У вампиров не существует понятия инцест. В этом мы похожи на кошек.
Черт с тобой, я подвинулся, и Андрей присел рядом. И что дальше?
А дальше мы вернемся в клуб, вампир демонстративно повел плечами, сбрасывая на землю снежинки, иначе нам светит превратиться в два сугроба.
Для тебя это игра, не правда ли? былое раздражение снова шевельнулось внутри меня, как крот в норе. Я, черт возьми, мертв! Что ты на это скажешь?
Сочувствую, вампир откинулся назад, вытянул и скрестил ноги.
И это все?
А ты бы предпочел, чтобы мы обнялись и поплакали вместе? Андрей окинул меня насмешливым взглядом, и я понял, что дальнейший разговор бесполезен.
Я поднял глаза к небу, где подобно блину из числа тех, что пекут на Масленицу, висела луна. Она подмигнула мне, на секунду скрывшись за тучей. Луна точно предлагала: «Попробуй! Чем ты рискуешь?» И я подумал: а ведь вправду ничем. Я и так мертв. Разве может быть что-то хуже?
Почему бы и нет? я пожал плечами, встал и направился к входу в клуб. Андрей догнал меня у порога и положил руку мне на плечо. Мы вошли чуть ли не в обнимку, как два старых друга.
Глава 7. Я расскажу тебе сказку
Вампиры приняли Андрея как родного. Ему доводилось бывать в этом клубе, да и с Ярославом он был знаком. Во многом благодаря ему «первый» стал относиться ко мне с некоей долей уважения, чего раньше за ним не наблюдалось. До этого, несмотря на гостеприимство, Ярослав всячески подчеркивал своё пренебрежение ко мне. Теперь он был мил, а порой даже вежлив.
Андрей выполнял обещанное и таскался за мной повсюду, словно мы связаны невидимой нитью. Поначалу это раздражало, но постепенно я свыкся.
Вампир то и дело напоминал мне об Эмми, намекая на опасность, в которой находятся она и все мои близкие. Ведь Грэгоривампир из числа «первых», мечтающий отправить нас всех к праотцам, жив и полон жаждой мести. Я отмахивался, как мог, понимая при этом, что Андрей, безусловно, прав. Можно сколько угодно злиться на отца, считать Амаранту предательницей, а брата, не сумевшего меня отстоять, безвольной тряпкой, но дать им погибнуть нельзя. И я решил убить Грэгори, о чем и заявил Андрею, когда мы двое и Лана в очередной раз сидели в зале для фризеровлюдей, принимающих зелья из крови вампира. Названный брат Эмми находил забавным наблюдать за передвижениями отмороженных наркоманов. Он говорил: они напоминают ему инфузорийпростейших одноклеточных организмов. За что мы с Ланой в шутку называли его ботаником.
После моего заявления о плане убить Грэгори Андрей посмотрел на меня так, будто я выжил из ума. Казалось, еще мгновение, и он вытащит из кармана сотовый телефон и позвонит в неотложку. Но вместо этого вампир сказал в свойственной ему хладнокровной манере:
Стесняюсь спросить, но как ты собираешься убить Грэгори? Может, ты забыл, он«первый» и предположительно бессмертен.
Ярослав рассказал, что убить «первого» может другой вампир, возразил я, и Лана кивнула, подтверждая мои слова. В честном бою.
Ах, вот оно что! Андрей закинул ноги на низкий столик. Спасибо, что просветил. Скажи, как соберешься на вендетту, я поставлю свечку тебе за упокой.
Ты не веришь в возможность моей победы?
Андрей покачал головой и задумчиво сказал:
Я все думаю: то ли в самом деле спятил, то ли оптимизм твоего братца заразен. И в том, и в другом случае тебя ждет смерть.
Значит, необходимо придумать, как одолеть Грэгори. Пожалуй, мне стоит потренироваться.
Открою тебе секрет, Андрей повернулся ко мне, и я невольно подался вперед, предвкушая новую информацию о мире вампиров. Тебе никогда не сравняться силой с Грэгори, как и мне, впрочем. Тягаться с ним может разве что Ярослав. Но что-то мне подсказывает: он не согласится нам помочь.
Я в курсе, что Грэгори сильнее меня. Все дело в возрасте.
