Мика РтутьДети грозыКнига 4. Сердце убийцы
Глава 1Под крылом Дракона
Взяли боги понемногу земли, воды, огня и травы, и сотворили из них народ, во всем подобный богам, кроме власти над жизнью и смертью, и назвали людьми. Расселили они людей по всем землям: по лесам и степям, вдоль рек и близ морей, на северных островах и в южных саваннах. И создали Близнецы посреди южного океана дивный остров, назвали его Драконьим Пределом и запретили людям ступать на негочтобы было у перворожденных Драконов место, где могут они отдохнуть. Себе же Хисс создал бездну Ургаш, где всегда тихо и прохладно, а РайнаСветлые Сады, где звенят ручьи и поют прекрасные птицы. Обрадовались дети богов новой игре, стали жить среди людей, учить их ремеслам и наукам, дарить им драконью кровь. Иногда и Близнецы спускались к людям, оставляли им свою кровь. Вскоре потомков богов и Драконов назвали шерами, а силу их кровимагией, и стали шеры править людьми мудро и справедливо.
6 день каштанового цвета, граница Хмирны и Тмерла-Хен
Рональд шер Бастерхази
С дороги, шисовы дети!
Цуаньский купец и не подумал подвинуться. Его охрана наставила на Роне арбалеты, а сам купец лишь лениво высунулся из паланкина и скорчил презрительную рожу. Его вислые усы тряслись, и без того узкие глазки щурились, а унизанные перстнями пальцы указывали: пошел вон, наглый смерд. Сиятельного купца не волнует, что у тебя на руках умирает светлый шер. Сиятельному купцу плевать, что ты за несколько часов преодолел всю Твердь и устал так, что едва способен держаться в седле химеры и держать стазис. У сиятельного купца срочные дела в Хмирне, он заплатил целое состояние, чтобы не стоять очередь длиной в половину лигиименно настолько вился хвост из обозов, караванов, всадников, пеших путников, козьих стад и Хисс знает кого еще.
Роне было все равно. Хоть сам Мертвый. Дайму нужен целитель. Немедленно. И если цуаньский купец не способен признать в запыленном усталом всаднике колдунасам виноват.
Убирайся, смерд, хозяин не желает нарушать покой Великой Хмирны, прострекотал разряженный слуга купца.
Вступать в дальнейшие переговоры Роне не стал. Он лишь сжал химеру коленями, веля ей показать свой истинный облик, и сотворил простейшую иллюзию: огненные крылья за собственной спиной.
На это ушли последние силы.
Слава Хиссу, сработало. Цуанец упал ниц, следом за ним арбалетчики, а сиятельный купец визгливо что-то приказал рабам-носильщикам. И те освободили проезд к воротам.
Огромным, в полсотни локтей высотой, воротам в Великой Стене. Которую Роне перешагнул бы, наплевав на древние традиции и непробиваемые щиты, если бы не знал точнотогда никакой помощи в Хмирне Дайм не получит. А не получив помощи, умрет. Путь по теневым тропам выпил из него всю силу вместе с остатками жизни. Не годятся эти тропы для светлых шеров. Но выбора не было. Или такили они бы добирались до Хмирны месяц.
Которого нет ни у Роне, ни у Дайма.
Ни у Шуалейды.
Если Роне не вернется в Суард до полудня и не приведет с собой вестников императора, она выйдет замуж за кронпринца. А этого Дайм не простит Роне никогда.
Что вы ищете в Земле Под Крылом Дракона, сын тьмы и огня? спросил на скверном общеимперском полный сознания собственной важности хмирский чиновник, восседающий за лаковым столиком перед воротами.
Точнее, перед узкой калиткой, прорезанной в воротах. Такой, что нормальный человек едва протиснется. Другого пути в Хмирну для иноземцев не было. Только очередь в лигу, унижение перед бездарным чиновником и вот эта калиточка.
Светлому шеру Брайнону немедленно нужна помощь целителя.
Позвольте вашу визу, темный шер. И визу светлого шера тоже, равнодушно потребовал чиновник.
Сыну императора Брайнона не нужна виза. Сейчас же позовите целителя.
Заполните запрос на визу, оплатите въездную пошлину и ожидайте ответа. Там, чиновник махнул широким желтым рукавом на изящную постройку под стеной, к которой тянулась еще одна очередь. В лигу длиной. Следующий.
Роне ощутил, как иллюзорные огненные крылья за его спиной обретают плотность, воздух нагревается и закручивается вихрем, а бока химеры начинают вибрировать от сдерживаемого рычания. Откуда только силы взялись? Впрочем, неважно.
