Хаджит оглядел исчерканные бумаги, погрыз грифель белыми зубами:
Ничего не пропустили, кажется.
Сул-Матуул отобрал у него планы и аккуратно уложил в сумку.
Надеюсь, вам это поможет, он зевнул. Мы проводим сударыню Аррайду до крепости и подождем ее
И ты дашь загнать ее в Когорун в одиночестве? Даже не показав дорогу? возмутился Черрим.
По условиям испытания она должна ашхан опустил глаза. И так я нарушил все установления и пошел против Нибани Месы, отправившись с вами и прихватив древние планы крепости.
О! Вот отчего провидица так разозлилась! хаджит покосился на вождя, обменявшись взглядом с остальными:
Вынужден тебя разочаровать. Мы с сестренкой пойдем. Потому что она нам живая нужна, а не труп может быть Нереварина. Прогонит, чтоб тебе угодитьвсе равно будем тащиться следом. Потому что это наш выбор, собственный.
Аптекарь и магичка согласно кивнули.
Черрим втянул холодеющий воздух.
Небось, когда ты защитником веры становился, мечтал встретить воплощение Неревара, во сне видал здорового такого данмерского мужика с мечугой, который придет и все расставит по местам? Дагота пинком вышвырнет в Обливион? Так, да? Ну, не срослось с мужиком. Но ведь в ней, хаджит кивнул на Аррайду, есть свое чудо. Иначе, как думаешь, поперлись бы мы за ней по пепельной пустыне, забросив собственные дела? И ведь ты поперся тоже, гнева пророчицы не убоялся. Трудно принять в ней божествопросто помоги человеку.
Какое-то время они молчали. Сул-Матуул застыл эбеновой статуей. Аррайда подбрасывала в огонь веточки, пряча горящее лицо.
Вот что мне интересно, не выдержал затянувшегося молчания аптекарь. Сродни ли видения Нибани Месы тем снам, что навевает Дагот, или они имеют другую природу?
Как представлю, что кому-то снюсь Эдвина передернула плечами. Словно за мной раздетой кто-то подглядывает. Нет, хуже, чем раздетой!
Снюсь мечтательно завел очи Лин.
К снам провидиц следует относиться серьезно. Они предупреждают нас о грядущих бедах и помогают уцелеть. Они сберегают нашу веру во тьме и не отдают во власть злобных видений, навеянных Красной Горой.
Кстати! хлопнул себя по лбу аптекарь и поморщился. Среди Уршилаку ведь не было спящих, тех безумцев, что в городе?
Похоже, и до диких земель добирались вести и объяснять ничего не пришлось. Ашхан торжественно кивнул.
Сила Дагота велика, но над нами не властна. Нас бережет Луна-и-Звезда.
А может, вас просто давить невыгодно, буркнул Черрим под нос.
Выгодно! Они знают такое, что может его остановить. Удивляюсь я Даготу
Знания есть в разных колодцах. Можно засыпать один, но пропустить остальные. Можно засыпать все, но тогда вода прорвется где-нибудь еще. Кроме того, Нереваринотражение шармата, врага. И тот будет искать сражения с ним, а не с нами. Вам я не должен этого говорить.
Так поздно, уже сказал, оскалился котище веселой улыбкой. И вообще, будем прятать знания один от другого, так и разобьют нас по-одиночке. А ведь нам придется драться рядом, вождь. У жены под юбкой не спрячешься.
У меня нет жены.
В примитивных культах всегда имеется дуаль благостного бога и его вечного врага, и они постоянно ищут встречи, сказал Тьермэйлин назидательно и скрылся в темноту. Ему с хаджитом первыми выпало сторожить. Сул-Матуул промолчал. Они с наемницей лежали у костра голова к голове. Аррайда нашарила в темноте и стиснула его руку:
Я не обижаюсь, шепотом отозвался ашхан, гладя девушку по волосам. Я готов сказать тебе то, что не сказал бы никому другому. Не потому что ты молодая и красивая. Черрим прав. У тебя есть особое свойство склонять к себе сердца.
Аррайда рывком нырнула под шкуру, чувствуя, что краснеют уши.
Дагот, Враг, это тоже умеет, прожолжал ашхан. Но посредством своего, черного волшебства. Вы с ним как тьма и свет. Когда светит солнце, всегда есть тень. Он всегда был тенью Неревара.
Ворин был мо его другом.
Это было слишком давно. Не дай врагу обмануть себя, прикрываясь дружбой.
