Под мерный стук колес и довольно обстоятельные объяснения о способах подпитки рун Гермиона возвращалась в Хогвартсне только телом, но и мыслями.
Автор приносит искренние извинения всем, кто разбирается в Таро, за возможный моральный ущерб. Но, сами понимаете, у меня тут в тексте дилетанты, они глубже копать и не могли :)
Глава 19. Сплошные расследования
Итак, если раньше в ответ на обвинения в ООС всего Слизерина у меня были аргументы и я могла как-то отстоять свою точку зрения, то сейчас мы подошли к тому моменту, когда оправдаться мне нечем. Да. Признаю. Виновна. Сама в шоке. Давайте в качестве смягчающего обстоятельства учтем, что они делают ЭТО не столько из заботы о Грейнджер, сколько потому что им интересно. В маг.мире не пишут детективов. Вот и...
Из-под пера слова пулеметом,
Слушатель умный, значит, поймет он...
Маглорожденная слизеринка и гриффиндорец-змееуст сидели в библиотеке, склонившись над выписками из «Волшебных тварей», подготовленных Гермионой накануне специально для этого маленького совещания. Поттер, конечно, никого не известил об их догадках насчет монстра-змеи, поэтому она решила провести более серьезную работу по вычислению чудовища Слизерина и уже самостоятельно пойти с ней к взрослым. Или хотя бы к слизеринцам, они ведь так и так требовали с нее исследование. Она догадывалась, что в первую очередь они хотели занять ее, чтобы поменьше боялась, но это же не значит, что она не может предъявить им результат! А Поттера она позвала просто для того, чтобы было об кого подумать. Своих в этом задействовать не хотелось, им хотелось показывать уже относительно готовые выводы.
Акромантул, василиск, дракон, квинтолап, мантикора, нунда, смертофалд и химера,обстоятельно перечисляла Гермиона.Это наиболее опасные существа из упомянутых в книге. Я добавила к ним окками и руноследа, поскольку они говорят на парселтанге. А оборотня, наоборот, убрала, хоть он и высшей категории опасности, но нападения не были связаны с фазами луны, я проверила, да и как бы оборотень мог это сделать?
Поттер кивнул, сигнализируя, что он, мол, слушает и понимает.
Дальше. Если посмотреть на самих животных, то рунослед и окками, хоть и опасные, но не настолько, окками обычно на людей не нападает, довольствуется более мелкой дичью, да и рунослед, в общем-то, тоже, а самое страшное его оружиеядовитые зубы, а это снова не похоже на то, что есть у нас. Так что, наверно, можно их не учитывать.
И тогда, если отталкиваться именно от парселтанга, у нас остается только василиск,мрачно подвел итог Поттер. Гермиона тоже уже сообразила это, но верить этому выводу решительно не хотела.
Но дело может быть и не только в парселтанге. Давай попробуем методом исключения. Дракона можно вычеркнуть. Большинство видов просто не поместились бы в замке. Допустим, есть перуанский ядозуб, он небольшого размера, но он ведь тоже дышит огнем, и будь это он, мест нападений обязательно были бы следы пламени, да и способ, опять же, не подходит. Нунду тоже можно убрать, иначе вся школа давно болела бы чем-то неприятным.
А смертофалд поедает своих жертв целиком, не оставляя следов, тоже не подходит,внес свою лепту Поттер, проглядев ее записи.
Собственно, химера, мантикора и квинтолап тоже не подходят. Они нападают зубами, когтями и клешнями, да еще и съедают жертву, как правило. Совсем не наш случай. А квинтолапы к тому же отлову не поддаются.
И в итоге у нас все равно остается василиск.
И акромантул. Акромантулы, кстати, понимают человеческую речь и сами умеют говорить, тут даже парселтанг не нужен. И в книжке об этом не было, но раз они похожи на пауков, то возможно, могут впрыскивать в жертв что-нибудь парализующее. Так что акромантулов исключать нельзя.
