Я попросил прокурора дать мне это дело. Оно было сравнительно небольшим, и я изучил его за вечер. В нем оказалась масса неисследованных вопросов. Все обвинение строилось лишь на одном признании. Я решил встретиться с Заступой. Нужно было поговорить с ним откровенно, по душам.
Его привели ко мне утром следующего дня. Было ему более сорока лет, лицо напоминало печеное яблоко, серые глаза точно выцвели, одежда сидела мешковато. Был он, как ни странно, в хорошем настроении и сразу сказал мне:
Я признаюсь! Порезал мужика! Судите!
Я предложил ему сесть, угостил папиросой.
За что отбываете срок?
Заступа ответил не сразу, сладко затянулся, выпустил вверх дым.
Хм, гражданин начальник, зачем вспоминать старое Лучше пойдем по новому.
Мой долг интересоваться всем.
Заступа взял новую папиросу, прикурил.
Неинтересно! У растяпы чемодан свистнул. Так сказать, кроха-буравчик. По-вашемуразбойник. Ну, немножко причесал ему шевелюру и деланно улыбнулся. Открыл крышку, а там всякая, простите зубная щетка, нафталин, помада, женские панталоны. Деньги я взял, а ту чертовщину бросил. Дали мне за этона всю катушку. Сижускучаю, нудно, холодно и голодно. Вишь, какой худой! Кровь жабьяне греет. А тут у васлампосе! тепло, мухи не кусают, комары не сосут. Завидую. Там же онибудто скорпионы. Житья нет от них.
Семью имеете?
Семью? Ха, ха! А на шут она мне! Измена, обман, развод Бобылем лучше. Ни кола ни двора. Вольная птица.
До этого вас тоже судили? интересуюсь дальше.
Эх, гражданин начальник! Было дело. За махонькую кражу взяли. Закатушили на два годочка.
Значит, вы его убили? неожиданно задал я вопрос.
Не не убивал Мокрого у меня нет. Подрезатьподрезал, так мне сказали. Заступа вскочил, потом сел и заерзал на стуле, стал рыться в карманах. Я догадалсяищет папиросы.
Можно? показал он рукой.
Я подал ему пачку своих. Он взял папиросу, подул в мундштук, размял табак, прикурил. Сладко затянулся и закашлялся. Глотнул из стакана воды, потянулся.
Не выспались?
Какой там сон в КПЗ! Голые доски, ехидно улыбнулся. Может, подскажете, пусть матрац подкинут.
Режим для всех одинаков, разъяснил я ему.
Помолчали. Заступа продолжал курить, выпуская из носа дым. Левая рука его лежала на коленях, заметно вздрагивала.
Ну, а теперь расскажите не спеша, все по порядку, предложил я ему.
Заступа поднял на меня серые глаза, прищурился.
Там в деле все есть. Ничего нового, ответил, тряхнув головой.
Дело делом, а вы расскажите сами, так понятнее, попросил я снова.
Он, как видно, хотел выпытать у меня о судьбе потерпевшего. После выкуренной папиросы будто невзначай бросил:
Начальник, скажите, тот мужик убит или вы меняна пушку?
Убит, ответил я ему.
Да, ситуация, скажем, фронтовая, буркнул он.
Снова закурил и занервничал: тер пальцами виски, хватался за сердце.
Болит? посочувствовал я.
Ноет, выдавил. Так всегда перед следователем.
Затем приподнялся, шумно скрипнул стулом.
Слушайте. Было, значит, так. Знать, иду по селу. Мужик мне навстречу Пьян, конечно. «Дай прикурить», попросил его. А он как бычок: «Какой я курец»и как двинет меня в скулу. У меня из глаз искры Вы бы тоже не выдержали. Я со злости его ножичкомраз. Вот сюда, поднял рубаху и показал место ниже пупка, куда он якобы нанес ножевое ранение. (У потерпевшего жерана прямо в сердце). Снова закурил, задумался и неожиданно попросил:Покажите мне того мужика. Я его сразу опознаю. Интересный мужик!
Я не ответил и еще больше насторожился.
«Что же побудило этого человека взять на себя тяжкое преступление? Подговорили?»
И тут же поползли другие мысли: «Как же Заступа мог знать о преступлении, совершенном здесь, в далеком селе?»
Отогнав сомнения, спросил:
Сможете показать то место, где вы совершили преступление?
Нет, ответил раздраженно Заступа. Чего не могу, того не могу. Было темно, дул встречный ветер, такой колючий, что аж дух захватывало.
