Я н-н-не знаю, кто они. Знаю т-т-только, что д-длится все это уже м-м-м-месяц. Сн-начала я д-думала, что все это н-н-не связано. К-к-кадавры, б-банды, б-б-бродячие псы. П-п-потом стали появляться они. Л-л-л-люди в чистой одежде с мощными чарами. К-к-каждый раз все б-б-ближе.
Месяц назад. В то время ничего особенного с тобой не случилось?
Случилось. Я п-п-пришла в себя на п-помойке и не смогла даже всп-п-помнить как м-меня зовут.
Глава IV
Оказывается, подобрать жилье для несовершеннолетней девушки без документовдовольно сложная задача. Руа с самого утра сидел за стойкой администратора в тренировочном лагере, вооружившись служебным телефоном потрепанными «желтыми страницами», которые нашлись у одного из охранников. Пока самое лучшее, что ему довелось услышать, было «Я подумаю. Позвоните в следующем месяце».
Ты просто не умеешь врать приятель, заявил Нилан, же какое-то время наблюдавший за потугами Патрика. В холл спустился Бобби Смит, цветущий и довольный.
Криси, крошка, ты стал слишком много времени проводить с рекрутами. Это последняя драка на тебя так подействовала?
Не понял? обернулся к нему Нилан. Бобби широко оскалился:
Голову отбили так, что с живыми людьми общение не идет?
Тафгай ответил такой ухмылкой, от которой лицо Бобби тут же поменялось.
Если бы не твоя клюшка в той самой драке, Смитти, я бы сейчас с тобой общался. Плотно. Вали давай, нападение! И не забывай, кто твою задницу на льду бережет.
Пятнадцатый скрылся за дверью, что-то негромко проворчавтак, чтобы Нилан не расслышал. Кис никогда не поднимал руку на своих, но даже зная это, проверять границы его терпения не рисковал никто. Боецкто знает, что творится в его отбитой башке.
Я бы отправил твою Дженни к моим старикам, как ни в чем не бывало продолжил тафгай, но ты же знаешь, они у меня в Бостоне.
Знаю, кивнул Руа. Бостон слишком далеко. Я бы хотел оставить ее как можно ближе к нашему лагерю.
Нила тем временем развернул газету, оставленную под стойкой ресепшена, развернул.
Будь я проклят, присвистнул он чрез пару секунд. Долбаные придурки из Миннеаполиса таки добились своего!
Ч-ч-чго добились? подала голос Дженни, до того безучастно сидевшая на диване с пересохшей кожаной обивкой и белесыми трещинами по швам.
«Лига одобрила прошение руководства Миннесота Фрозен Старз о замене травмированного вратаря-рекрута Джона Кейси роботом специальной конструкции КТ-12. Специальная комиссия тщательно изучила проектную документацию и присутствовала на специальных испытаниях машины. Глава комиссии подтвердил, что показатели КТ-12 соответствуют аналогичным у игрока рекрута. Чрезмерных превышений не отмечено»! Руа, слышишь? Завтра напротив тебя в рамке будет стоять бездушная жестянка!
Об этом лучше думать тренеру и форвардам. Мне все равно, кто стоит в полусотне метров о меня.
Полсотни метров? Что за хрень?
Метрическая система. Такой в Европе пользуются. Сто пятьдесят футов примерно.
В Европе, хмыкнул Нилан, откладывая газету. Но мы, черт возьми, в Америке! Да и ты на беженца не похож. И акцент у тебя местный, квебекский. Если есть какая-то разница между квебекским французским и каким-то еще.
Патрик пожал плечами. В Больце ему говорили, что у французского множество диалектов, местных и колониальных, но говорить учили по-английски. Его английский отличался от говора Криса или Лари, но отличался и от выговора Карбонау.
Я не помню, кто я и откуда. Говорят, попал в аварию, документов пи себе не было, опознать не смогли. Учили всему заново. Только с систему мер не смогли заставить запомнить. Внутри само что-то метрами считает.
Не грузи меня. Лучше слушай сюда: придумал я как тебе помочь. Сошелся я тут с одной девочкой-медсестричкой из спортивного госпиталя. Поговорю с нейпусть определит Дженни в палату, как больную. И под боком, и платить из страховки.
У меня нет страховки, покачал головой Руа. Нилан скорчил недовольную рожу. Патрик уже знал, что сердится он не по-настоящему. Нилан так иногда делал, хотя Руа и не понимал зачем.