А что за голоса я тогда слышал?возмутился Поттер.Акромантул ведь по-человечески говорит, и если бы это говорил он, то его бы все слышали, верно? А слышал только я.
А может, у тебя все-таки были галлюцинации?
Грейнджер!
Знаю-знаю, очень маловероятно. Ведь голос приводил тебя к местам нападений, а значит, был реален. Хотя я все равно не понимаю, как такое огромное существо, как василискда даже как акромантул!может незаметно передвигаться по замку.
Ты уверена, что это наша самая большая проблема?оказывается, Гриффиндор ехидничать умеет! Еще бы польза от этого была.
Это, может, и не главное, но тоже важно. Может, это подсказало бы, где находится эта Тайная комната
Что с тобой случилось, Грейнджер? Ты же сама нас в прошлом году отговаривала лезть туда, где опасно.
Гриффиндор головного мозга!рассерженно прошипела Гермиона.Зачем туда лезть? Тем более если там василиск! Если знать, где комната, можно последить за входом и попробовать застать возле нее наследника! Без монстра, каким бы он ни был. И в идеале, делать это должны не ученики и даже не преподаватели, а авроры, но я уже поняла, что в Хогвартсе работает какая-то другая логика, так что это вряд ли случится.
Все-то тебе не так, Грейнджер! И Хогвартс тебя не устраивает, и логика в нем не та, как можно быть такой злюкой?
Гермиона еле сдержалась, чтобы не дать все-таки Поттеру книжкой по башке. Мадам Пинс не одобрит, да и бесполезно это.
Я просто жить хочу, Поттер. Тебе напомнить о тех, кто уже лежит в Больничном Крыле? У тебя совесть есть?
Но им же сварят зелье! Вот только мандрагоры поспеют
Ну да, пока никто не умер, все нормально. Поэтому можно ничего не расследовать, никого не искать всем все равно. Какие-то маглорожденные полежат полгодика в оцепенении, подумаешь. Это полгода их жизни, Поттер!
Она надеялась пристыдить его, но тщетно. Он уже отвлекся на другое.
Вот кстати об оцепенении, ведь от взгляда василиска не просто застывают, а превращаются в камень. Почему же ни Колин, ни Джастин, ни кошка не окаменели по-настоящему?
Я уже об этом думала. И ничего не придумала. Либо это какой-то неизвестный нам монстр, который так умеет, но про которого в книге не написано, либо василиск может как-то ослабить воздействие своего взгляда. Сделать его не смертельным.
А почему в книжке о таком ничего нет?
А я знаю?! Поттер, вот ты с мистером Хагридом дружишь, так пойди и расспроси его про василисков и акромантулов: кто из них на что способен!
Точно! Надо с Хагридом поговорить!обрадовался Поттер. А Гермиона мысленно обругала себя за то, что ей это не пришло в голову раньше. Можно было и в «Волшебных тварях» не рыться.
Вечером она торжественно доложила о результатах своих изысканий старостам и примкнувшим к ним старшекурсникам.
Василиск, говоришь?протянул Генри.И поэтому Поттер вечно оказывался там, где не надо? Спасти, небось, хотел, да? Ох, Гриффиндор А почему же тогда никто насмерть не окаменел?
Я не знаю! Но других идей у меня нет. Нет в книжке монстра, который бы умел такое делать. Вот сами подумайте, могло такое как-то случиться с василиском, или мне надо в еще каких-то книгах поискать?
Чтобы подумать, надо знать подробности,вздохнул Флинт.Кто у нас видел происшествия своими глазами? Вспоминайте давайте.
Про то, как нашли кошку Филча, помнили почти все, ведь с пира шли всей толпой. Про хаффлпаффца тоже вспомнили все, что могли, довольно быстро. Увы, подробностей про Колина Криви никто не знал, ведь его обнаружили ночью.