И да, и нет, вампир жестом подозвал официанта. Тот наполнил их с Ланой бокалы очередной порцией крови. Я вежливо отказался от добавки, так как намеренно держал себя на диете. Лишь когда он ушел, Андрей заговорил вновь. Проблема в том, что тебя обратила Амаранта. Видишь ли, каждое последующее поколение вампиров слабее предыдущего. Это что-то вроде закона сохранения энергии. Амаранту обратил «первый», и она переняла часть его силы, ты в свою очередь взял немного от неё, если соберешься настрогать маленьких вампирчиков, то они выйдут еще более хлипкими. Улавливаешь последовательность? Конечно, если «первый» даст тебе свою кровь, ты переживешь нечто вроде второго обращения и сравнишься силой со мной и Амарантой, но не более того.
Мне не нужно было объяснять дважды, чтобы понять, к чему он клонит: даже через сотни лет я буду слабым огоньком свечи по сравнению с пламенем костра Грэгори. А значит, мне его никогда не одолеть. Неожиданно меня посетила идея. Я подпрыгнул на месте, из-за чего Лана чуть не пролила на дорогое платье содержимое своего бокала.
Но кто-то же обратил Грэгори?!
Андрей аккуратно поставил бокал на стол и нехотя кивнул:
Может, и так. Но это вопрос из разряда, что было раньше: курица или яйцо.
Погоди-ка, я усмехнулся, ты понятия не имеешь, откуда появились вампиры и кто ваш прародитель.
Я, знаешь ли, никогда не интересовался историей. Гуманитарные науки не мой конек.
Ярослав может ответить на твой вопрос, впервые за вечер подала голос Лана. Такие вещи ведомы ему.
А ведь и правда, воодушевился я, Ярослава обратил тот же, кто и Грэгори. Они же братья.
Желаю удачи, вампир махнул рукой в сторону двери. Так и вижу, как Ярослав делится с тобой воспоминаниями детства. Расскажешь потом, как всё прошло.
Боюсь, что прав Андрей, понуро произнесла вампирша. Хозяин не привык делить с другими свою жизнь. Тайны он бережно хранит.
Но спросить-то можно, не сдавался я.
Тебе можно всё, Андрей похлопал меня по плечу. В последнее время этот жест стал для него привычным, только в его исполнении он означал не дружескую поддержку, а откровенную издевку.
Но меня не смутили насмешка вампира и скепсис Ланы. Я решил, что за вопрос меня вряд ли убьют. Оставалось найти подход к Ярославу, и лучше всего сделать это наедине. Весь клуб прекрасно знал о привычках «первого». Каждую ночь он ровно в час ноль-ноль в гордом одиночестве поднимался на крышу здания. Мы не понимали смысла этого странного ритуала. Возможно, Ярослав любовался звездами или предавался мечтам о солнце, которого не видел ни одну тысячу лет, а может строил коварные планы на будущее. Как бы там ни было, я посчитал это самым удобным временем для разговора по душам.
Следующей ночью без четверти час я пробрался на крышу и затаился в ожидании «первого». Он был точен как швейцарские часы. Ровно в час дверь распахнулась, и фигура вампира четко вырисовалась на фоне неоновых реклам.
Вижу, сегодня у меня будет компания, произнес Ярослав и направился к парапету, легко вскочил на него и сел, свесив ноги вниз. Присядешь?
Я не удивился тому, как быстро он узнал о моем присутствии, зато порадовался, что меня не прогнали. Это хороший знак. Повинуясь властному жесту «первого», я устроился сбоку от него. Далеко внизу виднелась мостовая с редкими в этот час пешеходами. Ветер на такой высоте был особенно силен, он трепал волосы и надувал рубашку как парус, пытаясь столкнуть меня вниз.
Ярослав запрокинул голову и смотрел на небо. Его лицо было безмятежно, он любовался красотами ночи. Трудно было поверить, что спустя столько времени «первый» в состоянии радоваться простым вещам.
Ты о чем-то хотел поговорить, Влад? спросил вампир, не отрывая взгляда от звезд.
Сколько тебе лет? поинтересовался я.
Не сосчитать. Моя память простирается до смутных времен, когда человечество стояло у порога своего существования.
Должно быть, это ужасно, прошептал я, не сознавая, что говорю вслух.
Вампир посмотрел на меня и улыбнулся. Это была улыбка доброго старика Хоттабыча, ему ведомы все тайны мира, и он готов исполнить любое твое желание. Главное правильно его загадать, чтобы не стало еще хуже.
