Да не могли мы его тебе принести!взорвался Филлипэ.Когда мы нашли артефакт, он просто разделился на две части, потом стал абсолютно прозрачным и дымным!
К тому же, после того, как мы надышались этим дымом,влез Эмилио.И начались все наши проблемы.
Я насторожилась.
Какие проблемы?полюбопытствовал хозяин, которого я мысленно похвалила за вовремя заданный вопрос.
Ужасные,отрезал Филлипэ.И они не будут обсуждаться. Достаточно того, что ты убедился, что мы не утаили этот чертов артефакт!
И все же,настаивал Джулио.Мне бы хотелось знать более подробно. Тогда я бы смог помочь вам.
Мне бы тоже хотелось знать и помочь. Только мне искренне, а вот тебене знаю!
Тогда найди какого-то сильного мага,проскрежетал синеглазый.Чтобы он хотя бы снял с нас проклятие, и мы смогли заниматься сексом поодиночке!
Вот в чем дело,пошленько хихикнул Джулио, будто напроказивший мальчишка.
А я-то думаю, как два высших лорда согласились делить одну женщину на двоих. Что, больше не нашлось ни одной аристократки для утоления ваших мужских потребностей?
Магдаленаиномирянка,отрезал Филлипэ.И, как ты знаешь, они большая редкость в нашем мире.
Джулио присвистнул:
Вот даже как! Истинная удача такую деву отхватить! Повезло вам, не иначе Светлый бог поворожил. Интересно, интересно... а поподробнее?
Подробнее не будет!отрезал Эмилио.
Дальше разговор начал крутиться около охоты, причем не только в лесу, но еще и за юбками, и мне стало неинтересно. Этот принцип: «Ей охотаи мне охота. Вот это охота!»был известен с незапамятных времен и в нашем мире.
Да и устала подслушивать, сидя скрюченной в нише, поэтому с чистой совестью отправилась к себе в комнату на боковую, без приключений добравшись до кровати. Вскоре я задремала.
Бабах!свалился на пол поднос с диким грохотом. Меня подкинуло.
Казгази тебе в печенку, Эмилио!выругался Филлипэ, набулысивая что-то в стакан.На, выпей, совсем на ногах не стоишь!
Где Магдалена?возмутился сиреневоглазый, шарясь по комнате.Опять сбежала!!!
Как сбежала?!!взорвался Филлипэ, бросая в стену что-то стеклянное, разлетевшееся осколками.Как она посмела, дрянь такая!
Я сжалась под одеялом. Эти два пещерных человека были так непохожи на тех мужчин, которых я знала и которым доверяла.
Когда я ее найду...завелся Эмилио.
Я не выдержала и выползла наружу, чтобы явиться живым укором чьей-то совести. Ага. Да моей наивности надо памятник отлить! При жизни!
Трезвые, как стеклышко, но злые и мрачные мужья, при виде меня почему-то решили, что это я вернулась из побега. Ну да, ну да... проверить мое наличие на кровати под одеялом они не могли! Кондиция не позволила!
А дальше начался сущий кошмар.
Сейчас ты будешь наказана!рявкнул Филлипэ, крутя в руках замшевые ленты.
За что?не поняла я, отступая от них и переводя взгляд с одного на другого.
За побег!подступал ко мне Эмилио, как дикий кот.Ты на всю свою жизнь запомнишь и усвоишь один урок: нельзя от нас убегать!
Вы этого не сделаете!напружинилась я, отчетливо понимая, что оказалась в комнате с двумя маньяками.Вы обещали...
Мы обещали о тебе заботиться, дорогая!схватил меня Эмилио, скручивая назад руки.И мы позаботимся, чтобы ты этому не мешала!
Мальчики,попыталась я уговорить их, достучаться до спящего где-то разума.Мы же все решили. Зачем же так-то?
Чтобы из твоей хорошенькой головки,зло засмеялся синеглазый, связывая мне ноги.Навсегда испарилась мысль даже о возможном побеге.
Когда меня основательно связали и уложили на живот, Эмилио положил рядом со мной несессер, из которого достал сверток из замши. В нем обнаружились короткие и толстые иголкина вид стальные, золотые и серебряные. В темноте они светились синеватым светом.
«Радиоактивные»,мелькнуло в голове, и я забилась в своих путах, отчаянно желая вырваться на свободу.Не надо!
Кто б меня слушал! Только прижали к кровати, безо всякого почтения перевязав запястья и притянув их к столбикам кровати.