Вот как не надо, так все сразу послушные прям такие, никто по ночам не шляется!возмущался Флинт.
Маркус, шел бы ты к Дамблдору, а! Он, вроде, Криви и нашел, вот и расспроси его,ответил ему кто-то из команды.
Сам туда иди,обиделся Флинт.
Мне Поттер говорил, что Криви что-то фотографировал в момент оцепенения,вспомнила Гермиона.Его так и принесли в палату, с фотоаппаратом в руках, хотели еще посмотреть, не осталось ли на пленке изображение, но пленка расплавилась.
Пленка, говоришь,протянул Найджел.А не может такое быть, что она приняла на себя удар вместо малявки?
Потому что он смотрел не прямо на монстра, а в объектив?подхватили слева.
Допустим. Но это не объясняет Джастина и кошку.
О привидении забыли.
Привидение на то и привидение, что просто не может окаменеть или умереть еще один раз. С ним все как раз понятно.
Гермиона следила за этими репликами, как за полетами мячика: туда-сюда, туда-сюда, траектория причудлива и непредсказуема.
Что, решили пойти против наследника?вдруг сердито спросил Малфой.Хотите загубить все его дело? Да вы помогать ему должны, вы поклоняться ему должны, а вы пытаетесь разгадывать его замыслы! Как будто вам это по силам! Наследник избавит замок от грязнокровок, и тогда наступят золотые времена. Не мешайте ему! Просто не мешайте. А лучше бы помогли!
Малфой, не отвлекай взрослых людей, когда они думают. И вообще, мелочь, шли бы вы спать, а?прервал его Флинт.
С тем их и выставили из гостиной. Всех, а не только Малфоя. Так что результат слизеринского мозгового штурма Гермиона узнала только утром.
Грейнджер, у тебя, случайно, нет проблем со зрением?широко ухмыляясь, спросил ее опять же Флинт по дороге на завтрак.
Пока не жаловалась,ответила она, недоумевая, к чему этот вопрос.
Так ты уж организуй себе как-нибудь.
Проблемы со зрением?!
Нет, это не обязательно. Главноеочки раздобудь. Можно с простыми стеклами. И носи не снимая.
Родители, наверно, удивились подобной просьбе, но очки прислали очень быстро. Симпатичные такие, в легкой прямоугольной оправе. И после того, как ей обосновали, зачем это нужно, у нее и мысли не возникало их снять. О том, что, возможно, от окаменения предыдущих жертв спасло то, что они смотрели в отражения или сквозь стекло (в случае Финч-Флетчличерез призрака), Гермиона шепнула Поттеру, а кто-то из девочек постарше своим приятельницам из Рейвенкло, а там слух дошел и до Хаффлпаффа. С этих пор, кроме распространения неработающих талисманов, в Хогвартсе началась еще одна эпидемия: у маглорожденных массово упало зрение.
Глава 20. Находка
По одной строчке узнаю твой почерк,
По одному биению сердца
Поттер неделю не мог дойти до Хагрида. То ему холодно, то ему некогда, то на завтра много задали. Гермиона постепенно теряла терпение. Слизеринцы, которые тоже хотели послушать экспертное мнение, но не имели подхода к Хагриду и не решались дергать профессора Кетлберна, подначивали ее, придумывая все более суровые кары для ленивого гриффиндорца. Так что, в очередной раз поймав его на выходе из Большого Зала, Гермиона была готова к смертоубийству и нотациям, если Поттер опять
Я сходил к нему, сходил,поспешно заверил он.Расспросил. Но ничего не понял!
Ты хоть записал то, что не понял? Если да, дай мне, я попробую разобраться,усилием воли переключаясь из боевого режима в обычный, сказала она.
