Тем более что за этот вечер она успела повторить основные темы. Почти успокоенная, она вышла из библиотеки и узнала, что Найджел тоже получил письмо из дома и хочет всем что-то сообщить. «Игра в детективов» все никак не заканчивалась.
Я больше в этом не участвую,сказал Найджел, как только все расселись.И я очень хотел бы, чтобы вы о моем участии в этом расследовании забыли как можно прочнее. Вы как хотите, а меня здесь никогда не было, понятно?
Просьба понятна. Но, может быть, объяснишь, с чего такая резкая перемена?спросил Генри.
Обязательно объясню. Было бы как-то нехорошо оставить вас без этой информации. Грейнджер она, конечно, уже не поможет, но остальные могут успеть унести ноги,Найджел покосился на нее, кажется, даже с некоторым сочувствием.Так вот, мне ответили из дома. И довольно однозначно намекнули, что Том Реддл в свое время имел непосредственное отношение к «Вальпургиевым рыцарям». Вы сами понимаете, что это может значить. Одно делорасследовать историю какого-то психа, напавшего на грязнокровку с помощью дневника. И совсем другоепереть против вы поняли. Поэтому меня здесь никогда не было. Сопровождать Грейнджер я не отказываюсь, если что, поскольку это поручение декана. Ноне больше.
Позиция понятна,вздохнул Флинт.Информация и правда интересная. И, конечно, мы тебя не видели.
Найджел кивнул и вышел за дверь. Сразу после этого шестикурсники встали, заявили, что у них неотложные дела и контрольные на носу, и они никак не могут больше принимать участие в такой внеклассной деятельности. За ними ушла и староста девочек, и в классе остались только Генри Фоули, Флинт и ничего не понимающая Гермиона.
Паршивая история,подытожил Флинт.Фоули, не хочешь тоже свалить, пока не поздно?
Хочу,признался он.И свалю. Сразу как ТРИТОНы сдам. Причем не только из Хогвартса, а вообще из Британии. Наша семья, знаешь ли, и так здесь от силы месяц в году проводит. Ну, вот и я поеду вслед за капиталами, родителями и кузенами. А пока я все равно здесь, хочу все-таки попытаться понять, что же происходит. Кстати, Грейнджер, это тебе урок на будущее. Мы только что увидели прекрасную наглядную демонстрацию, как здорово можно вести за собой людей, пока не называешь вещи своими именами. Казалось бы, все в нашей маленькой компании понимали, что тот, кто открывает Тайную комнату для истребления грязнокровок, по идее, поддерживает не только идеалы Слизерина, но и более поздние идеи Темного Лорда. Понимали, но вслух никто этого не сказал, а потому все продолжали копаться в этой истории, потому что интересно было. Но стоило только всплыть Вальпургиевым Рыцарям, как они вдруг поняли, куда они лезут. А если бы Найджел ушел по-тихому и ничего нам не объяснил, шестой курс до сих пор был бы с нами и бодро докапывался до истины.
Боюсь, я не могу оценить наглядность урока, потому что не знаю, кто такие Вальпургиевы Рыцари,сказала Гермиона.
А ничего удивительного, об этом в газетах и учебниках не пишут. Но иногда говорят. И давай не будем уточнять, кто. Говорят, что из группы людей, когда-то носивших это название, со временем получились Пожиратели Смерти. Есть ли четкая связь между Пожирателями и Рыцарями, я не знаю, да и Найджел вряд ли знает наверняка. Но, сама понимаешь, даже тем, кто не готов служить их идеям, не очень-то хочется с ними связываться.
То есть, можно считать установленным, что: Том Реддл, вероятно, был Пожирателем Смерти, изготовил одушевленный артефакт, что характеризует его не лучшим образом, и учился в Хогвартсе в те годы, когда случились нападения на маглорожденных,подвела итог Гермиона.Похоже, я сейчас тоже озвучу очевидное. Весьма вероятно, что он-то и есть Наследник Слизерина, вам не кажется?
Нам не кажется,твердо ответил Флинт.Это наверняка он и есть. А теперь объяснил бы мне кто, что нам с этим бесценным знанием делать.
