Остальные поднялись из-за стола и потянулись в чудесный сад, находившийся в зените летнего великолепия.
Знаешь, обратился Гард к Берти, это прекрасный повод для шуток, однако я очень рад, что Дороти ночевала у старухи, а не у себя. Я, конечно, знал, что так произойдет.
Как и я, неожиданно ответил Берти.
Правда? Дороти сказала мне, что яединственный, кто в это посвящен, не считая ее саму и миссис Брэдли.
Я услышал начало вашего разговора и бессовестно дослушал его до конца, с ухмылкой сознался Берти.
Черт! Гард беззлобно усмехнулся. То есть ты знал, где она находилась?
Да. Берти посерьезнел. Но история от этого не делается менее страшной. Ума не приложу, как ее объяснить.
По-твоему, кто-то вздумал пошутить?
Больше ничего не приходит в голову. Но кому понадобилось так подло шутить? Доротипросто прелесть. Мысль устранить ее могла прийти в голову только сумасшедшему.
Разумеется! вмешалась миссис Брэдли, подошедшая к ним вместе с Карстерсом. Мы с мистером Карстерсом говорили о том же. Именно сумасшедшему!
Такого безответственного поступка можно ожидать лишь от маньяка-убийцы, продолжил Гард. Не могу представить, чтобы кто-то другой вооружился кочергой. Кто бы он ни был, он не в себе!
Именно поэтому люди боятся сумасшедшихиз-за их безответственности, заметил Берти.
Безответственность им, конечно, присуща, продолжила миссис Брэдли, но их всегда обуревает какая-то идея. Удивительно, до чего логично маньяки объясняют свои поступки, которые для нас
Тут их окликнули сзади. Оглянувшись, они с удивлением увидели спешащего к ним через лужайку Алистера Бинга: фалды его сюртука развевались, волосы стояли дыбом, лицо выражало столько ужаса и неистовства, сколько они еще не видывали, даже при всей природной выразительности этой физиономии.
Элеонор! Элеонор! выкрикнул он, подавился собственным воплем и повалился на землю.
Бренди! скомандовала миссис Брэдли.
Пока молодые люди бегали за этим напитком, она опустилась рядом с Алистером на колени и ловко ослабила ему воротник.
Через минуту ему полегчает, радостно сообщила она. Не надо так пугаться, Дороти.
Но он назвал имя Элеонор пролепетала побелевшими губами Дороти. Вы не думаете
Примерно на минуту я отказываюсь от любых мыслей. А вот и молодые люди с бренди. Попросите одного из них послать за врачом. Вряд ли это так необходимо, но не помешает.
Но Элеонор пробормотала Дороти. Разве я не
Подождите, он приходит в себя! прервал ее Карстерс.
Он поддержал за плечи Алистера, пытавшегося сесть. Старик тихо спросил:
Ее достали оттуда?
Вы про Элеонор? Где она?
В ванной! В этом ужасном месте! Надо было запереть его и отключить воду! Теперь я понимаю, что надо было запереть эту ванную!
Боже, простонал побледневший Карстерс. Новое преступление?
Он помог Алистеру опустить голову на землю и побежал к дому, крича на бегу Берти Филиппсону:
Отдайте бренди Гарду и ступайте со мной!
Берти послушался и помчался с ним через лужайку.
Что на сей раз? спросил он, не сбавляя бег.
Карстерс, экономивший дыхание, молчал, пока они не достигли ступенек веранды.
Нижняя ванная? простонал он. Какой ужас!
Они влетели в столовую, где напуганные слуги, убиравшие со стола, сгрудились в кучу, словно всем им что-то угрожало.
Можете продолжать! распорядился Карстерс, указав на еще не убранный после завтрака стол, после чего ринулся вместе со своим спутником к двери, ведшей в холл.
Слуги не послушались и остались стоять, боязливо перешептываясь.
Сэр, произнес дворецкий, выступив вперед, что с мисс Элеонор? Она еще не выходила, и О, сэр, я так надеюсь, что ничего не произошло!
Разумеется, нет, Мендер, ответил Карстерс и рванул на себя дверь. Выполняйте свою работу и не думайте ни о чем постороннем.
Он захлопнул за собой дверь столовой, и они с Берти бесшумно поднялись по покрытой толстым ковром лестнице.
Дверь ванной по-прежнему была заперта. Карстерс громко постучал. Повернул ручку, толкнул дверьбезрезультатно. Тогда он ударил в дверь плечом, но она не поддалась
Помогите, Филиппсон. Навалимся вместе на счет «три». Готовы?