Да там и записывать нечего было! То есть сначала я про акромантулов спросил, мы нормально поговорили, Хагрид сказал, у них есть яд, но это именно яд, а не парализующее что-то, от него все быстро умерли бы, и все. А вот когда я про василиска начал, и кто скорее окажется чудовищем Слизерина, акромантул или василиск, он то ли испугался, то ли разозлился, я так и не понял. Что-то невнятное забормотал, велел об этом не думать и выставил меня. А про василиска так и не ответил.
Обидно,вздохнула Гермиона.Придется все-таки попробовать профессора Кетлберна расспросить. Все, Поттер, иди тогда, спасибо, что наконец-то нашел время.
Грейнджер, когда ты на меня вот так вот смотришь, да еще и через очки, мне кажется, что ты МакГонагал,поежился Поттер.Прям такое «вы свободны, Поттер». Это жутко!
Ой, Поттер, вот кто бы говорил!Гермиону уже все достали этими ее очками. Особенно старались слизеринцыстаршие так, слегка, а вот однокурсники разошлись не на шутку. Малфой уже даже пытался сочинить поэму про «близорукого бобра», но Гермиона решительно раскритиковала качество его слога, попыталась отобрать у него пергамент, чтобы показать, где размер и ритм хромает, но Малфой не дался. А жаль. Самое удивительное, что самой ей собственное лицо в очках скорее нравилось. Она даже думала, что будет скучать по ним, когда проблема с нападениями наконец-то разрешится.
Ну, я-то в очках на МакГонагал не похож?
Не похож,подумав, признала Гермиона. Некстати вспомнила Луну Лавгуд и вдохновенно понесла чушь.Очкиэто, видимо, такая волшебная вещь, которая проявляет нашу истинную сущность. Я вот, например, стала выглядеть еще большей занудой. А ты ты, Поттер, просто очкарик, и все.
Грейнджер, ну ты вообще!
Все, Поттер, я побежала, у меня дело еще!
«Делом» Гермионы была очередная разминка в туалете Миртл, которую она планировала совместить с интервью. Старшие напряглись, подумали, что еще они могут сделать в случае, если в школе и правда живет василиск, выяснили у руководства школы, что петухов в качестве фамилиаров (и в любом другом качестве) держать нельзя, совсем-совсем, никак-никак, никаких исключений, и решили зайти с другого конца истории. Они вспомнили, что, по слухам, Тайную комнату уже открывали пятьдесят лет назад. По идее, об этом можно было бы спросить у Дамблдора или МакГонагал, по подсчетам получалось, что они должны были помнить эти события. Но вряд ли стали бы говорить об этом со слизеринцами, раз уж до сих пор официальная версия гласит, что Тайная комнатаэто выдумка. Поэтому решили спросить у привидений: уж они-то точно были в замке в это время. Начать постановили с Миртл: она наименее древняя, есть шанс, что не перепутает события пятидесятилетней давности с какими-нибудь другими, смутно похожими случаями с явно истекшим сроком годности. Мало ли что еще за тысячелетнюю историю Хогвартса могло наслучаться!
Изначально разговаривать с Миртл собирался Флинт, как наиболее успешно с ней контактирующий, но он невовремя словил серию отработок у МакГонагал. Так что Гермиону послали хотя бы попытаться поговорить со строптивым привидением, благо Миртл, дувшаяся с начала ноября, увидев ее в очках, внезапно сменила гнев на милость. «Нам, очкарикам, надо держаться вместе»,честное слово, так и сказала!
Но на подходе к туалету она поняла, что одно дело из двух точно сорвалось: Миртл опять устроила потоп, и теперь там в ближайшие сутки точно нельзя будет заниматься. Успешность разговора, впрочем, тоже была под сомнением: раз потоп, значит, Миртл не в духе, а раз она не в духе, то она не в духе, точка. Но Гермиона все-таки заглянула в туалет, попытать счастья.
Как и ожидалось, Миртл была внутри и рыдала где-то в районе одного из сливных бачков.
