Задача твоя будет заключаться в том, чтобы доставить к восточной границе империи одну бестию, называющую себя послом некоей страны, располагающейся то ли на границе Геты, то ли даже частью внутри неё.
Я сглотнул. Гета? Бестия!?
Какая бестия?
Вольп.
Но я вытаращил глаза, вольпы они же
Да. После Фалены про диких вольпни слуху, ни запаху. Но. Тебе, конечно же, известна ситуация, сложившаяся у нас на восточной границе. У нас нет никаких доказательств того, что там есть какое-то государство, не говоря уже о том, кто там заправляет, в этом государстве. Было бы глупо утверждать что-то, опираясь только на слова, Дерек хмыкнул, вольпа. С другой стороны, это может оказаться правдой. Необычные и недобрые дела творятся в наших восточных провинциях. Дела, за которыми явно прячется чей-то хвост, и я не удивлюсь, если этот хвост окажется рыжим.
Чекалки? хрипло предположил я и кашлянул, прочищая горло.
Мы так давно ничего про вольп не слышали, что я и сам к такому мнению склонялся. Но это именно вольпы всегда относились к политическим играм, как к искусству. Все их интриги отличались некоторым, порой даже излишнимв ущерб делуизяществом. Чекалки никогда себе такого не позволяли. А последние новости из Дачии слова этого 'посла' многое бы объяснили, прими мы их за правду.
Тем более не стоит ему верить.
Дерек согласно кивнул.
Мы и не собираемся ему верить. Но создать впечатление, что мы ему поверилижелательно. Особенно желательно создать такое впечатление в приграничных областях Дачии. Чтобы те, кто стоит за недавними событиями на границе, видели, что их усилия не пропали даром. Бестию нужно в целости довезти до Истера, и переправить на другой берег. Очень неплохо, если во время отплытия лодки на берегу совершенно случайно окажутся какие-нибудь люди и ненароком заметят её пассажира. Задачу понял? Справишься?
А на другом берегу? спросил я осторожно, там лес, а в нем всякое может случиться. Нужно ли мне провожать её до границ Геты?
Я склоняюсь к мнению, что посолэто только прикрытие, которое позволило вольпу получить аудиенцию в сенате. И купить у сенаторов кой-какую информацию. В обмен на другую информацию. Я не знаю точно, что именно вольп узнал и что сообщил, но сенат уверен, что продешевил. И теперь наместник не хочет, чтобы знания, которые получил вольп, дошли до тех, кто его послал, капитан нехорошо улыбнулся, ты верно заметил, что в лесу может случиться всякое.
Я радостно закивал.
Только не спеши, предостерег меня капитан, ты играешь для людей, а из них вряд ли кто осмелится следить за тобой в незачищенном лесу. Но хоть постарайся, чтобы тебя с берега не было видно. Ну и не забывай: вольп тоже знает, что в лесу может случиться всякое. Будь начеку. Не кривись. Я не зря предупреждаюты не так уж много с ними дел имел. Поэтому забудь о том, что ты лейтенант. И будь бдителен.
Хорошо, согласился я, но сенаторы-то! Я удивленони ожидали от сделки с вольпом чего-то другого?
Я давно перестал задаваться вопросом, о чём и чем думают наши сенаторы. Чего и тебе рекомендую. Еще один советне задерживайся в метрополии и о своем задании не распространяйся. Даже в казарме. Уж не знаю, связано это как-то с его визитом или нет, но последнее время в столице много ходит недобрых слухов именно о вольпах, а буквально на днях за стеной прокатилась волна убийствбордельных вольп режут. Довольно профессионально, кстати, впору кого-то из наших заподозрить, Дерек смерил меня тяжелым взглядом, кстати, у тебя вроде с ними какие-то счеты?
Я хмыкнул.
У кого из нас нет с ними счетов?
Так вот: своди их не раньше, чем скроешься за деревьями Дануйского леса. Понял?
Да.
Дерек отвел взгляд.
Тогда желаю удачи. Встретишь карету с этим 'послом' сегодня к закату солнца у южных ворот Ассимулеи.
Невзрачная крытая повозка, запряженная двойкой лошадей каурой масти, выкатилась из ворот Ассимулеи часа за полтора до заката. Возница смерил меня подозрительным взглядом льдистых глаз, задержал взгляд на моей груди.
Жетон сними, сказал он негромко и как будто безразлично, но командирские интонации в голосе враз выдали в этом 'вознице' минимум десятника.
Зачем?
Егерь в карете? Неестественно и подозрительно.
Тоже мне, раскомандовался. Кто я емуновобранец?
Мундир надень, усмехнулся я, звездный стражник в хитоне? Очень подозрительно.
