Они познакомились с Терезой случайно, во время одного из расследований и Питер сам не понял, как оказался в ее постели в следующий уик-энд. Он хотел бы вспомнить, что такого нашел в Терезе, но никак не мог. Зато хорошо запомнил то, что так хотел забыть. Глаза Кетрин, которая с первой секунды поняла, что между Марлини и Терезой не просто деловые отношения. Стоило ей посмотреть ему в лицо в понедельник, когда он стал наперебой рассказывать ей о результатах анализов в ответ на ее вопрос, где он пропадал все выходные. Она не могла ему дозвониться, и дома никого не было. Она хотела его пригласить погулять вместе в Парке аттракционов с Рейчел, когда в начале ноября стояло необычно солнечно и, что еще необычнее, так это то, что у них был выходной в этот день. Он не ответил на вопрос, даже когда она перебила его и задала его снова. Но ее реплика, после буквально секундного промедления, была красноречивее любого оправдания:
-Это твое дело, Марлини. Просто в другой раз предупреждай, чтобы я не торчала два дня у телефона.
Он посмотрел на нее, когда она уже отвернулась, и почувствовал себя такой невероятной сволочью, что чувство вины буквально пригвоздило его к полу. И с того дня все снова пошло не так.
Ммм, ты ей тоже передай. Сказала девушка.
Питер дернулся, поняв, что она всего лишь сейчас отвечает на его замечание.
Сама передашь. Она пригласила нас пообедать сегодня. Согласна?
Кетрин на минуту выглянула из-за экрана компьютера и вопросительно посмотрела на напарника, словно оценивала правдивость его слов.
Если она пригласила, то конечно. Согласилась она к удивлению. Марлини хотелось встряхнуть ее хорошенько, может, даже толкнуть к стене и, прижав обеими руками, сначала вытрясти всю душу, а потом зацеловать до смерти.
Хорошо. Кивнул он вместо этого.
Он прошел за свое рабочее место и принялся разбирать бумаги, создавая вид кипучей деятельности.
***
Примерно около десяти часов, агентов пригласил к себе заместитель директора Теренс. Они прошли в его кабинет и сели на привычные места.
Кетрин сидела в кресле у стола замдиректора Теренса и пыталась разглядеть на его лице хоть малую толику радости от предстоящего праздника. Но, похоже, что Рождество совсем не заботило начальника. Он сидел, погрузившись в свое уютное офисное кресло, и пытался что-то внушить агентам. Половину разговора Кетрин уже прослушала и украдкой посмотрела на напарников в надежде, что позже они ей все объяснят.
Женщина задумалась над тем, как Питер будет праздновать Рождество. Конечно, ответ был очевиден. Теперь у Питера появилась постоянная подружка, нет, девушка. Хорошая, милая и верная. И, кажется, он был в нее влюблен. Он будет с ней. Они устроят скромный ужин, подарят милые подарки друг другу и
Женщина тряхнула головой, отгоняя мысли о подробностях личной жизни своего коллеги.
Что-то не так, агент Робинсон? Услышала она вопрос начальника и посмотрела на него.
Нет, сэр. Все хорошо. Я слушаю Вас. Соврала она.
Это хорошо. Недоверчиво произнес Теренс.
Он снова заговорил он о деле, а Кет опять погрузилась в свои раздумья.
