Королевы?! казалось даже горе на миг уступило место изумлению. Скажите, что это неправда, что вы не женитесь на этой
Советую вам тщательно обдумать каждое слово, сказанное о моей невесте, в голосе короля звучал лед.
Ваше величество, у меня больше нет слов, теперь и канцлер поменял тон, сверля короля покрасневшими глазами.
Вы считаете, что я мог бы проявить милосердие к вашему сыну? Так я его и проявил. Или полагаете публичная казнь была бы лучше?
Публичная казнь? в ужасе пролепетал эн Фрэлом. Бедная Ирвина, она не пережила бы такого позора.
Валтор заметил, что о себе Табрэ не печется, и гнев вновь сменился сочувствием.
Несчастная! Я так виноват перед ней. Устроил этот брак в надежде, что Искель изменится, но только подверг добрую и умную женщину незаслуженному унижению. А теперь он безнадежно махнул рукой и отвернулся.
А теперь у нее появился шанс найти достойного супруга, безжалостно закончил король. Эн Фрэлом, все что я могу сделать для вас и для эны Ирвиныпопробовать скрыть участие вашего сына в этом гнусном деле. Придумайте любую причину смерти и тихо похороните его. Это спасет вашу семью от бесчестья. Ваш сын не заслужил такой милости, но вы и ваша невестка не должны страдать из-за его грехов.
Канцлер молчал. Несмотря на некоторые недостатки эн Фрэлом был умным человеком и сейчас понимал, что ценой милосердия должен стать отказ от ненависти.
Я благодарю ваше величество за доброту, наконец выговорил он. Благодарю прежде всего не за себя, а за Ирвину. Моя жизнь кончена, но Ирвина еще может стать счастливой. Ей не нужна печать позорной смерти мужа, довольно его позорной жизни. И он сглотнул, я прошу прощения за то, что посмел дурно говорить о вашей будущей жене. Надеюсь, вы поймете, что лишь внезапно свалившееся горе стало тому причиной.
Я понимаю, ответил король. Может быть, и вы когда-нибудь поймете меня. Ступайте, эн Фрэлом, и помните, что в моих глазах тень за деяния вашего сына никогда не падет на вас.
Отпустив канцлера, Валтор вздохнул с облегчением, но тягостный осадок от встречи никуда не делся. Изгой побери все это! Впереди еще беседа с главой тайной службы, чей двоюродный брат вместе с сообщниками заключен в темнице и покинет ее лишь в день собственной казни.
Валтор все еще думал, нужна ли процедура закрытого суда или для казни достаточно его монаршей воли. Лишение жизни лиц столь благородного происхождения без суда, в принципе, недопустимо. С другой стороны разбирательство станет лишь формальностью, если сам король был свидетелем преступления. Судебное рассмотрение грозило почти неизбежным упоминанием имени Лотэссы, а Валтор не хотел, чтобы его королеву пятнала хоть малейшая тень.
Мысли о Лотэссе, несмотря на всю мрачность положения, вызвали теплую улыбку. Он должен увидеться с ней прямо сейчас. И пусть час относительно ранний, вряд ли Тэсса все еще в постели. Хорошо бы повидаться с невестой до того, как заявится разузнавший об участи брата Риз Нолан и потребует объяснений.
И хотя король решил не искать больше встреч наедине, а видеться с Тэссой лишь в окружении придворных, но не находил в себе сил сдержать данное обещание. В качестве уступки в этот раз он не станет отсылать эну Фиделл.
Встреча с Лотэссой, пусть даже в присутствии почтенной дамы была необходима, чтобы хоть ненадолго вырваться из плена тягостных и мрачных дел. Само собой, король не собирался делиться с любимой тем, что его гнетет. Это его ноша. Для Лотэссы же лучше поскорее выкинуть из головы ужасное происшествие и никогда не вспоминать о нем.
Излить душу можно будет Элвиру, когда тот вернется. Валтор запрещал себе даже думать об ином исходе, твердо решив ждать возвращения друга или вестей о нем, а не изводить себя мучительной тревогой. Вот с Торном он как следует обсудит все детали этого муторного дела. А Тэсса Валтору довольно просто быть рядом: видеть ее, говорить с ней, украдкой касаться тонких пальчиков, вдыхая запах шиповника. Глупо было и надеяться, что ему хватит воли отказаться от этих свиданий наедине. Или почти наедине. Пусть фрейлины таскаются за ними. Пусть двор узнает, что король ухаживает за прекрасной эларкой. В конце концов, на днях он собирается огласить свою помолвку с эньей Линсар.