И, с некоторым содроганием, открыл боковую дверцу. Слабый вечерний свет залил внутренне пространство повозки, подсветив тусклым багрянцем широкую скамью, узкий столик и кучу цветастого тряпья в углу. Мне потребовалось больше секунды, чтобы разглядеть в этой куче очертания спящейположив голову на грудьбестии.
Я кашлянул. Вольп медленно поднял голову, зевнул, обнажив смутно блеснувшие в полумраке клыки. Холодным золотистым блеском сверкнули его глаза из-под приспущенных век.
Я буду тебя сопровождать, сказал я, стараясь, чтобы мой голос звучал ровно и бесстрастно. Вольп издал долгий усталый вздох и закрыл глаза. Я молча подождал несколько секунд, потом пожал плечами и залез внутрь.
Наружу вольп не выходилдаже ночью. Спал он прямо на скамье, и не похоже было, чтобы это ложе доставляло ему какие-то неудобства. Мы с возницей спали на циновках рядом с каретой, благо ночи стояли пока теплые, а от дождей мы тент натягивали. Впрочем, мы были такие не однидороги (и, соответственно, постоялые дворы) были заполнены везущими урожай на продажу торговцами, так что вид стоящей поодаль от дороги повозки с распряженными и стреноженными на ночь лошадьми не привлекал ничьего внимания. Так и ехали. Вольп, против моих ожиданий, особых беспокойств поначалу не доставлял. Первые сутки он даже слова единого не проронилчто, впрочем, меня вполне устраивало. Да и в самом делео чём нам разговаривать? Единственное, что я был бы рад ему сказать, так это 'сдохни, тварь!'и не думаю, чтобы бестия питала ко мне более нежные чувства.
Но, к полудню третьего дня, разобрав на косточки очередного варёного курёнка, вольп вытер отрезом ткани губы и вдруг заявил:
Люди не видят разницы между мертвой пищей и убитой пищей, помедлил и добавил негромко, отвратительно.
Услышаввпервые после многолетнего перерывашипящие слова вольпьей речи, я окаменел. Словно чьи-то холодные когтистые пальцы сжали мой затылок и заставили задержать дыхание. Вольп мое состояние явно заметилглянул с интересом, фыркнул и повел ушами. Я сбросил оцепенение.
Что? спросил я. Только чтобы не молчать.
Вольп прищурился.
Вот курица, сказал он, демонстрируя мне обглоданную до блеска косточку, её растили лишь для того, чтобы убить и сварить. Фактически, она была мертва еще до того, как вылупиться из яйца. Разве это не глупо?
Не понял.
Еще бы! Вольп осклабился, об этом я и говорю. Но подумай: зачем едекрылья? А?
Я подумалкак он и просил.
Знаешь что, сказал я с недоброй интонацией, ты лучше и дальше молчи.
Вольп фыркнул, закрыл глаза и откинулся на спинку.
Крылья нужны тем, кто рожден летать, пробормотал он, тем, кто рождён умереть, крылья без надобности.
Я полагал, что он заснул, но, примерно через полчаса, вольп вдруг спросил:
А у тебяесть крылья?
Я мысленно пожелал ему немедленной мучительной смерти и сделал вид, что сплю. Но, сдается мне, никого этим не обманул.
После полудня мы свернули с тракта в сторону, видневшейся у горизонта, деревниодна из лошадей потеряла подкову и уже начала немного хромать. Дорога, стоило свернуть с мощеного камнем Аппиева тракта, немедленно испортилась. Мы с возницей посмотрели задумчиво на размытые в кисель колеи, обговорили ситуацию и решили оставить повозку здесь. Возница отпряг лошадь и увёл её в поводу, а я остался у повозки. Окинул взглядом окрестности, привалился к колесу и задремал. Вполуха и вполглаза, разумеетсясплю, но при этом все слышу и даже немного вижуглаза-то приоткрыты. Случится чтомигом проснусь. Полезное умение, очень много времени и сил экономит. Самые опытные такне просыпаясьдаже дорогу у прохожего спросить могут, а потом по ней и пойти. И проснуться, только когда до места дойдут. Правда, недостатки тоже естьс полноценным сном эту дрёму не сравнить, конечно. И усталость, хоть и медленней, но всё равно накапливаетсярано или поздно спать лечь придётся. А ещенасчет того, что 'всё слышу и вижу', это я, конечно, соврал. Вижу и слышу столько же, сколько простой человек обычно видит и слышиттак правильней будет. Бодрствуя, я раз в сто больше примечаю. Потому-то дремать так допускается только если опасности никакой не предвидится. Когда сквад куда идёт, минимум треть егерей должна бодрствовать и бдить даже больше обычногобестии про нашу привычку дрёмой дорогу коротать, знают и не раз уже этим пользовались. И не всегда безуспешно.