Он снова задумался, будто вспоминал тот роковой вечер. В глаза мне не смотрел, боялся выдать себя. Погасив в пепельнице папиросу, взял новую, прикурил. Его лицо осунулось еще больше, стало землистым, нижняя губа заметно вздрагивала.
Опишите внешность того мужчины. В чем был одет, попросил я.
Заступа задумался, глубоко, с шумом вздохнул и тихо, как-то разочарованно промолвил:
Дело было осенью. Значит, мужик был в пальто. В черном пальто. Это уж точно.
А на голове?
Шапка, конечно.
Посмотрел на меня, проверяя, поверил ли я ему, и тотчас же добавил, но уже тише:
В чем же в такую погоду ходят? (По материалам же дела потерпевший был в фуражке и не в пальто, а в сером плаще).
Какая обувь? продолжал допытываться я.
Он заерзал на стуле, потянулся к папиросам, ехидно улыбнулся:
Гражданин следователь, зачем вам вся эта мелочь? Что на нем? Никто до этого меня не спрашивал. Главное то, что я его подрезал.
Я настаивал на своем.
Заступа на мгновение задумался, затем вскочил.
Должно быть, в сапогах. Не иначе. (По делув ботинках).
В дальнейшем Заступа стал еще больше придумывать, лгать, говорить невпопад, но я не отступал, задавал новые и новые вопросы, все сильнее убеждаясь: Заступа не убивал Симчука.
Но мне хотелось, чтобы он сам убедился в этом и отказался от своих показаний.
Однако Заступа еще держался.
В это время в кабинет зашел начальник уголовного розыска Проскурин, и я обрадовался. Для быстрой развязки разыгранного Заступой спектакля нужен был именно Проскурин. Поэтому я пригласил его сесть.
Сами откуда родом? продолжал я допрос.
Заступа деланно усмехнулся.
Гражданин следователь! Вы опять за свое! Подрезал-то я Все ясно, как божий день Могу перекреститься.
А все же интересно, как вы попали сюда?
Заступа посмотрел на Проскурина.
Да, да, расскажите, поддержал меня Проскурин.
По совести? переспросил Заступа.
Я кивнул головой.
Ехал поездом. Сошел. Хотел посмотреть село. Говорят, оно очень старое. Еще Петр Первый заложил его. Ну и пошел.
Ночью? остановил я его.
А что? вспыхнул Заступа.
И что же дальше?
Заступа посмотрел на Проскурина и сказал:
А дальшеприехали! Теперь вы спросите: кто мой дедушка? Не был ли он в белой армии? Служил ли я у Колчака? Не была ли моя бабушка царицей?.. Он явно издевался надо мной.
Приехал, а дальше? вмешался Проскурин.
Ох и интересные вы людихотите все тонкости узнать? возмутился Заступа. Ну, заночевал на вокзале. Мне пуховая перина не нужна. Под голову кулак, и все. Рядом буфет, выпил пивамало. Пошел искать ресторан. А дальше вы уже знаете
Выходит, вы приехали специально посмотреть старое село? Каким же поездом? спросил я.
Ну и хитер же ты, начальник. И это хочешь узнать. Другие не интересовались. Вам надо знать? наигранно произнес Заступа. Хотите правдуя не выдумал, не хочу подводить свою зазнобу. Муженек ее в командировку тю-тю, а я в тепленькую постельку. Ух и горячая, зараза.
Закурил.
В чем вопрос, я же не кретин! Подрезал! Я не откажусь, хоть режьте на кусочки, поклялся Заступа, стуча себя в грудь.
Мне осталось выяснить, что Заступа скажет о ноже, хотя и без этого все было ясно. Заступу придется этапировать обратно в места заключения.
Проскурин сник, сидел тихо и ждал.
Значит, вы подрезали?
Ну я же, я! крикнул Заступа.
Каким ножом?
Ножом? Обыкновенным. Сам делал, ответил не задумываясь.
Нарисуйте, предложил я ему и положил перед ним чистый лист бумаги и карандаш.
Видите ли, я не художник. И зачем это вам, начальник?
Для дела.
Он насупился, почесал затылок, что-то залепетал про себя и попросил закурить.
Ну, ну, рисуйте, подгонял я его.
Но Заступа тянул, ерзал на стуле, понимаяего загнали в угол. Встала новая проблемапридумать нож. Тем более, предлагалось его нарисовать. Нож, которого он никогда не видел.
Нарисуйте вы, а я расскажу, хотел схитрить Заступа.
