Зашуршал и с хлопком исчез в воздухе пергамент, выпуская заклинание.
Ну, кого еще обработать?
Сам справлюсь, ерунда! Черрим глубоко вдохнул и мягким прыжком ушел в воду.
Провожу-ка я его под невидимостью. И что там нужно для хождения по воде? Туманные тапочки Селин?
Тьермэйлин растворился не хуже пергамента. Лишь легкие шлепки по воде отметили его дорогу.
По-одиночке люди как люди, бурчала Эдвина, но когда вместе соберутся Никакой серьезности.
Аррайда присела на корточки, глядя вдоль теряющегося в мерцании фарватера.
Надо было мне с ними пойти.
Находишься еще, магичка вздохнула. Не последний бой в твоей жизни. И не страшный самый.
Сул-Матуул кивнул с одобрением.
Это правильно, но Аррайда помедлила, подбирая слова, как-то несправедливо. Посылать других в бой и оставаться в стороне.
Зато ты понимаешь, что такое отвечать за своих людей. Я тоже должен быть со своим племенем, когда решается его судьба.
Возможно, отозвалась Эдвина, его судьба решается не в стойбище, а здесь.
Так я и сказал Нибани. Ох, и сердилась же она
Она вообще суровая, правда?
Провидица тоже чувствует ответственность за других. А Черрим он справится. И вместемы бы наделали шума.
Справится, да. Но Линобычный ап
Наемница осеклась на полуслове. Почему-то вспомнилось, как они с Тьермэйлином проникли в поместье Ралена Хлаало И нападение на Клуб Совета в Балморе. Вряд ли простые аптекари столь бурно проводят время. Да и не всех берут в «клинки».
Серая свеча на ветру. Когорун. Продолжение
Черрим сидел, обсыхая, на каменном бережке, бултыхая в воде мосластыми ногами с налипшей шерстью и, ухмыляясь, нудил, поглядывая на Эдвину:
Разве я прошу невозможного? Всего-то булку. Свежую. С хрустящей корочкой. И кувшин мацта. Хотя бы кружку! С шапкой пены. И присолить, чтобы лопалась
Угу, склонив голову к плечу, хмыкала бретонка. Несусь, роняя туфельки и свитки заклинаний.
Разве я не заслужил? золотыми глазищами уставился на нее кот. Я стянул упырей и притопил так изящно, что они даже «буль» не сказали! Вон, аптекарь может подтвердить.
Могу, вытираясь подолом мантии, согласился Лин. Черрим, если тебе нужна булка, могу дать сухарей. А зелья глотать после пива не советую. И горько, и наружу полезут. Хм.
Это дело принципа!
Это кто-то ведет себя, как младенец, и время тянет.
Черрим отжал баки и произнес сурово:
Тяну. Вот и хочу насладиться напоследок, мало ли что нас там ждет, и перевел взгляд на зелейщика:Давай твои сухари.
Сул-Матуул склонился над сидящей поодаль Аррайдой. Накрыл ее запястье ладонью в латной рукавице.
Знаешь, что меня в тебе удивляет? Ты держишься в стороне, ты почти не лезешь в разговоры. Но ты скрепляешь всех, как цемянка скрепляет камни в ограде.
Аррайда порадовалась, что уже надела шлем, и не видно, как она краснеет.
Что у нас с тем подводным куском дороги? окликнула она Черрима. Хаджит поспешно проглотил сухарь и закинул в рот крошки.
Ничего особенного. Дыхания хватило бы проплыть и без заклинания. Конечно, в доспехах и с вещами будет потруднее, но можно пройти по дну. И пока я болтаю здесь с вами, вряд ли там успели завестись неприятные сюрпризы.
Я бы не особо надеялсячтоб не сглазить, улыбнулся Лин.
Скажете, когда будете готовы.
Да мы уже, Черрим вытерся и с помощью зелейщика и ашхана забрался в доспех. Эдвина оглядела место стоянки, не забыто ли что, и вытянула очередные свитки, окружая спутников воздушными пузырямикак паучков-серебрянок. И они один за другим нырнули в фарватер Набит.
По другую сторону горловины был короткий сводчатый коридор, завернутый бубликом и упиравшийся в каменную дверь. И ни живой души вокруг.
Крути-не крути, придется померти, пробурчал Черрим, вылезая на берег и старательно полируя ветошью золоченую кирасу.
Э-э?