Его слова приснились Аррайде золотой сияющей нитью, за которую она держалась в темноте.
Пепельная буря налетела, когда путники уже несколько часов были в пути. Небо вдруг сделалось низким, красная пыль и мелкие камушки, поднятые ветром, завихрились в воздухе. Обнаженную кожу секло, стало нечем дышать. Аррайду и Сул-Матуула защищали закрытые шлемы, а Черриму с Эдвиной и Лину пришлось обмотать лица кисеей, и все трое спустили пониже капюшоны и крепче стянули завязки на них.
Надо переждать! перекричал вой ветра ашхан и направил гуара к груде высоких валунов, перекрытых каменной плитой, точно ворота.
А если идти по или против ветра? стал бурно допытываться Тьермэйлин, когда они спешились под валунами.
Ветер крутит, меняет направление. Многие погибли в часе ходьбы от становища, двигаясь по кругу.
Камни укрывали путников сбоку, сверху и сзади. Спереди улеглись, заслоняя от секущего ветра, гуары. Буря заметала их сугробами красной пыли. Шуршала по туфу, насыпаясь в поры и трещины, словно тысячи паучьих лапок. Сипел ветер. День превратился в ночь.
Когда легко, то каждый сам по себе. Но когда вплотную, вот так прижавшись друг к другу, когда только вместе доступно выжитькакие-то совсем другие силы вступали в игру. Они таились где-то глубоко, спали до поры до времени; люди начисто забывали о них, пока как кровь сквозь корку на ране, как лава сквозь взорванный базальт. И этой силе нечего противопоставить, она сильнее, чем раны или смерть, чем подленький гнусный страх, чем чужое презрение, зависть и жадность. Единение. Дружба.
Словами трудно передать то, что улавливалось в кровавой полутьме колдовской бури, в песке, скрипящем на зубах и забивающем горло, и в последнем глотке воды из баклажки, оставленном для тебя. И в понимающем пожатии руки.
Они забились в неровность скального столба с подветренной стороны, прижимаясь друг к другу. Рядом сбились в кучу гуары, с большего заслоняя людей от бури. Песчинки секли по натянутому над головами плащу. Летели колючки и мелкие камешки.
Как там Зайчик, зараза ушастая? почти беззлобно поинтересовался хаджит.
Надеюсь, они тоже отыскали, где укрыться. А то найти сможем только случайно лет через двести, скелеты, скорбно, словно эпитафию, произнес аптекарь.
Не суетись, такое не потонет. И не полная дура ведь.
Не знаю, не уверен.
А вдруг уже она наскребла той плесени и ныряет в фарватер Набит за щитом? продолжал пугать и развлекаться Лин. Прибежит с ними и найдет наши скелеты.
Он засмеялся, Эдвина сплюнула и вытерла красный от пыли подбородок.
Ну и что, что страшного случится, если Пикстар опередит нас? Принесет тебе этот щит? прицепилась она к вождю. Воровку признаете Нереварином?
Нереварин может быть вором, может быть убийцей, благородство для него совсем не обязательно, с достоинством отвечал Сул-Матуул. Он просто сосуд для возрожденной души.
Ну теперь уж точно нет! рыкнул Черрим. Если тебе так важны эти щит и чашка, я найду, как забрать их у этой дуры. А Зайчика просто выдеру.
Мы спешим, чтобы помочь им, а не опередить. Чтобы не вляпались, бросила Аррайда сердито.
Боги, простонал Лин. Этимогут.
А к тому же, если они разворошат гнездилище, то нам будет намного труднее туда проникнуть и выбраться оттуда живыми.
Не поверю, что у вас нет другого испытания, сказал Черрим, настоящего. Чтобы увидело душу этого вашего покойного полководца, а не только хитрость залезшего в Когорун мародера.
Есть. Но я пока о нем не скажу.
Буря слабела. Порывы ветра делались реже, багровый чад, забивший воздух, оседал. Становилось видно не только на растоянии вытянутой руки и ясно, что до ночи еще далеко. Люди вытоптались из песчаного плена и стали прочищать гуарам ноздри и глаза.
Двемерский когерер за возможность умыться, простонала Эдвина, размазывая грязь по лбу.
Мутное солнце показало в пепле свой круг. Ашхан довольно кивнул. И указал направление.
По дороге им попался разбившийся скальный наездник. Он выглядел гнетуще, и путники уехали поскорее.