Сам же делал! И не помнишь? не выдержал Проскурин.
Забыл, буркнул недовольно Заступа.
Прошло еще полчаса, а Заступа все торговался, отказывался рисовать, затем вскочил, прошелся по кабинету, сел, придвинул бумагу и нарисовал нож в виде пики.
Вот такой примерно, произнес неуверенно.
А размеры? поинтересовался я. Укажите!
Я не мерял, буркнул Заступа.
Нож был при вас? уточнил Проскурин.
Да, да, вот здесь в карманчике, живо ответил Заступа, показывая боковой внутренний карман своего пиджака.
Понятно, согласился я.
Все как на духу, оживился Заступа. А вы не верите.
Ну, а сейчас мы сделаем маленький эксперимент, сказал я, обращаясь к Заступе. Вы не возражаете?
Хм, гражданин следователь, можно и не один, улыбнулся он. Я же признался!
Вот вам линейка, положите ее в карман вместо ножа. Я дал Заступе линейку длиной двадцать пять сантиметров. (Раневой канал убитого был точно такой длины).
Схватив линейку, он покрутил ее в руках, а затем расстегнул пиджак и стал вкладывать ее в карман, где, как он утверждал, находился нож.
Но как он ни старался, линейку туда спрятать не мог. Она торчала из-под воротника, упираясь в подбородок.
Заступа разозлился, закурил и впился в меня налившимися кровью глазами.
Смеешься, начальник? А вообще-то нож короче был
Нет, Заступа! сказал я. Хватит комедию ломать.
А что, я же признался, вспыхнул он. Хотел помочь следственным органам. А выходит
Перейдем ближе к делу, оборвал я его. Послушайте меня.
Постараюсь, он насторожился.
Во-первых, тот человек умер сразу, на месте. Так что не сходятся у вас концы с концами.
Не может быть! вскочил Заступа.
Успокойтесь и слушайте дальше
Несмотря на то, что я выложил перед ним все козыри следствия, а они были явно против него, и доказал, что его версия гроша ломаного не стоит, Заступа не сдавался.
Подождите, подождите, гражданин начальник. Шутишь?! Я его только подрезал. Живой же он. Мне так сказали
Какие шутки, когда речь идет об ответственности за убийство.
Я раскрыл двенадцатую страницу дела и прочитал заключение судебно-медицинской экспертизы. Заступа не поверил мне. Пришлось дать ему дело в руки. Он прочитал заключение дважды. Лицо у него словно закаменело, он о чем-то думал, а затем вскочил на ноги, ударив себя ладонью по лбу.
Эх, и дурак же я! Зачем все это придумал?
Нет-нет, вы не придумали, а взяли преступление на себя, перебил я его. Лучше назовите того, кто рассказал вам о нем.
Вытаращив глаза и пожав плечами, он буркнул:
Не помню, я не убивал мужика не
Вновь наступила пауза. Заступа заерзал на стуле, опустил голову.
Рассказывайте дальше.
Что тут гутарить? Вы и так мне не веритемахнул рукой Заступа.
Если правду скажетеповерим, вмешался Проскурин.
Заступа поднял голову.
Если расскажу правду, заслужу снисхождение? начал торговаться Заступа.
Но сразу рассказывать не стал. Я понималдуша у него раздвоилась. Ему не хотелось выдавать своего человека, такого, как и сам, преступника.
Мы ждем, напомнил я ему.
Эх, была не была, начал он. Того мужика убил Казбек. Да-да! Он, законно! На пересылке рассказал мне. Сидел трое суток с ним в одной камере. Он и болтнул. Фамилию его я не знаю. Пришли холода. И мне захотелось в теплые края. Замутить делои на полгодика оттуда. И я написал, знал, мне не поверят. Привезут сюда. Проканителюсь Признаюсь, а в суде откажусь вытер рукавом пот, который градом катил по его впалым серо-желтым щекам, и замолк.
Проскурину тоже было жарко.
«Опытный розыскник, а подвели преступники. И как здорово подвели», сочувствовал я ему.
Теперь повезете меня обратно? грустно спросил Заступа. Может, здесь определите? Я же вам помог
Позже дело обсудили на оперативном совещании. Больше всего досталось Проскурину и его подчиненным. Они были строго наказаны. Дело передали другому следователю.