Глава 25. Жизнь без нее
Раз я уже умерла,
Время оставить дела
Почему Генри не сбежал так же быстро, как все остальные, я вроде бы поняла. А почему не сбежал ты?спросила Гермиона у Флинта, когда они шли к библиотеке на следующий день.
Да в голову, знаешь ли, не пришло,беззаботно ответил тот.Идиотыони с трудом осознают опасность.
Было заметно, что сей блестящий ответ он продумал заранее, а значит, вряд ли выдаст что-нибудь другое. Но Гермиона все-таки попробовала надавить чуть сильнее.
Не прибедняйся, а? На идиота ты нисколечки не похож.
Флинт остановился посреди коридора и пристально всмотрелся ей в глаза.
Грейнджер, тебе все-таки нужны очки посильнее! Как это, «не похож»? Очень даже похож! Я, что ли, зря стараюсь?!
Как скажешь, похож так похож,пожала плечами Гермиона. Не хочет говоритьего право. Хотя, конечно, было бы неплохо знать его мотивы, так, для справки.
В библиотеке Гермиона встретила Поттера и конспективно изложила ему то, что они со старшекурсниками выяснили за последнее время. Поттер внимал информации примерно с тем же лицом, с каким она сама, должно быть, слушала его на первом курсе: какая-то безумная история, оказывается, раскручивалась под самым носом, а ты совсем не в курсе, ну ничего себе! К счастью, недоверия он выражать не стал, просто расспросил подробно, как выглядел дневник, обещал, если увидит, немедленно рассказать директору или хотя бы декану. На том и порешили.
Пока сделала домашнее задание, пока почитала дополнительную литературу к завтрашнему уроку Зельеварения, подошло время ужина. Гермиона спохватилась, что он уже начался, вышла из Библиотеки и быстро пошла в сторону Большого Зала и только потом сообразила, что за ней ведь должен был кто-нибудь зайти. Правда, после того, как слизеринцы додумались до очков как вероятного способа защиты от чудовища, они немного расслабились и стали время от времени позволять ей ходить по школе одной, но обычно они предупреждали об этом заранее. А тут вдруг никто не пришел. Не могла же она не заметить, если бы кто-нибудь позвал ее на ужин!
Вернуться в Библиотеку и подождать, пока кто-нибудь придет за ней? Или все-таки дойти самой до Большого Зала, пока ужин не кончился? Гермиона взвесила обе возможности и решила вернуться. Возможно, придется остаться без ужина, зато никаких рискованных одиноких прогулок по школе, и никто не сможет потом упрекнуть ее в неосторожности. А то ведь ей, небось, все что-нибудь скажут, если придет на ужин. И это будет отнюдь не «извини, что мы про тебя забыли».
Рассудив так, Гермиона пошла обратно, но проходя мимо окна, боковым зрением заметила какое-то движение. Она развернулась к окну, чтобы понять, что именно увидела, и запоздало поняла, что это было отражение. А в следующую секунду ноги и ладони как будто заледенели, застыли. Такой знакомый холод распространился от них по телу, дошел до живота, поледенил плечи, остановил сердце. В оконном стекле, прямо напротив Гермионы, отражались два больших светящихся глаза, приказывающих застыть, замереть, умереть. Противиться им было невозможно.
В последние секунды Гермиона успела подумать, что так и не сумела устроить проверку своим очкам: ведь она увидела только отражение глаз василиска. Не то чтобы она очень об этом жалела.
А потом ее не стало.
* * *
Не было ни пространства, ни времени, ни сознания. Ни Гермионы Грейнджер. Она ничего не слышала, не видела и не думала. Она застыла.
Потом появилась чья-то ладонь. Прохладная, сухая и уверенная, она лежала на лбу Гермионы, и пока она была, была жизнь. Гермиона ожила, чувствуя прикосновение, впитывая его в себя, всем небольшим участком кожи ощущая прохладу, и шероховатость подушечек пальцев, и пульс, бьющийся у запястья. А потом она почувствовала голос. Он резонировал в ней, от чужой ладони в лоб и дальше, по всему телу, блуждал, не находя отклика, не находя сознания, но оставаясь с ней.
