И почему тогда их боялись?
Тот, кто знает, как починить разум, может его и сломать. Я сверяла многие истории о ведьмах с данными о солнцерожденных. И прихожу к выводу, что именно зимних зачастую и называли колдунами и ведьмами. То, что считали проклятиями, было всего лишь умелым запугиванием. Программированием, понимаешь? Современные ученые разрабатывают подобные техники воздействия, зимние же владели ими интуитивно. И среди зимних, и среди летних попадались те, кто изредка видел вещие сны. Так говорят, хотя сама понимаешь, правда со временем обрастает сказками. Ничего такого уж сверхъестественного, верно? Но это пока. Это то, что ты и сама знала из легенды о Детях Солнца. Так вот, в разных народах есть упоминания о людях, которых мы условно назовем верховными жрецами. Они обладали более сильным даром. Ясновидение, исцеление, телепатия То, что сейчас кажется невероятным. У египтян это был верховный жрец, у грековпифия, в Европеглавный друид Они предчувствовали окончание эры детей Солнца. И создали союз четырех: по одному с каждой стороны света. Один из Африки, один из викингов, один из Китая и кто-то из индейцев. Северной или Южной Америки до сих пор неизвестно. Это было задолго до великих географических открытий, поэтому информация очень размытая. Они объединили силы, чтобы скрыть дар детей Солнца и сберечь этот вид. Что стало пусковым механизмом, никто точно не знает. Есть теории о вспышках на Солнце, вызвавших временное повышение радиации и, как следствие, мутации у чувствительных к подобным вещам солнцерожденных Сторонники магии и прочих единорогов считают, что жрецы совершили мощный обряд, поглотивший мировую магию, и заставивший тех, кто был лишен дара, перевоплотиться Так или иначе, началась наша эра. Иноликих и звероликих. Те четверо создали Совет и управляли им сначала лично, потом издалека. Каждый выбирает себе наследника и вводит его в общий круг незадолго до смерти. Где они встречаются, кто они, никто не знает. Но Верховный Совет периодически получает послания и неукоснительно из исполняет. Никого это не беспокоит, потому что послания обычно не связаны с чем-то глобальным. Политикой занимается сам Совет, никто им не мешает, а загадочный союз Четырех позволяет сохранят дух избранности, вызывает трепет у рядовых перевертышей.
А вы верите в их существование?
Сложно сказатьпротянула Дзагликашвили.В этом нет ничего невозможного. Скорее всего, действительно есть четыре человека, наследники тех самых верховных жрецов. Почему бы и нет? Но насколько реально их влияние на Совет? Этого я не знаю. Допустим, придет послание разжаловать Уортингтона. Послушаются они? Или сделают вид, что ничего не было? И кто им помешает?
Мара залпом допила остывший чай. Вроде, профессорша ей так много рассказала И откуда тогда взялось ощущение, что вопросов стало еще больше?..
Удивительно другое,вдруг с улыбкой сказала Дзагликашвили и прищурилась.Конечно, находились умники, которые пытались разыскать тех, кто отправляет послания. Потому что письма приходили на адреса всех до единого членов Совета. Засекреченная информация, между прочим! Но каждый раз письма отправлялись из разных точек мира. Никакой системы и возможности отследить закономерность. Раньше это были бумажные письма, потом электронные И до сих пор не удалось уличить отправителя. Казалось бы, такие технологии, и никакого толку.
А что было в этих письмах? Ну хоть примерно?
Кто ж мне скажет,пожала плечами грузинка.Они держат это в тайне. Но до меня дошел слух Не знаю, стоит ли тебе это говорить
Видимо, стоит, если вы начали.
Пожалуй. Это они велели отправить Мартина Айвану куда-то в Южную Америку.
Но Вукович сказала, его дело засекречено
Именно поэтому.
Тогда откуда вы?..
За что купила, за то и продаю, Тамрико. А теперь извини, я хотела дочитать, пока не стемнело. Вечером у меня совсем портится зрение.
И Маре пришлось остаться наедине с полученными знаниями. Она брела вниз по лестнице главного здания, пытаясь разобраться в сумбуре собственных мыслей. Где граница между легендой и правдой? Как хорошо было раньше, когда она и понятия не имела о существовании перевертышей! В мире обычных людей. Там без сомнения можно сказать: это реальность, а вот этого не бывает. Теперь, оказавшись существом необыкновенным, она и вовсе запуталась в основах мироздания. Кто такие солнцерожденные? Мутанты? Или волшебные существа? Или это одно и то же? И раз есть они, то почему не могут быть и другие магические штуковины? Вроде дара ясновидения или телепатии? Брин легко, она окопалась в своей науке, и с толку ее не собьешь. Но ведь она не видела этого шамана, не слышала его странных слов. Не верит в сон Имагми Кто эти четыре человека? Неужели до сих пор хранят в себе древнюю магию? И зачем им нужен Мартин Айвана? Что они сделали с ним? А может, хотят вернуть утраченные способности? Сейчас ведь солнечная радиация зашкаливает? Вдруг пришло время для смены эпох? И главное, чем все это грозит ей, Маре, и ее близким?