Ну, сколько мы ни оттягивали поход к могиле этого, как его, Дагота Морина, а лезть все равно придется. Не нырять же обратно! Протри мне спину, Лин, рука не дотягивается.
Пфэ, она ж не ржавеет, фыркнул аптекарь, но ветошь взял и стал старательно натирать двемерик со спины. А по поводу нырятьбыли там заслонки. Я так понимаю, для быстрого спуска воды. Давайте поищем рычаг и освободим дорогу.
Не вздумай, взмахнула рукой Аррайда. Мне вообще не нравится, что воду можно убрать быстро. Для кого приготовлен этот проход?
Не представляю.
Значит, действуем, как решили. Крадемся, в бой не лезем. Находим Звездочку, Чашу и Щит теней, а дальше по обстоятельствам.
Аррайда ловчей пристроила меч за плечами. Остальные тоже проверили свитки, подогнали сумки и оружиетак, чтобы не мешали и не гремели. Запустив заклинание поиска сущностей, убедились, что по ту сторону пусто. И Сул-Матуул, нажимая на стертые завитки каменной резьбы на двери, открыл путь в пещеры.
Здесь было жарко и сухо, воздух приванивал серойдавали знать о себе обозначенные в планах лавовые выходы. Их красноватые отблески мерцали на своде, делая тьму не такой кромешной.
Пещера «Чарующий вздох»! Тьермэйлин поспешно обмотал тканью рот и нос. Если не помрешь на месте от восторга, тут такое мерещиться начнет
Некоторые маги, пробурчала Эдвина, оказавшись в ядовитой атмосфере, притягивают к себе воздух с горных вершин.
Не, не умею. Я по чистке специалист.
Так почисти воздух, хмыкнул Черрим. Зелейщик покорно щелкнул пальцами:
О! Так действительно лучше Но еще лучше вот это, Лин вытащил из сумки кожаный кошель и вытряхнул на ладонь горсть дробленых головешек.
Что это?
Обыкновенный древесный уголь. Будем принимать утром и вечером. То есть, перед сном и после сна, поправился он. А если совсем накроеттогда зелья, нейтрализующие яд.
И первый бросил уголек в рот и стал тщательно жевать. Его примеру нехотя последовали остальные.
Ну, какая гадость там еще впереди? произнес Тьермэйлин оживленно, прикрывая кисеей почерневший рот. Пещерный лабиринт «Кровоточащее сердце»?
Сул-Матуул вскинул руку: тише! Хаджит поднял уши и коротко кивнул.
Уйдя под невидимость, прижавшись к стене, они переждали патруль из четырех пепельных упырей, носами масок-баут словно ощупывающих воздух. И перевели дыхание лишь тогда, когда те ушли далеко по собственным следам.
Скажите мне, други, Тьермэйлин посопел и вытер слезящиеся глаза, почему у Дагот Ура так с фантазией туго? Эти балахоны серые, эти маски. И ведь ткани, пока они спали, должны были истлеть? А на Красной Горе лен не растет.
Самый важный сейчас вопрос, Эдвина глухо откашлялась в кулак.
Мы обрабатываем траму. А рядно отбеливаем на берегу, поделился вождь.
А я считаюмагия, аптекарь посмотрел на Аррайду. Практически неограниченный источникСердце Лорханаи «нечестивые» инструменты Кагренака
Или контрабандисты, хаджит пощипал шерсть на подбородке. Погодите-ка Разведаю, что впереди.
Аррайда кивнула. И он практически бесшумно исчез в уводящем вниз, извивающемся коридоре. Даже не будь Черрим невидим, после первого же поворота он пропал бы с глаз. А уж мягкости и беззвучности кошачьей походки оставалось лишь завидовать.
Эдвина вздохнула и, присев у стены, погрузилась в рассчеты, как долго будет прикрывать Черрима заклинание. Остальные молча ждали.
Так я и думал, он скользнул к ним огромный, золотисто-рыжий, заставив перевести дыхание. Пост не у самой двери, а чуть подальше. И не голые дурни с дубинами, а в двемерике и при мечах.
Трупаки? поразилась магичка.
Я им под шлемы не заглядывал.
Что будем делать?
Взгляды сошлись на наемнице. Аррайде припомнилась авантюра по освобождению Мехры Мило из Депертамента правды. Она улыбнулась под шлемом.
Там свод высокий?
Черрим кивнул.
Ловушек нет?
Ни ловушек, ни летучих мышей, ни другой какой дряни, отрапортовал он, всегда подходя к делу основательно и не упуская ни малейшей детали. Подумал и добавил:
Паутины тоже нет.
