В центре всего находилась градоуправляющая и незнакомый Вражке мужчина: высокий, худощавый, волосы седеющие, всклоченные, под стать тонкой бородке. У него был длинный нос, острые скулы и какой-то недобрый прищур, словно каждого пьющего он подозревал в страшном злодеянии. Капюшон его кожаного шрема был скинут, поэтому отчетливо виднелась нетрезвая красноватость лица.
Вражка заключила, что это и есть Ашатон.
Мужчина как мужчина, сотни таких. Но всё же она должна была с ним поздороваться.
Помахала рукой Мэрне, привлекая к себе внимание
Градоуправляющая подозвала к себе и, когда Вражка, прокладывая себе путь через тела и нагло перешагнув через кого-то, приблизилась, представила:
Дорогой, смотри! Это новая ведьма, вместо Божира, её Вражка зовут! Она у нас с конца осени, люди её хвалят!
Ашатон сдержанно улыбнулся и протянул руку. Ведьма пожала его сухую ладонь.
Горит Маяк! Очень приятно вас увидеть, поздоровалась она.
Горит Маяк, голос у него тоже был сухим. Взаимно. Как вам в Прибое?
О, прекрасно, благодарю! Работы, конечно, много, но я только рада ей заниматься.
Больше просят о здоровье или о ворожбе?
Вражка рассмеялась:
О здоровье, зима ведь! Кто кашляет, кто чихает. Но я всё равно колдую для профилактики, так сказать.
Ашатон кивнул. Затем посмотрел ей прямо в глаза, широко улыбнулся.
Отчего-то Вражке это не понравилось, но она всё равно не сменила свой лёгкий тон, продолжая щебетать:
Вообще я очень вам благодарна за такую возможность, тут меня очень быстро приняли. И домик замечательный, и сама деревня! Я уверена, что потом у меня будет больше шансов проявить больше волшебства, чем лекарства, но я и так довольна, жаловаться не на что.
О, не сомневаюсь в этом, ответил мужчина. Скоро же праздник Мёртвой Метели, может там вам удастся проявить таланты.
Каждый год во время этого праздника Вражка гадала на костях, потом накладывала чары на просивших, а затем исполняла традиционный танец ведьм и колдунов, призывающих тепло и скорую весну. Ей стало приятно, что даже в далёком Прибое не забывают о традициях.
Конечно! Я каждый год это делаю, спасибо вам большое! А теперь я, наверное, отойду, попробую новый рецепт Шмырка. Спасибо вам за разговор. Благодарю, Мэрна.
И вам спасибо, Вражка, сказал Ашатон и отвернулся, а градоуправляющаяя обняла его за шею, попутно помахав ведьме на прощание.
Продвигаясь к стойке, Вражка думала, что всё прошло не так уж плохо. По крайней мере, впечатление она произвела хорошее.
Лида куда-то подевалась, но рядом с трактирщиком толкалось немало Вражкиных приятелей, так что она нашла, с кем перекинуться парой слов. Особенно горел желанием общаться мальчик-подросток по имени Душан. Он нежно прижимал к себе баклаху с пряным сидром и рассказывал всем вокруг неинтересную историю о его первой рыбалке. Приметив ведьму, примостился рядом, помогая ей взять горячую кружку с медовухой (она справлялась и сама, но позволила мальчику подсобить):
Хочешь, расскажу про свою рыбалку? выпалил он.
Но я слышала уже, Душан. Ты только что пересказывал её Мёде.
Аон слегка надулся. Вот рассказы Ашатона все слушать хотят, а как я про карася говорютак разбегаются. А он, между прочим, был большой! И тяжёлый! Мама столько ухи наварила!
Верю-верю Ну, если хочещь, я тебя ещё раз послушаю, про карася.
Уже не хочу!
Вражка выпила немного.
Ну ладно. А я давно хотела спроситьа как вы улов поднимаете? По лестнице, наверное, его страшно неудобно тащить.
Душан задрал нос и, с видом бывалого моряка, начал объяснять:
Ну что ты, что ты! Никто не потащит столько на спине, там рядом есть лебёдка, видела? Вот к ней прикреплена такая доска В общем, это подъемник. Поэтому после рыбалки надо положить весь улов туда, а потом уже сверху поднять. На самом деле самая утомительная часть плавания, это не плавание, а именно это проклятая лестница. Я бы всё отдал, чтобы и для людей вот такой вот подъемник изобрели! А так на нём только детей можно катать, обидно. Думаю, по-настоящему развитым это место станет только с пологой лестницей к морю! Тогда и ездить к нам начнут, и градоуправляющая успокоится.