Сожгу к екаям драным, на чистом хмирском сказал Роне, вместе с визами и пошлинами.
Не задерживайте очередь. Я буду вынужден позвать стражу, дрогнувшим голосом отозвался чиновник.
Зови. Сейчас же. А я посмотрю, как твоя голова покатится в песок за неуважение к Императору, брату Красного Дракона.
Голова, конечно, не покатилась. Но вот бумажки и лаковый столик вспыхнули. Кажется, Роне совершенно потерял самоконтроль. Плевать. За Дайма он снесет эту шисову стену вместе с половиной Хмирны. Двуединые поймут, на остальныхплевать.
Чиновник вскочил, вереща что-то очень гневное. Очередь позади Роне заволновалась и попятилась. В воротах открылись воротца поменьше. И наконец-то вышел шер. Слабенький, с едва заметной аурой света и воды, но хотя бы шер. Сначала он что-то заорал чиновнику, потоммахнул отбой отряду стражи, сверкающей балаганно-яркими доспехами за его спиной. И поклонился Роне.
Рады приветствовать сына Тьмы и Огня в Благословенной Земле Под
Целителя, немедленно, оборвал его Роне. Вы, слепой идиот! Светлый шер Брайнон умирает!
Узкие глазки хмирского шера стали почти круглыми, когда он вгляделся в силовой кокон, висящий в воздухе перед Роне.
Сейчас, сейчас! Целителя, живо! Прошу, темный шер, сюда!
Наконец-то стража расступилась, и Роне шагнул на благословенную и прочая, прочая, землю. За стеной обнаружился городок, самый обычный торговый городишко, разве что говорили тут на всех языках Тверди, а крыши красили в красный цвет, цвет благословенного Огня.
Роне не очень понял, как ему удалось донести силовой кокон с Даймом до одного из ближних домов, и тем болеекак удалось снять его достаточно медленно и бережно, чтобы не повредить поле стазиса.
Дальше вы сами, светлый шер, сказал он мутному пятну, которое по всей вероятности и было хмирским целителем.
А дальше он, кажется, сел прямо там, где стоял. И пил что-то, что ему дали. И с трудом открыл глазачерез минуту или две, или десять
Дюбрайн, ты живой? хрипло спросил он, удивляясь, до чего его голос похож на воронье карканье.
Светлый шер жить, да, жить. Нельзя тьма. Уходить. Смерть! Кто-то толкал Роне в плечо и требовал а, да. Нельзя тьму. Он сам знает, что нельзя. Вот только встанет.
Скажите ему, я приду. Завтра. Скажите
Нельзя тьма. Нельзя завтра. Долго лечить. Уходить! Скоро-скоро уходить.
Дюбрайн, ты меня слышишь, шисов ты дысс? Дайм!
Не говорить! Уходить!
Не отзывается проклятье но дышит, Роне слышит его дыхание и чувствует биение сердца. Значит, все будет хорошо. Обязательно будет. Надо только добраться до Метрополии. Очень быстро, сейчас же Сколько времени?
Который час? Время?..
Рассвет. Уходить. Не возвращаться.
Хорошо, уходить Я вернусь, Дайм. Слышишь? Я вернусь, мой свет!..
Роне не помнил, сам ли он дошел до Ниньи, или его довели хмирцы. Помнил только, как шепнул ей: в Метрополию, моя девочка, давай, быстро-быстро, быстрее солнца. И она послушалась: в Метрополии они были вместе с рассветом.
А потом
Потом был Суард. Площадь Близнецов. Свадьба, больше похожая на похороны. Иненависть. Прекрасная, чистая, животворящая ненависть.
Я ненавижу тебя, прошипела Шуалейда
И Роне снова почувствовал себя живым. Почти.
Вот только продолжалось это недолго.
Глава 2Неправильное сердце неправильного шера
Огненный Лотос произрастает исключительно в Тайном Саду императора Хмирны и является одним из самых магически насыщенных и редких растений. Ценится примерно так же, как фейская пыльца, и обладает множеством уникальных целительных свойств. Самое востребованное из которыхзабвение, исцеляющее психику так же, как регенерация исцеляет тело. О.Л. вывел Алый Дракон, он же держит монополию на торговлю им, так как нигде больше О.Л. не приживается.
По хмирским традициям О.Л. в подарок означает «прости и забудь», однако так же может означать и рекомендацию обратиться к квалифицированному менталисту, чтобы тот использовал О.Л. по прямому терапевтическому назначению.
