнуть сквозь зачарованную дверь, но мои уши легко узнали моего друга детства. На той стороне был Дориан.
Я здесь, чтобы забрать ту Ши'Хар. Мне нужно, чтобы ты впустил меня.
Тебе здесь не рады. Я знаю, кто ты такой, сказал Дориан.
ЯБрэксус, ответил я, используя имя, которое я взял себе прежде. Я задумался, поделилась ли моя дочь тем, что сказала ей Мойра Сэнтир, когда мы улетали.
Да хоть чёртом назовись. Я тебя не впущу в этот дом, сказал мой преданный друг.
Мои мысли пустились вскачь, но даваемые ими ответы не помогали.
Если ты не откроешь дверь поскорее, то я буду вынужден выбить её, а сделать это без разрушений нельзя. Те, кого ты защищаешь, могут пострадать или даже погибнуть.
Ты блефуешь, ответил он. Даже Тёмные Боги не могли пробиться внутрь.
Не вынуждай меня, Дориан, сказал я ему, сжимая кулаки. Одновременно я собирал в кулак волю, и нужные слова уже вертелись на кончике моего языке. Хотел я того или нет, я собирался уничтожить фасад этого дома, и в результате будут ранены многие из тех, кто был внутри. Что-то глубоко внутри забилось: «Нет! Не делай этого!». Хотя я разделял это мнение, оно казалось чужеродным, будто оно принадлежало кому-то другому. В нём также было больше невыраженных эмоций, чем я сейчас мог наскрести.
Мои ладони поднялись на уровень плеч, направленные наружу, к двери. Они будто двигались сами по себе. Время вышло, вне зависимости от того, хотел я ждать или нет.
Дверь открылась. Внутри стоял Дориан, держа ладонь на дверной ручке. Он носил свою латную броню, но шлем держал подмышкой. Вместо шлема на его лице застыло хмурое выражение, а взгляд был таким сосредоточенным, что я уверилсябудь я в этот момент более чувствительным, этот взгляд прожёг бы во мне дыру.
Не забывай о манерах, Дориан. Онне тот, о ком ты думаешь, произнёс более старый женский голос у него из-за спины. Позади своего сына стояла Элиз Торнбер. Она выглядела усталой, и впервые в жизнидействительно старой. Её глаза были красными, а кожаобвисшей в местах, где не опухла от синяков.
«Что с ней случилось?»подумал мой разум, но мой рот был практичнее:
Простыми словами правду не изложить, но я опасен, Дориан. Сейчас ты не можешь мне доверять. Твой лучший вариантпозволить мне взять то, что я хочу, и отправить меня восвояси.
Гарэс Гэйлин по-прежнему был массивным драконом, и не потрудился попытаться пролезть через дверь, но все взгляды с любопытством упали на женщину, вошедшую вслед за мной. Никто из них не узнал Каменную Леди, теперь, когда она была из плоти и кровивсе кроме одного человека.
Матушка? сказала моя юная дочь. Это правда ты?
Я не останавливаясь прошёл мимо неё, направляясь к каменному саркофагу, всё ещё стоявшему в холле между вестибюлем и кухней. Моё тело не могло ждать, но мой магический взор был прикован к Мойре Сэнтир. На её лице играло любопытное выражение, будто она могла расплакаться, но забыла, как это делать.
Я сказала тебе, малышка, что яна самом деле не твоя мать. Ялишь её тень, ответила Мойра Сэнтир, но тем не менее обняла свою дочь. Её глаза сверкали от навернувшихся на них слёз.
Моя дочь повернула голову, чтобы посмотреть на меня через плечо Мойры:
Кое-кто другой сказал мне то же самое, но я не думаю, что вы на самом деле понимаете. Во всём, что имеет значение, тымать. Я буду считать тебя тем, кем захочу.
Пенни осторожно приблизилась к ним, слушая их слова с удивлённым выражением на лице:
Тыдействительно она? спросила Пенни. У неё за спиной стоял незнакомый мне мужчина.
Наша дочь притянула её к себе одной рукой:
Это действительно она, Мама. Она была Каменной Леди.
Их полное слёз воссоединение порвало бы струны моего сердца, если бы те не были замотаны в толстый слой шерсти. Я снова порадовался своему почти полному отсутствию эмоций. Вытянув облачённую в перчатку руку, я произнёс слово, и поднял тяжёлый каменный ящик, в котором лежала Лираллианта. Он, наверное, весил несколько тысяч фунтов, но, учитывая моё нынешнее состояние, он с тем же успехом мог бы быть пёрышком. Левитировать его казалось так же легко, как когда-тодышать.
Все взгляды сошлись на мне, а я, игнорируя их, начал нести Лиру к двери. Даже Мэттью появился, наблюдая за мной из коридора. Я не мог быть уверен, что им могли сказать Элиз Торнбер или моя дочь, но его пристальный взгляд ясно дал понять, что он считал меня своим покойным отцом. «Кем я и являюсьв некотором роде».
Никто не заговаривал со мной, вероятноиз страха. Казалось, что я смогу завершить свою миссию и сбежать, больше не вступая во вредные личные разговоры, но одна из находившихся здесь личностей была слишком упрямой, чтобы её можно было игнорировать.
Думаешь, ты можешь просто взять, что хочешь, и уйти? бросила мне вызов Пенни. Она оставила остальных, и передвинулась, загородив мне выход.
Что-то снова всколыхнулось внутри меня, на этот раз больнее. «Нет, никогда мне слишком много нужно сказать. Я люблю тебя. Прости меня». Мой внутренний голос снова показался странным образом несовпадающим с моими собственными мыслями.
Прочь. Яне тот, о ком ты думаешь, без всякого выражения ответил мой голос.
Она не сдвинулась с места:
Элиз рассказала мне о твоём письме. Она говорит, что ты всё ещё там.
Связывавшая меня магия настаивала. В отсутствие опасности или какой-то логической помехи мой разум и тело предавали меня. Я готов был пройти через неё силой, если она не сдвинется.
ЯБрэксус. Твой муж мёртв. Уйди, иначе я буду вынужден сделать тебе больно.
Её тёплые карие глаза намокли от слёз, она смотрела на меня с искажённым лицом: