Нет, это то, от чего мы спаслись. Мы не осмеливались бороться с ним. И это было совсем не так
Там было меньше огня, сказал Мэтт.
Преуменьшение века.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ: ФИНВИЗИТЫ НЕ ТОГО ТОРСЕНА
Наблюдая за тем, как Райдеры разбивают новый лагерь на краю Пустоши, Фин чувствовал себя так, словно ничего не изменилось. Он жил в суровых условиях, путешествовал с детьми, наделенными необычными способностями, и не был уверен, что готов к любой схватке, которая неизбежно последует. Разница в том, что эти дети наблюдали за нима не за Мэттом или Оуэномв ожидании инструкций. Райдеры рассчитывали на него и вместо того, чтобы радоваться этому, он жалел, что не позвал Мэтта посоветоваться, как с этим справиться, особенно когда увидел мэра Торсена, дедушку Мэтта, идущего к нему через лагерь Райдеров.
Фин никогда не любил никого из Торсенов, пока они с Мэттом вместе не сразились с несколькими троллями и разными монстрами. Ему нравилось, что Торсен не делал ничего такого, что могло бы изменить мнение о Фине у остальных. Все было обоюдно. Ни одна семья не любила другую. Они смотрели на все по-другому очевидно, кроме Рагнарёка. Мэр Торсен отдавал приказ кучке Брекков выполнять грязную работу, в то время как Фин был на стороне Мэтта Торсена. Эта история с апокалипсисом все запутала.
Но Фин по-прежнему был непоколебим в своей антиторсеновской позиции. Он встретил другого Торсена, который выстрелил в Мэтта дротиком с транквилизатором и угрожал Лори, и теперь он стоял в лесу с вождем рыжеволосого клана. Мэр Торсен был единственным доказательством того, что большинству Торсенов нельзя доверять.
Я рад, что ты проявил здравый смысл, молодой человек, сказал мэр. Череп сказал, что может поговорить с тобой, чтобы мы могли доставить тебя на твое законное место, и вот ты здесь.
Череп загнал меня в угол, угрожал моим друзьям и заставил драться с ним. Фин сердито посмотрел на старика. Это ко мне не относится.
Вокруг них патрулировали и наблюдали волки. Фин не был уверен, что именно слышат Райдеры, но ему тоже было все равно. Частью помощи стае было дать им понять, что они находятся не на той стороне предстоящей битвы. Они уже должны были знать, что доверять мэру Торсенуплохая идея, но этот факт явно ускользал от них.
Детали не имеют значения, великодушно сказал мэр. Дело в том, сынок, что теперь ты здесь. Чемпион Локи, готовый повести монстров в великую битву.
Моя кузиначемпион Локи, возразил Фин, прежде чем понял, что может подвергнуть ее опасности.
Нет, сынок, это вы оба, сказал мэр таким тоном, словно разговаривал с маленьким ребенком. Девушка находится на другой стороне. Ты ведешь за собой монстров. Локи был хитрецом, многогранным Богом, а это значит, что за эту битву его потомки будут сражаться с обеих сторон.
Фин уставился на мужчину, чувствуя, как кусочки стали вставать на свои места. Дело было не в том, что Норны указывали на него или Лори, когда направляли Мэтта к чемпиону Локи. Это были они оба. В этом был какой-то странный смысл, но это не помогло. Он предпочел бы вообще не быть чемпионом, чем быть чемпионом злодеев.
Я не причиню вреда Лори, возразил Фин, глядя прямо на мэра. Я обязан делать то, что лучше для стаи, но ни в коем случае, стае не нужно причинять боль ей или Мэтту.
Мэр рассмеялся:
Ну, конечно же, нет! Это не твоя роль. Мэтти сражается со Змеем, и Лори будет сражаться со своими собственными врагами. Ты ведь не так хорошо знаком с мифами, как следовало бы, не так ли?
Фин уставился на него, не понимая, как он мог так спокойно обсуждать возможную смерть своего внука.
Мифы не высечены на камне. Если бы это было так, мы бы не смогли вернуть Болдуина обратно, заметил Фин.
Значит, у тебя было лекарство? Сделал ему искусственное дыхание? Но это еще не значит
Нет, перебил его Фин. Мы отправились в Хель.
Чушь собачья!
Фин пожал плечами и продолжил:
Мы там познакомились с моей тетей. Ну, знаешь, той, которая правит загробной жизнью? Мы спасли Болдуина от смерти. Мы привели его обратно. Я, Лори и Мэтт.
Мэр с минуту, молча, смотрел на него.