А-а, к дьяволу! махнул рукой тафгай. Пропустим по моей. Надеюсь, если четов робот раскроит мне в том матче череп, остатка на счету хватит, чтобы его залатали.
* * *
Патрик поправляет маску и разминает затекшие плечи. Позади два часа игры, три полных периода, итог которых«три-три» на табло. Робот-вратарь оказался весьма неплох: как иначе объяснить равный счет при соотношении атак на ворота пять к одному в пользу «Варлокс»? Духи Форума негодуютмашина на льду уже оскорбляет священнодейство игры, а хозяева поля, уступающее машине, и вовсе обращают происходящее богохульство. Патрик чувствует бессильную ярость духов-покровителей клубавеликих, ныне мертвых игроков и в посмертии остающихся в клубе. В обычны играх они редко вмешивались в ход игрыбокоры говорили, что из уважения к молодым, своими силами идущим к славе. Но сегодня, присутствие робота в воротах Миннесоты явно вывело их из себя. Раз за разом они нападали на негопомогая форвардам наносить удары. Замедляя защитников, меня траекторию шайб. Но все было напрасно. КТ-12 стоял крепко, каждый раз оказываясь там, куда был направлен удар. Вопреки его утренним словам, на Патрике тоже сказалась непробиваемость стального вратаря. Атакуя яростно «Варлокс» забывали о защите. В итоге дважды шайба была перехвачена во вражеской зоне и с выходом один на один оказывалась в воротах Руа. У Монреаля же все голы получились напряженными, с множеством добиваний, говоря прощес заталкиванием шайбы в ворота соперника. Миннесота работала чище, спортивнее. Третий гол был разыгран красивой комбинацией тройки нападения против четверки «Монраля». На скамейке штрафников как раз сидел Крис, попытавшийся достать робота якобы случайным тараном. Машина без труда ушла от удара, а тридцатый получил пять минут за умышленную атаку вратаря в голубой зоне.
Овертайм. Игра получилась изматывающей, обе команды выходят на лед на пределе сил, первые тройки выжаты до такой степени, что с трудом стоят на коньках. Вторые и третьи, впрочем, выглядят не намного лучше. Патрик не любит овертаймы. Это всегда надрыв, усталость и непредсказуемость. В них все решет слепой случай, воля духа шайбы, капризного и непостоянного. Как и духи ворот, эти существа не знают привязанности и не питают симпатий. Много раз Патрик убеждался, что духи шайбы следуют какому-то собственному кодекс, неизвестному даже опытным спортивным бокорам.
Сухо стучат клюшки в центре поля, Смит выигрывает вбрасывание, «Варлокс» переходят в атаку. Тройка уверенно входит в чужую зону, закрепляется там. Быстрая перепасовкапятнадцатый, двадцать первый, двадцать третий, снова двадцать первый, удар по воротам КТ-12 легко отражает прямолинейную, хоть и быструю атаку Карбонау. Патрик ловит себя на том, что в очередной раз внимательно рассматривает робота. Создатели постарались сделать его максимально похожим на человекаво всяком случае, на человека во вратарской экипировке. Руа подозревал, что шлем, панцирь и щитки не были надеты на КТ-12, а были его частью. Вратарская Осака была придана ему изначальноза весь матч Патрик не видел, чтобы он разгибался или распрямлял колени. Особенными были и чары, наложенные на него. Не удивительнобольшая часть знакомых Руа наговоров и оберегов не действовала на холодное железо. Скорее всего, робота просто защищали от нападок местных духов, оставив самому разбираться с игрой. Странное и опасное решение. После прихода к власти в США радикальной партии худу, Лига, формально оставшись частной организацией, отчитывалась перед Комитетом морали и нравственности. Именно Комитет внес в игру худу и сильно ограничил применение Вуду. Политика его была проста и прямолинейнабольше магии в спорте. Технократический ход с роботом был прямым вызовом идеологи Комитета.
Отсюда понимался главный вопроспочему Комитет допустил такое?
«Фрозен Старз» идут в контратаку, «Варлокс» пытаются перехватить, но пас срывается и арбитр фиксирует айсинг. Вбрасывание в зоне Монреаля, Райен Уолтер против седьмого номера Миннесоты Нила Бротена. Ледяные предки пляшут вокруг пары игроков, описывая замысловатые магические узоры. Руа чувствует возбужденную вибрацию штанг, ощущает слабое электрическое покалывание в рукахэто просыпаются нарисованные на коже руны. Маска словно врастает в кожу лица.