Грейнджер, если я все правильно понимаю, то ты сейчас должна меня слышать. Слышишь? Слышишь,удовлетворенно протянула Дафна Гринграсс.Слушай, как, оказывается, тяжело говорить, когда ты не пялишься этим своим дурацким взглядом и не перебиваешь! В общем, тебе тут валяться еще чуть ли не два месяца, пока мандрагоры не созреют. Никто из нас не понял, почему мы не можем купить готовые, но директор и декан одинаково уперлись, поэтому вместо того, чтобы тебя расспросить, нам придется ждать, пока созреет урожай у профессора Спраут. Если тебя интересует, почему никто не пришел за тобой в Библиотеку, отвечаю. Когда стали разбираться, оказалось, что Малфой вызвался за тобой сходить, а потом, на ужине, сказал, что ты на ужин не захотела и он довел тебя до Общежития. Видимо, хотел, чтоб ты ужин пропустила. Возможно, мечтал, что ты проторчишь там до отбоя, но это бы вряд ли получилось: кто-нибудь из наших вполне мог после ужина пойти заниматься. В общем, замышлял он просто мелкую пакость, так что его даже наказать не смогли, ведь он ничего такого уж плохого не сделал. И его вины в том, что с тобой случилось, как ни странно, почти нет. Грейнджер, вот что тебя понесло в коридор, а? Не могла ужин пропустить разочек? М-да. И ведь ругать тебя никакого интереса. Ладно, лежи уж. Я как-нибудь еще зайду.
Теплые крупные пальцы на ее запястье. Это уже была явно не Гринграсс. Если бы обхватили запястье плотнее, если бы эти пальцы легли еще и на ладонь, может быть, она бы согрелась? Но нет, они лишь слегка коснулись ее, и кожа под ними горела огнем.
Грейнджер, мне тут Гринграсс шепнула, что если до тебя дотронуться, до открытой кожи, то ты, может быть, услышишь. Понятия не имею, с чего она это взяла, но зная их семейку короче. Если ты не слышишь, то и не узнаешь ничего, а если слышишь, то извини, конечно, что я тебя без разрешения хватаю, но сама видишь: я по делу. Грейнджер! Твою мать! Когда ты очнешься, я сам тебя придушу! То, что ты зачем-то решила шастать сама, когда мы так не договаривались,это полбеды. Но после нападения на тебя они! Отменили! Квиддич! И не только матчи, но и тренировки! Грейнджер, я скоро взвою, я в жизни столько не учился, делать-то нечего теперь все равно. Я недавно «Выше ожидаемого» по Трансфигурации получил, ты прикинь! Я в жизни выше «Удовлетворительно» не имел, и мне хватало. Вот в такой кошмар ты превратила мою жизнь. Удушу, честное слово! Да, мадам Помфри. Извините, больше не буду шуметь. Грейнджер. Ты это. Не скучай, что ли.
Снова прохладная ладонь дотронулась ее виска. Хотелось прижаться к ней плотнее, лбом, щекой, всем существом, но тела не было, было только лишь то место у виска, которое трогала Гринграсс. Больше ничего не существовало.
Остальные факультеты только теперь додумались сопровождать своих грязнокровок, да и то после того, как им МакГонагал прямым текстом сказала, что надо это сделать. Ходят теперь группами по несколько человек. А нам смешно. Знаешь, это очень удобно, что ты все-таки оцепенела. На днях какой-то черномазый грифф начал выступать, что мол раз монстр принадлежал Слизерину, то и виноваты слизеринцы. И ему, разумеется, тут же ткнули в лицо тобой как самым выигрышным аргументом. И ему нечего было возразить, пришлось заткнуться. Хотя на факультете ты, ясное дело, грязнокровка, для всех остальных ты в первую очередь слизеринка. Так что в ближайшее время ты будешь работать нашим знаменем, которым мы будем от всех отмахиваться. Здорово, правда? Не сомневаюсь, что ты очень рада.
Дрожащие пальцы на секунду сжали ее ладонь, и она успела услышать: «И тогда я подумал о Плаксе Миртл»и все. Видимо, Поттера никто не проинструктировал насчет того, как с ней общаться. И слава Мерлину. Хотя прикосновения было немного жаль.