Я буду звать на помощь,дергала я веревки, испытывая дикий страх перед неизвестным.
Зови, драгоценная,отозвался Эмилио.И так наш приятель Джулио в гости на кровать усердно напрашивался. Будешь кричатьобязательно нагрянет, сочтя приглашением.
Мне стало дурно.
Я вас ненавижу!выкрикнула все еще надеясь на что-то. Но они только хмыкнули и заткнули мне рот кляпом.
Расширенными от ужаса глазами я смотрела как Эмилио аккуратно положил иглы в баночку, пахнущую крепким алкоголем. После чего меня протерли этим же составом с головы до ног.
И потом началась экзекуция.
Необычными ввинчивающими движениями в меня вгоняли иголки разной толщины с забавными шляпками, похожими на канцелярские кнопки или обивочные гвозди. Это было небольно, или почти не больно. Десяток пугающих игл разместился в моем теле по самую шляпку, пошел уже второй...
Но странное дело, с каждой иголкой у меня нарастало чувство жара, пока не начали гулять волны по всему телу. Сначала у меня пересохли губы, потом отвердели соски. Еще минут через пять такого интересного иглоукалывания я начала подозревать глобальную диверсию.
Да уж, это факт, меня пробило на секс как никогда! Я начала мучительно желать мужчину. И если бы только это!
Прошло еще минут пятнадцать. Кроме ушей, в которых мои мучители оставили золотые иглы-заглушки наподобие завинчивающихся гвоздиков, из меня вынули все иглы, все четыре десятка.
Мужчины вынули кляп, развязали веревки, прекрасно осознавая, что в таком состоянии я не способна внятно соображать.
Меня корчило в муках желания, выгибало в поисках удовлетворения. Я была готова молить об освобождении, даже если бы пришлось для этого унижаться.
Готова,с удовлетворением заметил Эмилио.Стерци всегда действуют безотказно.
Мужчины, переглянувшись, разделись и принялись меня ласкать. И, о ужас, я начала кончать каждые две-три минуты. И кончала так, как никогда в жизни. До бешеных стонов, искр из глаз, воплей «возьми меня!».
Я прекрасно понимала, что это неправильно, ужасно, унизительно, но поделать с собой ничего не могла. И продолжала биться под двумя мужчинами, кончая практически беспрерывно.
А они, довольные, не забыв о смазке, уже медленно входили в меня с двух сторон, положив на бок. Мои крики множественных оргазмов радовали их мужское эго, доставляя громадное моральное удовлетворение. Когда в меня вошли до упора два приличных дрына и начались наши обычные качели: туда-сюда,я, униженная, красная от стыда, практически умоляла взять меня посильнее, пожестче, грубее. Что ж, они не отказали мне в моей скромной просьбе и удовлетворили насильно привитое желание.
Филлипэ сел на подоконник и нанизал меня на себя влагалищем. Со спины подошел Эмилио и сделал то же самое, насаживая сзади.
Они брали меня грубо, больно, жарко, невероятно страстно. Умом я понимала: происходит неладное, от этого у меня даже выступили на глазах слезы протестано тело... сдуревшему телу не прикажешь. Оно до неприличия жаждало грубого животного траха, оно его просилонет, черт возьмитребовало!
А мои хозяева-господа просто наслаждались моим унижением, упивались им. Видимо, мужчинам льстило, что я продолжала каждые несколько минут испускать крики оргазма.
Через час, когда у меня уже начала зверски болеть поясница и появилось ощущение, что меня только что переехал трактор или даже бульдозер, истязатели напоили меня какой-то странной жижей, накапанной в рюмку, и со словами: «Так у нас обычно наказывают непослушных жен, запомни, Магдалена»,безмерно довольные, удалились. Думаю, чтобы принять очистительные процедуры.
Меня они сразу не трогали. Видимо, после такого перемещать пострадавшую не показано. Лишь накинули сверху одеяло, чтобы не замерзла, и погасили свет.
И тут я разрыдалась, чувствуя себя уничтоженной и растоптанной. Спину и поясницу ломило, как если бы их приголубили ломом, влагалище и особенно анус резало дикой болью, на сосках и груди черно-синие засосы, по всему телу болели укусы, а меня, связанную и растерзанную, люди, которые совсем недавно клялись обо мне заботиться, швырнули на кровать, как забытую вещь, и ушли себе спокойно выпить вина в мужской компании, а может, порассказывать друг другу эротические сказочки на ночь.