Ей предстояло еще одно Рождество в компании с родителями, старшим братом и его невестой. Ей осточертели семейные праздники, на которых ее обязательно будут расспрашивать о Питере, о том, как у них складываются отношения и почему она редко приглашает его к ним. А она в очередной раз будет врать, что он уехал к родным и вернется только через неделю и вообще у него своя жизнь, к которой она не имеет никакого отношения, что они только друзья и ничего больше. А потом будет всю ночь бороться с подступающими слезами, рыдать от обиды и злости на саму себя, рыдать от непонимания самой себя. И мать, конечно, все это услышит, а утром будет искоса поглядывать на нее, понимая, что дочь, наверняка врет, причем врёт не только им, но и что самое страшное самой себе. Она знала, что сама вырыла себе могилу. «Могла бы быть куда менее хладнокровной!», ругала она себя: «Он ведь извинился! Ты его простила! Он ведь дал намек! Ты могла бы отвечать не так равнодушно!» Конечно, он просто не захотел ждать, не захотел бороться. И если бы она только в тот понедельник накричала на него, ударила, закатила истерику, разнесла кабинет, сделала бы что угодно, но она предпочла строить из себя Снежную Королеву, которой все по плечу и все безразлично. Какое ей дело до того с кем он спит?! «Это твое дело, Марлини», все, что он заслужил. Как она могла не понять, что он спит с Терезой? Это же было так очевидно, как смотреть на картину Делакруа и видеть желание свободы, справедливости и борьбы. Питер не умел врать. По крайней мере, ей. Стоило ей тогда спросить, где он пропадал, как подозрения, что он не один, оправдались в долю секунды. Ему не нужно было отвечать. Кетрин вздохнула и посмотрела на начальника как раз в тот момент, когда он обратился к ней:
Итак, агент Робинсон, что Вы думаете по этому поводу? Оглушил ее вопрос Теренса. Она недоуменно посмотрела на него, вопрошая, что она должна была прокомментировать.
Что, сэр? Переспросила она, вкрадчиво.
Вы можете сказать, встречались ли подобные случаи? Удивленно повторил вопрос замдиректора.
Подобные случаиЖенщина посмотрела на Марлини, ища поддержки.
Тот сконфуженно улыбнулся, не зная как ей помочь. И что она пропустила?
Да, конечно, сэр. Да. До сих пор не понимая, что происходит, ответила она.
То есть это уже не первый случай? Сквозь очки подозрительно переспросил замдиректора.
Кетрин показалось, что она вся испариной покрылась под предупреждающе-строгим взглядом начальника.
Я думаю, сэр, что мне стоит ознакомиться с этим делом поближе и тогда я смогу сказать гарантированно. Выкрутилась она, протянув руку, чтобы взять дело.
Марлини дотронулся до ее руки и, когда она обернулась, протянул папку, которую им вручили в самом начале.
Кетрин часто заморгала, взяла дело и раскрыла его на первой странице. Она ничего не видела и не могла читать, как ребенок, страдающий дислексией, но упорно смотрела в бумаги, чтобы хоть чем-то заняться.
Генри Теренс посмотрел на Питера, отеческим, строгим взглядом «что вы опять натворили, засранцы», в недоумении таким неоднозначным поведением агента Робинсон.
Агент, может быть, что-то произошло? Осмотрительно спросил начальник, сильнее наклонившись над столом.
Кет подняла на него свои блестящие голубые глаза, обрамленные угольно-черной окантовкой ресниц и, быстро сморгнув, тут же опустила взгляд на бронзовую статуэтку орла на столе.
Все в порядке. Просто не очень удачное утро.
Теренс снова строго посмотрел на мужчину, словно обвиняя его в чем-то, но, поймав тот же недоуменный взгляд в ответ, отвернулся.
Ладно, идите. Работайте. С предрешенностью махнул он, понимая, что большего все равно не добьется.
Агенты вышли из кабинета и тут же на девушку обрушились вопросы от напарника.
И что с тобой сегодня? Ты хорошо спала? Поинтересовался Питер.
Он шла так быстро, что он с трудом поспевал за ней и это при том, что она шла, погрузившись в чтение.
Нет, все было в порядке. Вяло ответила Кет.
Но ты же витала в облаках! И не говори мне, что это нормально! Ты никогда
Кетрин резко остановилась перед лифтом так, что Марлини чуть не впечатался в нее. Он захлопнула папку, отдала ее Питеру и закусила губу, размышляя над чем-то.
Кетрин?
Лифт открылся и несколько агентов уставились на них, ожидая реакции, но Марлини махнул им рукой, дав понять, что они не поедут. Некоторые из коллег усмехнулись и теперь наверняка весь ланч будут обсуждать любовную размолвку между Робинсон и Марлини.
Объясни, что хотел от меня Теренс? Кет виновато улыбнулась и пожала плечами.
Марлини наклонил голову. Ладно, если она хочет играть в эту игру, он примет ее правила.
Нас отправляют в составе группы агентов, которые должны будут следить за порядком во время встречи высших чиновников Египта и США, которая назначена как раз на канун Рождества.
Что за встреча? Спросила Кет, когда они зашли в лифт.
