Признаться, была у меня и другая теория, и чем дольше я тут находился, тем больше склонялся именно к ней. Никакой это не эксперимент, слишком много несостыковок, несуразиц, а если, все же, пытаться их объяснить логически, то все это действо принимает просто космические масштабы. Нет, все должно быть проще. Хотя и не исключает абсолютно ничего, сейчас мне не трудно было поверить во что угодно. Во-первых, я так и не встретил абсолютно ничего знакомого. Ни растения, ни деревья, ни зверье не были виденными мною ранее. Слишком нереальные формы принимали местные флора и фауна, слишком смертоносные. Здесь все было чужое, странное, невозможное, особенно для Земли. И да, я почти был уверен, что нахожусь где-то еще, только не на своей планете. Был выкраден инопланетянами и благодаря их вмешательству приобрел новое тело для жизни в их зверинце? А почему бы и нет? Последнее время весь интернет забит съемками НЛО и прочими научными фактами, доказывающими их существование. Так что все вполне возможно. Удручало лишь то, что все это происходит с разумными существами, брали бы себе тех же земных хищников, ну, зачем творить такое с людьми? Захотелось соединить звериное тело и человеческий разум? У вас получилось, суки. А теперь просто ждете, какая из особей окажется наиболее живучей и приспосабливаемой? А это значит, что слежка ведется постоянно, и все подобные мне бедолаги постоянно находятся под колпаком.
После этих размышлений я стал чересчур осторожен и скрытен. Научился бесшумно передвигаться, подкрадываться, бить насмерть и уходить незамеченным, поглощая силу со все большего и большего расстояния. Многообразие противников просто воображало и заставляло приспосабливаться и вырабатывать все новые и новые методы ведения боя. Иногда брал нахрапом, врываясь в самую гущу и устраивая настоящую бойню, иногда убивал по одному, заставляя разъяренных чудовищ носится вокруг, в поисках неизвестного противника. Все это учило меня выживанию, делало сильнее.
Но каждый день приносил все новые и новые странности, разбираться с которыми просто не хватало времени. Всегда нужно было или бежать, или ждать, залегши в засаде и следя издалека за приближением очередной хищной твари, или спасаться бегством, что бы в большинстве случаев вернуться и учинить жесткую расправу, но только уже по моим правилам. Жизнь здесь кипела везде, и стоило лишь отвлечься или пропустить хоть что-нибудь, или не обратить внимание на, казалось бы, не заслуживающие внимания моменты - и все, ты почти труп.
Был однажды казус, заставивший меня драпать со всех ног, без оглядки, и без мыслей о мести. Просто не обратил внимания на копошащихся неподалеку жуков, дерущихся за кусок чего-то явно малосъедобного, но для них, по-видимому, особенно ценного. При этом они издавали такой противный стрекот, что, не вытерпев, просто шмякнул по ним ладонью, раздавив сразу с десяток. И забыл о них, продолжая следить за странными костяными гребнями, перемещающимися метрах в ста от меня в глубокой траве. А потом что-то вжикнуло и впилось в локоть, потом еще, и еще, словом, не обратить на это внимание я не мог. И потому спасся. Земля вокруг вспухла зевами сотни тысяч крохотных норок, выпуская наружу целый сонм жужжащих насекомых, зависающих на некоторое время в воздухе, а потом с артиллерийской точностью и скоростью врезающихся в меня и начинающих грызть. Жвалы стрекочущей мелочи были просто нереально мощны, вскрывая мои костяные пластины за считанные секунды и не оставляя никакого сомнения в том, что все это полчище запросто разберет меня по кусочкам. Драпал я тогда знатно, подгоняемый безумным стрекотом пустившихся в погоню жуков, но как только открытое пространство кончилось, лесное пространство создало преследователям существенные проблемы и они отстали. Это был полезный урок, хоть едва и не стоивший мне тогда жизни, но его я усвоил.
Кроме этого иногда убивать начинала погода. Несколько раз, встретившись с этим феноменом и научившись различать его приближение, старался как можно быстрее выйти за пределы его воздействия. К примеру, иногда пространство диаметров от двух-трех, до нескольких десятков километров попадало в очень неприятную аномалию, понижающую температуру до нереально низких показателей. Речь шла даже не об инее, а о количестве зверья, просто промороженном заживо, насмерть. И тогда я спасся опять-таки чудом, добивая встречающихся на пути таких же, как и я, беженцев, и только тем и выживая.
