Налетевший ветер заставил отступить темное море забытья: только что Хантре стоял у кромки прибояа теперь оно отхлынуло. И И вовсе он не Хантре, был им когда-то давно, а в этом рождении у него другое имя. Не разобрать какое, хотя кто-то настойчиво зовет его по имени, так настойчиво, что вся текущая реальность ходит ходуном.
Ты это чувствуешь?спросил склонившийся над ним Тейзург.
Да
Какая-то взбесившаяся стихия ломится в Сонхи, а ее не пускают, веселье в разгаре. Жаль, нам это ничем не поможет.
Это не стихия,он снова мог говорить связно, хотя и с трудом.Это друг. Это пришли за мной, они нашли меня Но сначала Сираф.
Какой еще друг, что ты несешь?
Эдмар смотрел с тревогой, и даже в полумраке, несмотря на разукрасившие удлиненное треугольное лицо синяки, было видно, что он побледнел.
Это какое-то стихийное бедствие, и я надеюсь, что Страж вмешается в ситуацию. Мне сдается, у тебя ум за разум заходит
Вскоре это прекратилось: Страж Мира выполнил свою работусвоей кровью и своей волей запечатал Врата Перехода от незваного гостя. Вначале Хантре охватило чувство потери, но потом он понял, что это ложное чувствов Сонхи он дома, и он Хантре Кайдо, а не кто-нибудь еще. Только почему кажется, что опять ускользнуло меж пальцев что-то важное?..
М-да, восхитительный сегодня денек,с облегчением, как ему показалось, заметил сидевший рядом Тейзург.
А море забытья снова рядом: один шаги канешь в туманную глубину.
Когда Дирвен спустился со склона, его сморило, как будто с утра до обеда мешки таскал. Задремал прямо в кустарнике, активировав обереги, а проснулся от трезвона сторожевых амулетов: опять кто-то лезет в сокровищницу! Снаружи никого. Тогда, значит, Эдмар исподтишка затеял какую-то пакость?..
Ворвавшись в пещеру, Дирвен тут же шарахнулся к стенке и ошеломленно уставился на тускло отблескивающий в потемках металлический занавес, повисший в воздухе.
Ты что, гад, делаешь?!
Это не я,донесся из-за звенящего занавеса полный торжества голос Эдмара.Это, видишь ли, Ложа собирается изъять отсюда свое добро! Ты поимел меня, о чем теперь знает каждый чворк в Сонхи, зато маги Ложи поимели тебя!
Нет!крикнул Дирвен.Никто меня не поимеет, слышите, гады?! Это моя королевская казна, и никто ее не получит!
Что нужно сделать, чтоб этим гадам ничего не досталось, первый в Сонхи амулетчик сообразил быстро. Уж соображал-то он всегда быстро, что бы там про него ни болтали Добрался вдоль стеночки до своей котомки, вытащил «Раковину дарителя», положил на пол под скальным уступом и послал мысленную команду: «Все золотые и серебряные монеты, все ценные бумаги, золотые и серебряные слитки, драгоценные камни и ювелирные украшения, сколько их есть в этой пещере, кроме амулетов, отдаю в дар Хозяину Океана, Госпоже Пучины Таннут и Госпоже Бурь Ниато!»
Вначале показалось, что он проваливается в разверзшуюся яму, но в следующее мгновение понял: это монеты пришли в движение и хлынули вверх, к подразумеваемой горловине каменного мешка. Теперь он лежал не на денежной подстилке, а на твердой неровной поверхности, в глазах рябило от мельтешения и блеска. Потом его вздернули на ноги и притиснули к стене.
Ты же убить меня хотел
Голоса не было, да Эдмар его бы и не услышалтакой звон и грохот стоял в пещере. Видимо, прочитал по губам, и он тоже прочитал ответ по губам:
Не здесь и не так. Смотри, какая красота!
Сверкающая масса металла от пола до потолка кружилась медленным вихрем, словно сброшенная драконья чешуя, среди переливов золота и серебра вспыхивали рубиновые, изумрудные, сапфировые искры. И кружилась она не просто так, а как будто не могла выбрать, куда ей устремитьсявверх или вниз.