Проходя по галерее, Валтор невольно вспомнил злополучную ночную встречу и тряхнул головой, отгоняя непрошеные мысли. И пусть Тэсса простила ему злую выходку, но именно последствия того безумного поступка он расхлебывает сейчас. Каждый раз, проклиная мерзавцев, посягнувших на честь Лотэссы, он должен напоминать себе, что стал первым звеном этой кошмарной цепи.
Усилием воли король сбросил вновь нахлынувшее мрачное настроение. Для этого было достаточно воскресить в памяти вчерашний день: Тэссу в его объятиях, ее смешное недоверие и сияющие глаза, колечко с темной жемчужиной на тонком пальце. Он и без того всю ночь перебирал в памяти эти чудесные подробности, но сейчас светлые воспоминания смогли отогнать дурные. Не стоит являться к любимой с тяжелым сердцем.
Едва успев вернуть себе доброе расположение духа, Валтор нос к носу столкнулся с графиней Фиделл, которую рассчитывал застать у Лотэссы и на этот раз даже не планировал выгонять.
Доброе утро, эна Фиделл, король с улыбкой поклонился даме. Его любезность была отчасти рассчитана на то, чтоб загладить прежнюю бесцеремонность. Как поживает ваша госпожа?
Энья Лотэсса, она голос прозвучал как-то растерянно.
Распахнутые на пол-лица глаза женщины напоминали блюдца. Она прижимала к сердцу тонкие, сухие руки; щеки пылали лихорадочным румянцем; полы платья развевались подобно крыльям от быстрой ходьбы. Всем своим видом фрейлина Лотэссы походила на всклокоченную птицу, выпавшую из гнезда. Валтора сразу кольнули нехорошие предчувствия. Слишком уж непохожа на себя была обычно исполненная достоинства пожилая дама. И этот сбивчивый лепет о Лотэссе
Что с ней? королю пришлось легонько взять женщину за плечи, заставляя смотреть ему в лицо. И что с вами?
Она исчезла, в голосе эны Фиделл слышались вопросительные интонации, словно она сама не верила тому, что говорит.
Исчезла? Валтор нахмурился. Вы хотите сказать, что эньи Лотэссы нет в ее покоях? Но что с того? Она могла просто решить прогуляться по парку, день сегодня солнечный. Отчего вы так взволнованы?
Дело в том, что видно было, что женщина изо всех сил старается взять себя в руки, но почти безуспешно. Одним словом, я бы тоже подумала, что энья Лотэсса просто ушла, если бы ее комната
Что с комнатой? холодея, спросил король.
Вам лучше взглянуть самому, ваше величество. Если честно, я шла к вам. Просто я не знаю, кому еще можно рассказать о таком. А вы были так добры к энье Лотэссе особенно в последнее время. Вот я и решила
Вы правильно решили, эна Фиделл. А теперь пойдемте уже, покажете мне комнаты Лотэссы.
Король размашистым шагом направился в сторону Тэссиных покоев. Бедная пожилая дама семенила рядом, с трудом поспевая за ним. По дороге она говорила об увиденном.
Я пришла к ней примерно полчаса назад, полагая, что энья Лотэсса уже проснулась. В комнатах было тихо и пусто, и я позволила себе заглянуть в спальню. А там! она всплеснула руками. Там все перевернуто вверх дном! Эньи Лотэссы не было в комнате, но учитывая обстоятельства, это не успокаивает, а скорее пугает.
Еще бы! Ледяной страх до боли сжимал сердце, мешая думать и просто дышать. Валтор не позволял себе строить догадки, пока не увидит комнату Лотэссы, перевернутую по словами фрейлины вверх дном. Дойдя наконец до покоев невесты и взглянув на ее спальню, король понял, что все обстоит даже хуже.
В комнате не просто царил беспорядок, ее буквально разгромили. Деревянные панели на стенах покрылись сетью трещин, кое-где виднелись вмятины, обнажавшие каменную кладку. Одно из окон было разбито, и стекла валялись по полу вперемешку с осколками разбитой люстры. Стоявшая посреди спальни кровать превратилась в бесформенную груду дерева и материи. Так она могла бы выглядеть, если бы обрушился потолок. Дверца шкафа отлетела на другой конец комнаты, открывая взору наряды хозяйки. При взгляде на ровный ряд синих, лиловых и бордовых платьев у короля болезненно сжалось сердце.