Вообще, моя способность для этого мира была действительно уникальна, не было ни одной твари, похожей на меня, по крайней мере, встречаться с такими мне не приходилось. Как и тот слизень, подобных ему я тоже больше не видел. Все же остальные водились в изобилии, и чем глубже в лес я забирался, тем больше их становилось, и все жрали, охотились, нападали друг на друга.
Для себя я поделил лес на кольца, охватывающие удаляющуюся от меня гору со всех сторон и обеспечивающих жильем и кормом строго определенные формы жизни. Редко когда твари из одного кольца забредали в другое, такое почти не встречалось на моей памяти, слишком разные были условия. Выбравшись из горы, я попал как раз в такое кольцо, а потом двинулся дальше и к этому моменту пересек еще три. Что могу сказать, жить стало веселее, жить стало опаснее. Но и потоки жизни вливались здесь куда обильнее. Множество противников подразумевало постоянную борьбу и драки, и это мне сейчас было нужно прежде всего. Так как было еще кое-что, открывшееся мне совсем недавно - я рос.
Сражаясь раз от раза с одними и теми же противниками, не заметить это было невозможно. Я действительно стал выше, раздался вширь, покрылся дополнительной сеткой сухожилий и костяных наростов, а защищающие меня почти всюду костяные пластины явно стали толще и частично изменили форму, придавая еще больше угрожающий вид. Окраска тоже претерпела изменения, теперь я стал еще гаже и отвратительнее, и старался подальше обходить лесные водоемы, что бы лишний раз не напоминать себе об этом. Одной такой походки мне хватило с головой. Глянувшая из зеркальной глади на меня морда заставила сначала оцепенеть, а когда я вошел в воду и принялся осматривать себя всего, то просто не смог сдержать вырвавшегося из глотки отчаянного хрипа. Я был омерзителен. Темно-кровавый, с гнилостно-желтыми пятнами ходячий труп, густо перевитый прорвавшими кожу костями и сухожилиями, он никак не хотел признавать, что это я и есть. Тогда почти целый день провалялся без движения, переваривая увиденное. А потом словно сорвался с цепи и, набрав приличную скорость, рванул в сторону от виднеющейся вдали горы.
Именно тогда и решил - если гора находится в самом центре, словно заточенная в исполинскую зеленую темницу, напичканную самыми смертоносными стражами, каких только можно представить, то, что же там, за этим лесом, ведь не может же он длиться вечно, должен же он когда-нибудь кончиться? Непонятным было только одно, почему самые жутки участки леса располагались все дальше и дальше от центра? Или они наоборот, стерегли подходы к горе, возле которой для чего-то была нужна более-менее спокойная обстановка? Особо ломать над этим голову я не стал, все равно не угадаю.
Следующие несколько дней я просто бежал, избегая нежелательных встреч и оставляя позади себя километры пятого кольца. Здесь многое уже было знакомо, а с чем я еще не разобрался, то лучше было вообще не трогать - чревато неизвестно чем. Очень многое мне дало простое наблюдение, рассказывая о привычках и способностях обитателей этой полосы, раскрывая их сильные и слабые стороны. Я так начал делать еще много ранее, и пока что этот метод ни разу не подводил меня. Заранее зная врага, знаешь и то, как победить его. Так что я передвигался вполне спокойно, зная, где можно пройти, а где лучше свернуть, чтобы не встретиться с очередным местным обитателем.
И вот, почуяв недалеко впереди очередное существо, сразу понял - началось новое кольцо, и пора проводить разведку методом пассивного наблюдения. Затаившись метрах в пятидесяти, укрытый с головы до ног листвой раскинувшихся вокруг меня кустарников, и замерев, словно статуя, я приготовился ждать. Глаза пожирали цель, улавливая каждое движение, и пытаясь вычленить хоть что-то, указывающее на боевые повадки твари. А посмотреть было на что. Вроде бы и зверь, и не зверь, что-то вроде сгустка тьмы, принявшего очередную уродливую форму. Сама фигура существа была полностью черной и напоминала ополовиненное туловище, а рогатая голова казалось неестественно огромной для такого тела, но существо это, похоже, нисколько не волновало. Вокруг него постоянно вилась какая-то дымка, словно сгустки черноты отрывались от тела и неохотно таяли в воздухе, придавая монстру особо угрожающий вид. Казалось, он так и вспыхнет темным пламенем и зальет все вокруг бушующим шквалом черного огня. Но оно меня не видело и вело себя довольно спокойно, если так можно назвать непонятное ковыряние в лежащем рядом трупе.