Да, ответил Берти, стискивая зубы.
Раз, два, три!
Защелка не выдержала их напора, и дверь распахнулась так резко, что они оба ввалились внутрь. От падения их спасла противоположная стена, в которую они больно врезались.
Вы целы? простонал Берти. О господи! вскричал он, не дождавшись ответа.
На краю ванныв халате, ноги на полу, голова на дне, цепочка с пробкой намотана не левую рукуповисла Элеонор Бинг.
Боже всемогущий! медленно произнес Карстерс. Захлебнулась! При том что в ванне не осталось воды
Он приподнял бесчувственное тело. Мокрая голова Элеонор тяжело упала ему на плечо.
Подхватите за ноги, Филиппсон! хрипло распорядился он. Лучше отнесем ее в комнату мисс Кларк, она ближе остальных. Лицом вниз. Вот так
Они медленно перенесли Элеонор в спальню и уложили на кровать. Оба не надеялись на успех своих усилий, тем не менее прибегли к искусственному дыханию. Полчаса, сменяясь каждые несколько минут, они бились над утопленницей, но так ничего и не достигли.
Наконец Карстерсснова наступил его чередмедленно выпрямился и покачал головой. Его лицо было серым, крупные капли пота на лбу свидетельствовали о том, что он не пожалел сил на воскрешение бедной Элеонор.
Боюсь, все бесполезно.
Шуршание автомобильных колес по гравию под окном заставило его выглянуть наружу.
Доктор, сюда! Открыв окно, Карстерс выбежал на балкон и сложил ладони рупором.
Врач затормозил и выскочил из машины
Что такое? крикнул он, задрав голову.
Скорее поднимайтесь к нам!
Затем Карстерс вернулся в комнату и опять опустился на колени рядом с неподвижной женщиной.
Попробуем еще разок, предложил он и возобновил свои безнадежные усилия.
Берти наблюдал за ним с сосредоточенностью человека, перенесшего сильнейшее нервное потрясение. Взглянув на него, Карстерс посоветовал:
Вам лучше спуститься вниз и глотнуть джина с содовой, на вас лица нет.
Я в порядке, не очень внятно, едва ворочая языком, ответил Берти, изобразив признательную улыбку. Вас сменить?
Боюсь, все это напрасный труд, просто я не могу сидеть сложа руки. Как я после этого буду смотреть в глаза Бингу?
О господи! Конечно, ведь ему придется все сказать Вот ужас! Сначала бедняга Маунтджойничего не могу с собой поделать, никак не представлю его женщиной, ночное покушение на Дороти, а теперь это! Поневоле задумаешься, кто окажется следующей жертвой!
Нет, возразил Карстерс, держу пари, больше жертв не будет. Скорее всего этапоследняя. Бедняжка! произнес он с бесконечной жалостью, не отрывая взгляда от безжизненного тела.
В дверь постучали, и в спальню вошел врач в сопровождении миссис Брэдли.
Где Бинг? спросил Карстерс.
Внизу, с сыном.
Ого! проговорил врач, оценивая происшедшее своим профессиональным взором. Что здесь случилось?
Боюсь, она захлебнулась.
Врач опустился на колени рядом с телом. Через некоторое время он встал, отряхнул брюки и отрывисто распорядился:
Позовите молодого Бинга!
Я здесь, донесся от двери голос Гарда. Кто меня звал?
Я. Знаете, что такое насос?
Да.
Тогда берите ее за руки. Я выдохся. Здесь уборки на целый день! Давайте, не жалейте сил!
Гард резво взялся за делои не подкачал.
Отлично! похвалил врач. Кажется, она будет жить. Кто-нибудь, смените его, потом моя очередь. Глядите, она приходит в себя. Так я и думал!
Элеонор начала проявлять признаки жизни.
Оживает! обрадовался врач, гордый своим профессионализмом. Ну-ка, уступите место мне!
В тот самый момент, когда Элеонор, возвращавшаяся к жизни, привлекла к себе всеобщее внимание, Берти Филиппсон, словно вступив с ней в соревнование, внезапно хлопнулся в обморок и придавил ее собой.
Вот болван! раздраженно бросил врач. Уберите его, Бинг. Эдак бедняжка могла откусить себе язык! Не мог, что ли, подождать со своим обмороком, пока она совсем не очухается?