Хантре тоже заворожило это зрелище, и он смотрел, как оцепеневший, понимая, что если эта красота увеличит амплитуду вращенияих с Эдмаром перемелет в кровавый фарш.
Это напоминало перетягивание канатачья возьмет, и в конце концов повелитель амулетов пересилил магов Ложи: сперва денежная зыбучка с оглушительным звяканьем моталась туда-сюда, а потом как миленькая потекла к «Раковине дарителя». Маги совсем чуток отхватили.
Злорадно ухмыльнувшись, Дирвен отправил своему бывшему начальству еще одну мыслевесть: «Нате вам дохлого чворка на блюде и чуток на карманные расходы! Моя королевская казна теперь лежит на дне морском и никому не достанется!»
Ему зачтется этот щедрый дар, если когда-нибудь придется уповать на милость Хозяина Океана и его лихих дочек. Жалко, что пива не осталось, после такого в самый раз бы глотнуть.
В пещере стало заметно просторней и вдобавок темнееполированную поверхность сиянских зеркал исцарапало болтавшимися в воздухе монетами. Пол усыпан обрывками кожаных мешочков, обломками деревянных шкатулок с металлическими замочками и уголками, распластанными картонными папками, футлярами из-под ювелирных изделий, мятыми бумажками с печатями. Топча весь этот банковский мусор, Дирвен направился к своим врагам, стоявшим у противоположной стены.
Видели, гады?! Я и без королевских амулетов что угодно могу!
Хантре повернул к Наипервейшей Сволочи перемазанное засохшей кровью лицо и что-то негромко произнес. «Жираф твой»? Вроде бы да
Ах ты, паскуда рыжая, это кто здесь жираф?!
Эдмар шагнул вперед. На нем не было ничего, кроме набедренной повязки из куска изодранной одежды, но этот гад ничуть не стеснялся своей наготыдержался так, как будто разряжен в пух и прах. И вдобавок улыбался: делает вид, будто ему нипочем, что Ложа осталась без денег и не сможет вернуть Ляране долг.
Ты разорен, понял?
Продолжая улыбаться, словно ему по этому поводу весело, Эдмар развел руками в жесте «ну что я могу на это сказать».
Оттолкнув его с дорогипусть рискнет что-нибудь сделать, нарвется на удар защитных амулетовДирвен приготовился врезать рыжему, и тут увидел, что рыжего больше нет. Вместо него есть крупный поджарый кот с кисточками на ушах, в полумраке светится пара звериных глаз. Наконец-то перекинулся! Хотел дать ему пинка, но кот увернулся: «Ошейник перевертыша» вытягивает у мага силу лишь до тех пор, пока тот не примет облик.
Ха, да ты теперь всего лишь мелкая кошатина, что ты можешь против человека! Вот я тебя сейчас А А-а-а, сволочь!..
Спасенных денег набралось три с половиной сундука.
На карманные расходы, как и сказало это угробище,похоронным тоном констатировал один из пространственников.
Зато мы кредит взяли,оглядев мрачные лица, напомнил Пачелдон, маг по бытовой части, обладавший несносной привычкой во всем видеть положительные стороны и не к месту сообщать о них окружающим, к тому же не посвященный в подробности пресловутого кредитного договора.
«Ну что, Суно, хороших новостей никаких?»пришла мыслевесть от Шеро.
«Есть одна хорошая новость: Сираф не единственная наша колония»,попытался утешить старшего товарища Орвехт, тут же поймав себя на том, что уподобляется коллеге Пачелдону.
Амулеты надежно защищают своего владельца от диких и домашних животных, от волшебных тварей, от оборотней, но, как выяснилось, могут подвести, если твой противникмаг-перевертыш в зверином облике. Этой сволоты рождается раз, два и обчелся, и до последнего времени почти все они попадали в Накопители, поэтому специальной защиты от них не предусмотрено.
Дирвен не был бы повелителем амулетов, если б не справился с подлым котом. Тот ему даже физиономию не порвал, хотя пытался. Не на того напал Отшвырнул его и как следует вмазал, и кот остался лежать меховым комком посреди раскиданного по полу хлама.