Что же ты наделал?
Изменил судьбу, твердо сказал Фин. Мы можем это сделать. Мэтт не должен умирать. Ничего из этого не должно случиться.
На какое-то мгновение ему показалось, что он добрался до мэра. Он думал, что ему удалось достучаться до этого человека, и надеялся, что наконец-то на их стороне окажется взрослый человек. Было страшно пытаться спасти мир. Они делали это, но было неприятно, что никто из взрослых этого не понимал. Как будто они не могли ни верить, ни надеяться. Если это и значит быть взрослым, то Фин был рад, что он все еще ребенок.
Нет, ответил мэр. Вот и все, просто нет. Он покачал головой, и Фин понял, что он не собирается слушать.
Парень попробовал другой подход.
Но ты же хочешь спасти его, верно? Почему ты помогал спасти Мэтта, когда дом провалился под землю, если хотел, чтобы он умер? Есть и другие варианты. Может быть, мы все сядем и
Нет, повторил мэр. Мой внук должен быть сильным и готовым к борьбе с Мидгардским Змеем. Я помог ему, потому что он не должен умереть до финального боя.
Всякая надежда на то, что мэр Торсен может колебаться на своем пути, тут же исчезла. Он не изменит своего плана принести в жертву Мэтта. Фин был так зол, что его голос дрожал, когда он сказал:
Так ты хочешь, чтобы Мэтт стал сильным, прежде чем умрет?
Да, ответил мэр.
А тебе никогда не приходило в голову, что Мэтт может победить? спросил Фин. Что, может быть, мы могли бы работать вместе и остановить конец света? Ты мог бы ему помочь. Он твой внук, и он чемпион Тора.
Мэр вздохнул.
Дети! Ты просто не понимаешь. Ты не можешь остановить судьбу. Мы не можем отвратить Рагнарёк! он повысил голос и оглянулся на Райдеров. Это начало новой эры. После битвы мы станем правителями нового мира. Волки могут свободно бродить. Мы построим новый мир пригодный для богов. Подходящий для нас.
Райдеры, очевидно, прислушивались. Они прекратили свои занятия и стали наблюдать за стариком. Было жутко, когда они улыбались ему и кивали, как будто он был в здравом уме. Может быть, он и выглядел нормальным, но изрекал такие теории, которые только сумасшедшие могли принять.
В наших жилах течет кровь богов, продолжал мэр. Мы станем правителями нового мира.
И жертвовать членами своей семьи ради этого идеального мираэто нормально для тебя? тихо спросил Фин.
Мэр невозмутимо встретил пристальный взгляд Фина.
Конечно, я не хочу приносить его в жертву, но Мэтт умрет смертью героя и отправится в Валгаллу, загробный мир для сильных и храбрых. Там он будет счастлив.
Мэтт был бы счастливее живым, заметил Фин.
Это не твоя забота, Фенрир. Твоя рольвести наших монстров в бой. Эти прекрасные молодые волки и существа, которые восстанут мэр сделал паузу и ухмыльнулся, словно речь шла о каком-то параде в Блэквелле, а не о конце света и миллиардах смертей. Затем он снова встретился взглядом с Фином. Ты будешь на переднем крае наших войск, когда начнется сражение.
Все Райдеры внимательно наблюдали за ними, и на мгновение Фин почувствовал себя вполне нормально, став их вожаком. Быть главным означало ставить их потребности на первое место. Независимо от того, какую роль судьба запланировала для любого из них, Фин нес ответственность перед волчатами, наблюдающими за ним прямо сейчас. Он не собирался слепо следовать чьим-то планам. Дело было не в том, умрет он или нет. Он неоднократно бросался навстречу опасности, но делал это потому, что планы младшего Торсена были разумны и логичны. Есть вещи, ради которых стоит рискнутьспасение мира было одним из них.
Тебе понадобится нечто большее, чем это, чтобы убедить меня, что поддержка твоих плановсамое лучшее для Райдеров, сказал Фин голосом, предназначенным для того, чтобы быть услышанным.
Мэр скрестил руки на груди и посмотрел на Фина от подошв рваных башмаков до кончиков лохматых волос, прежде чем сказать:
Чемпион Локи поведет за собой монстров. Если ты не сделаешь свою работу, я уничтожу всех этих оборванцев и твою кузину тоже. Он дружелюбно улыбнулся, как будто только что не угрожал всем знакомым Фина. Он, как и большинство Торсенов, не беспокоился о Брекках. Фин уже заметил вспышку беспокойства на лице мэра, когда упомянул о смерти Мэтта. Он явно заботился о своей семье. Но это вовсе не означало, что Брекки ему небезразличны.