Глава XIIДопрос
Как обещал начальник полиции графства, дознание по делу о смерти Эверарда Маунтджоя было коротким. Свидетелями выступили только врачи и те, кому надлежало опознать тело. Никого из окрестных жителей не удивило, что набирается жюри присяжных в связи с подозрением в умышленном убийстве. Расследование официально поручили инспектору уголовной полиции, который был представлен начальником полиции обитателям поместья в тот момент, когда миссис Брэдли с гувернанткой укладывали в постель спасенную Элеонор.
Ей требуется покой, предупредил врач перед уходом. Она испытала шок.
Как она смогла упасть в ванну? спросил врача провожавший его Алистер, поприветствовав начальника полиции графства и полицейского инспектора.
Это не мое дело. Не стану строить догадок. Внезапное недомогание, головокружение, мало ли что?
Казалось бы, вода должна была привести ее в чувство, недоуменно сказал Алистер начальнику полиции.
Я не знаком с обстоятельствами, о которых вы говорите, поэтому, боюсь, не смогу ничего ответить. Неужели в вашем доме, дорогой Бинг, снова произошло нечто из ряда вон выходящее?
Врач поспешно откланялся, и Алистер пригласил обоих полицейских в холл.
Прошу ко мне в кабинет, там я все объясню.
Они молча выслушали его до конца, ни разу не перебив.
Что ж, Боринг, обратился сэр Джозеф к инспектору, что вы обо всем этом думаете?
Невозмутимый инспектор нахмурил брови:
Правильно ли я понял, сэр Джозеф, что вы спрашиваете мое мнение о событиях прошлой ночи и о неприятности с мисс Элеонор Бинг в ванной этим утром в связи с расследуемым нами делом? По-моему, одно никак не связано с другим.
Что?! Голос Алистера прозвучал резко, как пистолетный выстрел. Вы хотите сказать, что подлое покушение на жизнь мисс Кларк и невероятное событие с моей дочерью не имеют связи с тем, что среди нас находится преступник, убийца?
Прошу прощения, сэр, но таково мое мнение, и я намерен его придерживаться, пока оно не будет опровергнуто, спокойно возразил инспектор. Джентльмены, кочергу, маску Гая Фокса и другое наверху кто-нибудь трогал?
По моему настоянию, заявил Алистер, все оставлено в том виде, в каком было найдено. Прошу со мной, вы сами все увидите. Надеюсь, после этого инспектор сочтет возможным изменить свое мнение.
Он повел полицейских наверх, в комнату Дороти, приведенную горничными в порядок после того, как ее покинула пришедшая в себя Элеонор. Кровати, впрочем, остались нетронутыми.
Видите? Вот кочерга, вот муляж, вот поврежденная маска. Лично мне все это вовсе не кажется шуткой.
Вынужден с вами не согласиться, сэр, упрямо произнес инспектор. Первое: у кого имелся зуб на юную леди? По вашим же словам, ни у кого. Но об этом я впоследствии постараюсь выяснить больше, а пока оставим данную тему. Второе: разве не опасно покушаться на спящего при лунном свете? Если спящего не удастся убить, он может успеть узнать покушающегося и поднять крик. Очень рискованно! А включить свет тем более опасно. Третье: не слишком ли это грубо? Подумайте сами: так мог бы поступить пьяница с Ист-Энда или какой-нибудь умственно отсталый, но вспомните, вы же совершенно уверены, что это дело рук кого-то, кто находится у вас в доме! Найдется здесь хоть кто-то, способный ударить хорошенькую девушку кочергой по голове? Вообразите устрашающее зрелище: разбитая голова, все залито кровью! А звук сокрушаемых костей? А
Уймитесь вы, наконец! не выдержал Алистер. Казалось, надувшиеся у него на лбу вены сейчас лопнут и моря крови не избежать. Хватит меня запугивать!
Я делал это намеренно, сэр. Говорю же, это всех здесь повергло бы в ужас. Вы меня понимаете? Инспектор позволил себе скромно улыбнуться и почти без паузы продолжил: Теперь взглянем на ситуацию с другой стороны. Двое молодых людеймолодых, горячихиспытали потрясение в связи со смертью Маунтджой. Разве не естественно для них придумать такой неприятный розыгрыш? Муляж, маска Гая Фокса, да еще этот дурацкий чепецкак раз то, что может прийти в голову двум озорникам! У меня двое сыновей учатся в Лондонском университете, уж я-то знаю, что считает остроумным молодежь! И потом
Не стану больше с вами спорить, проворчал Алистер. Полицию не переубедить. Главное, что все остались целы.
Вам подействовало на нервы случившееся с Маунтджой, сэр, примирительно произнес инспектор. Вот что следует тщательно расследовать. Дело нешуточное.