Рекомендую обдумать заранее, что ты скажешь Северному Псу, когда тебе доведется с ним встретиться,бесстрастным тоном произнес Эдмар, перед тем молча наблюдавший за поединком. Глаза сощурены, поди разбери, какие чувства он испытывает.
Я не хотел!огрызнулся Дирвен.Он же сам напал!
Роняя капли крови, взял ловчую сеть, которая лежала в углу и уцелела во время денежной катавасии, поскорее замотал в нее окаянного зверя. Потом воспользовался «Кровостопом» и другими лечебными амулетами. Забинтовав руки, сцедил в кружку последние капли пива из четырех фляжекнабралось на пару глотков. И несколько раз подряд отымел Эту Сволочь, потому что ну совсем приперло.
Перед тем как уйти, он вырубил Эдмара «Малым кулаком» и связалчтобы кота без него не выпустил.
Завтра он унесет кошачьего гада подальше, за сотню шабов отсюда, и там выкинет, а сегодня на это сил не осталось.
В котомке брякали пустые фляжки. Тропинка извивалась, как угорь в ручье, кустарник так и норовил закружиться хороводом. Несколько раз он упал, после этого начал почаще отдыхать, обнимая встречные деревья. Хорошо с «Пятокрылами»сами несут Это его с пива на жаре так развезло или он вымотался, меряясь силами с Ложей? Еще и одышка появилась Здешний климат плохо на него действует, он же северянин, надо найти способ забрать с собой деньги, которые успел перетаскать в свой персональный тайник, и податься в другие края. Тем более что Ложа наверняка пришлет сюда охотников за его головой.
В розовато-сиреневом небе появилась бледная луна, а над улицами вечернего Рофа плавали зажженные волшебным народцем шарики-светляки: зеленые, лиловые, желтыенедолго угадать, где чьи. Светляки дурашливо скачущих сойгрунов напоминали суетливых белесых насекомых, у вышедших на вечерний променад амуши они мерцали болотными гнилушками. В окнах у господина Шевтуна сияли желтые и лиловые шарики, в их свете можно было разглядеть за рваными кружевами занавески, в глубине гостиной, игровой столик и трех игроков над доской сандалу. Дирвен презрительно хмыкнулнужна ему теперь какая-то Ниларья!и еле разминулся с фонарным столбом, который предательски шагнул наперерез.
Дворцовую лестницу удалось одолеть не сразу, а когда с третьей попытки одолел, уселся отдохнуть на верхней ступеньке.
Из разведки вернулся?ледяным тоном поинтересовалась Лорма.
Она стояла в дверном проеме, юная и обворожительная, за спиной у нее маячили, гримасничая, долговязые придворные дамы.
Ну да. Это же далеко, я устал.
И что разведал?
Завоюем мы эту Эгедру, им нечего нам противопоставить,с досадой буркнул Дирвен, думая о том, что хорошо бы она убралась с дороги, а ему хорошо бы встать и дотащиться до кровати.
Надеюсь, что ты не ошибаешься. А теперь скажи, мой милый консорт, с какой сучкой из Хиалы ты спутался у меня за спиной?
Почему с сучкой?Дирвен уставился на нее, растеряно хлопая ресницами.С чего ты взяла такую чушь?
С того, что по тебе видно. Даже не знаю, рассердиться на тебя за этот некрасивый обман или посмеяться над глупым мальчишкой Кто она? Серебряная Лиса, с которой ты свел знакомство в Овдабе? Или ее закадычная подружка Харменгера? Или другая демоница, падкая на сладенькое? Тебя использовали, мой милый, ты еще этого не понял?
Что за чушь, кто мог меня использовать?он попробовал встать, но не удержался на ногах и снова уселся.
А с кем ты сношался, пока я болела?
Да ни с кем я не сношался!разозлился Дирвен.Ты болела, а теперь я заболел, переутомился потому что!