Сначала у меня была долгая, непроходящая истерика, она перешла в отупение, а потом... потом мне стало все равно. Тело онемело, все чувства испарились. Меня просто не стало. Кажется, это называется ступор. Я окаменела. Слышала, видела происходящее, но не могла двигаться и говорить. Все воспринималось в некоторой дымке, словно издалека, за тысячу километров. Мне стало абсолютно все равно.
Боль почти сразу ушлане знаю, то ли она сама по себе была реакцией, то ли ушла за счет оказанного лечения, то ли вообще это фантомная боль, а на самом деле все внутри осталось целоне знаю. Я ныряла под водой, снова искала тот корабль, чтобы уйти отсюда, уплывая бесконечно далеко от своего тела, оставляя его на растерзание, как заложника, покидая, словно бабочка опустевшую шкурку личинки.
Мне было хорошо, тепло и уютно. Так тепло...
Я уходила, не желая находиться рядом с людьми, так жестоко обманувшими мое доверие, надругавшимися над моим телом. От тех, кто изнасиловал мою душу. Я больше не могла их видеть. Я хотела быть внутри своей маленькой раковины и сохранить в неприкосновенности хоть что-то, все еще принадлежащее мне. И мне незачем было возвращаться обратно...
Что-то происходило во внешнем мире...
Мое уютное онемение побеспокоил жуткий ор. Где-то за тысячу лье под водой орал, как я понимаю, Филпипэ, повторяя на все лады одну фразу:
Что ты с ней сделал?! СКАЖИ, ЧТО ТЫ С НЕЙ СДЕЛАЛ?!!
Назойливые вопли сопровождались бешеным аккомпанементом из ударов, звуков бьющейся посуды и оправданий второго предателя:
Я не делал ничего необычного, всего лишь усилил желание... И потом, не я делал, а мы! Ты тоже поучаствовал, помнишь?
Еще удары. И злой, задыхающийся голос:
Тогда почему она лежит как мертвая и ни на что не реагирует?! И откуда на постели столько крови?
Меня трясли, уговаривали, упрашивали. Но в скорлупе было так уютно и спокойнои маленькая улитка сидела дома.
Кто-то пронзительно кричал и звал лекаря. Кто-то растирал мне руки и менял простыни. А я опять отбыла в свое уютное подводное плавание. Находиться здесь мне было неинтересно. Все, что могли плохого, они уже сделалиподорвали веру в себя.
Перед мои остекленевшим взором разыгрывались маленькие и большие трагедии, но это меня не трогало. Дрались, сходясь не на жизнь, а на смерть Эмилио с Филлипэ, обвиняя друг друга в случившемся. И оставляя меня равнодушной.
Они проводили около моей постели дни и ночи, умоляя хотя бы пошевелить пальцем. Но маленькая улитка уже была научена и сидела тихо-тихо, чтобы жестокие люди не могли ей больше сделать больно.
Я видела, как искажаются их лица угрызениями совести. Чувствовала на своих щеках и пальцах горячие слезы раскаяния. Слышала, как они просили и умоляли вернуться. Но меня больше ничего не трогало. Маленькая тихая гавань, в которой я обосновалась со своим домиком, была самым лучшим, самым надежным прибежищем. И там не было никого, кроме меня. Никого, кто бы причинил мне вред...
Что было в растворе для стерци?перед моей кроватью держал за грудки хозяина красный от злости Эмилио. Все трое присутствующих были без масок и, похоже, хозяин сюда попал не совсем добровольно.Такой эффект может быть вызван только один средством...
Конечно, там была вирута,фыркнул Джулио. Картинно развел руками:Кто же пользуется стерци без вируты? Только последний идиот.
Яидиот!рявкнул Эмо, запуская себе руки в прическу и вырывая у себя клочьями волосы.Вернее, я пользуюсь БЕЗ! А ты кретин! Почему ты не сказал мне?
Я думал, ты знаешь,с фальшивым сожалением сказал рыжий аристократ.Как можно использовать лишь стерци? Это же перевод времени и сип. Никакого эффекта.
Это ты виноват!дрожа от гнева, набросился на Джулио Филлипэ.Ты пел весь вечер о необходимости наказания, а потом подсунул стерци и вируту. Скажи, что ты добавил нам в вино?
Ничего,поднял брови Джулио.
А подумать?синеглазый хладнокровно вытащил казгази и приставил его под подбородок Мувдено. С непроницаемым лицом сообщил бывшему партнеру:Одно движение пальцеви твоя голова будет в коридоре.
