Десять казней египетских.
«не помнили руки Его, дня, когда Он избавил их от угнетения, когда сотворил в Египте знамения Свои и чудеса Свои на поле Цоан; и превратил реки их и потоки их в кровь, чтобы они не могли пить; послал на них насекомых, чтобы жалили их, и жаб, чтобы губили их; земные произрастения их отдал гусенице и труд ихсаранче; виноград их побил градом и сикоморы ихльдом; скот их предал граду и стада ихмолниям; послал на них пламень гнева Своего, и негодование, и ярость и бедствие, посольство злых ангелов; уравнял стезю гневу Своему, не охранял души их от смерти, и скот их предал моровой язве; поразил всякого первенца в Египте, начатки сил в шатрах Хамовых»;
Псалом 77:41-51
«На этой войне все перемешалось: власть, идеалы, новая мораль, понятие военного долга, но там появляется искушение быть Богом. Потому что конфликт есть в любом человеческом сердце: между разумным и нет, между добром и злом. И добро не всегда побеждает, иногда перевешивает то, что человек скрывает в своей душе. Линкольн назвал это нерастраченным потенциалом. У каждого есть слабое место, даже у меня».
Телевизор показывал «Апокалипсис сегодня» то ли в честь новой даты памяти, то ли в честь нового осознания произошедшего, то ли в честь нового витка чувства вины. Гордон нехотя встал с кровати и подошел к окну. На подоконнике лежал пульт от телевизора, и он не дожидаясь окончания диалога героев фильма, вырубил его с такой досадой, будто стрелял во вьетконговца.
Есть места, в которых ты никогда не бывал и никогда не будешь, но твоя ментальная память настолько сильна и врезалась тебе в голову, словно, обоюдоострый клинок, что ты даже не понимаешь, где начинаешься ты, и где заканчивается память твоих отцов.
Майкл медленно закурил и прищурился, одергивая жалюзи. Солнце резало глаза и ему пришлось отвернуться.
Ублюдки! Кому-то бросил он и потушил сигарету о подоконник.
Он взял с тумбочки желтую папку с досье и обратно сел на кровать. Фотография офицера с грудью в орденах, смотрела на него с жадным и неистовым взглядом. Казалось еще секунда и мужчина с изображения материализуется в комнате и надерет Майклу зад.
Итак, господин офицер, не ответите ли Вы мне на пару вопросов. Прокашлялся Гордон. Начнем с того, почему Вы предали свою страну?
Он бросил фотографию на пол, и она, спланировав, мягко упала на ковер. Голубые глаза офицера, дырявили висок Гордона, который теперь вчитывался в ровный ряд печатных букв на титульном листе.
«Строго секретно. Личное дело Чарльза Эрика Робинсона. 1944-2001».
***
Кетрин проснулась в странном вагоне старого поезда. В ее купе никого не было. Девушка выглянула в запотелое окно, но не увидела ничего кроме темного густого тумана, похожего на черничный кисель. Она опустила ноги на ледяной пол и взяла со столика пожелтевший лист бумаги. Буквы на нем принимали странные угловатые очертания и были больше похожи на каракули первоклассника. Девушка даже не пыталась прочесть, что написано на этом листочке и сунула его в карман пижамы. Уже давно известные движения, отточенные и натренированные, сопровождали ее даже в полусне. Она стащила с верхней полки тяжелый чемодан, но посмотрев на его потрескавшиеся края, бросила на кровать.
Вагон и весь поезд были совершенно пусты. Она прошла по длинному ряду одинаковых синих сидений, предназначенных для пассажиров третьего класса, и подошла к выходу.
Дверь в вагон была плотно закрыта и все попытки открыть ее заканчивались неудачно. Тогда Кет сорвала со стены молоток для аварийной ситуации и ударила им по стеклу. Окно не разбилось, образовав запутанную паутинку трещин. Еще один удар
Кетрин быстро открыла глаза. Кругом не было ни поездов, ни вагонов, ни тумана. Шелковое постельное белье нежно обволакивало ее молодое тело. Женщина подтянула к себе одеяло и скукожилась. Первые солнечные лучи уже пробирались сквозь неплотно задернутые шторы, но солнце еще не взошло до конца. Она выдохнула, успокоившись, нехотя опустила ноги на пол и нащупала тапочки. Цветастая пижама из натурального хлопка свободно сидела на ее стройной фигуре.