Что-то связанное с подписанием нового контракта на межгосударственном уровне, то ли об аренде, то ли еще о чем. Нас предупредят на месте.
А почему к этому привлекли ФБР? Ни АНБ, ни ЦРУ?
Потому что из всего ФБР едем только мы и еще пара агентов.
Марлини нажал на кнопку вызова лифта, но Кетрин помотала головой:
Я пойду пешком.
Марлини поднял руки, сцепил их за своей головой и прикрыл глаза. Это ж ее игра, ради Бога, она может менять правила как захочет! «Ты еще не понял, что тебе ее не обыграть?» Подумал он.
***
Несколько мужчин, одетых в черные балахоны и с повязанными на головах черными платками сидели вокруг ночного костра посреди пустыни. Огонь разгорался все ярче и его маленькие быстрые искорки брызгали во все стороны, то и дело, обжигая руки и прожигая одежду.
Мужчины медленно и терпеливо курили длинные трубки, высеченные из цельного куска дерева, и молчали. Тонкие струи дыма поднимались к небу и понемногу рассеивались, оставляя после себя только горьковатый запах, смешанный с ароматом табака.
Их наслаждение тишиной прервал молодой человек, подошедший к одному из старейшин и что-то тихо прошептавший ему на ухо. Старейшина покачал головой и жестом дал понять, чтобы гонец ушел.
Нам принесли добрую весть. Сухим скрипучим голосом произнес он. Первое пророчество сбылось.
Мужчины радостно закивали головами и заговорили на древнееврейском языке. Их голоса перебивали треск полуночного костра. Слова было не разобрать, но, судя по всему, событие и правда, было довольно радостным.
Успокойтесь! Старейшина вознес свою руку над головой, что заставило остальных моментально замолчать. Нам нужно расходиться. Сегодняшний день принес нам первую удачу, но это только начало. Боги Нила устранены. Кувшин Хапи навсегда опустел.
Ему помогли встать с небольшой подушки и проводили в большой шатер, накрытый сверху яркими расшитыми тканями.
Все остальные мужчины последовали за ним, и вскоре лагерь затих, костер был потушен и только узкая полоска дыма, возносящаяся к небу, давала знать о присутствии где-то рядом людей.
***
Хорошо, господа, мы выезжаем сегодня же. Дело государственной важности, касающееся подписания межгосударственного контракта на размещение ракет средней и малой дальности на военных базах Египта. В условиях тяжелой международной обстановки, особенно на Ближнем Востоке, существует реальная угроза серии террористических актов в Каире и его окрестностях, а также на территории всего Египта, с целью срыва переговоров.
Майкл горделиво прошагал из одного угла конференц-зала до другого, остановился у проектора и кивком головы попросил переключить слайды. Перед ним сидело более двух десятков человек в темных строгих костюмах, будто вышедших с конвейера одной фабрики, делавших их роботоподобными клонами. Майкл выделялся на их фоне лишь заносчивым выражением лица карьериста, готового растоптать все на своем пути.
Кто-то уже взял на себя ответственность? Спросили его из зала.
Майкл покачал головой.
Официального подтверждения не поступало, однако, на имя одного из местных чиновников из министерства обороны поступило несколько угрожающих сообщений, суть которых говорит нам о вполне прямых целях террористов.
Если это дело касается министерства обороны, то зачем привлекать ФБР? Спросил еще один «человек в черном».
Гордон терпеливо выдохнул и велел переключить еще один слайд.
Дело в том, что все это дело имеет густую пелену ритуальной подоплеки.
На проекторе появились несколько фотографий людей в черных балахонах, снятых достаточно далеко, чтобы можно было хоть что-то разобрать, затем снимки обрывков записок на странном диалекте и, наконец, фото убитого мужчины, распухшего от египетского духоты.
Есть некоторые подозрения, что помимо террористов в этом деле замешаны еще и сектанты, таким образом, министерство юстиции и министерство обороны решило привлечь специалистов по подобным преступлениям.
Но не приведет ли это к нежелательным последствиям? Недоверчиво переспросил один из слушателей.
Майкл понимал недоверие ЦРУ к ФБР и даже их некоторую ненависть их друг к другу, но разумно предположил, что на данном этапе необходимо их коллективное сотрудничество, чем соперничество, поэтому постарался сгладить назревавший конфликт.