Громкое словоблизкие. Нанду с ней только поздоровался сухо за завтраком и слинял из столовой. Больше они даже не пересекались. И его нельзя винить. Ему досталось по полной программе из-за нее. Снова она не хотела ему навредить, пусть и случайно. Да, ей не хватало его глупых шуток, самолюбования и пиратской улыбки. Временами его бывало слишком много, зато сейчас стало понятно, что кроме него веселья ждать не от кого. А Маре было нужно поговорить с кем-то. Обсудить свои опасения. Брин? Она не воспринимает эти легенды всерьез. Джо? Хорошо бы. Даже если он будет просто молчать.
И она снова двинулась на скалы. Было уже поздно, комендантский час вступил в силу. Но она уже и без того получила взбучку, хуже ведь не будет. Тем более, Вукович собралась ее увезти. И стоит появиться в домике, как агент Джонсон снова нацепит браслет безопасности, поэтому ну ее к чертям.
Джо на камнях не было, зато лежал ее забытый телефон. Надо было думать, кому поручать Что ж, зато она может связаться сразу со всеми. Написала в общий чат Брин, Нанду и Джо: «Я на большом камне. Приходите, кому не лень». Разулась, свесила ноги в ночное море и смотрела, как расходится от ее щиколоток рябь.
Интересно, какова ее роль во всей этой истории? Вдруг и про нее кто-то из Четырех написал послание Совету? И какие они? Страшно таинственные, в черных плащах и масках? Или самые простые люди, которых не разыскать в толпе? Сохранились у них древние способности? И если бы она жила кучу лет назад, что бы она умела делать? Лезть к людям в душу или говорить с травой? Или что там еще упоминала Дзагликашвили
Мара оглянулась: никого. Видимо, не нашлось желающих нарушить запрет. Единственный, кто мог бы прилететь сюда,Нанду,явно не хотел этого делать. Чат молчал. Тогда она решила перевоплотиться, пока не наступил завтрашний день. Мало ли, запрут в домике. Или Вукович утащит в бункер, где нельзя трансформироваться Мара бережно сняла отцовские часы и спрятала их в кармашек на молнии. Полетают они когда-нибудь снова?.. И это этой мысли ей вдруг стало так тоскливо, так сильно захотелось плакать, что она даже затрясла головой, чтобы не раскисать. Еще раз огляделась на всякий случай. Торопливо стянула одежду и взмыла вверх. Вышло быстро и изящно, отец бы оценил. Почти как у него. Интересно, полетают они еще раз снова? Как хорошо, что орлы не плачут!
Светлое ночное небо Швеции приняло ее в свою лавандовую глубину. В августе оно снова потемнеет, поднимется широким звездным куполом. Осенью придут ветра, а зимой будет до того промозгло и холодно, что даже спать придется в шерстяных носках. И все равно Мара хотела провести зиму на Линдхольме. И осень И все годы до своего выпуска. А может и дольше. Но только если отец снова вернется, и она перестанет доставлять проблемы друзьям.
Она парила, стараясь напитаться ветром, как губка водой. Чтобы он вытеснил из ее нутра тягостную, ноющую боль, которая никуда не девалась с самой встречи с отцом. И ей показалось было, что все прошло, однако воздушный поток донес до нее знакомый медвежий запах. Она развернулась: на камнях чернела мохнатая туша. Джо все-таки пришел. И как он понял, что именно его густой мех ей нужен сейчас, как жилетка друга?
Мара спикировала вниз, за камень, перевоплотилась и ради минимального приличия натянула трусы и футболку. И бросилась к огромному медведю Джо. Обхватила могучую шею руками, уткнулась носом в теплую шкуру и заревела. Черт, когда же она успела стать плаксой? И что подумает Джо, которому чужды были подобные всплески эмоций? Но он мужественно сидел и не шевелился, давая ей возможность излить все, что накопилось.