Один и тот же сон регулярно снился ей на протяжении нескольких месяцеввпервые во время того дела в Палм-Бич. Кет, неверующая в гороскопы, экстрасенсов и вещие сны, уже перечитала все статьи по психологии, пытаясь понять, что он мог бы значить. И везде находила один и тот же ответпоезд снился к переменам в личной жизни. Сон не доставлял ей особых неудобств. В нем не было ничего ужасающего, ей не снились преступники, которых они с Питером ловили, не снились маньяки, перерезавшие не один десяток людей, но тревожность не покидала ее. Кетрин сначала никак не могла понять, из-за чего она беспокоится, но потом осозналаее тревожит то, что она так и не смогла выйти из этого пустого вагона.
В такой ранний час вода из крана текла еще ледяная. Женщина умылась и, вытерев лицо полотенцем, посмотрела на себя в зеркало.
И ты еще надеешься на перемены в личной жизни? Самокритично спросила она себя.
***
Одеяло полностью закрывало Питера с головы до ног, и оставалась только небольшая щелочка для поступления воздуха. Его вещи, скомканные, лежали на стуле, и девушка, вышедшая из гостиной, тихонько подошла, чтобы аккуратно сложить их. Сделав это, она еще раз ласково посмотрела на мужчину и прошла на кухню.
Марлини проснулся от грохота посуды. Он открыл глаза и бессознательно огляделся, однако через несколько секунд понял, где находится. Комната была небольшой, но очень уютной. Кровать занимала почти всю спальню. Напротив нее был только небольшой платяной шкаф для одежды, с открытыми дверцами и два стула по двум сторонам от него.
Марлини хорошенько потянулся и встал с кровати, откинув одеяло. Почуяв приятный запах вкусного завтрака, он босыми ногами прошлепал в сторону, откуда этот запах доносился.
На кухне у плиты стояла его девушка и напевала какую-то песню. Она уже приготовила несколько бутербродов и теперь дожаривала яичницу.
МммКак вкусно. Протянул Питер, подойдя к ней со спины.
Женщина вздрогнула. Марлини обнял ее за талию и поцеловал в голое плечо, прикрытое только тонкой полоской бретельки ночной рубашки.
Питер! Обернулась она. Ты меня напугал. Я тебя разбудила? Тут же, извиняясь, спросила она.
Молодые люди стояли вплотную и внимательно смотрели в глаза друг другу.
Ничего, итак нужно было уже вставать. Ответил мужчина, смотря на часы, которые редко снимал с руки даже на ночь. Я уже и не помню, когда женщина готовила мне завтрак. Сказал он, усаживаясь за стол.
А что твои прежние пассии не умели готовить? Начала говорить девушка, но тут же осеклась. Прости, Питер. Это не мое дело. Она потупила взгляд.
Питер посмотрел на нее и улыбнулся.
Это твое дело. Подтвердил он. И ни одна из них не готовила мне завтрак. Только ты, Терри. Солгал он.
Тереза поправила растрепанные вьющиеся волосы платинового оттенка, заплетя из них свободную косу. Своими зеленовато-серыми глазами она вглядывалась в глаза Питера, словно, вырывала из него душу.
Давай есть, а то, тебе опять позвонит твой начальник и сорвет на место преступления. Предложила она.
Марлини поморщился и протянул к ней руки. Она села ему на колени, обняв одной рукой за шею, а другую запустила за воротник футболки. Питер поцеловал девушку сначала в один глаз, потом в другой.
Я не поеду никуда сегодня. Проговорил он, обняв ее крепче.
Его интонация была больше похожа на интонацию человека, внушавшего самому себе истину, в которую он не верил.
***
Невысокая рыжеволосая женщина и крупный молодой шатен вошли в продолговатый кабинет с плотно задернутыми шторами.
Закрой дверь плотнее. Женщина села за письменный стол и задумчиво похлопала несколько раз в ладоши.
Что-то не так? Спросил молодой человек, усаживаясь напротив нее в глубокое кожаное кресло.
Я хочу, чтобы ты поехал в Египет. Она сосредоточенно посмотрела на собеседника, бегло окатив его строгим взглядом каре-зеленых глаз.
В Египет? Переспросил мужчина, даже поежившись от ее холодного взора.
Женщина причмокнула, будто пробовала слова на вкус и странно улыбнулась.