Брекки не повинуются Торсенам, заметил Фин, думая обо всех членах своей семьи, которые оказались в беде. Торсены были законом, а Брекки нарушали его. Это был факт.
Мэр просто сказал:
Ты сделаешь свое дело, как и Мэтти.
Не говоря больше ни слова, старик повернулся и пошел прочь, оставив Фина с толпой волчат, которые внимательно наблюдали за ним. «Лидерствотяжелое бремя», подумал Фин. Он оглянулся на детей. Страх был очевиден на многих лицах. Он знал только одну вещь, которая могла бы помочь им понять его позицию.
Даже если бы я не был связан законом волчат, я бы никому не позволил причинить вред моей кузине. Вы все знаете, что я уже много лет плачу долги Лори. Я не подведу людей, которых поклялся защищать. Я сделаю то, что должен сделать, чтобы она была в безопасности, так же, как и ребята с ней. Я собираюсь найти способ защитить всех нас. Он старался не кричать на них, потому что всегда не доверял Торсену. Ну, не доверял тому, кто не был Мэттом. Как можно спокойнее Фин добавил:Следовать за Торсеномне самая лучшая идея для Брекков, и следовать за этим Торсеном действительно, правда не стоит.
Парень не стал ждать, чтобы узнать, что они все думают. Вместо этого он направился прямо к палатке Черепа, которая была первой, которую Фин приказал построить. Ему нужно было посмотреть, как идет его выздоровление, и, если возможно, получить от него какую-то информацию. Череп был вожаком с тех пор, как образовалась эта стая. Он был там самым старым и сильным ребенком, и никто не стал бы оспаривать его лидерство. Это означало, что он знал все о стае а значит, Фин должен был завоевать его доверие, если хотел спасти стаю от безумных планов мэра.
Старший мальчик выжидающе посмотрел ему в глаза, когда Фин влетел в палатку.
Итак начал Череп.
Значит, именно из-за этого сумасшедшего ты и поймал меня в ловушку. Фин плюхнулся на пол палатки.
Да.
А ты веришь во все этолучше-покончить-с-миром-и-возродить-из-пепла? спросил Фин.
Некоторое время Череп молчал. В этот момент он выглядел странно нормальным, как будто не был тем самым ребенком, который мучил Фин в течение многих лет. А потом он все испортил, сказав:
Большую часть времени.
Фин фыркнул.
Череп ухмыльнулся.
Они сидели, молча глядя друг на друга в течение почти мирного момента, прежде чем Череп добавил:
Не похоже на то, что может быть хуже, чем сейчас, понимаешь?
Фин навострил уши, как волк, каким он иногда бывал. Была причина, по которой Череп сотрудничал с мэром, и, возможно, если Фин поймет это, то сможет все изменить. Будучи Брекком, он понял, что люди часто принимают плохие решения не потому, что они плохие, а потому, что они напуганы или сердиты.
Мне нужно подумать о моей сестре, продолжал Череп. Мне нужно подумать о том, что будет лучше для стаи ну, я так и сделал, пока ты не взял верх. У меня тоже есть младший брат, понимаешь? Я никогда его не увижу и тоже не хочу такой жизни для него. Жить так, как мы живем, постоянно переезжая, устраивая походы, сражаясь. Это становится трудно. У меня есть шрамы, которые я даже не помню, как получил. Моя сестра справляется с этим, но она необычная девушка.
Лающий смех вырвался прежде, чем Фин успел его заглушить. Хэтти была скорее волчицей, чем девочкой. С годами Фин был почти уверен, что он стал бояться ее больше, чем Черепа.
Череп продолжал говорить так, словно ничего не слышал.
Я знаю, что твой отец в тюрьме. И мой тоже. Как и мой старший брат. Разве не было бы лучше, если бы нам не пришлось жить так, как мы живем?
Фин мог бы ожидать от Черепа очень многих ответов. Но вот чего он никак не ожидал, так это той надежды, которую услышал в голосе парня и Фин его понял. Он действительно так думал. Он не видел ни одного из своих родителей дольше, чем мог себе представить, и большую часть жизни провел среди разных родственников от неприветливых до полутолерантных. Его кузен Крис был одним из лучших, но это не означало, что Фин раз или два не ощущал жала его кулака. Просто все было так, как оно есть.
А что, если это вовсе не обязательно?
Он не был уверен, что жизнь станет лучше, если отца выпустят из тюрьмы. У Фина было немало смутных сомнений на этот счет, но надежды Черепа на что-то лучшее, чем та жизнь, которую они все сейчас вели, были весьма соблазнительны.