По тебе видно, что это за болезнь. Разве тебя не учили, что людям нельзя совокупляться с демонами Хиалы, потому что те выпивают вашу жизненную силутак же, как мы, вурваны, пьем кровь?
Так меня амулеты защищают!
Слышали?бросила Лорма через плечо своим дамам, и те манерно захихикали.Почти сознался, гаденыш Амулеты тебя защищают не от этого. Существует два-три артефакта, которые могут оградить человека от потери жизненной энергии во время любовных утех с демоном Хиалы, но это такая же редкость, как звездная соль, у тебя этих амулетов нет. К кому ты бегаешь на свидания и потом приползаешь сюда, как недожеванная котлета?
Быть того не может, Эдмар ведь не демон Хотя когда-то раньше был демоном Хиалы Что, если у него сохранилась эта способностьзабирать чужую энергию во время любовных утех?
Сволочь!выпалил Дирвен, потрясенно глядя на Лорму снизу вверх.Во сволочь
И кто же эта сволочь?облив его презрением, осведомилась царица.
Да пошли вы все, я с этой сволочью разберусь!
Ярость придала ему силон вскочил, нетвердо сбежал по ступенькам и ринулся в темноту.
Подожди!крикнула позади Лорма.Меня подожди!
Он мчался знакомой дорогой при свете все еще полной луны, а она со своими амуши мчалась следом. За ними увязались сойгруныскакали кузнечиками и восторженно верещали. Потом и сойгруны, и амуши отстали, только Лорма не отставаланаверное, у нее тоже «Пятокрылы».
На ходу активировав «Прыжок хамелеона», Дирвен ворвался в пещеру.
Эдмар уже очнулся и почти избавился от веревок, хотя он нацепил на путы запирающий амулет.
Ты, гад из Хиалы, сейчас поплатишься
Маг закрылся от удара «Каменного молота», отскочил и оказался возле сетки с котом.
Сам догадался или подсказали?
Я ему подсказала,глядя на Эдмара с опаской и расчетливым интересом, промолвила Лорма, тоже невесть как проникшая в пещеру.
Я не сомневался в том, что вы не только прекрасны, но еще и умны,он обольстительно улыбнулся ей, словно великосветский кавалер, флиртующий с дамой.Наша прошлая встреча была омрачена взаимным недопониманием, но никогда не поздно все исправить, не правда ли?
Пожалуй,как будто в некотором замешательстве произнесла вурвана.
Жаль, что не могу задержаться. Позвольте откланяться, мне пора.
Ты сволочь поиметая!выпалил Дирвен.Все теперь это знают, и ты разоренденьги-то на дне океана!
Да не то чтобы разорен. Я не настолько альтруист, чтобы отдать Ложе в долг все свое состояние без остатка. Вдобавок есть оформленный по всем правилам договор, и я не сомневаюсь, что со мной рассчитаются. А что касается того, что между нами было Видишь ли, у меня весьма разносторонний жизненный опыт, и было бы достойно сожаления, если бы я начал испытывать из ряда вон выходящие эмоции по поводу незначительного эпизода с неловким и назойливым партнером. Это всего лишь мелкая дефектная бусина в драгоценном ожерелье моих интимных впечатлений. Можно бы раздавить ее каблуком, но пусть будет, забавное приключение.
Дирвена бросило в жар: вот же сволочь, унижает его в присутствии Лормы!
Зато я всем рассказал, как тебя поимел! Вся Ложа знает, понял, и все остальные, кто меня слышал!
Эдмар рассмеялся.
Ну, так ведь и я могу всем желающим кое-что рассказать. Думаю, это будет весело, и все узнают, какой ты трогательно неопытный, удручающе нечистоплотный, наивно самовлюбленный, уныло твердолобый в своих интимных поползновениях
Издевается У Дирвена кровь стучала в висках, и хотелось только одногоубить этого гада. Он сейчас должен быть униженным и сломленным, а ему, гаду, хоть бы что, он не чувствует того, что должен чувствовать, надо было убить его сразу после того, как в последний раз поимел И потом бы он зубоскалил со своими дружками-демонами в Хиале?.. Зато не считал бы себя победителем
Приятно было побеседовать, но мне пора. Не терпится принять ванну после этого маленького недоразумения.