Дамблдора сместили с поста директора. Малфой в восторге. Как я поняла, его отец приложил к этому руку. На Зельеварении он совершенно достал декана, суля ему директорское кресло. Выглядело это так, будто его семья покровительствует профессору и будто сам Малфой имеет право обращаться к нему эдак свысока. Малфоя декан, конечно, не тронул, зато отвел душу на Поттере и Лонгботтоме. Надеюсь, после этого все забыли о малфойском выступлении. Это было ужасно, веришь? Мы потом ему пытались объяснить, где он не прав,не понимает. Он ведь профессору Снейпу только хорошего желал. Ну не идиот ли?
Представляешь, тут министерские наконец-то заволновались, Малфой-старший их, что ли, пнул, чтоб Дамблдора подвинуть. Тебе уже рассказали, что его сняли? Ну вот, а кроме того, представь себе, арестовали Хагрида! Оказывается, тогда, в прошлый раз, этот Реддл именно на него повесил Тайную комнату. Не верится, что хоть кто-то на это повелся. Но, видимо, его тогда решили разменять, чтобы и школу не закрыли, и министерские показали, какие они молодцы, нашли преступника. Полувеликан же, кому он нужен-то был. Поттер на днях подкатывал ко мне на тему поговорить с Миртл. Ты зачем ему растрепала, что мы с ней ладим? А то ведь если я к ней всяких придурочных гриффов водить буду, ладить-то быстро перестанем, она ж психованная. Ладно, может, вдвоем ее сможем поймать, а то от меня она чего-то бегает.
Малфой вчера приходил к тебе сюда, произносить речь о том, что тебе здесь не место, лучше не приходить в себя и так далее. Поскольку ему вряд ли пришло в голову при этом тебя трогать, думаю, ты ничего не слышала, поэтому я взяла на себя труд донести до тебя основные тезисы. Мне кажется, это может тебя насмешить. Жаль, ты не можешь подтвердить это или опровергнуть. Ну что ж, даже если я ошибаюсь терпи, Грейнджер. Что тебе остается.
Ледяные лихорадочные пальцы еле-еле дотронулись до ее ладони. Тонкий девичий голосок, кажется, незнакомый:
Грейнджер, мне так страшно! Так страшно! Том говорит, это не могу быть я, но мне кажется Грейнджер, я не хотела! Неужели все из-за меня? Я никому, никому не могу сказать, только тебе, или Колину, или Финч-Флетчли. Что же мне делать? Как это прекратить?ее пальцы почти не грели, и Гермиона едва ее слышала. Потом девочка начала плакать и отпустила ее руку.
Глава 26. Добро пожаловать обратно
Нет предела,
Когда ты не при деле,
Когда ты не при цели,
Когда ты не у дел.
Гермионы не было. Но были голоса. Раньше они звучали в ней, появляясь с прикосновениями, а теперь иногда приходили извне, даже если никто не дотрагивался до нее. Бессмысленные обрывки разговоров, отдельные звуки, знакомые и незнакомые слова. Они давали понять, что вокруг что-то происходит. Благодаря им появилось время. Но от его наличия стало только хуже. Пока времени не было, не приходилось ждать.
Ты не поверишь, что мы узнали, Грейнджер! Оказывается, Миртл и была той жертвой слизеринского монстра, которая погибла в прошлый раз! Мы с Поттером и Уизли ее наконец-то застали в туалете, и она нам изложила эту историю. Она прямо там и умерла, увидела глазаи все. Мы, конечно, ее расхвалили как могли, в смысле, я хвалил, а мелкие поддакивали. Она теперь вся такая гордая, как-никак, на нее напало древнее чудовище! Я ей удивляюсь: сама, что ли, не могла сообразить, за полвека размышлений? Нет, надо было, чтобы мы это озвучили, чтобы она перестала депрессовать по поводу «банальной смерти в туалете». Но это ладно. Ты дальше слушай! Я уже хотел оттуда сваливать, но тут Поттер такой спрашивает, а что, мол, монстр делал в туалете? И пошел в обход. Дошел до какого-то умывальника, а на нем змея, оказывается. Вот ты ее замечала? И я не замечал. А она была. Поттер на нее как зашипит, а там рази проход открылся. Ну, я гриффов схватил за шкирки, пока они туда не сиганули (а они уже почти собрались), заставил Поттера пошипеть, чтобы все обратно закрылось, и отправил с докладом к МакКошке. Не знаю, чем дело кончилось, завтра поймаюрасспрошу.