Долгое время ничего не происходило, тварь продолжала свое занятие и, видимо, собиралась заниматься этим еще достаточно долго. Что ж, терпению я научился, будем ждать до конца. Но отлеживать бока мне не дали. Где-то слева раздалась какая-то возня, и монстр, повернув туда свою рогатую голову, на несколько секунд замер, высматривая там что-то, а затем стремглав кинулся на звуки. Что ж, вот и посмотрим, на что он способен.
Разогнался монстр неплохо, но как вообще двигался, просто ума не приложу. Без нижних конечностей, его туловище заканчивалось то ли ребрами, то ли еще чем, а дальше, к низу, в землю, упиралась лишь черная дымка, живущая трепещущими языками темного пламени. Существо было полностью окутано этой дымкой, и черты его периодически скрывались за ней, становясь не четкими, размытыми, отчего при передвижении создавалось впечатление, что над землей парит призрак. Однако скорость у этого призрака была вполне приличная, и мне пришлось постараться, чтобы не отстать и не дать себя заметить. Лишь на минуту потерял его из виду, а когда осторожно высунулся из-за приютившего меня куста, чуть не потерял челюсть.
Такого мне видеть еще не доводилось. Существо вовсю шпиговало не то волка, не то медведя, выпрямившегося на задних лапах, закидывая его появляющимися в ладонях комками тьмы, взрывающимися на теле соперника. И, насколько мне было отсюда видно, то ли сжигающими его, то ли разъедающими, во всяком случае, волку-медведю было несладко, и совсем скоро он просто напросто отдаст богу душу. Что ж, ситуация как раз по мне.
Ужом скользнув из-под укрывавших ветвей, замер на секунду, и в три прыжка оказался за спиной дымчатой твари. Такой удар, который я нанес противнику в спину, обычно сразу же выводил из строя, вспарывая почти любую виденную мной до сих пор броню и ломая хребет. Сейчас же напряженная для удара рука прошла именно что насквозь, вспахивая дымчатое плечо, минуя грудную клетку и, не задерживаясь, вышла где-то в районе талии. Сила удара была столь велика, что даже задерживая его под конец, я не смог погасить инерцию, и меня бросило к земле. В тот же миг тварь наотмашь выдала дымный сгусток именно туда, где мгновением раньше находилась моя грудная клетка. А волк-медведь тут же кинулся на нее спереди. И все же мой удар не прошел для нее бесследно. Вылетевшая из ее тела лапа вырвала и вытолкнула перед собой здоровый такой черный сгусток, сразу же рассеявшийся, как только он отделился. Напавший спереди двуногий монстр в это время вовсю уже полосовал ее своими лапами, периодически взревывая и начиная ускоряться. Меня тоже не нужно было приглашать дважды. И дернувшаяся было тварь, оказалась в ситуации, в которой лично я никогда не захотел бы побывать. Спереди и сзади ее просто месили, разрывали в клочья и развеивая на ветру. Сложнее всего для меня было не попасть под мельницу ударов медведя, все-таки на него монстр походил больше. Каждый взрык словно придавал ему сил, давая возможность кратковременно ускориться и нанести ударов больше меня, наверное, раза в три. А потом наш противник как-то скукожился, сжался, и начал быстро-быстро съеживаться в комок. Завидевший это медведь огромными скачками бросился прочь. Ну и я ретировался от греха подальше. За спиной грохнуло, в спину ощутимо ударила волна воздуха. Мгновенно развернувшись, я, оцепенев, уставился на место недавнего побоища.
Твари не было, рванула, как я понял, именно она. А на ее месте была выжженная воронка диаметром метров в пять. И абсолютно симметрично на восемь сторон от воронки в земле были выжжены трехметровые дорожки. Ни хрена себе дела. Я принюхался. Земля была спекшаяся, будто ее плавили, и абсолютно остывшая. Как такое возможно? Эта тварь явно была чем-то большим, нежели обычное зверье. Какой-то робот, запрограммированный на взрыв, в случае гибели? Сбоку в кустах послышалась возня и рык боли.
Слышу, слышу, думал, не найду тебя там? Так я и не терял. Обогнул спрятавший медведя островок зелени по часовой, и встретился с ним взглядом. Ему было больно. Очень. И еще он не верил, что я спаситель. Натужно взрыкнув, он таки поднялся на ноги и помутневшими глазами, не мигая, уставился на меня. Черт, мне даже перехотелось его добивать. Весь его вид говорил: "Знаю, не одолеть мне тебя, но и покорно умирать не собираюсь". Это было во всем. В позе, в перекошенной от боли морде, в оскале, во взгляде, в конце концов. И я решил сделать то, чего никогда до этого не делал. Тупо развернулся спиной и медленно побрел прочь. Сзади натужно фыркнули и устало повалились наземь. А моя голова, словно зацикленная на одном и том же, переваривала всего одну мысль: "Может, или не может". Словно в ступоре брел, не разбирая дороги, краем сознания продолжая отмечать все необходимое, но особо и не акцентируя внимания. А потом резко обернулся, находя взглядом кустарник, но тот был пуст. Ушел.