Прожитые годынакопленная мудрость. Одно я усвоил четко: этот мир во много раз прекраснее, чем мы можем себе представить. Я еще не познал и сотой доли его сокровищ.
И ради этого, конечно, стоит жить вечно? хмыкнул я, полагая, что таким нехитрым способом вампир оправдывает свою сущность.
Жить стоит в любом случае. Надо только помнить: когда идешь по трупам, можешь поскользнуться в их крови.
Подобное напутствие заставило меня поежиться. На мгновение я забыл, что имею дело не с мудрым старцем, а с вампиром, прожившим на этом свете много сотен лет. Если он и владел в совершенстве чем-либо, то это искусством убивать.
Мне необходимо знать, кто тебя обратил, сказал я, а сам почувствовал себя так, словно шагнул с крыши вниз. Несколько секунд я падал, не зная, что последует за моими словами: мгновенная смерть или нежданное поощрение.
Ярослав в который раз удивил меня. Вместо вспышки гнева, казавшейся неминуемой, он покачал ногой, раздумывая, и произнес:
Я расскажу тебе древнюю легенду. Меня еще не было на этом свете, когда она уже передавалась из уст в уста. Это легенда о прекрасной царице и её супругефараоне.
Я замер, перестав дышать. Сейчас Ярослав поведает мне нечто безмерно важное, и я приготовился ловить каждое его слово. Когда он заговорил, даже ветер притих. Все звуки отступили на задний план. Остался только бархатный голос вампира и рассказываемая им история.
Это случилось много тысячелетий назад, когда человечество было молодо и жило в согласии с природой и божествами. Главным среди богов люди почитали солнце и называли его Ра. В то время в сердце бескрайней пустыни процветало могущественное государство Египет. Воды Нила служили главной артерией величественной империи, пески надежно охраняли границы от врагов, трудолюбивый народ изо дня в день увеличивал богатства страны, возглавляли которую фараонысмертные, мудростью подобные богам. Египтяне чтили своих повелителей и поклонялись своим богам. А в то далекое время боги еще давали себе труд существовать, Ярослав говорил, и перед моим внутренним взором разворачивались видения древнего города. Я словно очутился в сказке.
В один из дней на престол египетский взошел юноша по имени Рамсес. Он был молод, но умен не по годам. Под его руководством Египет благоденствовал, и сокровища его неустанно приумножались. Однажды фараон отдыхал в тени сада от государственных дел и заметил прекрасную девушку. Её фигура походила на тонкий стебель лотоса, глазана синие воды Нила, кожана золотые пески пустыни, волосына черный угль от костров бедуинов. Девушка словно была соткана из солнечного света и утренней росы, Ярослав на миг замолчал, а меня посетило видение: восхитительная египтянка в традиционном платье, состоящем из куска белой материи, обернутого вокруг тела от щиколоток до груди и поддерживаемого двумя бретелями. Она была удивительно хороша собой, её раскосые глаза с восхищением смотрели на мир, искрясь от радости и смеха.
Фараон не мог оторвать взгляд от точеной фигуры прелестницы и решил проследить за незнакомкой. Он крался за ней до входа в храм и дальше под его своды. Ничего не видел вокруг Рамсес: ни грозной статуи бога Сета, что строго взирала на непокорных; ни дрожи факельных огней, что отбрасывали свет на мраморный пол; блеск драгоценных камней, что украшали алтарь, не тронул Рамсеса. Не замечая великолепного убранства храма, он подошел к девушке. Её одну видели его глаза.
« О, прекрасная дева! произнес фараон. Ты подобна богине Исиде своей красотой. Ра-солнце, выезжая в золоченой колеснице на небосклон, первым делом бросает взор в твою сторону. Нил восторженно замирает, прекращая свое течение, завидев тебя. Все боги и смертные падают ниц, сраженные твоей дивной прелестью. Вот и я покорен, не вступив в бой. Мои глаза не видят никого кроме тебя. Приди в мой дом, о божественная, спаси меня от страданий жизни без тебя и стать моей царицей!»
Слова фараона тронули сердце девушки и ранили его подобно острой стреле. Отныне она сама желала смотреть лишь в его сторону. В тот же день Нефертари оставила храм Сета, которому поклялась служить жрицей, и стала женой фараона и царицей Египта.