Я понимаю, осторожно сказал он. Я тоже хочу другой жизни. Я даже пытался устроить ее, пока ты Он оборвал себя, тряхнув головой, не в силах думать о короткой попытке быть на правильной стороне предстоящего боя. Размышления о его неудачной попытке стать героем приведут только к тому, что он еще больше разозлится на Черепа. Фин отбросил эти мысли и продолжил:Дело в том, что я не думаю, что следовать за Торсеном в его безумном плане уничтожения мираэто способ заполучить мир.
Череп пожал плечами.
Не уверен, но у меня нет лучшего плана. Стаи Райдеров, о которых я знаю, поддерживают его. Он потянулся, поморщился и добавил:Я не мыслитель, Фин. Я ведь тоже не чемпион Локи. Теперь это твоя стая. Ты же сам навещал Хель. Ты тот, кто должен привести нас и монстров к победе. Я пойду за тобой. Мы все пойдем только не убивай нас.
Фин пристально посмотрел на него. Он не был уверен, что этот проблеск страха и доверия старшего мальчика был лучше, чем слушать безумие Черепа или нет. С одной стороны, было легко думать о Черепе и остальных Райдерах как о врагах. С другой стороны, Фин был в чем-то похож на них: Череп хотел лучшей жизни; он хотел защитить свою семью, и хотя Фин не видел в Хэтти ничего такого, что стоило бы защищать, он знал, что сделает все, чтобы защитить Лори.
Так они и стояли, каждый мальчик молчал, пока их не прервало появление девушки, которую Фин с радостью скормил бы чудовищам, если бы смог вызватьАстрид, той самой девушки, которая отравила Болдуина омелой и убила его. Фин был бы рада никогда больше ее не видеть.
Фин, сказала Астрид.
Это было все, что она успела сказать, прежде чем он бросился на нее. Он знал, что она не волчица, но она была убийцей. Это отменяло правило не бить девушек, которое он использовал с не-волчатами.
Она встретила его атаку своей. Он нанес первый удар, но она уклонилась, и вместо того, чтобы попасть ей по губам, его кулак скользнул по краю ее челюсти. Ее колено быстро поднялось, но он уже отодвинулся назад, и ей не удалось сбить Фина с ног этим грязным движением.
Ты убила Болдуина, прорычал Фин и попытался сбить ее с ног.
И ты вернул его обратно, возразила она, быстро ударив его одним-двумя кулаками. Судьба.
Следующий удар Фина отбросил ее назад, но не так сильно, как следовало бы. Она была сильной, намного сильнее, чем должна быть человеческая девушка.
Я мог бы и потерпеть неудачу. Он мог бы остаться мертвым, завопил Фин. Мы все могли погибнуть в Хель.
Астрид наблюдала за ним с таким вниманием, которое казалось неуместным. Она ударила кулаком, с силой откинув его голову назад.
Он пристально посмотрел на нее, одновременно гневаясь и планируя что-то. Она сражалась на удивление хорошо, достаточно хорошо, чтобы он был удивлен, что Мэтт преуспел в своей борьбе с ней после смерти Болдуина. Очевидно, она скрывала это от них вместе со своей преданностью врагу и убийственными намерениями по отношению к Болдуину.
Ну и что же? Она ждала, что он что-нибудь придумает, и насмехалась над ним. Ее глаза сузились.
Астрид была в их лагере, окруженная волками. Волки не позволяли не-волкам путешествовать или оставаться с ними. Как же он не догадался, что она волчонок? Она обманула их всех. Это имело смысл для Лори и Мэтта, но Фин мог узнать и других таких же, как они.
Так ты волк? выпалил он, остановившись от шока, и при этом он опустил свою защиту достаточно долго, чтобы Астрид нанесла ему сильный удар в живот. Черт.
Не волк. Она ухмыльнулась, опустила кулаки и отступила на несколько шагов, стараясь оказаться вне его досягаемости. Я всего лишь девочка, Фин.
Нет, это не так. Он оглянулся на Черепа, который наблюдал за ними с явным удовольствием. А она обычно здесь бывает?
Череп покачал головой.
Босс сказал, что привезет ее с собой. Сказала, что она останется с нами. Я не знаю точно, кто она, но она не волк. Мэр говорит, что она будет участвовать в большой драке, и мы должны защитить ее, так что ты не можешь ничего с ней сделать если только она не сделает что-то новое, чтобы расстроить тебя. Она очень важна для старика.