Страшно подумать, кто и каким образом мог сотворить подобное. Но куда страшнее и мучительнее Валтора терзал вопрос, что сталось с Тэссой.
Это ужасно! голос графини вернул короля к реальности. Я так боюсь за энью Лотэссу. Вы ведь найдете ее, ваше величество?
Найду, глухо ответил он. Я достану ее даже из-за Грани, и лишь взглянув на перекошенное лицо женщины, понял, как это звучит.
Глава 4
Тэсса стояла, прикованная к скале из черного стекла, и вместо логичного в ее положении страха испытывала злость. В довершение к неудобной позе и глупому виду, ее оковы оказались сделаны из ледяного серебра. Поначалу они приятно холодили запястья, но чем дальше, тем сложнее было терпеть прикосновение к коже холодного металла.
Лотэсса постаралась отвлечься, рассматривая окружающий пейзаж. Трудно поверить, что нежная трава и рассыпанные в ней разноцветные цветочные созвездьяне живые. Ладно еще горы вдалеке или скала, к которой ее, словно бабочку, пришпилил Изгой. Но трава и цветы! Наверное, стоило бы восхититься тонкостью и реалистичностью работы, поскольку на взгляд растения нельзя было отличить от настоящих. Но Тэсс могла думать лишь о том, что ониподделка, попытка мертвого притвориться живым.
Она взглянула на небо, игравшее красками догорающего дня. Интересно, из чего Дэймор создал небосвод? Хотя, скорее всего, закатное неболишь иллюзия. Тэсса постаралась вспомнить объяснения Маритэ о том, как мастерски управляются с иллюзиями тегнари. Логично, что Странник будет превосходить их в этом искусстве. И все же какой толк в небесах, если они тебе только кажутся?
В последние месяцы, где бы она не находилась, поднимая глаза к небу, Лотэсса думала о Валторе. Неважно, были они в разных частях дворца или в разных странах, над Дайрицем сияли те же звезды и то же солнце, что и над ней. Тэсс привыкла черпать в этом странное и грустное утешение. А теперь и оно ей недоступно, ведь даже небо над ними разное.
Размышления о мире Дэймора хотя бы отвлекли ее от неприятно холодящих оков. Девушка поняла, что притерпелась к холоду, он больше не ощущался. Или браслеты все-таки нагрелись от тепла ее тела? В таком случае они или сделаны не из ледяного серебра, или, что более вероятно, в мире Изгоя действуют иные законы природы.
Лотэсса перевела взгляд на свое новое одеяние. Белая хламида из тонкой летящей ткани сама по себе казалась девушке довольно красивой, но в то же время смущала отсутствием рукавов и разрезами до колен. Тэсс разрывалась между досадой на вызывающий покрой платья и чисто женским желанием взглянуть на себя в зеркало. Ужасно, что мужчина мог видеть ее в столь откровенном наряде. С другой стороны Изгой лицезрел ее в ночной рубашке. Да и вообще стоит ли видеть в исчадии зла мужчину?
Утомленная неудобной позой и вынужденной скукой Тэсс поймала себя на том, что ждет возвращения Дэймора. Не зная, чем себя занять, она вытянула босую ногу, пытаясь пальцем дотронуться до маленького желтого цветка, который рос ближе всего. Ничего из этого не вышло. Только тело, прикованное к скале, отозвалось внезапной болью в самых разных местах. Особенно досталось рукам. Браслеты оцарапали кисти и запястья.
Злясь на Изгоя и досадуя на себя, Тэсса негромко поскуливала, изо всех сил желая коснуться пострадавших рук, но не имея возможности. Браслеты казались теплыми, но теперь она жалела о приятном холоде, который мог бы унять саднящую боль. Дался ей этот дурацкий цветок! И где, в конце концов, Изгой, побери он сам себя!
Дэймор, неуверенно позвала она.
Никакого ответа. Похоже на то, что Странник и впрямь покинул свой мир, и думать забыв о пленнице. Тэсс ничего бы не имела против, оставь он ей свободу передвижения. Она с ужасом подумала, что он может и не вернуться. Или вернуться, когда она умрет от голода и жажды. Хорошо еще, что сейчас вечер и не печет солнце. Если, конечно, Изгой вообще озаботился созданием иллюзии солнца. А то, может, у него тут вечный закат? Хотя и без солнца довольно жарко, особенно рукам. Тэсс показалось, что оковы на запястьях нагрелись еще больше. Она прислушалась к ощущениям, и поняла, что не ошиблась. Браслеты определенно стали теплее, точнее горячее. Явственный жар, исходившей от них, пока был терпим, но не хотелось даже думать, что будет, если он усилится.