Шайба падает из руки арбитра, сталкиваются клюшки, слышится треск, несколько оранжевых икр с шипением разлетаются в стороны. Седьмой с воплем негодования отбрасывает сломанную клюшку, шайба уходит Монреалю, быстрый пас Перехват у синей линии, быстры проход, удар! Руа вытягивается, закрывая правый угол, но шайба ныряет в сторону по параболе заходит в левый нижний. Игра окончена.
«Шайбу забросил Ларри ДеПальма, номер шесть, бесстрастно возвещает комментатор. Со счетом четыре-три победили Миннесота Фрозен Старз».
В раздевалке Перрон необычайно спокоен. Те, кто ожидает привычного разноса, недоуменно переглядываются. Тренер тяжело и шумно вздыхает.
Это было испытание для всех нас, парни. Первая настоящая игра против робота. Никто не знал заранее, чего ждать. Я думал, вы раскусите его на льду, во время игры. Я сам на это рассчитывал, думал заметить его слабые места. Не вышло. Проклятая железка просто хороша. Лучше нафаршированного рекрута и талантливого как черт агента. Но даже ему можно забить. Вы это доказали. Завтра к восьмиразбор игры. Всем спасибо. Отдыхайте.
В раздевалкемолчание, тяжелый запах пота и сиплое дыхание двух десятков глоток. Когда дверь за тренером закрывается, раздается задумчивый голос Смита:
Черт, никогда не видел тренера таким. Похоже, чертова железка напугала его до колик.
Нилан криво ухмыляется:
Обычное дело после нокаута. Думал с наскока взять славу победителя машин. Посмотрим, что будет завтра, когда он слегка оклемается. Такие любят кулаками после драки помахать.
* * *
Руа и сам не понял, что заставило его уйти из тренировочного лагеря. Видимо, поражение. Не то чтобы он разозлился или расстроилсятакое не про рекрутов. Не было даже обычного в таких случаях чувства незавершенности. Скорее, мат заставил его задуматься. О роботе. О духах. О нем самом.
Он шел по улице, присыпанной свежим снегом, безучастно разглядывая свое отражение в мутных витринах. Высокий, худой паренек с заостренными, почти подростковыми чертами. Врачи сказали, что ему не больше двадцати. Скорее, девятнадцать. Странно. Имея тело едва достигшего зрелости юноши и активную память длинной чуть больше года, Руа чувствовал себя намного старше. Ему казалось, будто знал и умел он гораздо больше, только все это оказалось вдруг недоступным ему.
Мимо, влажно шурша шинами, ездили блестяще от талого снега атоммобили. Их двигатели работали почти беззвучно, каждый раз вызывая в Патрике какой-то диссонанс, словно подсознание отказывалось признавать в этих сверкающих хромом, чем-то похожих на рыб машинах настоящие средства передвижения. Звякнув на перекрестке, прогремел по старым рельсам трамвай. Этот был скорее данью традициибольшинство жителей предпочитали подземку, хотя тамошние духи и не были особенно дружелюбны. Обитатели подземелий вообще не любили вторжений в свои владения. Оттого посетителей метро защищали мощные чары: в сваи тоннелей вплавляли серебряную вязь, опорные колонны станций покрывали рунами из платины, под монорельсом устраивали захоронения известных бокоров и колдунов-метростроителей, были под землю переносили целые кладбища, закрывая станции и превращая их в некрополи, чтобы духи похороненных там оберегали родичей-пассажиров.
Мысли Патрика текли свободно, переходя с предмета на предмет слово сами по себе. Ему нравилось так бродить по городу еще с предсезонья, да и врачи настаивали на таких прогулках. Говорили, что так лучше усвоятся знания, полученные в курсе реабилитации. В чем-то они были правы.
Как давно ты посещал церковь, брат мой?
Патрик вздрогнул, обернулся. На обочин, у серой бетонной стены, покрытой ржавыми пятнами от гниющее внутри арматуры, стоял уличный проповедник. Руа совершенно не почувствовал внимания этого человека. Е удивительновудуисты даже низших рангов хорошо снабжались чарами и оберегами. Это проповедник был азиатом. Или эскимосомПатрик не слишком хорошо различал их. У его быо широкое, рябое лицо, нос кнопкой и маленький безгубый рот. Широко посаженные, миндалевидные глаза были на удивление большими. На проповеднике был просторный балахон, раскрашенный в тонкую пеструю полоску: рыжий, красный, зеленый, черный всего Патрик насчитал девять цветов.