Я не хочу уезжать, понимаешь?бормотала она, судорожно всхлипывая.Мне страшно! Ни фига я не сильная. Я трусиха, Джо, трусиха! И можешь больше не дружить со мной. Я боюсь этого чертова Совета. Боюсь, что отец больше не вернется. Боюсь этой Линкс Боюсь, что Нанду отчислят из-за меня, а с тобой что-то сделают Не поддавайся им, Джо, умоляю тебя! Это идет от Четырех И их я тоже боюсь! Я ничего не понимаю! Мне кажется, что я палка, которая плывет по реке, и ее бьет о камни Я ничего не могу сделать! Ох, Джо! Как я хочу залезть под одеяло, а потом проснуться И чтобы ничего этого не было. Чтобы как раньше. Ты, я, Брин, каникулы И Нанду тожеДжо, не отпускай меня
Медведь не мог ей ответить. И даже не шевелился. Но он был большим, крепким и надежным. Он излучал спокойствие, и, опустошив слезные железы, Мара впитала частичку его силы духа. Отстранилась, вытерла опухшее лицо. Виновато посмотрела на его слипшийся мокрый мех.
Прости, Джо. Но учти: этого никогда не было.
Он кивнул, тяжело поднялся и, переваливаясь, направился за камень. Мара подумала, что он решил вернуться домой до рассвета, но через минуту Джо появился снова уже в человеческом облике, поправляя штаны.
Посидишь еще?с надеждой спросила Мара.
Почему еще?он с невозмутимым видом устроился рядом.Ничего ведь не было. Я только пришел.
Как же я по тебе скучала,улыбнулась она.
Оденься, без шкуры я тебя не согрею.
Она удивленно посмотрела на свои голые ноги и только сейчас поняла, что сидит на камне. Встала и, подпрыгивая, натянула джинсы, которые от долгого соседства с ночным морем стали неприятно влажными и холодными. Зябко поежилась.
А это?Джо поднял вверх ее лифчик.
Ну его,она скомкала предмет белья в жалкую тряпку и пихнула в задний карман. Жалко я без толстовки
Садись ближе.
Он вынул правую руку из рукава и разделил с ней кофту. Наверное, издалека они были похожи на гигантских сиамских близнецов.
Сидели молча, каждый думал о чем-то своем. Джо всегда был удивительным. Рядом с ним казалось, что слова лишние. Ни один мускул не двигался на его будто высеченном из камня лице, но при этом Мара отчего-то знала, что он понимает все, что творится у нее внутри. И ей было этого достаточно.
Запели первые птицы. Мара обернулась было, ей послышался знакомый посвист, но сколько она ни всматривалась, так и не заметила дрозда. Мало ли на острове пташек?
Через час, замерзнув и проголодавшись, они все же вернулись к домикам. Мара осторожно влезла в окно душевой, как делала, когда приходилось нарушать правила. И босиком прокралась в свою комнату.
Агент Вилма Джонсон спала на кресле в общей комнате. Видимо, планировала устроить беглянке эффектную встречу. Но не тут-то было: Мара умела обходить и не таких сторожей. Стараясь не скрипеть, влезла на верхний ярус своей кровати. Ида ван дер Вауде приоткрыла глаза и хищно осклабилась, но Мара потерла указательным пальцем о большой, обещая вознаграждение. Придется потом перевести соседке пятьдесят евро на карточкумолчание голландки стоило дорого. Но поставить на место агента Верховного Совета,за это удовольствие можно было и заплатить.
Мара накрылась одеялом и беззаботно уснула, и когда спустя несколько часов в спальню ворвалась агент Джонсон, довольно убедительно терла глаза и невинно потягивалась.
В чем дело?сонно спросила Мара, молясь, чтобы та не откинула одеяло и не увидела джинсы.
Где ты была всю ночь?!
Спала. Тут. Ида, скажи ей!
Не ей, а мисс Джонсон! Это правда, мисс ван дер Вауде?
Храпела, как старый опель нашего садовникаИда накрылась подушкой.Можно меня в это не втягивать?
Мисс Тхакур, где была мисс Корсакофф?обратилась Джонсон к Рашми.
Та отогнула краешек шелковой маски для глаз.
Мисс Джонсон, нарушать мой распорядок дня входит в ваши обязанности? Может, мне уточнить это у отца?
На агента было жалко смотреть. Ее ноздри раздувались, на скулах ходили желваки.
Вашу руку, мисс Корсакофф,она застегнула на запястье Мары новый браслет.Вам запрещено перемещаться куда-либо кроме столовой и библиотеки вплоть до вашего отъезда.
И вышла, хлопнув дверью.
Мара с улыбкой откинулась на подушку, но не успела она снова уснуть, как Рашми подала голос:
Пятьдесят евро. Так дешево только потому, что ты уезжаешь, а это само по себе радость.
