Кэролайн УэллсЧеловек, который провалился сквозь землю
Глава I. Ускользающие тени
Я пережил славное и великое чувство, когда мой бизнес разросся до той степени, что я смог переехать из старого офиса в новый более просторный. Я выбрал солидное здание на Мэдисон-авеню, между тринадцатой и четырнадцатой улицей. Это был мой счастливый день я переезжал в приятные комнаты на верхнем этаже.
«Пуритэн траст компани» занимала весь первый этаж в том же здании, а также несколько офисов наверху.
Мои кабинеты были прекрасно расположены и хорошо освещены. Я осторожно подбирал мебель выбирая стулья и столы подобающего дизайна, а ковры спокойных цветов. Столь же тщательно я выбрал и секретаршу Нора Маккормак была рыжеволосым совершенством. Если у нее и была слабость, то это было увлечение детективными рассказами, но такой слабости я попустительствовал, ибо и сам был не прочь погрузиться в мир запутанных сюжетов.
Без ложной скромности я чувствовал, что могу побить большую часть карт Шерлока по части дедукции. Временами я практиковался на Норе. Она приносила мне вуаль или перчатку кого-то из своих подруг, а я пытался вычислить черты ее характера. Мои успехи и поражения были примерно одинаковы, хотя Нора считала, что со временем я улучшался, да и, как бы то ни было, я тренировал свой ум.
Я не смог поступить в армию из-за ерундовой болячки. Я был очень расстроен, но неожиданно оказалось, что и я могу принести какую-то пользу правительству.
Напротив моего офиса находился кабинет Эймоса Гейтли, президента «Пуритэн траст компани», человека, известного на весь город. Я не знал его лично, хотя, конечно, все знали его имя, ставшее синонимом чести и филантропизма. Серебро его седых волос отлично сочеталось с глубоко посаженными темными глазами. И все же, сам я никогда не видел мистера Гейтли. Мои знания о его внешности основывались на портретах, часто печатавшихся в газетах и журналах. У меня сложилось впечатление, что он был знатоком искусства, а его офис, как и дом, обставлен, словно дворец.
Таким образом, могу признаться, что, выходя из собственного офиса, я частенько смотрел в сторону его двери, надеясь, что смогу увидеть сокровища, скрывавшиеся за ней. Но это мне никак не удавалось. Конечно, я въехал в свой офис лишь неделю назад, тогда как мистер Гейтли не всегда находился у себя в кабинете. Вне сомнений, большую часть рабочего времени он проводил в банке. Блондинка-секретарша прятала свою прическу под шляпкой и, смею сказать, слишком увлекалась косметикой. Как сообщила мне Нора, эту юную особу звали Дженни Бойд.
Вот и все, что я знал об Эймосе Гейтли до дня снегопада.
Полагаю, мои предки поклонялись солнцу. Во всяком случае, в солнечные дни я счастлив, а в пасмурные печален. Конечно, после захода солнца мне все равно, а вот если приходится включать электрическое освещение в течение дня, это действует мне на нервы, и я не могу сосредоточиться ни на чем важном. Таким образом, когда Нора зажгла лампу под зеленым абажуром на своем столе, я засобирался домой. Уж лучше терпеть электрический свет дома, чем в офисе.
Закончите эту часть работы, а после и сами отправляйтесь домой, велел я секретарше. А я пойду домой прямо сейчас.
Но, мистер Брайс, еще только три часа, Нора оторвала взгляд от пишущей машинки.
Знаю, но надвигается буря, а в городе и без того хватает снега.
Это так! Боюсь, эти завалы не растают до четвертого июля, и бедные дворники будут до смерти завалены работой.
Статистики об основной причине смерти среди снегокопов еще нет, но это вполне вероятно, ответил я.
Ненавижу снег. Дефект зрения, из-за которого я не попал в армию, устранялся при помощи очков, но когда они запотевали или забивались снегом, я совсем уж терялся. Поэтому я решил попасть домой прежде, чем начнется снегопад, начало которого было не за горами. Нырнув в пальто, я понадежней прижал шляпу к голове ветер крепчал.
Нора, уходи поскорей, посоветовал я, открывая дверь в холл, и если разразится снежная буря, то завтра можешь не приходить.
Ох, мистер Брайс, я буду здесь, бодро ответила она и вновь защелкала на машинке.
У офисов мистера Гейтли в холл выходило три двери, из чего я заключил, что у него три кабинета. Моя собственная дверь была как раз напротив одной из них под номером два. Левее был номер первый, а правее третий. В каждой из дверей была панель из толстого, дымчатого стекла, и поскольку холл еще не был освещен, а у мистера Гейтли горел свет, я мог четко видеть тени двух голов на средней двери, двери под номером два.
Может, я слишком любопытен, а, может, мой интерес был вполне естественен, но, выйдя из своего офиса, я на мгновение остановился, наблюдая за двумя тенями. Волны на стекле делали тени довольно расплывчатыми, но я четко различал пышную шевелюру Эймоса Гейтли, которую так часто видел на его портретах. У тени второго человека не было никаких примечательных особенностей.
Было очевидно, что идет вовсе не дружеский разговор. Я услышал выкрикнутое кем-то из них громкое, категоричное «нет», после чего обе тени вскочили и бросились друг на друга врукопашную. Их голоса свидетельствовали об отчаянной борьбе, хотя ни слова было не разобрать. Затем я увидел, как сцепившиеся тени разомкнулись, и раздался пистолетный выстрел, вслед за которым последовал пронзительный женский вскрик.
Я рванулся через холл и дернул за ручку двери номер два той, что напротив моего офиса, и той самой, за которой я видел тени.
Но дверь не открывалась.
Я на мгновение замешкался и затем поспешил к следующей двери под номером три. Она также была заперта изнутри, так что я побежал обратно к оставшейся двери, под первым номером. Эта дверь открылась от одного прикосновения, и я оказался в первом из офисов Эймоса Гейтли.
Окинув помещение быстрым взглядом, я не успел восхититься прекрасной обстановкой, так как поспешил к смежной двери, ведущей в средний кабинет. В нем, как и в первом, уже никого не было, но он был заполнен дымом и запахом выстрела. Я ошеломленно осмотрелся. В этом помещении произошла ссора, драка и выстрел, а также здесь кричала женщина. Но где же все эти люди?
Конечно, в следующем кабинете, решил я. И направился прямо туда. Но третье помещение оказалось пустым.
Других кабинетов не было.
Так где же люди, которых я видел и слышал? Вернее, я видел их тени, но тени не могут появиться без того, чтобы кто-то их отбрасывал. Куда же пропали ссорившиеся мужчины? И кричавшая женщина? И кто они?
Я удивился и вернулся обратно, тем же путем, что и пришел через три помещения в офисе Гейтли. Их назначение было очевидно. В первом была приемная. Стол и пишущая машинка для персонала, стулья для посетителей, в общем, первый шаг на пути к разговору с большим человеком.
Второй офис, конечно, был кабинетом мистера Гейтли. Посреди него стоял ошеломительный стол красного дерева, а за ним был изящный вращающийся стул. На столе был беспорядок. Телефон опрокинут, бумаги разбросаны, стакан с ручками перевернут, а стул, стоявший напротив стола, повалился набок, когда визитер внезапно вскочил.
Последнее помещение, номер три, явно было святым святых. Очевидно, в него допускались только самые важные и любимые гости. Меблировано, как королевский салон, со вкусом и с чувством гармонии. В портьерах и обивке мебели преобладал мягко-голубой цвет, а на стенахпрекрасные картины. Также здесь была карта военной Европы, и воткнутые в нее булавки показывали интерес мистера Гейтли к событиям в тех местах.
Но хоть мне и хотелось полюбоваться произведениями искусства, я все же преследовал свою цель мне не давал покоя вопрос об исчезнувших людях. В трех помещениях не было никого из них, и я не смог увидеть никакого другого выхода, кроме двери в холл, через которую я вошел. Я осмотрел три или четыре шкафа, но все они были наполнены книгами и бумагами, и в них не были спрятаны никакие люди, ни живые, ни мертвые.
Возможно, необычность притупила мои способности. Я всегда льстил себе, считая, что в чрезвычайной ситуации всегда окажусь на высоте. Но ситуации, в которых я оказывался прежде, и в подметки не годились нынешней. Я чувствовал себя словно в кинотеатре. Видел, как на экране выстрелили в человека и, возможно, даже убили его, но актеры бесследно пропали как это всегда бывает по окончанию фильма.