Похоже, в ближайшее время Флинт к тебе не зайдет, Грейнджер. Он ужасно занят. Схлопотал кучу отработок за то, что полез в историю с Тайной комнатой. То есть, профессор МакГонагал как раз была им довольна и очень хвалила, а вот декан посчитал, что Флинт должен был пресечь поттеровскую самодеятельность, а не потакать ей. Хотя, вообще-то, кто мог предположить, что, отправившись поговорить с призраком, они найдут Тайную комнату?! В любом случае, сам Флинт скорее доволен. Говорит, и время появилось чем занять, и за входом в Тайную комнату, вроде бы, решили следить, так что скоро должны поймать наследника Слизерина, кто бы он ни был,последовала долгая пауза, но тепло руки никуда не делось.Вообще, Грейнджер, скоро пасхальные каникулы. На этот раз, кажется, домой уедут вообще все, кто в принципе может уехать домой. Нам тут велели подумать, какие предметы мы будем брать для дополнительного изучения на следующий год. Ну, мне-то и думать нечего. Руны и нумерология, разумеется. А вот ты я бы посоветовала тебе подумать об этом на досуге, но не уверена, что в этом состоянии ты можешь думать. Хотя кого я обманываю? Я не уверена, что ты хоть в каком-нибудь состоянии можешь думать, Грейнджер. Но ты попробуй.
Прикосновения не было, но голос все равно звучал:
Может быть, если я умру, все это закончится?
Тишина. Шум. Невнятные разговоры вдалеке. Снова тишина.
Представляешь, Грейнджер, я ведь считал МакКошку умной теткой,с непонятной пока горечью сказал Флинт, вцепившись в ее руку крепче обычного. Почему он не догадался обхватить ее руку выше запястья? Ну почему?!Она же анимаг, Мастер Трансфигурации, вся такая типа блещет интеллектом. Я думал, сдали ей расположение Тайной комнатыи все, дело в шляпе. А она приставила следить за входом сквиба. Сквиба, Мерлин бы их побрал! Не, ну Филч, конечно, бдил, что умеет, то умеет. Он же весь год из-за кошки своей как ужаленный, он у того туалета дневал и ночевал. А когда отлучался, его сменяли привидения. Тоже тот еще ход. Талантливый. Вот ты удивляешься, что, когда наследнику приспичило открыть комнату, Филч просто схлопотал Ступефай с Обливиэйтом сверху? И меня это ни разу не удивляет! И вот интересно: неужели МакКошка полагала, что будет как-то иначе? То есть она дура или подставила Поттера с компанией? А, да, я же тебе туда не дорассказал. Мы, короче, возвращаемся с каникул, а тут праздник и ликование: Поттер убил василиска и спас мелкую Уизли, которую утащил злой наследник. То есть, если мы правильно все поняли про дневник Реддла, он был у нее, и это она вот это все наворотила. Могу себе представить, что у нее в башке теперь делается, жуть. И все такие давай радоваться, как будто что-то хорошее случилось.
Флинт все говорил и говорил, и в его голосе было столько обжигающе горячей злостина Тома Реддла, на преподавателей, на василиска и на весь мир,что казалось, еще немного, и этот жар растечется по всему ее телу, согреет, заполнит изнутри, и она сможет сесть, увидеть его и спросить, а чего он так сильно бесится. Неужели из-за того, что двух мелких гриффов подвергли опасности? Ладно бы это она так злилась, но он-то чего? Но конечно, она не согрелась. Флинт ушел, а тело Гермионы осталось лежать в палате. А она сама снова исчезла.