Вторую ночь скоротали они в развалинах неподалеку от Когоруна. Из песчаного холма торчали четыре стены с дверным проемом, к которому с радостным иканием с нечеловеческой силой поперли гуары, до того сохранявшие флегму даже во время песчаной бури. Поводов для радости у них было целых двауведенные Пикстар и Зайчиком сотоварищи, привязанные к крюку в стене над здоровой охапкой трамы. Путы гнило хрупнули, и произошла радостная встреча, в которой наездники приняли весьма опосредованное участие. Кроме ашхана, принявшегося осматривать покражу и убедившегося, что с ездовыми ничего страшного не случилось.
Эдвина запустила заклинания, Черрим склонился над костровищем в углу, проверяя, как давно им пользовались.
На пару часов мы от них отстали. Но сунуться в Когорун на ночь глядя, это ж надо додуматься!
Определенный резон в этом есть, пощипал губу аптекарь. Эдвина возмущенно зыркнула на него.
Аррайда посмотрела на небо с первыми звездамикрыши над руиной не было.
Пойдем туда перед рассветом. Далеко отсюда?
Час ходьбы, отозвался Сул-Матуул. Лучше выспаться здесь как следует, там слишком жутко, чтобы спокойно спать.
Утром Аррайда неохотно выбралась с нагретого местечка между Эдвиной и гуарьим боком и уселась, зевая, наблюдать, как смешно надувает щеки Лин, раздувая угли в костре.
Ну, позавтракаеми в путь? бодро поинтересовался Черрим, расправляя когтями усы. Ищем этих двоих и вещички?
Быстро и скрытно, не увязая в бою, повторила Аррайда загодя обговоренный план.
И да благоволит нам Азура.
И не пошлет крылатых баб с пустотой внутри, завершил аптекарь, вынудив Эдвину громко фыркнуть.
А ты? посмотрела наемница на Сул-Матуула. Заберешь гуаров в стойбище?
Я пойду с тобой, она встретила непримиримый алый взгляд.
Я думаю может, все же лучше одна? Корпрус мне не грозит
Здрасьте че удумала! возмутился хаджит насмешливо. А Дагота потом тоже одна пойдешь воевать? Против всех его могучих армий?
Проберусь как-нибудь, рассмеялась девушка и вздохнула. Понятно
Да ничего этим зверюгам не сделается, Эдвина постучала по боку ближайшего верхового. И за себя постоят, и за кого угодно.
И полезла еще раз проверить колдовские зелья.
И дорогу домой сами найдут, неожиданно поддержал ее вождь, выбирая из седельных сумок то, без чего точно не обойтись в пешем походе в Когорун.
Позавтракали они не торопясь и с шуточками. Между тем небо светлело и делалось из серого блекло-голубым, странно ясным для этих мест. Но Эдвина, заметив озабоченность спутников, пообещала укрыть всех заклинанием хамелеона и замести следы.
Не сейчас, возразил Сул-Матуул. Стоит поберечь силы на будущее. А здесь вполне достаточно укрытий, чтобы добраться до крепости незамеченными.
Тьермэйлин связал пару веников из трамы, чтобы заметать следы там, где придется пройти по пыли. И отряд пустился в путь. Сеть заклинаний, раскинутая Эдвиной и аптекарем, не показала никакой жизни поблизости, исключая пару скальных наездников, кружащих высоко наверху. Пробирающиеся в Когорун странники как добыча их не заинтересовали.
Шершавая платформа, на которой стояла крепость, была начисто вылизана ветром, только к стенам привалило невысокие сугробы красной пыли. Плиты были уложены так плотно, что ни кустика, ни травинки не смогло пробиться между ними, даже пролезающей везде упрямой трамы тут не было. Здания, возведенные по древней данмерской традициииз плинфы, скрепленной цемянкой на яйцах квама, сужающиеся кверху, обведенные фигурными карнизами, казались заброшеннымичто сама массивная крепость, что две пухлые башни под ржавыми куполами, что квадратный тесный храм с контрфорсами по углам. Да и не только казались. Заклинания твердили то же самое. И не ощущалось присутствия контрзаклинаний, должных обмануть не слишком опытного наблюдателя.
Путники взглянули на ашханатот кивнул. Все осталось, как было, с прошлого его похода сюда.