Вот и сейчасдремлю я, дремлю и вдруг понимаю, что какая-то бестия уже несколько секунд рядом со мной стоитподкралась без шума и резких движений, вот я её и не заметил сразу. Понятное дело, откуда тут взяться бестии, кроме как из повозки нашей, да вот это я уже чуть позже сообразилкогда проснулся окончательно. Меч от шеи вольповой отвёл, вбросил в ножны и выдохнул зло:
Vae! Креста на тебя нет! Жить надоело? Нельзя так к егерю подкрадываться!
А как можно? ничего не выражающим голосом поинтересовался вольп, обошёл меня, поднял голову навстречу скупому осеннему солнцу, замер, прикрыв глаза и вытянувшись стрункой. Только сейчас я заметил, что вольп старшерсть тусклая, неровная и уже не огненнорыжая, а хорошенько присыпанная солью и перцем; белые косматые бакенбарды свисают по бокам острой морды, длинные седые кисточки торчат из ушейлет тридцать ему, пожалуй. Если по людским меркам, то шестьдесят-семьдесятпорог дряхлости.
Зачем вышел? спросил я неприязненно. Пожалуй, даже слишком неприязненнообщаясь с врагом, выдать голосом эмоции, значит, проявить слабость. Уж вольп-то, небось, такого не допустит, хотяготов поклястьсядобра мне не желает: семь лет назад он в самом расцвете сил был, и, стало быть, застал разгар Красной Охоты во всей её мерзкой красе.
По обществу твоему соскучился, не открывая глаз, ответил вольп. Шевельнул ушами. Помолчал полминуты.
Молюсь.
Что?! я не смог сдержать удивления, Но кому? Ведь Кицу мертвя сам видел
И уже только сказав, задумалсяне лишнего ли ляпнул. Оно конечно, на зверобога ихнего нас тогда половину регимента отправили, так что возьми любых двух егерейи один из них наверняка в том предприятии участвовал. Но одно дело предполагать подобное, а другоезнать, что вот он, убийца твоего бога, стоит рядом, жив и жизнью доволен. Сдается мне, я только что порядком увеличил свои шансы не проснуться в один из ближайших дней.
Вольп, однако, сильно расстроенным не выглядел.
Шем-Шельхне может умереть. Вы его не убили, вы всего лишь уравняли наши шансы.
'Шем-Шельх' значит 'Огненный Отец'. Это вольпы своего зверобога так называют. Кстати и 'вольпы'это имперское слово, от ромейского 'лиса' произошедшее. А сами они себя 'шельхалу' называютогненный народ, то есть. Про то, что Кицу мы не совсем убили, это я уже слышал раньше. А вот фразу насчет 'уравняли шансы' не понял.
Не понял.
Вольп открыл глаза, обернулся.
Так ведь своего бога во плоти вы тоже убили, разве нет? И теперь он не может к вам являться и напрямую помогать.
О каком боге ты говоришь а! О Христе, что ли? я хмыкнул, да брось. Христиан в империи ладно, если одна десятая наберется.
Даже меньше, я думаю. До Смутного-то века христианство в силе быловроде как последние императоры Ромы сами христианами были и по всей Ромейской империи своей вере распространиться помогали. Да только вот бестии одним лишь своим появлением церкви Христовой здоровенную свинью подложилиибо не было о такой напасти в священных писаниях христиан ни полслова. Оно конечно, можно и между строк их читатьда что там! Как по мне, так эти все 'священные писания' только между строк читать и можно, а то в них порой такие непотребства проскакивают, что буквально такое понимать просто тошно выходит. Так вроде и священники христианские из неудобного положения вышлимеж строк свои писания читаяблаго волки, лисы, медведи и бесы всякие, облика богопротивного, в них во множестве упомянуты. Но всё равнопристального рассмотрения такие толкования не выдерживают, потому и слаб нынче в Империи храм веры Христовой. О чем я и сообщил.
Мало кто сегодня в Христа верит, да это мне и неудивительно. Я и сам не верю. По мне, так из нынешних религий вера в Единого наиболее подходящей кажется.
Фыркнул вольп. Губы в улыбке раздвинул.
Еще бы! Умные существа эту религию придумывалине то, что некоторые.
Как то естьпридумывали?
Вольп снова отвернулся и прикрыл глаза.
Религияочень важная часть человеческой жизни не только человеческой. Но у всех шайи религияне одна лишь вера. А еще и знание. Как ты можешь поклоняться ложному богу, если ты еще помнишь, каково этонаходясь рядом со своим Богом воплощенным, нежиться в лучах блаженства, исходящих от него? У вас не так. Десятки верований, и никто не может сказать, какое из них истинное. И, что самое главное, никто и не заметит, если появится еще одно. Мы, шельхалу, всегда старались жить в мире с людьми. Поэтому однажды среди нас возникла мысль о том, что неплохо бы появиться среди людей религии, объединяющей их и тех, кого они называют 'бестиями'. Это бы очень помогло нам и дальше жить в мире. Конечно, сразу заявить о том, что единый бог един и для людей и для бестий было бы, вольп хмыкнул, неумно. Поэтому первоначальные тезисы о бестиях ничего не упоминали. Говорилось лишь о том, что все боги всех верованийлишь ипостаси Единого, в той или иной мере искаженные несовершенным человеческим пониманием. У людей не очень получается придумывать новое. Зато очень хорошо получается развивать и совершенствовать уже известное. До идеи о том, что Единый покровительствует и богам шайивы, люди, дошли уже сами.
Я быстро подавил возникшее желание заорать что-то вроде 'Ты лжешь, тварь' или 'Признайся, что соврал'этак я его только повеселю, разумеется. Вольпу совратькак моргнуть, это всем известно. При этом, однако, врут они очень редко, отлично зная о том, что лучшая ложьэто та, которая полностью состоит из правды. А уж поймать на лжи их и вовсе никогда не удавалось. И не стоит сейчас обдумывать то, что он мне рассказал. А вот зачем он мне это рассказал? И вообщечто-то он чересчур разговорился. А я, соответственно, чересчур уши развесил. Надо бы с этим завязывать. Не к добру это.
Неважно, пожал я плечами, я все равно ни в какого бога не верю. Ни в Христа, ни в Митру, ни в Единого.
Зря. Но в одном ты прав. Неважно. Важно то, что, мы теперь в равных положениях. Раньше у нас была фора. Теперьнет. Ведь ты же не думаешь, что с нами покончено? Что шельхалу, как достойную внимания силу, уже можно в расчет не принимать?
Тыпервый вольп, которого я вижу за крайние семь лет. Так о какой силе ты говоришь, бестия?
Видишь дерево? одним взглядом из под приспущенных век вольп указал на старый засохший дуб, Некогда могучее. Великое. Убитое ничтожным червяком, которого тоже никто не видел.
Я сдержался, ничего не ответил. Провокация жес закрытыми глазами видно.
Вы, ахшаии, очень разные. Среди вас есть и целеустремленные смельчаки и изворотливые хитрецы. Их никак не отличить друг от друга при первом взгляде, но вы все как-то умудряетесь уживаться вместе. Вы очень разные и потому почти не чувствуете единства со своим родом. В этом ваша сила, но в этом жеваша погибель. В начале пришествияназываемого вами Смутным Векомкое-кто из шаии полагал, что именно вы, люди, станете связующим материалом, который объединит всех шаии в единое целое против общего врага. Забавно, но, похоже, к тому всё и идёт. Вот только врагом будете вы сами.
Тут уже я не сдержался.
Что за дурь? Ты бредишь, вольп!
Надейся, чтобы ты был прав. Или, может, ты думаешь, что мы всё забыли?
Что-то это уже на угрозу похоже.
Нет, с металлом в голосе сказал я, не думаю. Между прочим, мы тоже ничего не забыли. И забывать не собираемся.
О! неожиданно мягко сказал вольп. Голову опустил, развернулся. Заглянул мне в лицо с интересом во взгляде, да. У нас найдется, что напомнить друг другу, не правда ли? Вот только есть у вас, людей, такая поговорка, что худой мир лучше доброй ссоры. Мы-то как раз жили в мире с вами. Может, довольно худом, но мире. Не мы начали войну.
Ну-ну. А ведь мне есть, что тебе ответить.
Легко жить в мире, когда его условия диктуешь ты сам. Зря хвастаешься, таким образом жить в мире с бестиями мы тоже умеем. Ты в бордели наши не заглядывал?
Оп-па! В яблочко! Я и не ожидал такой реакциинапрягся он весь, уши прижал, зубы оскалил. Даже короткий приглушенный рык мне послышался. Вот как? Вольп постоял так, скалясь и хрипло дыша, пару секунд, потом выдохнул, расслабился, маску бесстрастия на морду обратно натянул да и шмыгнул мимо меня в повозку. И дверь за собой закрыл, в последний момент только её лапой придержав, чтобы не хлопнула. Эк его проняло! Ай да я молодец: нащупал-таки слабую точкуи какую! Случайно вышло, конечно, но всё равно молодец. А то придумал тоже'есть ли у тебя крылья'. Давай, спроси еще раз что подобное, уж на этот раз я найду, что ответить. Ха!