Привет,Гермиона застыла на пороге, часть которого слегка возвышалась над водой.Что случилось, Миртл?
Кто там? Пришла швырнуть в меня еще чем-нибудь?
Это Гермиона. И разумеется, я не собираюсь в тебя ничем швырять. Неужели кто-то в тебя чем-то кинул? Какой ужас!какой ужас, как мало надо некоторым для того, чтобы почувствовать себя несчастным! Но этого Гермиона, разумеется, вслух не сказала. Она, может, и не специалист в общении, но не до такой же степени.
Да, представь себе! Я сижу, занимаюсь своими делами, никому не мешаю. И вдруг в меня начинают швыряться книгами!Миртл наконец-то покинула бачок, вызвав очередную волну. Гермиона мысленно вздохнула, поняв, что сухими ее туфли, увы, не останутся. Да и щиколотки замочит.
Кошмар! Кто вообще до такого додумался?!
Понятия не имею! Я сидела вот здесь, думала о смерти, как вдруг эта штука пронзает мне голову! Вон она, ее туда смыло,проследив взглядом за призрачным указующим перстом, Гермиона увидела под раковиной небольшую и совершенно мокрую книжку в черной обложке, но решила посмотреть на нее позже. Она ведь, как-никак, по делу пришла.
Ужасно тебе сочувствую, кто бы ни был этот человек, это было очень грубо с его стороны,издалека начала она.Но, вообще-то, я хотела тебя кое о чем расспросить
Какие могут быть расспросы, сама подумай! Ты бы в таком состоянии захотела о чем-нибудь говорить? Ты хоть представляешь, как мне горько, обидно, и и вообще!и, всхлипнув, она вернулась в сливной бачок.
Гермионе оставалось лишь вздохнуть, признавая свое поражение. Вечно они с Миртл оказывались в противофазе: как только Гермиона хотела у нее что-то узнать, Миртл отказывалась разговаривать. По сугубо внутренним причинам, конечно, но кому от этого легче? Гермиона попыталась вспомнить, что же она хотела разузнать у Миртл в прошлый раз, но не смогла. Она зашла в туалет (туфли так и так уже намокли) и подобрала книжку. Вдруг она библиотечная? Тогда надо ее вернуть. Но когда, выйдя из туалета, она открыла ее, оказалось, что это просто ежедневник. Довольно старый и совершенно чистый, в нем был только адрес магазина в Лондоне, имя «Т.М.Реддл» на первой странице и дата 1943 на корешке. Интересно, откуда здесь взялась эта вещь? Не книга дажеканцелярская принадлежность полувековой давности.
Истранное дело!Гермиону не оставляло ощущение, что этот блокнот может пригодиться ей, чем-то помочь, раскрыть какие-то тайны. А ведь она точно видела, что он пуст, в нем ничего не написано. Решив разбираться с собственными предчувствиями позже, она завернула находку в не пригодившуюся спортивную форму, чтобы не намочить сумку и ее содержимое, убрала ее и пошла в общежитие, докладывать об отсутствующих успехах.
Старосты, конечно, были не в восторге, но решили подождать, пока Миртл успокоится, а Флинт разберется с отработками. А что им еще оставалось делать?
* * *
Поздно вечером, устроившись в углу гостиной с книжкой, Гермиона вспомнила о найденной тетрадке. Достала ее, осмотрела, просушила свою форму. Тетрадка в целом почти не пострадала. Конечно, бумага слегка сморщилась, листы местами слиплись, но могло быть гораздо хуже. Пожалуй, можно было считать это везением.