6 день каштанового цвета, Риль Суардис
Роне шер Бастерхази
Он продержался ровно до порога собственной башни и рухнул, едва войдя домой. Он плохо понимал, кто подхватил его и перенес на лабораторный столто ли Эйты, то ли Тюф, то ли и вовсе Ссеубех. Но голос точно был его, живущего в фолианте духа древнего некроманта. Он ругался на всех двенадцати языках Тверди, гонял умертвие и гоблина за ингредиентами и кристаллами-накопителями, но главноеРоне наконец-то мог закрыть глаза и уснуть.
Просто уснуть.
И плевать, что он весь в крови, что сердце не бьется и кроме боли в нем не осталось больше ничего. Он слишком устал. Он сделал все необходимое. Дайм жив, Шуалейда не вышла замуж за Люкреса Все прочее уже не в его силах.
А ну проснись, троллья отрыжка! Не смей подыхать! Идиот! Кретин! Дубина! Соберись и вставай. Дубина!
Роне не понял, откуда в его собственном доме взялся Мудрейший Учитель, дери его семь екаев, но тело послушалось само, выдрессированное полувеком ученичества, больше похожего на рабство.
Он открыл глаза и даже сумел сесть на проклятом лабораторном столе. Перед глазами плыли цветные пятна, в ушах гудело, все кости болели, шкура кровоточила и слезала клочьями.
Я тебе помру, дубина, голос Учителя сочился ядом, я тебя подниму и убью еще раз, и снова подниму. Пока до тебя не дойдет, екаев ты понос
Что не дойдет, Роне не расслышал. Зато отлично ощутил толчок учительского посоха в плечочто значило приказ падать на колени, благодарить за урок и внимать последующей мудрости. И ни в коем случае не подыхать, потому что остаться в руках Учителя бессмертным умертвиемкуда хуже, чем попасть в Бездну.
Хватит валяться, я сказал. Встал. Взял кристалл. Ну вот, можешь же, когда захочешь. Симулянт несчастный. Теперь нож, вскрывай ворону Что ты творишь? Придурок! Дубина! Кровь в колбу, а не на пол! Загубишь воронубудешь крысиной кровью Стоять! Вот так, хороший Тьфу ты, плохой! Дерьмовый ученик! Послал Хисс наказание, убил бы Вот так, стой крепче. И глаза открой. Эйты, держи его и не смей лакать кровь, дохлятина.
Эйты? Неужели Учитель хочет сделать из него еще одного Эйты? Нет, ни за что, Роне не дастся, только не умертвием!..
Он сам не понял, откуда взялись силы, чтобы оттолкнуть немертвого слугу и не просто открыть глаза, но и увидеть
Призрака.
Странного, слишком материального и обладающего собственной магией, но призрака. Совершенно не похожего на Паука, да и откуда Пауку взяться в Суарде, а похожего на да нет же, не может быть. Галлюцинации это.
Очнулся, слава Светлой, зло проворчала галлюцинация и ткнула пальцем в колбу, полную вороньей крови, какой-то темномагической дряни и светлой силы. Пей половину. Эйты, шприц. Набирай.
Ослушаться Роне не решился. Да и сил спорить не было.
Выпив ядреной смеси, на вкус похожей на серную кислоту пополам с зуржьим поносом, Роне ощутил резкий прилив сил. А с ними состояние собственного организма.
Дерьмовое, если выражаться мягко.
И удивился, как это он все еще жив? Не должен бы. По всем законам природы ему следовало сдохнуть давно.
Бастерхази, я не для того тебя растил почти век, чтобы ты сейчас придумал какую-то дысню и сдох, прошипел призрак, уставившись на Роне разными глазами: левый был ярко-сиреневым, как у Шуалейды, а правыйчерным, без белка и без дна. Колодцем в Ургаш.
В сочетании с резкими правильными чертами и аурой всех цветов радуги Да нет. Бред и наваждение. Не может такого быть! Он же убит полтысячи лет назад, его пепел развеян по ветру, его именем пугают младенцев. Не мог же он все это время прятаться в бабкином пособии по разведению химер?!
Ману?.. ТыМану Одноглазый или я сошел с ума?
Никаких или, усмехнулся призрак и кивнул на шприц в руках Эйты. Давай-ка сам, Ястреб. В вену.
Какое интересное сумасшествие, однако. И масштабное. Мерещится сам Ману Бодхисаттва, лечит Роне какой-то несусветной дрянью и называет Ястребом. Ласково так. Привычно.