А как ты отсюда уйдешь, если ни Врата Перехода, ни Врата Хиалы открыть не сможешь?глотая злые слезы, крикнул Дирвен.Попробуй, сволочь поиметая, возьми у меня «Прыжок хамелеона»!
Он активировал все боевые амулеты и приготовился к поединку насмерть.
Нетпробормотала Лорма, отступая назад.
«За меня испугалась?он удивился, хотя было не до нее.Значит, все-таки любит?..»
Дирвен, ты повторяешь ошибку одной нашей с тобой общей знакомой. Врата Перехода, Врата Хиалыи это всё? По-твоему, больше никаких Врат не существует? Ну, так сейчас я тебе кое-что покажу!
Не надо!в голосе Лормы бились истерические нотки.Мы уберем артефакт, блокирующий Врата Хиалы, и вы сможете открыть их
Эдмар как будто разминал кисти рук. Или не разминал, а колдовалэто канал силы, но не атака, что-то другое
В полумраке пещеры обозначились очертания дверного проема. Наметились створки, которые в следующий момент обрели призрачную плотность и начали медленно раскрыватьсябесшумно, хотя, в то же время, было впечатление чудовищного низкого рева. Словно вторя этому беззвучному реву, утробно и тоскливо завыл кот, до сих пор молча зыркавший из сетки.
Да брось, кисонька, ты ведь уже там гулял, для тебя это почти родная стихия. Сейчас домой пойдем, а дома есть ванна
Тейзург подхватил сеть с котом и выпрямился на фоне того неописуемого, что клубилось в проеме. Стройный и надменный, хотя его наготу прикрывала только набедренная повязка да кровоподтеки. На осунувшемся разбитом лице торжествующая ухмылка.
Может быть, составите нам компанию? Не желаете присоединиться? Жа-а-аль
Обозначив галантно-шутовской полупоклон, он шагнул через порог, прямо в эту сводящую с ума бездну, для которой не подобрать определений. Или не в саму бездну, а на уходящий вдаль ажурный мостик с диковинными зелеными фонарями, которого еще секунду назад там не было. Обернувшись, шевельнул кистью рукиизысканно-небрежный жест, одновременно с магическим импульсоми створки начали закрываться, так же медленно, как перед этим отрывались.
Когда они сомкнулись, вурвана застонала и сползла по стенке. Она сейчас выглядела точь-в-точь как древняя ссохшаяся мумия, откопанная магами-археологами.
А Дирвен так и стоял, точно прилип спиной к каменному выступу. Его сковало судорогой, и он не сразу смог вернуть себе контроль над телом. Когда смог, тоже уселся на пол. Прямо в лужу, и штаны теперь мокрые. Но вроде нет здесь никакой лужиштаны промокли сами по себе Вот гадство, это из-за пива, он же четыре фляжки выпил, а отлить вовремя не успел, а Рогатая и воспользовалась моментом!
Консортпрохрипела ожившая мумия, когда остатки проема истаяли в пещерном сумраке.И это мой консорт Расскажи мне все от начала до конца.
Рассказал, куда деватьсянадо тянуть время, пока штаны не высохнут, чтоб не было видно влажного пятна, а то амуши засмеют. Потом застирнуть в речке, и никто ничего не узнает.
Он тобой манипулировал. Чем больше ты давал волю своей похоти, тем больше силы он у тебя вытягивал, пока не накопил достаточно, чтоб открыть эти проклятые Врата,помолчав, она добавила тихонько, словно разговаривала сама с собой:Бояться этого не позорно, там никто не уцелеет, кроме Созидающих. Он закрыл их только ради того, чтобы не поссориться со Стражем Сонхи, а иначе Воистину нет ничего хуже. Я уже видела Врата Хаоса, это было давно, это был самый черный день в моей жизни
Ага, раз не позорноона не должна цепляться насчет штанов Но амуши и сойгрунам все равно лучше на глаза не показываться, пока не высохнет.