«Нефертари», я мысленно повторил имя царицы, точно пробуя его на вкус. Оно звучало как забытая, упоительная мелодия. Хотелось вслушиваться в её ноты снова и снова.
Не было супругов счастливее во всем мире, Ярослав печально улыбнулся, и я впервые подумал, что у этой истории грустный конец. Фараон и царица так нежно, так страстно любили друг друга. Они шли рука об руку по жизни. Тридцать лет их любовь не знала устали, и глаза фараона всегда смотрели только на его царицу.
Но шло время, и старость подкралась к ложу Нефертари. Ее фигура не была как прежде стройна: она потеряла ее, даря фараону наследников. Волосы не были как прежде черны: они поседели из-за волнения за жизнь и здоровье фараона. Кожа не была как прежде гладкой и свежей: она покрылась морщинами, каждая из которыхулыбка, подаренная фараону. И однажды взгляд супруга отвернулся от царицы и пал на служанку. Шло время, все новые юные наложницы приходили в покои Рамсеса, куда Нефертари больше не было входа, я от всего сердца сочувствовал царице, в эту секунду был готов перейти на сторону женщин и подобно им заклеймить мужчин позором за непостоянство и распутство.
Царица сходила с ума от горя, её сердце до сих пор пылало любовью к фараону, как и в первый день их встречи. Снедаемая ревностью, она кинулась в храм Сетабога ярости, разрушения и войны, упала на колени перед его алтарем и взмолилась:
« О великий Сет, если ты слышишь менятвою недостойную рабупрошу, внемли моей мольбе: верни мне былую юность и красоту, чтобы супруг мой как ранее смотрел лишь в мою сторону».
Царица стенала, и слезы отчаянья текли по некогда прекрасным щекам. Раздался грохот, содрогнулись стены храма, и несчастная увидела перед собой высокого мужчину с головой шакала и глазами цвета смерти.
« Женщина, молвил Сет, и голос его был подобен сошедшей с гор каменной лавине, я услышал тебя. Подойди и возьми то, о чем ты так жадно молила. Но помни, взамен тела ты отдашь мне душу. Отныне, чтобы жить самой, ты будешь отбирать жизни других. Навечно».
Царицу ослепило несчастье, она не думала о последствиях дара Сета и кинулась к черному богу, я оцепенел, осознавая, что, возможно, первый за много сотен лет слышу историю возникновения вампиров.
Сет разрезал запястье и дал царице выпить своей крови, Ярослав жестом продемонстрировал, как это произошло. Но не успела Нефертари сделать и пары глотков, как храм озарила ослепительная вспышка, и появился мужчина с головой сокола, окутанный золотым сиянием. То был величественный бог Раповелитель всех богов.
« Женщина, молвил Ра, и его голос был подобен рокоту морского прибоя в шторм, ты посмела вкусить запретной крови. Я проклинаю тебя. Впредь я и образ мой будут беспощадно преследовать тебя и тех, кто посмеет пойти за тобой. Никогда больше не увидеть тебе солнца. Навечно».
Царица вскрикнула от ужаса, так напугало ее проклятие бога-солнца, но изменить что-то была не в силах: яд распространился по венам, я подался вперед. Так вот почему вампиры боятся солнца!
Нефертари возвратилась во дворецюная и прекраснаякак в первый день встречи с фараоном. Стоило Рамсесу увидеть супругу, и он не смог оторвать от нее взгляд. Он снова видел перед собой лишь свою царицу. И счастье его было бы безмерно, если бы не сомнения, терзавшие душу. С момента возвращения царица не покидала опочивальни с восходом солнца, не вкушала яств с супругом, и ее молодость была непонятна фараону.
Снедаемый сомнениями Рамсес приказал лучшему шпиону следить за Нефертари. Не прошло и недели, как тот рассказал фараону, чем занимается царица в своих покоях. Он поведал о том, что она пьет кровь невинных девиц, чтобы сохранить свою молодость и красоту.
Рамсес впал в ярость и повелел доставить к нему царицу. Он смотрел на алые губы Нефертари и видел кровь замученных ею жертв, заглядывал в синеву глаз, и ему чудилась её проклятая на веки душа, касался мраморной кожи, но она обжигала его, как пламя костра. И тогда фараон отвернулся от царицы.