Она никак не могла понять, зачем вообще взяла с собой чей-то старый ежедневник, но чувствовала, что все сделала правильно. Он просто будто бы сам попросился ей в руки, и теперь ей очень хотелось им воспользоваться. Вообще-то, у нее был ежедневник, подаренный в прошлом году Гринграсс. Он еще не закончился, она даже половину не использовала. Начинать новый было бы нерационально, если вести записи в двух блокнотах разом, в них ведь и запутаться можно. Впрочем, можно разделить записи по тематике или еще по какому-нибудь признаку. Или в одном делать заметки для учебы, а в другом наконец-то начать вести дневник. Это не так уж важно. Важно, что она всегда мечтала о таком ежедневнике: очень старом, слегка потрепанном, явно с историей, но при этом чтобы им никто раньше не пользовался. Этот, конечно, был подписан, что слегка не вписывалось в ее представления, но все остальное-то! Она просто не могла отказаться от возможности что-нибудь в нем написать.
Но сначала, конечно, следовало проверить, нет ли в нем каких-нибудь скрытых записей. Гермиона вспомнила подходящее заклинание, но оно не дало никакого результата. Похоже, ежедневник действительно был пуст, несмотря на почтенный возраст и потертый вид. А потому Гермиона снова открыла его, на всякий случай, совсем уж для очистки совести потерла его обнаружителем и, не получив никакого результата, вывела на первой странице дату. Секунду цифры проступали на бумаге, а потом вдруг пропали. И на чистом листе зазмеились слова, написанные чужим, незнакомым почерком: «Привет! Кто ты и как к тебе попал мой дневник?»
Глава 21. Диалоги о
Моя красивая тетрадь
Во сне не хочет умирать...
Гермиона не то чтобы даже испугалась. Она оторопела. Все, что она читала о магическом мире, заклинаниях и чарах, не подготовило ее к тому, что владелец старого дневника может каким-то образом пообщаться с ней через принадлежащий ему предмет. В первый момент она вообще испытала иррациональное ощущение, что с ней говорит сам дневник. Но уж этого-то быть никак не могло.
«Сначала расскажите мне, кто вы такой, сэр, и каким образом ваши реплики появляются в тетради, которую я держу в руках?»написала она в ответ и зачарованно пронаблюдала, как ее чернила исчезают, оставляя лишь гладкие белые листы.
«Это Протеевы чары,ответил через минуту хозяин дневника.Ты знаешь о таких? Они связывают между собой несколько предметов. Ты пишешь в дневнике, и твои реплики появляются в другом, который находится у меня. Я пишу в нем ответи ты видишь его у себя».
Протеевы чары! Ну конечно! Как она сама не додумалась? Ведь она действительно встречала упоминание о них, подробно не изучала, конечно, но могла бы и сопоставить. Гермиона моментально успокоилась. Теперь, когда странности ежедневника разъяснились, она не видела причин, почему бы ей не пообщаться с его законным владельцем. Тем более, что надо бы вернуть ему такой ценный артефакт. Ну, или не ему, а тому, с кем он общался, и кто потерял эту вещь в туалете Миртл. Или все-таки выкинул? Все теперь было ей понятно. Вот только
«А почему пропадает то, что я пишу? Разве оно не должно оставаться на бумаге?»
«Я стираю,ответил ей собеседник.Иначе на этих страницах давно закончилось бы место».
Все снова звучало логично. Гермиона достала палочку и из интереса попробовала стереть реплику «Я стираю». Однако у нее ничего не получилось.
«Не старайся,проступило чуть ниже.Я хозяин дневника, у меня есть доступ, чтобы что-то в нем менять. А ты можешь только писать».
Гермионе стало стыдно за эту выходку, хотя вроде бы и не было ничего страшного в том, чтобы попробовать тоже стереть пару слов.
«Извините,ответила она.Очень хотелось увидеть, как это работает».
«Ничего страшного. Итак, все-таки что насчет моих вопросов? Кто ты, и как к тебе попал мой дневник?»
Гермиона невольно улыбнулась. Этот человек определенно знает, чего хочет, и о своих целях не забывает.
«Я нашла его в заброшенном туалете в Хогвартсе. Как я поняла, его кто-то выбросил. Может, вы скажете, у кого он был до сих пор? Я могу его вернуть».