Я спросил, брат, давно ли ты был в Доме Божьем?
Руа остановился, повернулся к проповеднику лицом. Вуду было правящей религией Канады открытое неуважение к его атрибутам и служителям каралось быстро и жестоко.
Я хоккеист, сэр. Рекрут.
Творение богопротивных худу? поморщившись, спросил азиат. Руа кивнул.
По собственной воле? прищурился проповедник, перебирая в пальцах крупные четки из маленьких нефритовых черепков. Патрик отрицательно покачал головой. Лицо вудуиста слегка расслабилось, рука с четками опустилась.
Для тебя не все потеряно, брат мой. Сейчас ты собственность людей, слепо отринувших свет истинной веры. Но время придети им воздастся по деяниям их. А ты обретешь награду за мученичество. Свободу и просветление. Иди с миром, брат, и пусть святые Косма и Дамиан сопровождают тебя на пути.
Патрик кивнул, не зная, как правильно ответить в таком случае. С низкого, затянутого темным покрывалом облаков неба снова стали срываться редкие снежинки.
«Надо навестить Дженни, узнать, как она устроилась», пришла в голову мысль. Патрик посмотрел на часы. Семь пополудни, поезд в Нью-Джерси отбывает в полночь, до тренировочного лагерясемнадцать минут спокойным шагом. Времени достаточно.
Темно-зеленый атоммобиль с фигуркой кабана на капоте затормозил у тротуара рядом с Патриком и тут же оберег под кожей на загривке стал нагреваться. Патрик резко развернулся, пошел в обратную сторону. Хлопнули дверцы, зашлепали по талому снегу подошвы. Руа побежал. Прохожие вокруг двигались так, будто не замечали ни его, ни его преследователей. Может, так оно и былопризванные духи могут отвести глаза, усыпить внимание. Преследователи бежали хорошо, быстро. Быстрее Патрика. Он ускорился, поискал глазами патрульных. Не в этом районе и не в это время.
Чьи-то руки легли на плечи Руа, с силой потянули назад. Он едва удержался от падения на спину, попытался выкрутиться, его подхватили под локоть, заломили руку.
Под безразличные, скользящие взгляды прохожих Патрика затолкали в темное нутро машины. Хлопнула дверца, едва слышно сменил обороты моторатоммобиль тролля с места.
Руа оказался зажат между двумя верзилами, безразлично глядящими перед собой. Рядом с водителем сидел еще кто-то.
Куда меня везут? спросил Патрик. Сидящий впереди обернулся. Теперь Руа узнал егоэто был тот самый негр, который строил бунт в Детройте. На темной шее белела полоса повязкинапоминание о клюшке Смита.
Никуда, голос негромкий, сиплый, возможно из-за раны. Просто решил покататься со звездой хоккея.
Я не звезда. И я опаздываю в тренировочный лагерь.
Сидящий слева от Патрика громила сдавлено фыркнул. Негр коротко посмотрел на него, заставив поджать мясистые губы и опустить глаза.
Опаздываешь? снова обратился к Руа темнокожий. Тогда я буду краток. Отдай нам девочку. Мы все равно ее получим, даже если придется весь твой долбанный клуб на фарш переработать, включая водоносов и уборщиц.
Сделать такое будет трудно, спокойно ответил Патрик. И вряд ли поможет.
Негр оскалился, обнажив сильно выступающие контрастно-белые зубы.
Интересно, ты юморить пытаешься, полчеловека? Забей, не твое. Юмор остался в той части башки, которую тебе удалили.
Патрик вздрогнул. Это обращение, «Полчеловка»: так назвал его дух Жака Планта. Больше нигде, ни официально, ни в жаргоне, эти слова не потреблялись. Рекруты были для Лиги «скользким вопросом» потому их старались не противопоставлять агентам.
Я не отдам тебе Дженни. Можешь достать ее самдоставай. Но я не думаю, что у тебя получится.
Патрик сказал это ровно, без эмоций. Он не уверен, что сейчас в безопасности. Скорее наоборотобереги отчаянно бьют тревогу, чувствуя враждебное внимание окружающих. Негр отвернулся.
Смело, сказал он, гладя на дорогу впереди. Можешь считать, что я принял твою ставку.
Он лезет во внутренний карман пиджака, достает оттуда небольшую визитку, протягивает ее Патрику. Руа принимает ее. Обычный дешевый картон, серый от многократной переработки. На визитке написан американский номер телефона и имяДжастифай.