Поскольку у меня есть совесть, мне пришло в голову, что теперь на меня возложен долг сообщить об увиденном кому-либо. Я подумал о полиции, но разве правильно звонить им с таким невнятным сообщением? Что я могу рассказать? Что видел боровшиеся тени? Слышал крик женщины? Чувствовал запах дыма? Слышал выстрел? Единственное, о чем я мог присягнуть это пистолетный выстрел.
Но для меня все было ясно. Я видел двух дравшихся мужчин, вернее, их тени, но это были явно человеческие тени. Слышал повышенные голоса, звуки драки и выстрел а в последствие и его запах. И, в конце концов, я слышал крик женщины. Крик ужаса, страха за жизнь!
Затем я немедленно вошел в те помещения и обнаружил, что они пусты людей в них нет, но есть дым. И он доказывал, что все, что я видел, было на самом деле, и не являлось плодом воображения.
Я считал, что обладаю детективными способностями. И вот, у меня появился шанс проявить их! Что может быть изумительнее, чем оказаться свидетелем выстрела, ворваться на место преступления, и не обнаружить ни жертвы, ни преступника, ни оружия! Я искал пистолет, но он пропал точно так же, как и выстреливший из него. Я совсем запутался, снова и снова повторяя себе: «Драка, выстрел, крик! Нет ни жертвы, ни преступника, ни оружия!» Я снова выглянул в холл. Я уже выглядывал два-три раза, но никого не видел. Однако я не допускал мысли о том, что злодей и его жертва могли спуститься на лифте или по лестнице.
Но где же они? И где кричавшая женщина? Но, быть может, стреляла она? Почему я так уверен, что жертвой был мистер Гейтли? Разве он не мог быть преступником? Мысль об Эймосе Гейтли в роли убийцы была слишком абсурдна. Хотя и ситуация, в целом, была нелепа.
Невероятно: я, Том Брайс, вовлечен в столь таинственную историю! Но вовлечен ли я? Я всего лишь вышел из офиса, собираясь домой. Никто не видел меня, и никто не мог знать, что я буду здесь.
Затем меня одолели зловещие мысли. Какой-то холодный страх ощущение, что я запутался в паутину, из которой не смогу выйти, сохранив лицо да хоть как-нибудь выйти! Три кабинета Гейтли, несмотря на освещение, казались темными и зловещими. Я выглянул из окна. Небо потемнело, и сыпались хлопья снега. Помещение освещалось светильниками в алебастровых чашах, свисавших с потолка, и призрачный свет, казалось, подчеркивал странную тишину.
Мои растрепанные нервы преувеличивали значение тишины, она казалось мне убийственной, а не просто офисным затишьем. Я взял себя в руки, чувство долга не отпускало меня. «Я должен что-то сделать», строго приказал я себе. «Но что именно?».
Моя рука потянулась к опрокинутому телефону на столе мистера Гейтли. Но я быстро отдернул ее, не столько из нежелания трогать вещи, имевшие отношение к трагедии, сколько из инстинктивного желания оставить нетронутыми возможные улики.
Улики! Само слово помогло мне прийти в себя. Здесь произошло какое-то преступление, была стрельба, очевидцем которой я стал, пусть даже я видел только тени. Значит, у меня важная роль, и я обязан рассказать об увиденном и оказать всевозможное содействие расследованию. Но этот телефон использовать не стоит. Да и, в любом случае, он, видимо, не работает. Нужно вернуться в свой офис и кого-нибудь позвать. Пока я шел по холлу, я обдумывал, кого лучше позвать: полицию или служащих банка с первого этажа. В конце концов, я решил, что поскольку это их здание, то и ответственность за президента лежит на них, а не на мне.
Я застал Нору, когда она уже одевала шляпку. Вид ее проницательных серых глаз и умного лица придал мне уверенности, и я скороговоркой выпалил ей всю историю.
Ох, мистер Брайс! воскликнула она, ее глаза от волнения расширились. Дайте мне пройти туда! Можно?
Нора, погодите. Я думаю, что нужно рассказать банковским служащим. Я позвоню на первый этаж и спрошу, там ли мистер Гейтли. Может быть, виденная мною тень принадлежала вовсе не ему...
Нет, это был он. Что касается его головы, то вы не могли ошибиться, да и кто еще мог там быть? Мистер Брайс, пожалуйста, дайте мне осмотреться прежде, чем вы позвонить им вы же не хотите глупо выглядеть.