Кольца, сжимавшие руки, продолжали нагреваться, медленно, но неумолимо. Лотэсса позабыла про скуку, злость и опасения умереть от жажды. Ее уже не волновали недавние царапины. Теперь они казались мелочью на фоне горячего металла.
Изгой, где тебя носит?! на этот раз она кричала громко. Вернись и отпусти меня, ослепи тебя молния!
Но Дэймор не возвращался. А чего она ждала? Что тот, кто играючи готов разрушить мир, станет жалеть одну жалкую смертную? Какое ему дело до жгущего кожу металла, до парализующей боли, сковавшей руки и стремительно растекающейся по телу? Изгою плевать на ее мучения. Плевать до такой степени, что он не изволил даже лично созерцать пытку.
Хотя, быть может, он наблюдает за ней, оставаясь невидимым. Только это соображение удерживало Тэссу от криков, рвущихся из груди. Зато слез, ручьями бегущих по лицу, она удержать не могла. Тэсс всхлипывала, стонала, до крови кусала губы.
А потом она начала кричать. Крики ничего не могли изменить, они были жалким, бессмысленным протестом тела против мучений. Невероятно, что она все еще жива и даже в сознании. Корчась от невыносимой боли, Лотэсса мечтала лишиться чувств, но спасительное забытье не приходило. Руки под браслетами, должно быть, уже обуглились, на границе металла красно-серая кожа покрылась волдырями. Глаза застилал багровый туман, отчего казалось, что из них текут не слезы, а кровь. Тошнотворный запах паленой плоти сводил с ума.
За что?! Что я сделала тебе, чудовище? между рыданиями выкрикивала она. Дэймор! Дэймо-ор!
Ты так страстно ко мне взывала, маленькая. Я не мог остаться равнодушным.
Странник возник внезапно, появившись из ниоткуда.
Тэсса хоть и мечтала о возвращении Изгоя, увидев его словно оцепенела, перестав даже кричать.
Ну же, продолжай, Дэймор ободряюще улыбнулся. Моли меня о пощаде. К тебе, он выделил это слово, я, может, и прислушаюсь. А, может, и нет, улыбка стала еще шире, на миг напомнив ухмылку на змеиной морде. Попробуй найти нужные слова.
Будь ты проклят, пробормотала Тэсс.
Еще не хватало перед ним унижаться. Да и к чему? Остается лишь порадоваться, что силы совсем иссякли, их не хватит даже на крики. Лотэсса уронила голову на грудь и закрыла глаза.
А ты мне нравишься все больше, маленькая смертная! Иди сюда.
Тэсс, как во сне, услышала легкий щелчок и тут же ощутила, что больше ее ничего не удерживает. Страшные браслеты были единственным, что позволяло девушке держаться на ногах, она утратила власть над собственным телом. Лотэсса рухнула как подкошенная, но Изгой подхватил ее. Она по-прежнему не открывала глаз. Сил не хватало даже на это. Долгожданное освобождение не принесло облегчения от боли.
Да уж, такого я не хотел. Стоило бросить коронованное ничтожество и вернуться к тебе пораньше.
Сквозь жгущую каленым железом боль Лотэсса почувствовала прохладное прикосновение. Она с трудом открыла глаза и взглянула наконец на свои руки. Ужас, охвативший ее, оказался сильнее боли. При виде обуглившейся, местами до костей, плоти Тэсс наконец потеряла сознание.
Очнувшись, она ощутила блаженную прохладу на запястьях. Сил по-прежнему не было, но сознание уже не застил темный туман, а боль стала заметно слабее.
Можешь открыть глаза, мой нежный цветочек, ласковые по сути слова в устах Изгоя звучали издевкой. Все позади.
Лотэсса решилась последовать его совету. Она сидела, прислоненная спиной все к той же проклятой скале, над ней склонился Дэймор, обхватив пальцами ее запястья.
Что ты сделал? каждое слово давалось с трудом, пересохшие, искусанные губы едва шевелились.
Исцелил тебя, маленькая смертная. Не хочешь сказать спасибо?
Довольный собой Странник явно ждал похвал и благодарностей, но Тэсса вряд ли смогла бы их расточать, даже если бы захотела. Вместо этого она неожиданно для себя разрыдалась.
Ну не плачь, цветочек, Дэймор выглядел слегка смущенным. Тебе уже не больно, так ведь?