Я полагаю, Маркус уже был у тебя и рассказал тебе о бессмертном подвиге Поттера,сухо сказала Гринграсс.Но вряд ли он счел нужным упомянуть, что отправляясь в Тайную комнату, Поттер взял с собой не только Уизли и Лонгботтома, но и Локхарта. Понятия не имею, зачем, казалось бы, всем понятно, что он идиот. Никто не знает, что именно там произошло, но вернулся Локхарт невменяемымв прямом смысле слова. Почти ничего не понимает, ничего не запоминает и туго соображает. Либо сильная и топорная коррекция памяти, либо травма головы. Сейчас он уже в Мунго, и я подозреваю, что он останется там надолго. Я подумала, ты должна знать. Ты ведьтяжелый вздох.Ладно, не важно.
* * *
Когда холод перестал сковывать ее тело, когда она услышала, увидела и пошевелилась в первый раз после оцепенения, Гермиона схватилась за голову. То, что с ней происходило, она не могла назвать иначе как «смысловой удар». В голове было столько новой информации! Непереваренной, необдуманной, не нашедшей себе места в памяти. Флинт ругался, Гринграсс язвила, Поттер убил василиска, плакала девочкакажется, Уизли. Локхарт не в себе. Гриффиндор опережает всех по очкам. Гринграсс берет Руны и Нумерологию. Экзамены отменили. И еще добрая сотня нужных и ненужных сообщений. Все это хлынуло на нее одновременно, и ей лишь оставалось впитывать это в себя, стараясь не захлебнуться в потоке мыслей и эмоций. Что она чувствовала? Радость, досаду, злость, облегчение, печаль, удивление, испуг. Все вместе. Какого черта отменили экзамены? После истории с василиском было еще достаточно времени, все могли бы успеть подготовиться! Уизли жаль. Ей, должно быть, тяжело пришлось. Поттер не мог снова не полезть куда не звали! Локхарт нет, не надо о нем. Не сейчас. Не так сразу. Какие предметы брать в следующем году? Вернее, так: от каких не очень жалко отказаться? Ох, как же тяжело!
Ее затряслото ли от нервной перегрузки, то ли от холода, то ли последствия оцепенения так давали о себе знать. Она закуталась в одеяло. Стало чуть легче.
Вы уже пришли в себя, мисс Грейнджер? Отлично,почти дружелюбно сказала мадам Помфри и убежала куда-то за ширму.Сидите спокойно, я сейчас вернусь, мне нужно вас обследовать!
Пришла в себяэто, конечно, хорошо сказано, но не совсем верно. Гермиона подозревала, что на то, чтобы по-настоящему прийти в себя, ей потребуется не один час, а возможно, и не один день. Потом мадам Помфри обследовала ее и перед тем, как снова убежать, выдала заключение, что она здорова, оцепенение не нанесло ущерба и так далее проще говоря, вон из Лазарета. И Гермиона совсем было собралась уйти, но откинув одеяло, с заторможенным изумлением увидела пятно крови, расползающееся по простыне.
«Это не школа, это чертова сказочка про инициацию!сердито подумала она.Умри девочкой, возвратись к жизни девушкой, так, что ли? Спасибо, хоть поститься и притворяться мертвой не пришлось. То есть, пришлось, конечно, но никаких усилий я для этого не прилагала».
Это слишком, слишком буквально и прямолинейно,тихо вздохнула она, легла обратно и снова накрылась одеялом. Мало ли, вдруг кто-нибудь зайдет. Вот еще окровавленной одеждой она не щеголяла на глазах у изумленной публики! А простыне уже все равно, пятном больше, пятном меньше
Вернувшаяся мадам Помфри помогла ей решить возникшую проблему и одолжила запасную мантию, и Гермиона наконец покинула Больничное Крыло. Она шла по коридору с опаской, не столько вспоминая встречу с василиском, сколько боясь встретить кого-нибудь знакомого. Не дай боже ей сегодня что-нибудь еще начнут рассказывать! Она не переживет.
Как здорово, что экзамены отменили!пропищал кто-то из обогнавшей ее стайки первокурсников-гриффиндорцев.А то я ведь отучился всего два месяца с небольшим, а потом все, оцепенел. Я бы эти экзамены ни за что не сдал.