Ответ появился не сразу, будто хозяин дневника некоторое время размышлял.
«Не стоит,написал он наконец.Этот человек явно на меня сердит, так стоит ли навязываться? Подожду, пока остынет».
Интересно! А ей что, все это время хранить дневник у себя? И вообще
«А как я узнаю, что пришло время отдать дневник?»
«Просто открывай его каждый вечер, пиши сюда пару слов. Ты ведь не против пообщаться? А когда ситуация изменится, я скажу тебе, кому отдать эту тетрадку, хорошо?»
Гермионе не понимала, почему нужно разводить какие-то недомолвки на пустом месте и почему бы сразу не сказать, кому отдать тетрадь. Но если человек хочет секретовэто его право. Так что она пожала плечами и ответила:
«Хорошо».
«Замечательно!обрадовался он.Надеюсь, это не слишком тебя затруднит. Но мы так и не представились друг другу. Меня зовут Том. А тебя?»
Ох, говорили ей родители, не разговаривай с незнакомыми людьми они, впрочем, имели в виду тех, кто подходит на улице или звонит по телефону. Но уж в том, чтобы назвать свое имя человеку, который сейчас где-то далеко, ничего страшного нет?
«Меня зовут Гермиона».
«Очень приятно».
Н-да нормальные люди знакомятся в начале разговора, а Гермиона умудрилась протянуть до самого конца. Где, спрашивается, все умения из книги по этикету? Зря, что ли, декан одалживал ей литературу в прошлом году? Она пожелала Тому спокойной ночи и отправилась ложиться спать. Уже лежа в кровати, видимо, по ассоциации с книгой по этикету, она подумала: «А ведь он представился просто как Том. Без фамилии. Неужели тоже маглорожденный? Или счел, что достаточно того, что его фамилия написана на дневнике? Том Реддл в книге «Кто есть кто» такой фамилии не было. Ну точно ведь маглорожденный».
* * *
«На каком факультете учишься?»спросил Том следующим вечером.
«На Слизерине»,ответила Гермиона со сдержанным опасением: вот как выяснится сейчас, что Том гриффиндорец, как он выскажет ей что-нибудь гриффиндорское. Но обошлось.
«Надо же, я тоже со Слизерина»,написал Том. Значит, он все-таки не маглорожденный, а полукровка? Или маглорожденный уникум, вроде нее самой? Гермиона вдруг неприятно удивилась, когда это для нее стало значимым происхождение собеседника. Вроде бы, среди учеников Хогвартса она различий не делалас тех пор, как провалилась ее первая попытка объединиться с другими маглорожденными для изучения магии. А тут второй день только и гадала: маглорожденный или нет? Тьфу! Но пока она думала, как бы повежливее спросить Тома Реддла о его происхождении, он сам выступил в том же духе:
«Ты чистокровная или полукровка?»
Ну точно, это тлетворное влияние факультета Слизерин. Казалось бы, какая разница, а?! И как, интересно, он отреагирует на правду? Может быть, не захочет больше с ней разговаривать?
«Я маглорожденная»,написала она, и эта строчка очень, очень надолго задержалась на бумаге, не исчезая.
«Ничего себе,наконец ответил Том.Тебе, наверно, нелегко приходится, с твоим-то происхождением? Я сам вырос в магловском приюте, так что понимаю, что это такое: оказаться на Слизерине без соответствующей родословной».
«Ну, трудности, конечно, есть, здесь достаточно тех, кому я не нравлюсь просто потому что «грязнокровка». Но есть и другие, которым, в общем, почти все равно. Они тоже не считают меня равной, но меня при этом не трогаютну и замечательно».
«Да, печально, что до сих пор еще не все семьи воспитывают своих детей как подобает»,отозвался Том. Сколько Гермиона ни напоминала себе, что не Том, а «мистер Реддл», все равно почем-то думала о нем не как о взрослом мужчине, а чуть ли не как о ровеснике.