А она сильно волнуется?
О, ещё как! Всё время изобретает что-то не в смысле вещей, а в смысле идей. Думает, что вот если мы тут музей поставим, то всем сразу же захочется ехать в такую даль! Или если Добронрав забор починит, то дела деревни сразу наладятся! Ну да! Конечно!
Вражка покачала головой, жестом попросила Шмырка подлить ещё. В дальнем углу трактира двое мужчин затеяли громкий спор, жалобно проблеяла коза. Музыкант, устав играть, передал гитару рыжей девушке, и она затянула балладу о подвигах Нийцсе. Половина собравшегося народу принялась подпевать, а один пёсподвывать.
Я вообще не очень понимаю, зачем это всё, продолжал Душан. Они всё говорят про фабрику, но зачем нам она, а? Мы и так не голодаем, ничего, кому хочется кутерьмыпусть в город едет.
Ведьма не особо хотела обсуждать тонкости внутренней политики: мало ли, скажет, что не то, а потом оправдывайся перед начальством. Но в душе она была полностью согласна с парнишкой. И всё же постаралась перевести тему:
Слушай, а что ты говорил про рассказы Ашатона? А то я опоздала и ничего не слышала.
Душан фыркнул, оглядел пустую кружку и умоляюще взглянул на собеседницу. Пришлось заказать и ему сидра.
Ну что-что, сказал Душан. Так-то интересно, конечно. Он ехал только до города Фиалок и Сиалий, договариваться о поставках и продаже сушеной воблы, а там всё спокойно: Маяк светит, люди живут. Правда гореть начало всё.
В смысле гореть?
Ну, как лесные пожары. Только зимой.
Странно.
Да, вот и там так считают. Горят сады, дома, а иногда он понизил голос. И люди. Их просто находят сожженными, и всё.
Вражка поёжилась. Картина в её голове была не самая красочная.
Странно, я приехала оттуда, но ничего такого не слышала.
Говорят, что это началось после Жатвы. Ну, не знаю. Никогда не слышал, чтобы баши что-то поджигали. Может, просто псих какой-то. Не знаю.
Ведьме вспомнился её старый (не)друг и все разговоры: говорил ли Гран что-то про огонь? Вроде нет. Да и в прошлую Жатву ничего такого не наблюдалось. Должно быть, просто совпадение.
Ну и там хотят запустить корабль, который работает на пару, представляешь? продолжал парень.
Да, я слышала, что его хотят построить. Пароход, вроде бы.
Ага. Было бы круто. Это сколько трески на таком можно наловить!
Мне кажется, что столько же, как и на обычном корабле
Ну да, наверное. Но зато доплыть до места можно быстрее!
Это верно.
Они ещё немного поговорили ни о чём (хотя в основном о рыбе и дирижаблях), а потом Душана позвали домой. Его мама накричала прямо с порога на беднягу, отчего тот покраснел и побрёл прочь, жалобно оглядываясь. Вражка могла ему только посочувствовать и тихонько порадоваться, что она уже давно взрослая и её мама не загоняет домой.
Когда часы показали полночь, она начала собираться. Гуляющие тоже подустали: танцы кончились совсем, пение стало тихим и всё чаще и чаще люди забивались в углы и зевали там во весь рот.
Надев пальто и шрем, Вражка обернулась, чтоб попрощаться, но наткнулась на пристальный взгляд Ашатона. Мужчина тут же переключил внимание, но Вражка успела ухватить выражение его глаз, и оно ей совсем не понравилось.
И это был не взгляд мужчины, которому она бы полюбилась в качестве спутницы на ночь. Это был холодный, волчий взгляд, от которого ты бежишь через лес посреди зимы.
И Вражка поспешила убежать тоже.
Глава четвертая
Бочки и пепелище
Анжей
Он встал раньше сестры, но позже солнца. Обычно просыпался с петухами, но сегодня позволил себе изменить старым привычкам. Анжей выпустил на прогулку собак, зашёл в амбар, покормил ту немногочисленную живность, которая там обитала, погладил Бузину, корову по имени Пятнышко, куриц, а вот петуха гладить не сталтот имел ужасную привычку делать вид, что всем доволен и счастлив, а потом клеваться.
Затем проверил теплицы: не повредился ли фасад, сохранилась ли температура? Но всё было хорошо, зелень тихо и мирно росла в маленьком искусственном мирке.