Через месяц Проскурин помог найти Казбека. Им оказался Кривенко, ранее дважды судимый, который также находился в местах заключения. Он-то и был настоящим убийцей. Хитрость его подвела. Совершив убийство, он, заметая свои следы, выехал в Лозовую и там прилюдно выхватил у женщины сумку. Его осудили за грабеж. Думал отсидеть по мелкому, а убийство останется нераскрытым. Во время этапа рассказал о нем Заступе. Так родилась потом «явка с повинной», и так был разоблачен истинный убийца.
ГРЯЗНАЯ КОРМУШКА
Многие видели, как сборщик утильсырья переходит от дома к дому с мешком на плечах или медленно едет на подводе, извещая о своем прибытии сиплым свистком, ударами в небольшой колокол и выкриками: «Старье берем».
Обмен тряпья, бумаги и костей на воздушные шарики и глиняных петушков едва ли может вызвать какие-либо подозрения: уж слишком специфичен и дешев предмет обменаутиль.
Очевидно, именно поэтому органы милиции и прокуратуры Днепропетровской области не придавали серьезного значения сигналам о злоупотреблениях на предприятиях по заготовке и переработке утиля. Уголовное дело против работников артели «Красная Звезда» расследовалось неглубоко, и из-за неопытности следователя был вскрыт лишь факт хищения незначительного количества ковровых дорожек.
Чуть позже ОБХСС управления милиции города Днепропетровска вновь возбудил дело против работников этой же артели, а потом передал его в прокуратуру города. Следователь Кавун в течение трех месяцев вел расследование без должной инициативы и настойчивости.
Все это я знал понаслышке. О деле вспоминали на совещаниях. Но я никогда не думал, что оно впоследствии перейдет ко мне.
Как-то перед обедом меня срочно вызвал прокурор области.
Дела у вас были всякие начал Иван Ильич. Справлялись вы неплохо Но такого еще не расследовали! Слышали об утиле?
Тряпье, кость и другой хлам? вырвалось у меня.
Это дело непростое, поэтому и поручаю его вам, остановил меня Иван Ильич. Мусор, говоришь? А посмотри, какая у них зарплата! В три раза выше, чем у сталевара! Почему? Вот вам и надо разобраться, что к чему, провести расследование на высочайшем уровне, чтобы никто из виновников не ушел от законной ответственности
Приняв дело к производству, я несколько дней изучал его и нервничал. Само слово «утиль» наводило на меня уныние. Но, изучая его, я обратил внимание на то, что у заготовителей действительно непомерно высокая зарплата. Работали в этой системе, как правило, люди преклонного возраста. Одни и те жедолгие годы. Что их прельщало? Высокая зарплата. А доработав до преклонного возраста, работу не оставляли. Почему? Работа с мусором тяжелая. А для старика вдвойне. А может, круговая порука? Преступный сговор? В таком случае чужой глазвраг номер один! Листаю протоколы допроса свидетелейрабочих заготовительных пунктов. Все в один голос твердят: «Грибанов? Золотой человек! Ни за что не обидит! Постараемсяи премию получаем!»
Сколько же они получают?
Просматривая наряды на выполненные работы, приобщенные к делу, я обратил внимание, что всем платят одинаково! Сплошная уравниловка! Почему так? Зарплату должны начислять согласно нормам. Есть среди них передовики производства?
Может, прокурор и правнужно вывести все это на чистую воду.
А кто такой Грибанов? Читаю анкетные данные в протоколе допроса: «1922 года рождения По специальности экономист» Хм, экономист! Что же заставило его идти сюда с такой специальностью? Тоже непонятно
Нашел протоколы допроса в качестве свидетеля и председателя артели «Красная Звезда» Дунаева «По происхождениюслужащий, до войны работал агрономом в совхозе»
Почему поменял профессию?
Читаю показания: «У меня все люди на подбор Я не допущу разбазаривания У меня каждая государственная копеечка на учете! Будьте покойны! Недостачи? Боже упаси!..»
Дальше мне бросился в глаза путевой лист. По нему значился вывоз трех тонн шерстяного тряпья на симферопольскую фабрику «Химчистка». Все как будто в порядке: приобщена накладная на отправленный груз, акт на прием его завскладом Мельниковым. Никаких расхождений в весе. Все чин по чину, оформлениепореквизитно. Подписи налицо. На путевом листе даже имелась запись: «За превышение скорости на дороге в туман шофер предупрежден. Автоинспектор Симферопольского ГАИ Старовойт». Рядом стояла дата и штамп. Но вот водитель автомобиля перевозку указанного груза отрицал. Причем к протоколу допроса была приобщена справка о том, что в это время его машина стояла на ремонте. На очной ставке заведующий пунктом Грибанов стоял на своемгруз был отправлен.