Это необходимое дело. Кроме того, там ты сможешь сделать кое-что, о чем мечтаешь. Она усмехнулась, издав звук, больше похожий на кваканье.
Мужчина нахмурился и качнул головой, требуя пояснения.
Я хочу, чтобы ты стал руководителем группы по контролю над дипломатической миссией нашего министра в Египет. Эта встреча должна состояться и должна состояться мирно. Ты понимаешь?
Молодой человек хмыкнул и кивнул.
Это я понимаю. Я не понимаю, что мне там делать.
Туда отправят нескольких агентов из ФБР, которым ты поручишь расследование одного дела. Женщина вынула из верхнего ящика стола темно-коричневую папку и протянула ее собеседнику. Тут ты все прочтешь.
Молодой человек еще раз недоверчиво взглянул на женщину и взял документы.
Мам
Женщина быстро оборвала его, лишь взмахнув рукой, и отвернулась к окну.
Дипломатическая миссия в данных условиях крайне необходима, и не менее необходимо обеспечение ее безопасности. Нам не нужно вторжение в Египет, а Египту не нужен второй Кувейтский инцидент, так что твоя задачапредотвратить любые попытки провокации, с какой бы то ни было стороны.
ФБР здесь причем? Все еще не понимал мужчина.
Идите и ознакомьтесь с делом мистер Гордон. Услышал он сухой ответ.
Кетрин? Рискованно спросил он.
Женщина прорычала что-то себе под нос, резко повернулась на каблуках и уставилась на мужчину, сузив глаза.
Кетрин тут не причем. По крайней мере, пока. Дело в ее отце. И ты знаешь всю подоплеку.
Мужчина медленно поднялся на ноги, прижав дело к себе, и чуть наклонился вперед.
Даже ты не знаешь всей подоплеки. Буркнул он. Когда мне приступать?
Женщина прищурилась, дергая скулами вниз вверх.
Вчера.
***
Тринадцатиэтажное, блестящее белое здание больницы с непрозрачно-изумрудными окнами, кипело в работе. В длинном кристально чистом коридоре приемного отделения, наполненном медиками, пациентами и их родными стоял невыносимый гул, из которого трудно было разобрать хоть что-то.
Что у нас здесь? Спешно подбегая к каталке, окруженной санитарами, спросил рослый мужчина среднего возраста с аккуратно выстриженной короткой бородкой, обрамляющей его угловатый подбородок.
Температура 39, сердцебиение около 97 ударов, дыхание учащенное. Стала быстро объяснять молодая медсестра, бегущая рядом с каталкой пациента.
Мужчина-врач осторожно дотронулся до щеки больного и мягко провел пальцами по его землистому лицу.
Похоже на сепсис. Сделал он вывод. Что с ним? Он смог объяснить? Спросил он у парамедиков, привезших неизвестного, но те лишь пожали плечами.
Каталка проехала мимо ряда железных сидений, полностью занятых людьми. Одни из которых неспокойно ожидали вердикта врача, осматривающего их близких; другиесами перебинтованные с напряженными, вспотевшими лицами, ожидали помощи; третьи просто уткнулись в газеты и журналы, с непонятной миссией занимали места.
Вслед за каталкой с прибывшим пациентом бегло перебирая ногами бежала беременная женщина, держащая в руках мужской пиджак. Видимо, ее муж попал в больницу так неожиданно, что она просто не знала, как отреагировать и в спешке схватила первое, что попалось под руку, не задумываясь над реальной необходимостью вещи.
Мужчина с седыми редкими волосами подергал себя за длинные закрученные усы пепельного оттенка с черными вкраплениями еще не поседевших волос и отвернулся, когда женщина случайно взглянула на него.
И поднял Аарон жезл и ударил по воде речной пред глазами фараона и пред глазами рабов его, и вся вода в реке превратилась в кровь, и рыба в реке вымерла, и река воссмердела, пробормотал он себе под нос.
Простите, но Вам туда нельзя. Одним взмахом руки остановил женщину врач, сопровождающий ее мужа в реанимационное отделение. Мы поможем Вашему супругу. Не волнуйтесь. Он аккуратным взглядом обвел женщину и усадил на освободившееся сиденье, рядом с усачом.