Тогда перелетим.
Эдвина бросила невольный взгляд на «библиотеку»сумку со свитками заклинаний. Тьермэйлин столь же невольно и придирчиво оценил запас зелий в кожаных кармашках пояса. Они с бретонкой переглянулись.
Черрим промурлыкал под нос нечто неопределенное, отчетливо разобрать можно было лишь «свежее пиво». Но в тему углубляться не стал.
Стоячих караульных странники преодолели легко, а вот подвижные патрули могли стать проблемой. Ни их количества, ни расписания друзья не знали. Кроме того, и расписание это, и расстояние от патруля до патруля могли оказаться плавающими, известными только разводящим. И если заклинание поиска покажет врага впереди и сзади, останется уповать лишь на невидимость и бесшумность, а в слишком узких коридорахеще и на зелья полета. Ресурс ограниченный. Вот при этом и было «свежее пиво». Смотаться туда-сюда, пополнив аптеку и библиотеку. Но сейчас уже не выпадаловелик шанс, возвращаясь, свалиться прямо на голову «спящего» или раба пепла.
Довольно много времени провели спутники в отнорках, следя за передвижением караулов, отсчитывая время между группами, пока снабженный летучестью и невидимостью бойцовый кот излазывал ближайшие коридоры, отмечая места, где можно безопасно укрыться на время прохода патруля.
По сравнению с Иллуниби, где чудовища бродили в целом хаотично и редко, лабиринт под Когоруном выглядел куда более оживленным. Если порождения больной фантазии спятившего за тысячелетия колдуна вообще можно считать живыми.
Движение это было сродни копошению в гнездах квама, где каждый организм выполняет задачу, которой соответствует (фуражиры отыскивают пищу и новые штольни, матка несет яйца, рабочие квама ухаживают за ней и потомством, воины их оберегают), но собственной воли и разума у него нет. Зато инстинкт отточен до совершенства.
Аррайда подумала, что ее собственная жизнь тоже упорядочена и однообразна. Сперва в одиночку, потом втроем, теперь впятером они бродят по подземельям, полным чудовищ. В первый раз она попала в переплет из любопытства, во второйбыл приказ разведать базу Шестого Дома. В этот разплетется за каким-то ненужным щитом. Иза девицей, вздумавшей доказывать свое превосходсво.
Кстати, о девице «Гнездо» не казалось разворошенным, а значит, либо Звездочку не обнаружили, либо она сюда не дошла. Или утонула в фарватере, пытаясь избежать встречи с пепельными упырями, как мрачно шутил Тьермэйлин. Илина такое куда больше хотелось надеятьсяалмсивнула к ближайшему храму. Но подземелья с чудовищами придется осмотреть все равно.
В пещерах не было эха. Камни исправно шуршали под ногами и осыпались со стен, но звуки словно таяли у какой-то невидимой границы. И от этой глухой тишины стоял в голове комариный звон. На пределе слуха. Может, он чудится и комарья нет, но звенит в ушах и заставляет раздирать кожу до кровавых волдырей.
Аррайда силой заставляла его умолкнуть: перебегая между укрытиями, прижимаясь к стене, проползая под перемычками. Читая свитки, глотая зелья, горчащие на губах. Пробиваясь к собственным мыслям, которые в другом месте дались бы легко.
Когорун. Одна из баз, лучше защищеннаяэтим вот делением с фарватером-рубежом. Такая же, как Иллуниби. Сперва накатывают от Красной Горы моровые бури и твари, потом заполонят все пепельные идолы, мода либо суеверие. Потом вознесут кровавую молитву спящиеподнимаясь до видящих и вышедо матерых чудовищ, эмиссаров Шестого Дома. А потом, как очередная волна на беззащитный берег, хлынут из этих баз полчища Неоплаканного Дома, пустые воины, наполненные искаженной в безумце божественной силой Сердца.
Думать становилось все труднее. В голове ритмично звучали колокола, причем, ритм этот делался сильнее с каждым пройденным коридором и поворотом, звучал, подчиняя и раскрывая гармонию происходящего, в чем-то действительно похожую на ритм жизни гнезда квама. Это как если мимо тебя движется плясовая цепочка, то вперед, то назад, то совершая переходы, и если поймать соль ее движения и выбрать разъединственный миг, чтобы влиться, не нарушив ритма, то змейка в плясе увлечет за собой, не заметив, что присоединился кто-то еще. Не станешь для нее чужеродным. Тут, главное, не ошибиться, угадать этот мигкак дрожание весла, по которому бежишь над вспененным морем. Как ритм набегающих на берег валов. Слиться, но не дать себе ни раствориться в плясе, ни вести его. А колокола от малого до великого дрожат, пронизывают пространство вокруг. И видно уже, когда патрульные идут по коридору, и куда стоит свернуть, и где обойти ловушку, чтобы не задеть звенящие нити. И где застыли рядами пока что спящие воины Дома Дагот, Дома Неоплаканного.