Ты можешь убить старинного друга, сын Дожа?делано засмеялся хозяин дома.
За нее я убью кого угодно,жестко отреагировал Филлипэ. Поднажал:Последний раз спрашиваю, что ты добавил в вино?
Немного рдыха,с натугой выдавил Джулио, багровея от напряжения. Все это время он стоял на цыпочках, стараясь удержать световой меч на достаточном расстоянии от своего горла.
Филлипэ, прищурившись, посмотрел на старого знакомого мертвыми глазами убийцы. Уголок его рта задергался:
Н-ну?!
Рыжий покачнулся и осторожно перевел дыхание:
Совсем чуть-чуть.Облизнул пересохшие губы:Лишь для придания вам твердости в поступках и решительности. Вы так размякли и допустили, чтобы ваша женщина сбежала,затараторил он под темнеющим взором мужчин.И даже не наказали ее. Если вы с первого раза не накажете ее как следует, она сделает это снова. Женщины такие глупышки, им нужна твердая рука. Хотел помочь как друг.
Эмо скрежетнул зубами и смерил взглядом Джулио Мувдено:
Это наша женщина и только нам решать, как с ней поступить,у острого кадыка мужчины оказался уже второй казгази. Они с первым образовали сияющую композицию крест-накрест. Красиво, черт возьми. Правда, уже неактуально.
Ты подсыпал нам в вино порошок, затмевающий разум, вызывающий немотивированную жестокость и длительную потенцию,обвинял хозяина усадьбы Филлипэ. Вскинулся:И после этого называешь себя другом?
О, разумеется,проурчал Джулио, расцветая улыбкой. Видимо, решил, что убивать сейчас не станут и расслабился.Я ни в коем случае не хотел бы вмешиваться в вашу замечательную семейную жизнь. Но вам обоим следовало проявить твердость или отдать женщину другому, способному с ней справиться...
Вот отсюда!рявкнул Филлипэ, опуская казгази и отводя руку Эмо.Пока я тебя не обезглавил. Тебя спасло только то, что ты хозяин этого дома!
Джулио вымелся из комнаты со скоростью света.
Нужно срочно найти лекаря, способного сделать противоядие от вируты,дернул себя за хвост Эмилио.
Филлипэ возразил:
Нет, это слишком долго. Надо добыть готовое.
Эмо пожевал губу. Повернулся к другу:
Я примерно знаю, куда обращаться. Ты со мной? Там понадобится кто-то, кто защитит спину.Хмыкнул: Мы с родом Фоскарини, мягко говоря, не в ладах, они все или ужасно склочные законники, или занудные святоши, эти наши давние кровники...
Конечно,решительно кивнул второй муж.Куда ж я денусь?криво усмехнулся.
Да и...Эмо замолк.
Филлипэ выразительно поднял бровь: ну, мол, договаривай!
Больше противоядие тут поблизости взять не у кого,продолжил Эмо. Отвел взгляд:Придется пробиваться с боем.
Натягивая под камзол дополнительную перевязь с кинжалами, синеглазый показал глазами на дверь:
На входе посадим своих слуг, чтобы сюда никто не ворвался.
Они склонились над моей постелью, осторожно приподнимая руки и целуя пальцы:
Маруся, прости нас. Мы сделаем все, чтобы ты поправилась.
Мне было так спокойно в своей раковине, и только что-то далеко внутри плакало кровавыми слезами...
И чего ты тут валяешься?раздался у меня в голове строгий насмешливый голос.
Привет, шизофрения,вяло отреагировала я.
Это не болезнь,сообщил мне голос.
Ну-да,не стала я спорить.С этим многие живут, как нормальные.
ЯБог!важно проинформировал меня голос.
И вам здрасте, мания величия,не могла выйти я из апатии.
Ну до чего дети недоверчивые пошли!возмутился голос. И на краю моей постели материализовался мужчина средних лет среднестатистической наружности. Таких часто можно встретить возле ларька с пивом. Большие круглые глаза, улыбчивый рот, в лице легкая безуминка.
Он внимательно посмотрел на меня постоянно меняющими цвет глазами, поднял ладони и с усмешкой выдал:
Маруся, прежде, чем ты поздороваешься со мной как с галлюцинацией, хочу предупредитья настоящий.
И что?так же равнодушно спросила я.
Да ничего,пожал плечами мужчина.Кроме того, что у меня для тебя есть весьма неприятное известие. Оно тебе точно не понравится!