Она так явно предостерегла меня, что я могу выглядеть дураком, что я понял намек, и пошел с ней через холл. Она быстро вошла в первую дверь. Осмотревшись вокруг, она сказала:
Как видите, это приемная. Посетители приходят сюда, а секретарь или стенографист сообщает о них мистеру Гейтли в его кабинет.
Говоря, Нора перешла во второе помещение. Не обращая внимания на величественную роскошь, она быстро осмотрелась и уверенно заявила:
Конечно, застрелен был мистер Гейтли, причем женщиной!
Той, что кричала?
Нет, скорее всего, нет. Полагаю, что кричавшая женщина была его стенографисткой. Я знаю ее. Конечно, я видела ее. Маленькая непоседа с кукольным личиком. Конечно, это она кричала после выстрела, но женщина, которая выстрелила, не стала бы кричать.
Но я видел драку, и стрелял мужчина.
Вы уверены? Это толстое, дымчатое стекло делает тени размытыми.
Но тогда почему вы думаете, что это была женщина?
По этому, Нора указала на шляпную булавку, лежавшую на столе.
Это была красивая булавка с большой головкой, но когда я попытался ее подобрать, Нора отстранила меня.
Не трогайте, сказала она, мистер Брайс, вы же знаете, что у нас здесь нет никаких прав, и, в любом случае, мы не должны ни к чему прикасаться.
Нора, я не хотел сделать ничего плохого, в ее присутствии ко мне вернулись здравый смысл и способность рассуждать. Если у нас нет права быть здесь, то давай выйдем!
Да, но дайте мне подумать, что вам нужно сделать. И дайте мне минутку на то, чтобы осмотреться!
Нет, сейчас не время удовлетворять любопытство или наслаждаться видом этих...
Ох, я не это имела в виду! Я хочу посмотреть, нет ли здесь какой-нибудь улики или зацепки, объясняющей произошедшее. Это так странно! Совершенно невозможно три человека растворились в небытии! Где они?
Нора заглянула в те же шкафы, что и я. Она отдернула шторы и портьеры на окне, быстро заглянула под стол, полагаю не столько с целью найти там кого-нибудь, сколько для того, чтобы тщательно обыскать место. Она тщательно осмотрела письменные принадлежности стенографиста.
Все они из лучших, но ими почти не пользовались, прокомментировала она. Мне кажется, что этот кабинет мистер Гейтли использовал в основном для частных встреч и личных дел, а не для ведения бизнеса.
И это объясняет шляпную булавку, заметил я.
Да, но как же они вышли? Вы говорите, что выглядывали в холл?
Да. Я быстро прошел через эти три помещения и сразу же выглянул, но никого не было ни у лифта, ни у лестницы.
Что ж, здесь мы больше ничего не найдем. Я думаю, вам лучше позвать служащих банка. Хотя, произойди у них что-то необычное, они уже были бы здесь.
Я оставил Нору в кабинете мистера Гейтли, а сам вернулся в собственный офис и позвонил в «Пуритэн траст компани». Вежливый голос уверил меня в том, что они ничего не знают о местонахождении мистера Гейтли в данный момент, но если я желаю, то могу оставить сообщение, и оно в конечном итоге будет передано ему.
Итак, я рассказал, что произошло, или, вернее, что, как мне кажется, произошло, и равнодушный вежливый голос согласился послать кого-нибудь наверх.
Напыщенные людишки, пожаловался я Норе, вернувшись в офис Гейтли. Они мне показались слишком официозными.
Я боялась этого, мистер Брайс, но вам нужно было через них пройти. Вне всяких сомнений, мистер Гейтли спешно покинул этот кабинет. Смотрите, у него на столе чековая книжка, сегодня он выписывал чек.
В этом нет ничего примечательного, заметил я, но странно, что он вот так оставил чековую книжку. Нора, как ты сказала, он спешил.
Но как же он ушел?
Это загадка. И мне ее не решить. Лучше подожду, пока ее не разгадает какой-нибудь гений.
Непонятно, где Дженни? продолжила Нора.
Интересней где мистер Гейтли? возразил я. Где его сердитый посетитель или посетительница? И, наконец, где пистолет? Я точно слышал выстрел и видел дым.
Мы можем поискать, предложила Нора.
Но тщательные поиски не привели ни к обнаружению оружия, ни к обнаружению действовавших лиц. Люди из банка тоже все не появлялись. Это казалось странным, и я, подчинившись желанию поскорее узнать хоть что-то, заявил, что сам спущусь в банк.