Ритм ворожит, ритм зовет за собой. Но нельзя ударить латной перчаткой по пепельному идолу, срывая наваждение. Нельзя вступить в бой. Нельзя заглушить колокола.
Что ты творишь?
Отойди, Эдвина, Черрим оттеснил магичку плечом.
Сквозь звон в ушах протискивается, пробивается тяжелый голос Сул-Матуула:
Сними рукавицу и возьми меня за руку.
Вот так отдают долги. И сквозь марь теплое прикосновение к ладони и тихий ритм другого пляса:
«Ты вернулась дальней дорогой из-за луны и звезд. То, к чему ты приложишь руку, будет сделано. Что осталось несделанным, будет завершено Многие пали, но одна осталась».
И губы движутся, повторяя молитву. Беспамятство отступает, колокола глохнут. Красные глаза заглядывают в глаза.
Когда пройдешь посвящение, будет легче. А пока держись.
Я держусь. Я здесь.
Ты что-то видела?
Ловушки много. И сторожа. Я их чую.
А они тебя? встревоженно спросила Эдвина.
Нет. Кажется нет.
Я же говорила, что не надо
Но Аррайда оборвала ее:
Я использую любой шанс, чтобы нам уцелеть.
Бретонка криво ухмыльнулась и больше не спорила. Только следила в полглаза за подругой, готовая в любой миг разорвать связь между ней и тварями Дома Дагот.
Но раз вырвавшись из паутины, Аррайда больше не позволяла ей увлечь себя, держала на краю сознания, а когда остановились на привал, и вовсе изгнала из мыслей.
«Что-то здесь не так, сказала она себе, пытаясь то так, то этак устроиться на камнях, чтобы поспать. Из норы Иллуниби, где таился Дагот Гарес, было несколько выходов.
Если бы сюда, как в другие утюги, стекались спящие и корпрусные твари, они кишели бы в крепости, упирающейся в фарватер Набит, или двигались сквозь него дальшераз уж там их нет. Но ряска на стенках и дне однородна, значит, воду не спускают, не держат трубу сухой ни частью, ни полностью даже на время. Ну не ныряли же они, в самом деле!
Так и роятся. Не оболваненные сектанты, костяк серьезного войска с регулярным патрулированием, с тренировочными площадками, со складами, с вменяемым командиром. Невменяемый не сумел бы все это организовать, даже подчиняясь воле Дагот Ура. Шармат с командиром должен быть хотя бы один широкий вход, или откуда твари здесь взялись? На плане он не отмечен. Прорубили недавно? Где он находится? И куда ведет? Надо найти».
Сестренка, с тобой все в порядке? окликнул ее Черрим.
Жестко.
На, подстели мой плащ.
И тогда Аррайда наконец заснула.
Сон не принес отдыха. В нем наемница, спотыкаясь, брела все теми же коридорами, в полной темнотеникак не хотело срабатывать заклинание «кошачьего глаза». Так искра гаснет, падая в сырой трут. И потому ноги забирали по кругу, словно нарочно избегая сердцевины запутанного клубка. Где уж точно таится рогатый идол. И приставленный к нему жрец дергает за нити пепельное воинство. Мысли об идоле и его служителе причиняли Аррайде боль. Сила, повелевающая ею, принуждающая уничтожать святилища Шестого Дома, не должна была вырваться в этот раз. Слишком близко Когорун от Красной Горы, и нельзя обнаружить себя, пока к бою недостаточно готов.
Но вот свет забрезжил впередидымно-кровавый, как цвета Дома Дагот. Он вырывался из черненых тяжелых чаш, освещая того же колера алтари. Но в пустоте святилища не оказалось жреца. Там был лишь «шепчущий» колодец, заполненный прахом и человеческими костями. И на одно из копий, торчащих из него, была насажена рыжеволосая девичья голова.
Наемница села, прислонившись спиной к стене. Нашарив баклажку, глотнула разбавленного вина. Услышала бормотание Черрима: