Что за хрень такая? Точно виски?
Точно. Это самый лучший сорт в Валлории, «Плэмберс», я повторила фразу доктора.
Никогда не слышал о таком, с подозрением заявил он.
«Неудивительно», подумала я, а вслух сказала:
Теперь ваша очередь.
Подожди, мужчина и, открутив крышку пальцами с грязными ногтями, прищуриваясь, нюхал содержимое. Ещё надо распробовать, что ты притащила. Не похоже на виски.
Моё сердце похолодело. Ведь этот нищеброд (о, я даже употребила новое слово из лексикона Лорана) никогда не пробовал изысканных напитков. Что, если такой вкус придётся ему не по нраву? Поди убеди его, что я принесла нечто особенное. Он, небось, и читать не умеет
Тем временем, недолго думая, сторож осторожно плеснул глоток в рот. Замерев и не дыша, я следила за его реакцией.
Ну что? с участием поинтересовалась я, так как на лице мужчины не появилось никакой экспрессии.
Непонятно, заявил мой собеседник и подрагивающими руками вертел и разглядывал бутыль.
Но это точно виски, убеждала его я. Просто другой марки, с которой вы не знакомы.
Подожди, не гони, он поморщился и отмахнулся от меня. Надо вникнуть.
Сторож дотянулся через весь стол за немытой чашкой, выплеснул её содержимое прямо на пол и налил в неё напиток. Внутри меня всё кипело. Ещё минута и я взорвусь! Мужчина не торопясь глотнул виски и стал смаковать его во рту. Сжимая пальцы в кулаки, я еле сдерживала себя на месте.
Ну что, распробовали? нетерпеливо спросила я.
Странный вкус, он покачал головой. На, сама хлебни.
Это было уже слишком! Я выхватила протянутую бутылку, но не для того чтобы пить. Я высоко подняла её и пригрозила (а что мне ещё оставалось?):
Или вы рассказываете про ту девушку, или я сейчас её разобью. Клянусь, я не шучу.
Видимо, моя свирепость сумела испугать сторожа. Он сразу ожил и засуетился:
Только не разбивай! Расскажу всё, что знаю. Только про кого?
У него был такой покорный вид, что я сжалилась и поставила бутылку обратно на стол. Вселенная, дай мне терпения!
Про Изабеллу Конрой, могила в самом конце по левой дорожке. Умерла шестнадцать лет назад.
Сторож непонимающе моргал блёклыми глазами. Затем неторопливо начал чесать бородёнку, приговаривая:
Изольда Ронкой Изольда Ронкой
Да нет же, перебила его я. И-ЗА-БЕЛ-ЛА КОН-РОЙ.
Он испуганно посмотрел на меня и запричитал:
Что-то не помню такую. Точно на моём кладбище?
Я рванула к нему и потрясла за грудки:
Вы обещали мне рассказать. Вспоминайте немедленно!
Мужчина закряхтел, однако, не сопротивлялся. Только я не могла долго находиться в непосредственной близости от его дыхания. Оно было слишком невыносимым. Вот ведь проклятье! Но что мне оставалось делать?
Так, задумавшись на несколько секунд, скомандовала я, выходите на улицу.
И сама же первая выскочила наружу. Сторож, накинув тулуп, послушно вышел следом. Мы отправились на могилу Изабеллымоя последняя надежда заключалась в том, что увидев её надгробие, он вспомнит хоть что-нибудь. Потому как даже малейшая зацепка может привести к чему-то важному.
Мы дошли до ограды, и я жестом показала ему на место захоронения своей тёзки. Сторож потоптался вокруг и, кажется, на свежем воздухе его сознание стало проясняться.
Да, что-то припоминаю, радостно заявил он мне, обнажая ряд плохих пожелтевших зубов.
Вы знали её при жизни? Кто её родственники? Где она жила? Кем работала?
Ой, не гони, взмолился мужичок и почесал в затылке. Да, точно, помню её. Я ж тогда ещё молодой был, работал здесь с отцом. Тогда наше кладбище находилось, так сказать, в расцвете, ведь оно почти в черте города. Всех у нас хоронили. И конторка собственная имелася. Продавали и гробы, и венки, и памятникипостоянно торговля шла
Давайте без ностальгии, я прервала его поток. Вы видели её при жизни?
Да, конечно, быстро согласился сторож.
И тут у меня закрались сомнения. Может, он просто всё путает или фантазирует, чтобы отделаться поскорее, заполучив желаемое? Хотя, глядя на него, я подумала, что вряд ли мужчина отличался богатым воображением.
Так я тебе по делу и твержу, сторож немного рассердился. Ейные же родители держали швейную мастерскую, там, рядом со своим домом на Лесной улице. Вот совпадение, да? Лесная улица в Лесном городе.
Я глубоко выдохнула и снова вдохнула. Похоже, мне никогда не стать терпеливым человеком.
И я пару раз видел её, городок-то маленький, не замечая моей реакции, продолжал рассказ новоиспечённый информатор. Симпатичная девка такая. Потом, на похоронах слухи ходили, что она отравилась чем-то. Даже следствие шло. Только ничего не разобрали. Одна у родителей была. Как те горевали! Мать каждый день сюда на могилку ходила, разговаривала с ней. А через год и сама усохла. От печали, видать. Её похоронили уже на новом кладбище, на выселках. Отец затем одинёшенек сюда наведывался, старенький, с палочкой. Иногда гляжу в окошкоза весь день никого нет, а он ковыляет. Но и тот, кажись, лет пять назад помер. Больше родственников ихних и не имелось.
Сторож прервался и сплюнул в сторону. В моём же горле ком встал. Преждевременная смерть тёзки и горечь её родителей задели меня за живое.
Где они жили, где эта Лесная улица? оставался шанс, что я могу пообщаться с соседями, раз родных у Изабеллы не осталось.
Ты что, отмахнулся мужичок. Как раз пять лет назад там все домишки снесли и построили санаториум. Место хорошее, рядом с лесом. Жителям, стало быть, выплатили компенсации. Так что люди разъехались оттуда кто куда.
Я судорожно думала, какую ещё информацию возможно получить от служителя кладбища. Неужели он уже выложил всё, что знает?
Вы помните, где она работала?
Прислугой, но у когои тогда не знал, мой собеседник развёл руками. О, кстати! У неё ж жоних имелся.
Это меня приободрило. Он-то, надеюсь, жив-здоров и сможет что-то рассказать?
Как его зовут? Где живёт? Как выглядит?
Сторож даже оторопел:
Ну ты и спрашиваешь. Он всего два раза здесь был. На похоронах и потом через месяц, словно попрощаться приходил. В военной форме. Стало быть, уехал. С тех пор ни разу не приезжал или я не видел. Имени его не скажу, мы с ним на брудершафт не пили. Но такойлет двадцать пять, росту среднего, лицо обыкновенное.
Я вздохнула. С такими данными далеко не уедешь. Бывший женихуж ни его ли я должна найти? Как выйти на военного без имени и особых примет? Сейчас ему должно быть около сорока. Наверняка, женился, раз больше не приходит. Да и если найду? Сказать: мне некий голос велел вас разыскать и привести? Мол, что-то давно вы не навещали могилу своей бывшей невесты.
Уже из отчаяния я спросила:
Почему на памятнике вишнёвое дерево? Что оно означает?
Мужичок поднял глаза к небу, закусил губу и помотал головой:
Вот чего не знаю, того не знаю. И правда, зачем тут вишня? Это же не сад, здесь мёртвое тело в гробу лежит
Опечалившись, я поняла, что мама была права. Какой ерундой я занимаюсь! Хотя, что мне ещё делать? Надо ехать в библиотеку, найти новые ноты для работы. Моя жизнь заключена в нашем бродячем театре, а не в поисках смутных призраков прошлого.
Ты чего пригорюнилась? сторож заметил мой расстроенный вид, когда мы уже пошли обратно. Зачем тебе она? Ты ей кто?
Никто, тихо призналась я.
Заходи почаще, а то мне бывает скучновато, он вошёл во вкус. Например, могу отвести к склепу покойной дочки мэра и рассказать много историй про неё
Спасибо за помощь. До свидания, развернувшись, я направилась к выходу.
«Зачем сказала ему «до свидания»? Ведь я не собираюсь больше приходить сюда, даже если в моей голове будут всякие голоса», твёрдо пообещала я себе.
Разочарованная, я села в карету и попросила Шаля отвезти меня в библиотеку. Мы медленно ехали, а я всё не могла остановить свой внутренний диалог:
А что ты ожидала услышать? Что она была певицей в театре, как и ты? Что и тебя ждёт такая же судьбаумереть молодой?
Не знаю.
Или что тыеё перевоплощение?
Не знаю.
И «найди». Кого найди? Родители умерли, жених уехал воевать. И если он жив, зачем ему возвращаться сюда спустя семнадцать лет?
Не знаю.
И тому подобное. Настроение резко ухудшилось. Мне опять захотелось забиться в какой-нибудь уголочек и плакать там по Гарольду. Будь он рядом, то сказал бы: «Изабелла, не трать время на глупости. Пой и радуй других. С нетерпением жду твоего концерта в Столичном городе».
Тут меня осенило. Ведь скоро мы будем гастролировать в столице, везде расклеят наши афиши. Он точно придёт. Я с радостью начала предаваться мечтам, что увижу его в первом ряду зрительного зала, как Гарольд вежливо постучится ко мне в гримёрку с огромным букетом роз
Эти радужные фантазии приободрили мой дух. Нужно срочно выучить несколько красивых песен, чтобы поразить его.
Как раз в тот момент мы подъехали к библиотеке. Она представляла собой небольшое одноэтажное здание серого цвета.
Спасибо, вы можете быть свободны. Я вернусь сама, сообщила я кучеру и зашла внутрь.
Мне нравилось бывать в таких зданияхздесь царила атмосфера тишины и размеренности. Время словно останавливалось, никуда не нужно спешить, можно просто наслаждаться покоем и знакомиться с изданиями, в которых так много самой разной информации. Для среднего класса книги всё ещё оставались дорогим удовольствиемих выдавали для чтения только в самом здании, а доступ в библиотеку был по платному абонементу.
Внутри помещения, разделённого на читальный зал и хранилище, было пусто. За одним из столов я увидела единственного человекадядю Октавиус, он пришёл даже раньше обговоренного часа. Наверное, ему не сиделось без дела в санаториуме. Я тихо подошла и села рядом.
А, привет, дядюшка чмокнул меня в щёку и продолжил разглядывать какие-то сборники с лупой. Вот смотрю, чем богаты местные книгохранители.
Есть что-то интересное?
Да я только начал, заявил он. Бумаженция от Драйзера очень помоглабез неё нам бы ничего не выдали, так как мы не местные жители.
Прямо перед ним на столе лежала целая кипа рукописных и печатных нот. Дядюшка пододвинул мне часть:
Давай, выбирай новые песенки.
По очереди я брала тонкие сборники и пыталась про себя проиграть мелодии. Но где-то мне не нравились слова, где-то музыка пришлась не по вкусу, а в некоторых потрёпанных временем манускриптах невозможно было понять, что именно подразумевали авторы.
Вскоре вышел библиотекарьмаленький, ниже меня, древний старичок с солидными седыми усами и пенсне на носу. Он притащил очередную кучуоказывается, дядя Октавиус серьёзно его озадачил. Мы провели пару часов, знакомясь с материалами, и в итоге отобрали несколько пьес и песен, которые пообещали вернуть через пару дней.
Оставалась последняя пачка нот. Впрочем, мой энтузиазм уже иссяк, и захотелось пойти на свежий воздухпомещение библиотеки не проветривалось. Но когда я проходила мимо стоек с книгами, находящимися в открытом доступе (всякое дешёвое, непритязательное чтиво), то заметила подшивку местного «Городского листка». Меня словно молнией ударило.
Я сразу же вернулась обратно к библиотекарю, сидевшему за конторкой и не торопясь составляющему каталог:
Подскажите, есть ли здесь подшивки местного «Листка» шестнадцатилетней давности?
Конечно, есть. Но не тут, а в архиве, подняв удивлённые глаза, опешил служитель.
За этим архивом я была готова бежать на край света! Только содержит ли он то, что даст мне подсказку?
Где он? требовательным голосом спросила я.
Хранитель книг насупился и скривил губы:
Девушка, что за муха вас укусила? Конечно, архив находится здесь. Где же, по-вашему, ему ещё быть?
Где здесь? я нетерпеливо обернулась.
В подсобном помещении, объяснил старичок. У нас редко кто спрашивает старые газеты.
Пожалуйста, мне нужно срочно ознакомиться с подшивкой, я вцепилась в деревянное ограждение и чуть ли не перелезла на его сторону.
Библиотекарь нехотя поднялся и пошёл искать ключи. Я же не сводила с него взгляд.
Хорошо, только ради доктора Драйзера. Идёмте, смилостивился он и жестом пригласил меня пройти по тёмному коридору.
Оглянувшись, я увидела, что дядя по-прежнему сидел, закопавшись в нотах. Полчасика ещё есть! Мы пришли в изолированную комнату, заполненную плотно приставленными стеллажами с пожелтевшими газетами.
Так какой период вас интересует? переспросил старичок.
Шестнадцать-семнадцать лет назад, уточнила я.
Он медленно походил между полок, затем принёс стремянку и достал толстую подшивку, покрытую слоем пыли. Но я уже заметила, что это газета «Листок» нужной мне давности.
Вы можете читать архивные издания только внутри, их запрещено выносить куда-либо, произнёс библиотекарь назидательным тоном не без некоторого удовольствия от собственной власти.
Ладно, согласилась я, заприметив около единственного окна столик и стул.
Старичок зашаркал обратно в зал. А я перевернула годовую подшивку ровно в середину, в то лето, в поисках дня моего рождения и смерти другой Изабеллы Конрой.
«Городской листок» выходил еженедельно и состоял всего из двух страниц. Первая преимущественно была официальнойздесь шли послания горожанам от мэра, публиковались королевские законы. Вторая страница являлась более развлекательнойтут размещали анекдоты, забавные происшествия, математические головоломки. Криминальная хроника встречалась редкокак я поняла, в небольшом городке практически отсутствовала серьёзная преступность. Пока я просматривала «Листки», то встречала информацию о конокрадах, рыночных воришках, а также о некоем так и непойманном серийном бандите, грабившем прохожих по ночам.
Наконец, я добралась и до нужной даты. В первым выпуске, идущем после неё, не было никакого упоминания об интересующем меня происшествии. «Впрочем, его может не быть совсем», заявил мой внутренний голос. Но я продолжала тщательно просматривать все заметки.
Есть! В следующем «Листке» на второй странице шло короткое интервью с шефом полиции Фитчем Арком. В общих чертах он рассказывал о своём подразделении и сказал пару фраз, которые я ждала.
« В Лесном городе очень низкий уровень преступности, почти нет тяжких причинений вреда здоровью или умышленных убийств, заявил констебль. Да, ходят слухи о странной смерти Изабеллы К. Но мы выяснили условия произошедшего, провели следствие, опросили родственников, подозреваемых и, пусть её безвременная кончина действительно кажется подозрительной, сейчас у нас нет оснований полагать, что бедняжка стала жертвой злого умысла. Скорее всего, она умерла в результате отравления неизвестным испорченным блюдом. К сожалению, наш местный судебно-медицинский эксперт не смог выявить точную причину произошедшего, хотя я уверен, что это несчастный случай. Тем не менее для выявления полной ясности мы задействуем прибывающего к нам завтра столичного эксперта».
Я судорожно начала перебирать номера дальше, попутно чихая от осевшей на подшивке многолетней пыли. Что же сказал специалист из столицы? Только в следующих «Листках» по данному делу больше ничего не упоминалось. Как так? Я снова вернулась к исходной дате и с удвоенным вниманием медленно просматривала все заметки. Шли недели, месяцы, шеф полиции фигурировал в других статьях, но к делу Изабеллы К. он не возвращался.
Оставался последний в том году «Листок». Без всякой надежды я вяло просматривала изданиеведь уже прошло полгода со дня смерти девушки. Наверно, и дедушка заждался. Лишь бы он не вышел искать меня на улицу, ведь я даже не предупредила его о том, куда отлучилась.
На второй странице газеты опять опубликовали интервью с Фитчем Арком. Судя по представленной информации, этот пятидесятилетний мужчина довольно добросовестно относился к работе. Мне было с чем сравниватьв Туманном городе я уже познакомилась с местным констеблем Эндрюсом и столичным следователем Гарольдом. Ах, Гарольд Только я хотела опять помечтать о нём, как взяла себя в руки и стала внимательно читать статью.
Она была довольно доброжелательной и предсказуемой. Шеф полиции в очередной раз утверждал, что общественная безопасность под контролем, преступности нет, раскрываемость растёт, сотрудники получили благодарности из департамента юстиции Столичного города. Но в конце интервью всё же затронули и волнующий меня вопрос.