Напоминаю вам о дочери, Бинг, вмешался сэр Джозеф. Ее теперешнее состояние позволяет ее допросить? Неприятности с нею, при всем отличии от причин гибели Маунтджой Начальник полиции запнулся, будто ждал от Алистера вопроса, но тот лишь махнул рукой.
Задавайте ей любые вопросы. Она говорит, что ей стало дурно и она чуть не захлебнулась.
Оба полицейских проследовали за ним в комнату Элеонор. Та была еще бледной, но этим последствия случившегося внешне ограничивались. Она сидела, подпертая подушками, одетая в нечто бледно-голубое, только усугублявшее ее необыкновенную бледность. Летняя ночная рубашка имела глубокий вырез, и Элеонор куталась в простыню, словно замерзла, хотя день был теплый, даже жаркий, и ее старания согреться вызывали недоумение.
Инспектор кашлянул и подошел к кровати:
Полагаю, мисс Бинг, вам полегчало
Да, благодарю, ответила Элеонор с присущей ей чопорностью.
Рад слышать. Если не возражаете, мы зададим вам несколько вопросов.
Элеонор с презрением посмотрела на него.
Для начала проговорил инспектор.
Для начала, бесстрастно перебила его Элеонор, я бы попросила отца спуститься в кабинет и принести оттуда что-нибудь на латыни.
Какого автора, дорогая Элеонор? осведомился Алистер заботливым тоном, так сильно контрастировавшим с его обычной ворчливостью, что его дочь не удержалась от ироничной усмешки.
Любого, на ваше усмотрение, ответила она. Главное, принесите книгу не ранее чем через четверть часа. Полагаю, за это время у джентльменов иссякнут вопросы.
Алистер, беззвучно раскрыв рот, как выброшенная на берег рыба, спешно покинул комнату. Начальник полиции на цыпочках приблизился к двери и закрыл ее.
Итак, мисс Бинг, начал инспектор, усаживаясь и извлекая блокнот и карандаш, нам нужен от вас ответ, что вызвало утром ваше падение в ванну вниз головой.
Меня охватила дурнота, холодно промолвила Элеонор, и я, не успев позвать на помощь, лишилась чувств. Удивителен не обморок, а, как сказали мои спасители, то, что я осталась жива и сейчас с вами говорю.
Да, вашу семью, мисс Бинг, отличает сплоченность, небрежно заметил начальник полиции, выглядывая в окно.
Элеонор оглянулась на его голос, отчего на мгновение перестала удерживать подбородком простыню на груди. Она как будто приготовилась ответить на последнюю реплику гневной отповедью, но не успела, потому что ее опередил инспектор.
Бросьте, мисс Бинг! повысил он голос. Запираться бессмысленно! Кого вы выгораживаете? Кто покушался на вашу жизнь сегодня утром в ванной?
Снова закутавшись, Элеонор повернулась на правый бок и воскликнула:
Я запираюсь? Кого-то выгораживаю? Извольте объясниться!
Кто пытался убить вас? прямо спросил инспектор. Отвечайте немедленно!
Если бы презрение во взгляде могло разить наповал, убийцей стала бы сейчас Элеонор.
Дорогой инспектор, вы несете чушь! Никаких попыток не было! Повторяю, у меня случился обморок, а потом мне повезло: меня успели спасти. Это все, что я могу сказать. Поскольку я все еще слаба и чувствую усталость, то, уверена, теперь вы избавите меня от своего присутствия.
Инспектор открыл дверь, пропуская вперед своего начальника. Элеонор проводила их высокомерной улыбкой.
Ну и ну, пробормотал инспектор Боринг. Его начальник только фыркнул. Разумеется, она лжет.
Как? Начальник полиции удивленно поднял брови.
Сэр, молодую женщину сначала душили, а потом толкнули в ванну, сочтя умершей. Я видел у нее на шее кровоподтеки.
Можно подумать, будто вы сочувствуете покушавшемуся, пошутил начальник полиции.
Во всяком случае, я понимаю его чувства, кем бы он ни был, угрюмо промолвил инспектор. Это не значит, конечно, что у меня самого чешутся руки. Но некоторые молодые женщины ведут себя совершенно несносно, и, если вы позволите поделиться сугубо неофициальным мнением, без таких жилось бы легче. Мисс Элеонор Бингодна из них. Вот я и гадаю, кто тот, кого она выгораживает. Найти его значило бы разоблачить убийцу Маунтджой, сэр.