Ты должен был сразу сказать мне, что случилось, и отдать мне мерзавца Хальнора. Почему ты этого не сделал?
Неприятностей не хотел,буркнул Дирвен.С Дохрау связываться Я мог бы его где-нибудь оставить, чтобы ты сама его нашла.
И что тебе помешало?
Занят был. Амулеты заряжал от силы этих гадов, мне все это понадобится, чтобы захватить Эгедру.
Что ж, после того, что было, ты должен захватить для меня Эгедру,непререкаемым тоном промолвила Лорма.
Дома небогатые, но с мозаикамииз разноцветных керамических черепков выложены узоры и целые картины. Под окнами разбиты цветники, гармонирующие с изображениями на фасадах. Входные двери, балясины и перила балкончиков, столбы, подпирающие навесы над крылечкамивсе покрыто прихотливой резьбой. Загнутые карнизы крыш украшают деревянные фигурки: чаще всего кошки, но попадаются и другие звери, а также птицы, рыбы, ящеры.
Красиво у вас. Как будто на каждой улице живут художники.
Так и есть,отозвалась девушка-экскурсовод, смуглая, черноволосая, в цветастой хлопчатобумажной тунике, свободных штанах до лодыжек и ременчатых сандалиях.Мы сами украшаем свои дома. Идемте сюда!
Повороти вышли на одетую в розовый камень набережную. На другой стороне реки, в некотором отдалении от берега, что-то двигалось, сновало, шумело, отблескивало на солнце. Жаль, нет бинокля.
Это порт для дирижаблей. Когда построят, у нас будет регулярное воздушное сообщение с Бартогой. Я говорила, что учусь в Бартоге, в Дуконском университете? Сейчас у нас каникулы. Поездом туда-сюда все-таки долго, а когда начнут летать дирижабли, смогу чаще видеться со своими.
Не мерзнете в Бартоге?
Тепло одеваемся,она озорно улыбнулась.Мне вначале казалось смешным столько всего на себя накручивать, а выпал снег, и сразу оценила. Там много наших учится, мы живем целой общиной. А когда я стану инженером-мелиоратором, наверное, поеду в Лярану. Хотя будет интереснее, если в Китон Я из тех, кто учится за счет князя, поэтому буду работать там, куда направят. Зато в Лярану тоже летают дирижабли из Бартоги, и говорят, будут рейсы между Ляраной и Сирафом. Мы уже пришли, смотритеэто музей под открытым небом, кусочек старой деревни, сохраненный в нетронутом виде. Так здесь жили тридцать лет назад, когда Сираф был колонией.
Он уже был в этой деревне, только не во сне, а наяву. А сейчас он видит сон, но через тридцать лет этот сон станет явью.
5. Невкусная Мейлат
Услышав за кустарником знакомые голоса, Мейлат свернула в соседнюю аллейку. Как обычно, говорили о том, что надо есть и пить, чтобы кровь стала слаще, и как влияет на кровь дневной сон, и чем лучше натирать кожу для пикантного привкуса Она каждый день пыталась убедить себя, что ничуть им не завидует. Не все же родятся вкусными. У людей бывают и другие достоинства. Зато она старательная в хозяйственных делах, умеет шить и вышивать Но чего все это стоит, если ты невкусная? Между вкусными и невкусными людьми громадная разница, как будто они существа разной природы.
Внутренняя территория Владения Дахены, окруженная построенным по периметру людским домомсплошной парк с тенистыми аллеями. Растительность выглядит запущенной, хотя ее время от времени подстригают, ветви сплетаются над головой, образуя укромные древесные коридоры. Кое-где на пересечениях аллеек повешены гамаки, стоят беседки и скамейкинекрашеные, потому что вдыхаемые с воздухом частицы краски пагубно влияют на вкус крови. В центре этого лабиринта высится Башня Дахены, горделиво вознесенная над человеческим мирком, преисполненная мрачного великолепия.