Не в первый раз Анжею в голову пришло сравнение с островом Цветов: такое же вечное лето и хрупкость обитателей.
Критично оглядел подпорку под помидоры, покрепче обвязал марлей стебель, убрал пожелтевший листик, затем вышел во двор, набрал воды в колодце, подозвал собак и вернулся в дом.
Ну что же, на ферме всё в порядке, можно и нам позавтракать! сообщил им, получив в ответ радостное виляние хвостами.
Пока закипал кофе, успел положить корм всем хвостатым обитателем дома, пересекнув попытки Кабачка добраться до чужой миски, проверил самочувствие вороны и вернулся к плите аккурат тогда, когда в турке начали появляться первые пузыри. Вылил себе половину, добавил молока, вторую часть напитка оставил для Анны. После первого глотка почувствовал достаточно сил, чтобы взяться за завтрак.
Надев передник, Анжей достал все нужные ингредиенты: молоко, яйца, помидоры, хлеб. Сорвал с подоконника веточку розмарина, добавил в будущий омлет и поставил запекаться под крышкой на плиту, а пока сел у окна, продолжил пить кофе и наблюдать за лесом.
Все многочисленные хлопоты по дому успокаивалиему нравилось ощущение того, что он делает что-то важное, когда готовит или убирается. Нравилось, каким чистым становился его дом. Нравилось, какими счастливыми становились его обитатели после сытного обеда.
И ему невероятно нравилось вот так сидеть, пить кофе и наблюдать за безмолвным лесом, когда из-за деревьев выходят дикие олени, бежит по своим делам осенняя лиса, размеренно покачиваются ели, и медленно-медленно с неба падает снег.
Он встал, выключил плиту, положил половину омлета на тарелку, вторую оставил под крышкой. Шикнул на собак, глядящих на него с мольбой, но спустя минуту всё жё дал каждой по кусочку.
Поев, подкинул дров в печку, поставил греться чайник и снова сел, дожидаясь, когда проснётся сестра.
Лучше всего он умел ждать, но никогда не жил ожиданием. Он прожил в мире вечного лета достаточного долго, чтобы научиться скучать по зиме, но не пропускать тепло, стремясь увидеть снег. Он старался наслаждаться каждым мгновением.
Часто, правда, тосковал, что не с кем эти мгновения разделить.
Анжей натянул на себя свитер, полулёг на стол, наблюдая за тем, как в облаках появляются голубые заплатки чистых небес.
На острове Цветов очень редко были вот такие пузатые сизые облака, чаще всего там сиял васильковый небосклон, ну, либо чёрные грозовые тучи. Или то, или то.
И обитали острова жили по правилу либо так, либо так. Разозлить их было проще простого, как и обрадовать, и Анжею столько раз угрожали, что он совсем разучился их бояться, но научился очень вежливо и мягко разговаривать и извиняться. Это не очень помогало, самый действенный способ избавиться от угрозы был всегда одинпозвать Грана.
Улыбнувшись собственным воспоминаниям, он услышал характерный звук: как радостно собачий хвост бьется о пол, а потом ужешаги сестры.
Анна появилась на кухне, зевая во все горло и поправляя пижаму. Черные жесткие волосы свились в вороньё гнездо, кожа цвета кофе с молоком казалась ещё темнее на фоне белой ночнушки. Анжею всегда казалось страшно милым, что на щеках сестры круглый год красовались веснушки: в детстве она ему говорила, что это следы от поцелуев огненных духов, а он, как всегда, безоговорочно верил. Став старше, конечно, понял, что про веснушки она наврала, но зато убедился, что от огня ей достался характер: взрывной, яркий, способный как обжечь, так и согреть.
Сейчас пламя её изволило дремать.
Анжей, ты прямо с утра такой продуктивный, что мне каждый раз ужасно стыдно.
Это неправда, улыбнулся он.
Конечно, неправда. Ещё чего, в такую рань вставать, если у меня есть брат, который сделает всё за меня!
С этими словами она побежала умываться.
Анжей достал тарелку, положил в неё омлет, налил кофе в чашку и разогрел на сковородке вчерашнюю булочку. Поставил всё на стол, осмотрел композицию, остался доволен результатом.
Сестра вернулась уже в дорожной одежде: тёплые штаны, широкая белая рубаха, высокие меховые сапоги. Кудри она забрала в высокий хвост, чтоб не мешались за завтраком. Несколько косичек вольно свисали но бокам.