Эй, Кеби! Окликнул он молодую смуглокожую девушку с медово-янтарными волосами, туго заплетенными в высокий хвост. Помоги этой женщине. Попросил врач, указывая на беременную.
Девушка едва заметно кивнула, а врач скрылся в дверях отделения.
Мэм, я могу Вам чем-нибудь помочь? Как Вы себя чувствуете? Настороженно подошла девушка к женщине, но та лишь истерично качала головой и, схватившись за живот, согнулась в припадке рыданий.
Усач хладнокровно посмотрел на нее и отвернулся, приглаживая усы. Сидящая рядом с ним пожилая женщина, голова которой была покрыта темно-зеленым хиджабом с белой жемчужной окантовкой, бесстыдно смотрела ему прямо в лицо. Но мужчина лишь надменно улыбнулся и снова принялся читать газету, которую держал в руках.
И Египтяне не могли пить воды из реки; и была кровь по всей земле Египетской, закончил он свою фразу.
***
Снег валил не переставая. Люди шли, укутавшись в широкие шерстяные шарфы, теплые шапки, прикрывая носы колючими варежками и плотнее прижимая воротники своих пальто и шуб.
В последнюю предрождественскую неделю население Вашингтона стало еще сильнее суетиться, выбирая подарки своим родным и близким. Магазины были переполнены всяческими сувенирами, которые массово скупались и упаковывались в красивые яркие коробочки и оберточные бумаги. Все это скоро будет подарено каким-нибудь коллегам по работе, знакомым, соседям. Люди улыбнутся такому подарку и, не успев поблагодарить за него и поздравить с Рождеством, начнут задумываться, куда поставить очередного заводного Санта-Клауса или плюшевого оленя, или колокольчик и самое главное: кому можно это передарить.
Конечно, будут и полезные подаркидавняя мечта маленькой пятилетней девочкибольшая нарядная кукла или путевка на Лазурное побережье Франции для молодоженов, или огромная железная дорога с пультом дистанционного управления для младшего сына, или сноуборд для старшего.
Сейчас в восемь утра магазины были еще пусты и только витрины, набитые всякой рождественской мелочью зазывали своими огромными скидками. Но пройдет 8-9 часов, и двери этих магазинчиков будут неизменно позвякивать колокольчиками, висящими над ними, свидетельствующими о прибытии нового потока покупателей.
Питер стоял у окна и наблюдал за утренней суетой Вашингтона. Еще до того как дверь в его кабинет открылась и внутрь вошла напарница он услышал ее шаги в коридоре. За тот год, что они работали вместе, он мог бы узнать ее шаги из тысячи, ее голос из миллиона голосов, ее приветствие из всех приветствий земного шара.
Привет, Питер! Как всегда сказала она, войдя.
Даже не оборачиваясь, мужчина представил, как она улыбнулась и выжидательно посмотрела на него. Одного взгляда ей хватало чтобы понять что их ждет сегодня: очередное дело, разнос у Теренса, пустая бумажная работа.
Привет, Кет. Поздоровался он, наконец, повернувшись.
Погода просто ужасная. Моя машина сломалась, и мне пришлось добираться на метро. Не хочу показаться ханжой, но я отвыкла от такого неудобства. Пожаловалась женщина, отряхивая пальто.
Ее волосы слегка намокли от снега, а значит, через полчаса они будут виться как шерсть молодого барашка. Питер считал это милым, а Кет терпеть не могла.
Ты могла бы позвонить мне. Я бы подвез. Предложил он.
Кетрин как-то странно посмотрела на него, словно, он только что сморозил несусветную глупость.
Не думаю, что это понравилось бы Терезе. Ответила она, сев в свое кресло.
Питер недовольно вздохнул. За последний месяцс того момента как он познакомился с Терезой, его отношения с Кет поменялись. Они больше не болтали по телефону о делах и вообще не обсуждали работу вне работы, не ходили вместе в пиццерию и не шутили на скользкие темы. Кетрин больше не реагировала на его инсинуации, касавшиеся тонкой темы взаимоотношений мужчины и женщины, а только высоко поднимала бровь и смотрела на него как строгая учительница, заставшая своего ученика за бранной руганью в школьном коридоре. Она позволяла ему быть рядом, но только лишь как коллеге, приятелю или, в лучшем случае, отцу ее дочери.
Как она, кстати? Поинтересовалась Робинсон.
Ничего, все хорошо. Передавала тебе привет.