Пошла в обход, но все равно нарваласьне на тех, так на других. На площадке, где аллейки пересекались, несколько юношей и девушек расслабленно покачивались в гамаках под лиственным пологом: лица словно чахлые цветы, под глазами круги, запястья перебинтованы, шелковые туники расшиты жемчугом и драгоценными камнями. Пахло вином и пряностями. Мейлат уловила тонкий аромат «Тайны всех ночей»притирания, которое готовят из меда, перца и четырех видов специй, вурваны это любят. От «Тайны» невыносимо зудит кожа, но чего не стерпишь ради того, чтобы стать еще слаще и желанней? У Банарьи и Готиша руки в расчесах: счастливые, сегодня их будут вкушать. Мейлат ощутила укол зависти. А вино пил Кумабур, любимец госпожи Нюрт Дахены, которая предпочитает кровь с винными нотками. Он-то и начал цепляться:
Чувствуете, потянуло какой-то горечью напополам с кислятиной? Да это же идет Мейлат!
Остальные захихикали. Хотя ничего они, включая пьяного Кумабура, не могли «почувствовать», это могут только вурваны, и то им для этого надо человека попробовать. А люди друг у друга кровь не пьют. Даже если всего лишь слизнешь из интереса капельку чужой кровиэто страшный грех, людям нельзя так делать, за это наказывают.
Мейлат, тебя еще никто не называл вкусняшечкой?спросила Банарья.А то вдруг тебя распробовали и оценили, а мы и не знаем
Не все же вкусные, она же не виновата, что вурванов от нее тошнит,будто бы заступился Готиш.
Хотела поскорее шмыгнуть в аллею, но тут Кумабур уронил богато украшенный кубок с остатками вина:
Мейлат, подними!
Она подняла и подала ему, а то еще нажалуется.
Кумабур снова разжал пальцы:
Я так ослаб, меня каждый день вкушают, совсем нет силего голос звучал капризно и томно.Ты бы хотела быть на моем месте? Но от тебя всех тошнит, как от закисшего чая с плесенью. Чего стоишь, подними!
Молча подобрав и сунув ему в руки кубок, она бросилась прочь.
Тупая шея!крикнул вслед Кумабур.
Позади засмеялись.
Хотелось забиться куда-нибудь и так просидеть весь день. Почти ничего не видя от слез, она брела по аллее и внезапно в кого-то уткнулась.
Юлур. Он считается самым вкусным из людей Дахены, вурваны воспевают его в стихах, называя его кровь «сладчайшим нектаром», каждая капля которого «подобна драгоценному рубину», но при этом он хороший, издеваться не станет. Он излюбленная пища вурванов Дахены и главный над людьми, куда там до него Кумабуру.
Что случилось?спросил он ласково.О чем ты плачешь?
Изможденное лицо, впалые щеки, губы цвета увядающей блеклой розы, а глаза светятся искренним участием.
Мейлат обо всем ему рассказала, давясь всхлипами.
Ничего не поделаешь, люди есть люди,произнес Юлур тихим приятным голосом.Каждый из нас хочет, чтобы его вкушали. Быть пищейнаше главное предназначение и естественное для человека желание, из-за этого люди соперничают, злословят друг о друге, исподтишка друг другу вредят. Недаром говорят, где людитам и гадючник.
Все бы отдала за то, чтобы стать вкусной,охрипшим от слез голосом пробормотала Мейлат.
Может быть, ты будешь вкусной в следующей жизни. Зато у тебя доброе сердце. Для тебя есть дело: вернулся караван из диких земель, сегодня утром были торги, и у нас двое новеньких. Ты позаботишься о девушке по имени Климендаобучи ее всему, что должны знать люди Дахены. Первое время будешь за ней присматривать. И главное, следи, чтобы наши ревнивые вкусняшки не подсыпали ей какой-нибудь дряни.
Буду следить,заверила Мейлат, вытирая слезы.
Хорошо, что для нее нашлось занятие. Лишь бы эта Клименда не оказалась такой же вредной, как Банарья или Кумабур.