Если вы беспокоитесь о вмешательстве агентов в дела разведки, то ошибаетесь, никто из привлеченных «федералов» не будет заниматься тем, что им не полагается. Уверил он слушателей, однако, судя по их снисходительно-недовольным лицам, это не возымело успеха.
Это связано с группировкой «Маддэикин»?
Гордон провел вспотевшей ладонью по нахмуренному лбу и сел на край стола, перед проектором.
Точных сведений о существовании этой группы у нас нет. Операция как раз и направлена на выяснение обстоятельств деятельности «Маддэикин», если они вообще существуют.
То есть? Неопределенно спросили из зала.
Гордон потерянно посмотрел на дверь, будто ожидая помощи извне.
До сих пор мы получали противоречивые сведения о существовании данной группы и есть основания полагать, что другие ваххабитские организации просто пытаются создать иллюзию массовости, создав эдакую голограмму реальной группировки.
Я все равно не понимаю причин участия ФБР? Спросил один из самых молодых агентов, поднявшись со своего места.
Гордон нервно сжал кулаки. «Хотелось бы мне и самому это знать», подумал он.
Просто примите это как факт, агент. Это совместная акциябольше Вам знать не нужно.
Тем не менее, они единственные кто может совершить подобные акции. Никто из радикальных группировок на Востоке не решает проблемы таким путем. Это единственная организация, ссылающаяся на Ветхий Завет.
Гордон раздраженно выслушал выпад коллеги.
Именно поэтому мы и привлекаем ФБР. Они обладают достаточным опытом в раскрытии подобных дел, привлекающих внимание своей религиозной подоплекой.
Ритуальное убийство, скрывающее факт террористической акции? На такое радикалы еще не шли.
Современная ситуация заставляет их принимать любые меры проявления агрессии в адрес США и союзников. Пояснил Гордон. Хорошо, господа, каждый из вас получит индивидуальную информацию дополнительно. Вылет завтра в четыре часа дня. Сейчас у меня все.
Он беспрекословно выпалил последние слова, собрал бумаги со стола и необорачиваясь вышел из зала.
«Кому ты лжешь, Гордон! Для тебя это дело так же связано с терроризмом, как всемирное тяготение с пастой Болоньезе. Ты же знаешь в ком причина, так не лги, хотя бы, сам себе».
***
Привет, Кетрин! Радостно поздоровалась Тереза с девушкой, одновременно целуя Питера в щеку. Как дела?
Все хорошо. Сухо улыбнулась Робинсон, и села за столик в маленьком кафе, напротив здания Эдгара Гувера.
Многие служащие Бюро обедали здесь и отправлялись на ланч, здесь назначали деловые встречи днем и романтические свидания вечером. Это было одно из тех универсальных кафе, которое могло сойти и для простого и быстрого перекуса, и для долгой, дружеской посиделки.
Мы едем в Египет! Восторженно сообщил Марлини.
В Египет? Удивилась Тереза. Ты мне не говорил.
Она посмотрела на Кетрин, которая выдавила для нее снисходительную улыбку.
Мы сами только сегодня узнали. Дело государственной важности. Объяснила она.
Робинсон спокойно рассматривала меню, не обращая внимания на переглядки Питера и его девушки и вела себя достаточно уверенно, стараясь не чувствовать себя при этом «пятым» колесом. Оливер и Барбара опаздывали на ланч или, вообще не собирались приходить. В последнее время и Кет, и Питер заметили, что их супружеская чета все чаще стали удалятся вдвоем, ища уединения в любое время и в любом месте.
Возможно, это были последствия дела в Палм-Бич, оказавшись там взаперти, будучи похищенными придурковатым уборщиком, они, наверное, нашли там себя. Кетрин понимала их, потому как сама, пережив насилие, многое уяснила для себя. Именно после того, как ее избил Майкл, она решила изменить все кардинально. Ну, или почти кардинально. По крайней мере, она сделала первый шагсообщила Питеру о Рейч.
Что-то интересное? Осведомилась Тереза, взяв чайную карту.
Ничего особенного. Покачал Питер головой, указывая на тот чай, который бы хотел заказать.