«Сколько тебе лет?»тем временем продолжал расспрашивать он.
«Тринадцать. А вам?»
«А мне вечно забываю, сколько. Будь моя воля, всегда отвечал бы, что мне шестнадцать. Но вообще, родился я в 1926 году. Вот и посчитай».
Гермиона посчитала, отметила результат и тут же забыла, потому что вдруг поняла то, что почему-то не дошло до нее, когда она смотрела на дату на корешке тетрадки. 1943 годэто ведь полвека назад. И в это время, предположительно, Том Реддл учился в Хогвартсе, курсе на пятом или шестом. То есть, у нее появился шанс расспросить очевидца событий о том, что же происходило, когда открывали Тайную Комнату в прошлый раз.
Грейнджер, ты что не спишь?раздался за ее спиной голос Гринграсс, и Гермиона вздрогнула и тут же захлопнула ежедневник. Странно, вроде бы, она не собиралась держать находку в тайне, да и мистер Реддл ее ни о чем подобном не просил. Однако теперь, когда оказалось, что она может получить от него информацию о Тайной Комнате, ею завладел охотничий азарт. Ей не хотелось ни с кем делиться такой возможностью, пока она сама не узнает все, что только сможет.
А ты решила следить за моим здоровьем? Чтобы я была паинькой, соблюдала режим и вовремя ложилась спать? Это так мило, аж жуть!
Я бы за воспитанием твоим еще последила, а то ты наглая такая стала. Маглы что, вообще не имеют понятия о манерах? Или только твои родители так отличились?
Не трогай моих родителей, Гринграсс, целее будешь,ответила Гермиона, чувствуя, как внутри от этой подначкиодной из многих и ничуть не более грубой, чем другие,вдруг рождается настоящая злость.Если я не кичусь своим происхождением и не рассуждаю постоянно о своих предках, это не значит, что тот, кто их тронет, останется цел.
Ты не кичишься происхождением, потому что тебе нечем,назидательно сказала Гринграсс, усаживаясь напротив.О, новый ежедневник. Хотя нет, скорее старый,презрительно поморщилась она, приглядевшись.Зачем тебе такое старье? Неужели предыдущий закончился?
Решила разделить тематику. В один записывать одно, в другой другое,отовралась Гермиона.Ладно, раз уж ты так настаиваешь, няня, пойду я спать, чего и тебе желаю.
Да неужели наконец-то!
* * *
Отгородившись от любопытной Гринграсс пологом кровати, Гермиона открыла было настоящий ежедневник, чтобы подготовить вопросы о Тайной Комнате для мистера Реддла, но азарт оказался сильнее. Так и не закончив список, она вновь взяла черную тетрадку.
«Мистер Реддл, вы ведь учились в школе, когда открывали Тайную Комнату?»написала она.
«Да,довольно быстро отозвался он.В то время нам говорили, что это легенда, что ее нет, но это была ложь. На пятом году моего обучения Комнату открыли, монстр вырвался на свободу и убил одну из учениц. Я поймал человека, открывшего комнату, и его исключили. Директор школы, профессор Диппет, очень стыдился того, что подобное могло произойти в Хогвартсе, и запретил мне говорить об этом правду. Дело представили так, будто девушка погибла из-за несчастного случая. А меня наградили красивой доской с гравировкой и велели впредь держать язык за зубами. Но я-то знаю, что это может повториться, ведь монстр еще жив, а тот, кто способен освободить его, по-прежнему на свободе».
На такую удачу Гермиона даже не рассчитывала! Неужели она вот так просто, прямо сейчас узнает, кто же открывал Тайную Комнату?
«Пожалуйста, расскажите мне обо всем этом! В этом году кто-то снова открывает Тайную Комнату, и никто не знает, кто же это делает! Кто это был? Кого вы поймали?»