Сотня, как с куста Ладно, хотя бы не придется отчитываться перед отцом, да и Вукович не до того. А без новых кроссовок и кожаного рюкзака обойдется.
Мара хотела поделиться с Брин новостями за завтраком. Рассказать, как ей удалось провести агента, что поведала миссис Дзагликашвили, и намекнуть на очередной свой отъезд.
Однако исландка, едва увидев подругу, демонстративно встала и пошла на выход.
Ты куда?воскликнула Мара, пристраивая полный поднос и готовясь догонять Брин.
Оставь ее,раздался за спиной знакомый голос с бразильским акцентом.
Нанду?Мара обернулась.Ты снова со мной говоришь?
А есть о чем?холодно осведомился он и допил апельсиновый сок.
Потом встал, скрипнув стулом.
Что происходит? Ладно ты, но что с Брин?!
Не догадываешься?едко усмехнулся Нанду, забирая пустой поднос.
Будь добр, просвети!
Я думал, девчонки более догадливы в таких делах. Вы делитесь всякими секретами Тебе не приходило в голову, что Брин нравится Джо?
Только дураку не приходило! Ну и что? Я-то здесьМару внезапно осенило.Так ты был там? На камнях?
Прилетал ненадолго под утро.
Тогда ты ничего не видел! Послушай
Избавь меня от интимных подробностей,фыркнул Нанду и, бросив на нее полный презрения взгляд, ушел.
Мара с досадой хлопнула по столу. Она бы догнала их, но не хотела снова связываться с агентами. Собралась написать в чат, но обнаружила, что и Брин, и Нанду его покинули. Остался лишь Джо. Однако и с ним вышла неприятность: его ночная вылазка не осталась незамеченной. Его посадили под домашний арест, и Мара оказалась в полной изоляции.
Неделя тянулась адски долго. Единственными, кто разговаривал с ней, были Рашми и Ида, и те лучше бы молчали. Поэтому когда воскресным утром девочку разбудила Вукович и велела собираться в дорогу, Мара с облегчением выдохнула.
Ей было неважно, куда они отправятся и надолго ли. Главное, она покинет Линдхольм, где от нее одни проблемы.
Глава 15. Орел в дозоре
Теперь-то можете сказать, куда мы едем?спросила Мара в исландском аэропорту Кеблавик.К родителям Брин, что ли? Так они вряд ли захотят меня увидеть
Рано, Мара. Наш рейс через два часа. Перекуси, отдохни и выпей вот это,Вукович протянула ей пузырек с красными капсулами.
Так точно, мэм,съязвила девочка.
Извини, так надо. Погуляй, купи себе что-нибудь.
Это было, конечно, сильно сказано. Купи себе что-нибудь в аэропорту, который исландцы гордо называли Keflavíkurflugvöllur. Именно так, и ни буквой меньше. И что? Газету, виски или шоколад? Больше тут не разгуляться. А учитывая, что алкоголь ей не продадут, и вовсе тоска.
Уж лучше бы Вукович разрешила вылезти на улицу! Пусть кругом безжизненная равнина и ангары, через торцевые окна можно разглядеть странную скульптуру: серебристое яйцо, из которого торчит чей-то хвост. Поначалу Мара подумала, что это головастик, но, приглядевшись, все же распознала скорлупу. И теперь ей хотелось знать, кто прячется внутри: ящерица, крокодил или птеродактиль.
Хорватка была крайне сосредоточена и ушла в свои мысли, делиться которыми не планировала. Маре оставалось только ждать. Она даже не знала, какого рейса они ждут. Но витамины, усиливающие переносимость трансформаций, предвещали нечто таинственное.
Через полтора часа Вукович отвела подопечную в туалет и велела изменить цвет глаз и волос. Русые волосы и голубые глаза Ларса Эдлунда,подобное частичное перевоплощение не отнимало у Мары много сил. Учитывая широкие скулы, доставшиеся от инуитской родни, вышло довольно экзотично.
Сама хорватка стала платиновой блондинкой, убрала очки, радужные оболочки, как и у Брин, теперь поражали ледяной лазурью. Нос стал короче и тоньше, губыполнее. Истинная мечта скандинава.
Тебя зовут Анника, меняХильда. Наша фамилияЙохансдоттир,сообщила Вукович.Новые паспорта у меня в сумочке. Тынемая, потому что выучить исландский у тебя не было времени. Имей в виду и молчи, пока я не разрешу говорить. И убери, пожалуйста, ожоги и бандану с шеи. Это твоя опознавательная черта.