От досады я с силой впечатал кулак в землю, отчего тот погрузился вглубь почти на половину. Черт, черт! А теперь буду мучиться, почему сразу не узнал. Убедился бы, что это бред, и дело с концом.
На душе скребли кошки. Облажался я, облажался. Ведь если все-таки "да", то, то что тогда? А тогда все иначе, совсем, полностью. Нужно было всего лишь понять. А теперь. Искать по запаху? И где, в чужом незнакомом лесу? Я еще не настолько глуп, это не парк, здесь опасен каждый шаг. Но обидно-то как. Ладно, хрен с ним, не последний день живу.
Раздраженный и злой на себя за тупость, повернул голову, что бы найти силуэт горы, и тут громыхнуло. Сильный низкий звук сотряс воздух и заставил поморщиться. Дождь, что ли? Это что-то новенькое. Сколько я здесь, еще ни разу его не было. Где-то высоко над кронами опять прилично жахнуло, да так, что даже прижался к земле. Ничего себе. Но с неба так и не упало ни капли. К чему это все было, не понятно. Но лучше двигаться дальше. Лес опять кардинально изменился. Деревья стали реже, ниже, покрылись скукоженной черной коркой необычайно прочной коры и выставили во все стороны редкие ветви, словно защищаясь от возможного неприятеля. Преобладали здесь, в основном, черные и темно-серые тона, уступая лишь льющемуся сверху дневному свету, хоть немного рассеивающему мрачную унылость местности. Зато идти здесь было проще. Трава ниже, выпирающих кверху корней почти нет. Следов же на земле почти не оставалось, так как твердая, достаточно сухая поверхность спокойно выдерживала даже мой вес, прекрасно скрывая любое присутствие. Что до запахов, то они просто вились вокруг и настырно лезли в ноздри, так что, думаю, на следы тут мало кто обращает внимания. И все они были абсолютно новые, незнакомые. Сколько же тут живности харчит друг друга каждый тень. Привкус крови словно пропитал сам воздух, и чем дальше углублялся в лес, тем насыщеннее он становился. Бойня тут где-то поблизости была, что ли?
А потом карусель запахов все-таки выстроилась в понятный мне ряд, и я смог безошибочно определить направление - туда. Ноги и руки сами понесли меня вперед. Вскоре деревья расступились, и открывшаяся картина повергла просто в шок. Мне-то казалось, я уже насмотрелся на кровь, смерть и все такое. Нет, ни хрена я, получается, до этого не видел.
Участок леса размером, примерно, с хорошее такое футбольное поле, перестал существовать. Учиненная разруха просто не поддавалась описанию. Все, что росло, было не столько сломано, сколько смято, вбито в землю, с неимоверной, чудовищной силой. Целым не осталось ничего. Вплоть до камней, брызнувших крошевом в стороны и рассеявшихся по площади. А пиком кошмара было то, что живность, находящаяся здесь во время всей этой свистопляски, никуда не делась, и гармонично вплелась в жуткую мозаику, окрасив то, до чего дотянулись их брызги, в собственные цвета. Взгляд периодически натыкался на бурые потеки, скапливающиеся в небольшие лужицы, на комки какого-то фарша, перевитого жилами с торчащими во все стороны обломками костей. Живая некогда плоть укрывала тонкой пленкой вдавленные в землю камни, расщепленные стволы деревьев, чудовищными узорами облепив большую часть доступного взгляду пространства, сколько же тварей здесь погибло? И ничего, абсолютно ничего не указывало на то, что же произошло.
Жуткая, ирреальная картина, не известно ведь даже, была у них возможность спастись, или нет - не дай бог мне так вляпаться. Переступать невидимую черту, отделившую этот мир от того, я так и не решился. Слишком уж странные вещи там произошли. Сразу стало как-то неуютно, не по себе, что-то мне разонравилась эта полоса леса, лучше бы покинуть ее без задержек. Но просто уйти уже не получалось. Стойкий запах крови привлек не только меня, со всех сторон уже спешили.