Осмотр начали с круглых башен и Храма Обреченных. Чувства отвращения, тревоги и горечи, испытанные ими, были лишь чувствами, такие навевают заброшенные здания, где кроме тлена и непонятных обломков, не осталось ничего, ни следа тех, кто заботился о надежности и уюте, растил детей, мечтал
Еще были паутина, слой пыли на полу и густо истоптавшие эту пыль человеческие следы. Похоже, беглецы, Пикстар с Зайчиком, изрядно тут походили.
Сул-Матуул резко буркнул что-то, глядя на наклонную доску, прислоненную к стене, и к нему обернулись и хаджит, нырнувший носом в мебельные обломки, и все остальные.
Чаша Дома Дагот здесь стояла, вождь нахмурился и сердито выдохнул.
Черрим бамкнул себя лапой по шлему:
Значит, больше не стоит. Надеюсь, плесень они не всю ободрали? Что-то я ее не наблюдаю, он провел взглядом вдоль стен.
Крепость большая, утешил бойца аптекарь. И для нас найдется что-нибудь. И за фарватер Набит можно в два раза меньше бояться, Зайчик плавать не умеет.
Черрим хлопнул Лина по плечу, заставив поморщиться:
Ты вселил в нас надежду, друг.
Аррайда с магичкой рассмеялись.
Серая свеча на ветру. Когорун
Зал Фисто оказался жутким и гулким лабиринтом комнат и закругленных коридоров. Сквозняки выдували из него пыль, и потому ориентироваться по следам стало почти невозможно. Раз Зайчику удалось наступить на кучку песка у стены, а Звездочкезацепиться за косяк рукавом (нитка застряла в занозистой доске) вот и все следы. Но грязи и всякого мусора хватало и здесь. Когорун был похож на гнилой орех с крепкой скорлупой.
Запустение. Самым диким образом расположенная мебельточно какие-то безумцы устраивали переезд и забросили на полдороги. Истлевшие гобелены с едва различимыми даготскими гербами: красное на черном. Чаши черного железамасло в них успело прогоркнуть и высохнуть до тоненькой, отсвечивающей синим пленки, и даже сам запах истончился и исчез. Чаши где стояли на плотных основаниях, где валялись на боку, даря пронзительным ощущением внезапного бегства. Камни торчали из стен, как неровные, плотно слепленные пальцы, пересеченные фризами и поясамив каждом покое с собственным узором, то каменными, покрытыми остатками позолоты, то просто из гнилого дерева. На углах в ржавых гнездах сидели остатки факелов. Но путники обошлись заклинанием кошачьего глаза, а Черрим так вовсе, как всякий хаджит, видел в темноте.
Двигались они медленно, методично обшаривая закутки и углы и пока не пользуясь заклинанием хамелеона, потому что ни чувства, ни магия не указывали на чье-либо присутствие, кроме их собственного. Сул-Матуул смущенно заметил, что в прошлый раз крепость была намного оживленнееесли считать живыми рабов пепла, пепельных трупаков и ловчего корпруса.
Зато пепельные идолы есть. Два.
Смотрели бусинками-глазами из темноты и третьим глазом-шпинелью изо лба. Аккуратные рожки, едва намеченные плечи
Сул-Матуул подхватил Аррайду под локоть:
Что такое?
Запнулась. Он может смотреть сквозь них.
Кто?
Дагот, враг.
Знание пришло изнутричеткое и обжигающеераскаленный железный прут через лоб. Как в ночь альдрунского мятежапонимание, что через идолы Дагот насылает соблазны и сны.
Первый идол нашелся за углом. Стоило незваным гостям подойти, как красные свечи запылали хороводом вокруг. Ашхан подался к Аррайде. А когда идол распался на осколки, попытался отереть пот со лба, скребнув латной рукавицей по личине шлема.
Наверное их следовало бы изучить откашлялась Эдвина. Но н-не хочется.
Черрим приобнял бретонку за плечи:
Подруга! В тебе проснулся здравый смысл!
Примас Сарано из Альдрунского храма говорил, что нашел способ с ними справиться.
Угу. Самый действенный способ. Молоток.
Эдвина фыркнула. Обернулась к Аррайде:
Но ведь это действительно интересно: такая глубинная связь между предметом и волей волшебника. Только Кагренаку удалось добиться чего-то подобного. Я говорю о знаменитом кольце НеревараЛуне-и-Звезде. Оно, согласно источникам, убьет любого, кто попытается его надетькроме хозяина. Что Дагот навязывает свою волю через идолы, мы уже уяснили. Но ты уверена, что Это головой рехнуться можно, заглядывая через столько глаз сразу!