Все-таки Глодия не прогадала, когда пошла с той полоумной теткой, всучившей ее работорговцам из Эгедры. Добралась бы она куда надо в одиночкуэто коровьим хвостом по воде писано. Она слыхала о том, что маги Ложи бывают в Исшоде в командировках, ну и представляла себе, что хоть там и полно нелюди поганой, но живет эта нелюдь по-людски, потому что как же иначе? Железных дорог нет, зато небось дилижансы ходят, и гостиницы есть, и какой-никакой порядок А оказалось, ни гостиниц, ни дилижансов, не говоря уж о порядке.
Если бы вурваны не охраняли своих подопечных, те достались бы на обед стигам или скумонам, которые порой мелькали среди цветущего кустарника. Или кого-нибудь выкрали бы увязавшиеся за караваном амушидело кончилось стычкой, и одного из своих эти пугала утащили с поля боя за руки, за ноги, словно долговязую сломанную куклу. Еще и хохотали так, словно не трепку получили, а одержали победу. Глодия смотрела на них с оборвавшимся сердцем, на привале Аруламу пришлось отпаивать ее сладким чаем.
К Аруламу она за время пути втерлась в доверие, и тот определил ее, как самую бойкую и смышленую, главной над остальными нераспробованными. А вурваны держались особняком, до разговоров с людьми лишний раз не снисходили.
Это не должно вас ранить, ведь они намного выше людей, они вершина пищевой цепочки,увещевал Арулам.Наше человеческое предназначениево всем угождать им и быть хорошей пищей, тогда они будут с нами ласковы.
По благоуханной зеленой Исшоде ехали в закрытых повозках, запряженных очаламиздешними животными с ножищами как у слонов, складчатыми шеями и толстой кожей цвета перезрелой репы. В этих краях очалы остались только в Эгедре, остальных сожрали.
Завернули в город Джахагат, чтобы продать на невольничьем рынке тех двоих, которые оказались невкусными. Одно название, что городаж в глазах рябит, такая вокруг пестрота и несуразица, зато Глодия разжилась там ценной информацией. Арулам сказал, что несчастных купили рофские амуши для своей царицы Лормы. Эта Лорма тоже вурванапо слухам, самая древняя представительница их благородного племени. В отличие от эгедрийских вурванов, она людей убивает, и ей невелика разница, вкусный человек или нет, лишь бы утолить свою неистовую жажду. В Эгедре ее осуждают.
«Осуждать-то горазды, да это не помешало вашим проглотам сбыть ей тех бедолаг»,хмыкнула про себя Глодия.
Эгедра ей не понравилась: то ли город, то ли не пойми что. Ну, да она ведь не на постоянное жительство сюда приехала, а для исполнения своего тайного плана.
На приличном расстоянии друг от друга громоздились колоссальные постройки, обшарпанные, как последние трущобы в Аленде, каждая величиной с целый квартал. Над плоскими крышами зеленели кроны деревьев, а посередке непременно торчала башня: будто господин в длинном черном пальто смотрит сверху вниз на склонившееся перед ним отребье.
Унылые длинные зданияв четыре-пять этажей, а мрачные башнив два раза выше, их оконные переплеты и балкончики сверкали позолотой. Глодия уже знала, что вурваны живут в башнях, а люди в домах. Промеж «владений», как называл это Арулам, примостились одноэтажные жилые хибары, мастерские, лавки, сараи. Виднелись и огороды, и загоны для скота, на речке ловили с мостков рыбу.
Повозки остановились у большого приземистого строениятам новоприбывших разместили на ночлег, перед тем сводив в купальню. Одежу выдали новую, но Глодия отстояла свою нижнюю юбку, в которой много чего поназашито. Сказала, это подарок покойной бабки, на удачу, и оборки до сих пор как новенькие, нипочем она с ней не расстанется, самолично постирает да будет носить дальше. Переорать-переспорить ее никто из местного народишка не смог, кишка тонковата, в конце концов отстали.
На ужин пресные лепешки и вода: чтобы ничто не повлияло на вкус крови перед завтрашним аукционом. Потом их всех завели в длинную комнату с низким небеленым потолком и подвешенными в ряд гамакамисовсем как в сакхандийской «ночной гостинице» для припозднившихся прохожих, только без оберегов на стенах, не станет же нечисть против себя колдовать.