Гермиона остановилась и без малейшей приязни посмотрела в спину говорящему. Это, значит, был Колин Криви, первый из оцепеневших. С этой точки зрения она ситуацию рассмотреть еще не успела. Конечно, и Криви, и Финч-Флетчли будет тяжело сдавать экзамены, учитывая пропущенные полгода. Да и ей самой, не будь она такой "заучкой", пришлось бы нелегко, хотя она пропустила меньше, чем они. А теперь, получается, их переведут на следующий курс, не проверив, есть ли у них необходимый минимум знаний. Переведут, и что дальше? Обеспечат ли им какие-нибудь дополнительные занятия, чтобы нагнать школьную программу, или предполагается, что они сами выкрутятся? И что насчет практики? И что остальные студенты будут думать о косоруких грязнокровках, когда они, недоучившиеся, будут лажать на занятиях?
И что будут думать о ней, еще одной грязнокровке, проскочившей без экзаменов? Да, верно, никто не будет их сдавать, не только она, но остальные учились весь год и вполне могли успокаивать себя тем, что если бы было нужно, они бы сдали. А она она бы тоже сдала, может быть, не на все «Превосходно», но уж не ниже «Выше ожидаемого». Вот только без экзаменов этого никому не докажешь. Как же ужасно обидно это все.
Грейнджер, ты чего такая насупленная?тихо спросила сидящая в коридорной нише Гринграсс. Вместо приветствия, надо полагать.
Тоскую по отмененным экзаменам,честно ответила она.
Вот ведь печаль у человека,фыркнула Дафна.Ну, добро пожаловать в полный жестокости и несправедливости реальный мир!
Гермиона нисколько не сомневалась, что очень скоро мир докажет ей свою реальность всеми возможными способами.
Глава 27. Под солнцем
Я, как пчела, мед тащу в соты,
Снова и снова, полет уже сотый,
Все отдыхают, а мне работа, -
Я счастлива только трудясь до пота.
Писем от родителей было пять. Одно нормальноекак дела, как учеба, последние домашние новости. Одно недоуменноепочему так долго нет ответа. Два панических. И одно, присланное уже после пасхальных каникул, снова почти спокойное: опять новости из дома, выздоравливай, набирайся сил, мы ждем весточки. Значит, до самых пасхальных каникул или даже еще немного дольше никто не потрудился известить ее родителей о случившемся с ней. Потом, вероятно, стали составлять списки учеников, остающихся на каникулы в замке, спохватились, и что, интересно, они сказали родителям? Вряд ли это было «ваша дочь оцепенела, встретившись с ручным чудовищем одного из основателей школы». Письмо слишком уж спокойное.
Пришлось перед тем, как писать родителям, идти к декану и узнавать подробности.
У вас какие-то претензии по поводу того, что мы информировали ваших родителей, мисс Грейнджер?недоуменно воззрился на нее он.
Нет, сэр, я бы просто хотела знать, какую версию событий им озвучили.
Правду,с нажимом сказал декан.Что несколько учеников впали в оцепенение вследствие несчастного случая. Он произошел во внеурочное время, но школа готова нести за него ответственность и осуществить лечение. Оцепенение не нанесет вреда здоровью и будет учитываться при проверке знаний за год. Ну и примерные сроки выздоровления им назвали, так что я бы на вашем месте отписал им как можно скорее.
Гермиона, разумеется, последовала этому мудрому совету, но про себя подумала, что родители наверняка душу из нее вынут, чтобы понять, что это был за несчастный случай. Видимо, на данном этапе они решили удовлетвориться обещанием про «отсутствие вреда здоровью», но это не значит, что это единственное, что их волнует. Ох, ждет ее дома разговор. Серьезный. И возможно, даже не один. И придется либо врать, выкручиваться и обходиться полуправдами, либо говорить очень честно, нервно и много. И непонятно пока, какой вариант хуже. Не попробуешьне узнаешь. А оба попробовать все равно не получится, придется выбирать какой-то один.
Грязнокровка вернулась!поприветствовал ее Малфой.Знаешь, я ведь очень жалел, что ты оцепенела,Гермиона практически оторопела от такого заявления, но выдержав театральную паузу, он продолжил.Я-то надеялся, что ты все-таки умрешь!