Спорить Роне не стал, он не настолько сумасшедший, чтобы спорить с галлюцинациями. Вколол в сгиб левой руки. Даже на ногах устоял. Почти. То, что его поддержал Эйтыне считается. И то, что он выл, как упырьтоже. Зато в голове прояснилось, эфирные потоки восстановились сами и восстановили целостность тела. Не так чтобы все зажило, но жить можно. Какое-то время. Хотя бы пока он снова доберется до Дюбрайна. Ведь светлый шер не откажется его подлатать.
Светлый шер-то не откажется, отвечая на его мысли, пробормотал призрак, бледнея и истончаясь. Но ты сначала доберись до него живым.
Доберусь, кивнул Роне, пытаясь понять: ему уже настолько хорошо, что бред заканчивается, или все настолько плохо, что самое время отправляться следом за Ману в Ургаш.
Вообще-то тебя может исцелить и Шуалейда, передумав истончаться и исчезать, совершенно не призрачным голосом сказал дух. Называть это по имени Роне был морально не готов. Уж если она оживила мертвую Саламандру, то с твоей проблемой как-нибудь справится.
М-да. Видимо, все плохо. Раз уж призрак сравнивает его с мертвой шерой Лью.
И предлагает просить помощи у Шуалейды.
Да будь это хоть сам Ману во плоти
Сам Ману. Злые боги. Без плоти, но дух Ману. Полный дыссак!
А а все равно. Просить помощи у пигалицы, которая отказалась от него, предала, из-за которой Дайм едва не погиб? Нет. Ни за что. Да и она не будет помогать. Уж скорее с удовольствием посмотрит на его предсмертные корчи.
Которые уже, наверное, наступают. Потому что призрак как-то подозрительно обрел плотность и совсем по-человечески вздыхает, ужасаясь глупости Роне.
Ну и пусть. Подумаешь, Ману почти во плоти. Плевать. Пусть ужасается, но
даже не упоминай о ней буркнул Роне, кем бы ты ни был.
Дух хмыкнул, смерил его полным сарказма взглядом и покачал головой:
Можешь звать меня дохлой деревяшкой. Ничуть не хуже кривой камбалы. Мне не хватало твоих изысканных манер последние пять сотен лет, Ястреб.
Да иди ты, огрызнулся Роне, понимая, что не в силах дальше удивляться или спорить с реальностью.
Подумаешь, он с Ману на «ты» и зовет его кривой камбалой. А, и Ману пять сотен лет по нему скучал.
Бывает и хуже.
Наверное.
Такой же упрямый индюк, как и был, умиленно покачал головой призрак и стал превращаться в туман, одновременно втягиваясь в фолиант.
По дыссу. Мне нужно в Хмирну. Ты со мной, дохлая деревяшка?
О нет, оставь меня в сундуке, на поживу крысам, проворчал уже не призрак, а том пособия по разведению химер. Ворона ты щипаная. Есть еще желающие за тобой присмотреть, чтобы снова не сдох? Нет? Вот и не задавай тупых вопросов.
Идея с сундуком мне нравится все больше. У тебя мерзкий характер.
Не мерзее, чем у тебя. Бабка не говорила, что эксперименты с божественными дарами дорого обходятся?
А то сам не знаю. Как будто у меня были варианты!
Варианты есть всегда, мой темный шер.
От этих интонаций Роне перекосило, и едва успокоившееся сердце тяжело и мучительно заболело.
Хоть слово о Дюбрайне, и я тебя сожгу, Ману ты или дысс собачий. На этот разокончательно. Уж поверь.
Уж верю. На твоем чердаке полный сквозняк, Бастерхази. Перерождение тебя ни капельки не изменило.
По дыссу, отмахнулся Роне.
Кто бы сомневался, фыркнул дух.
То, что Ману знал его до перерождения, кое-что конечно объясняло, хоть и запутывало еще больше. Если бы Роне был в прошлой жизни другом Ману, то сейчас бы тот звал его как-то иначе, а не Ястребом? Наверное.
Шис. Потом. Он подумает об этом потом. Сейчас слишком много всего. И Ману там или левая пятка Хисса, а отказываться от помощи Роне не будет. Не так-то много желающих ему помочь.
Что ты добавил в эту проклятую смесь?
О, ты начинаешь мыслить здраво, хмыкнул фолиант и зашелестел страницами. Бери с собой хороший запас. Накопителивсе, и молись, чтобы нам по дороге встретилась хотя бы парочка светлых шеров.