Омлет! Ура, мой любимый! воскликнула она, усаживаясь за стол. Когда мы плыли с острова, один кретин уронил ящик с яйцами, и омлета я не видела целую вечность.
Ну что ж, за зиму у тебя есть все шансы наестся ими так, что смотреть не сможешь.
Не угрожай мне, я ж подумаю, что это вызов! А ты уже поел?
Да, давно.
Овечка покачала головой, недоумевая откуда у брата такая вредная привычка: вставать по утрам и что-то делать. Она прикончила омлет за минуту, умяв и булочку, а вот кофе пила медленно, с чувством.
Я думаю сварить кофе на ели, сказал Анжей.
Звучит странно. Но я за.
Значит попробую, как вернёмся. Главное, нарвать веточек по дороге.
Так да, поехали уже, а то по темноте плестись будем! Бузина нас на спине увезёт или лучше на санях?
Анжей задумался на несколько секунд, взвешивая все за и против, а потом ответил:
Возьмем сани. Мало ли, что купим, или решим дров набрать.
Отлично! Анна встала, собирая посуду. Ты тогда иди запрягай, а я помою тарелки.
Снарядить Бузину в поездку было несложноолениха была спокойной, покладистой и все махинации с собой воспринимала стоически. Собаки было возбудились от предвкушения прогулки, но быстро утихли под строгим голосом хозяина. Яблочко легла на землю, прижимая уши, а вот Блинчик недовольно заурчал и отвернулся.
Спокойно, дружок, сказал ему Анжей. Поедешь в санях, если что.
Он знал, что всё расстояние до деревни Блинчик пробежать не мог из-за хромой лапы. Когда-то давно его лягнул олень и пса вышвырнули на улицу, а Анжей его подобрал, долго лечил, но так до конца и не смог исправить недуг.
Впрочем, Блинчик на судьбу не жаловался и в забеге на короткие дистанции ничем не уступал своей здоровой хвостатой подруге.
Повозка была готова, финальным аккордом на рога Бузины были повешены колокольчики, а олениха вознаграждена за терпение яблоком и ласковым хлопком по шее. Анжей вывел её из стойла, запер ворота, укутался в шрем, надел варежки и крикнул:
Анна, мы готовы!
Сестра выскочила из дома, заперла дверь.
Проверь, чтоб дверца для зверей не захлопнулась, попросил Анжей.
Анна встала на колени, толкнула туда-сюда маленькую дощечку, открывающую небольшой лаз.
Не боишься, что тебя так ограбят? Сюда я бы пролезла.
Чего там грабить? Разве что Кабачка утащат, да и то я уверен, что этот котяра любого грабителя одной лапой завалит.
Что правда, то правда, кивнула сестра, забираясь в сани. Он тяжелый у тебя очень. Ты бы его на диету посадил.
Щёлкнув поводьями, Анжей направил сани к дороге. Снега за ночь навалило по колено, поэтому Бузина двигалась медленно, но шаг за шагом ускорялась.
Посадил как-то. Он начал цыплят душить в отместку. Нет уж, пусть будет лучше толстым, а в курятник не лезет.
Распогодилось, и лазурное небо засияло над дорогой. Белоснежный лес выстроился стеной, пели птицы. Анна болтала, рассказывала о лете, Анжей слушал и подгонял Бузину. Собаки носились кругами, а, устав, запрыгнули в сани, демонстративно зевая.
Говорят, там на берегах Доврича жили совы. Да, их там было так много, что людям пришлось уйти, сказала Анна.
Они были агрессивными?
Ну, не то, чтобы, но ты знаешь, как это бывает: посмотрят на людей и всёпиши-пропало. Они своим взглядом так чуть ли не всю деревню увели. А потом девались куда-то. Жители Доврича об этом умалчивают, но я видела огромные перья в некоторых домах.
Да ну! Даже баши не могли сов победить.
Ну, выходи из дома раз в декадуты и куропатки не застрелишь.
Анжей на упрёк не ответил как раз заметил на горизонте первые дома. Он любил деревню, хотя и появлялся в ней редко, и знал, что жители деревни ему благоволят. Отстранённо, конечно. Перешептывались, не юродивый ли, случаем, тот мужик с фермы? Нет? Ну ладно. Всё равно странный, но хороший, кажется. Иногда думал, что стоило бы почаще приезжать, чтобы завести друзей, но как-то не складывалось.
Ну, какой план? спросила Анна, скидывая капюшон.
Уши замёрзнут, предупредил её Анжей.