Ох, Малфой,Гермиона хотела улыбнуться ему особенно ехидно, но получилось как-то неуместно тепло.У меня такое ощущение, что ты оцепенел вместе со мной. Уж сколько времени прошло, а у тебя даже шутки все те же!
Один-один,прокомментировал Флинт, вставая из кресла ей навстречу.Ну что, как себя чувствуешь? Оцепенело или не очень? Вот и нечего тогда сидеть в подземельях, как какая-нибудь окаменелость. Ну-ка, кто быстрее до выхода!
И Гермиона, с детского сада считавшая себя выше подобных забав, с возмущенным воплем припустила следом за немедленно стартовавшим Флинтом. Дыхание сбилось почти моментально, а мышцы, отвыкшие от такого рода нагрузки, почти горели, но она все бежала вперед, уклоняясь от столкновений с немногочисленными встречными, и улыбалась. Она была жива. Флинт, конечно, поддавался, потому что к дверям они прибежали почти одновременно, а беги он в полную силу, она бы безнадежно от него отстала еще в подземельях. Но главное, что она все-таки добежала. А потом Гермиона вышла из замка и увидела солнце.
* * *
На улице было уже тепло, даже почти что жарко. С того первого выхода на улицу в компании Флинта Гермиона обнаружила в себе неожиданную для нее самой любовь к солнцу. После оцепенения она стремилась проводить как можно больше времени на улице, и не в тени деревьев, а непременно под открытыми солнечными лучами.
Ты бы еще на камень выползла, была бы вообще как змея,прокомментировала Гринграсс, усаживаясь рядом.
Если верить ученикам аж трех факультетов, я и есть змея. И ты тоже,отмахнулась Гермиона, напряженно листая учебник по Чарам. Не так уж много времени получалось проводить снаружи, если честно. Гораздо чаще она подобно неупокоенному духу бродила по мрачным коридорам замка, подстерегая преподавателей и задавая им неловкие вопросы, вроде: «когда я могу сдать непройденную теорию?»или: «профессор, не могли бы вы проверить, правильно ли я выполняю взмах палочкой»,или: «а вы не могли бы назначить мне отработки, чтобы я сварила все те зелья, которые проходили в мое отсутствие? Ну, хотя бы половину?» Трансфигурацию и Гербологию она таким образом уже подтянула и проверила, профессор Снейп пока еще не дал ей четкого ответа насчет Зелий, а вот большая практическая работа по Чарам предстояла буквально завтра.
Слушай, а что у нас сейчас с Защитой? Ее кто-нибудь ведет после того, как
После Локхарта? Не-а. Нагрузку сначала хотели поделить между Флитвиком и деканом, но они посмотрели на наши «учебные пособия», похмыкали и сказали, что проходить это с нами не намерены. Так, пару факультативных занятий провели, и все.
Обидно. Я хотела бы поучиться Защите у кого-нибудь ну нормального.
Грейнджер, вся школа об этом мечтает который уж год! Все, начиная с семикурсников! Им тоже за семь лет никого нормального не перепало. Забудь, некоторым мечтам просто не суждено стать явью.
* * *
Отловив почти всех преподавателей, отсдававшись и слегка расслабившись, Гермиона переключилась на Гарри Поттера. У нее были к нему вопросы. Много вопросов. Но она подозревала, что большая часть ответов исчерпывается фразой «потому что Гриффиндор». Почему Поттер пошел сам воевать василиска? Потому что Гриффиндор! Почему никто не озаботился состоянием Джинни Уизли, и она до сих пор ходит такая убитая, что это заметно даже при беглом взгляде издалека? Потому что Гриффиндор! Почему да что ни спроси!
Разве что вот, два вопроса, ответы на которые не могут начинаться с «потому что». Вопрос первый: при чем тут Малфой-старший? Почему именно он в результате всей этой истории вылетел из совета попечителей, о чем с деланным сочувствием периодически говорят в слизеринской гостиной? И вопрос второй: зачем, ну зачем было брать с собой Локхарта?!