Лоуренс решил, что ей попросту скучно и хочется внимания, однако не высказал вслух своего предположения: не то чтобы он боялся рассердить Холо ещё больше, но заметил, что верхняя губа проницательной Волчицы, без труда угадывавшей его чувства, вдруг приподнялась, предостерегающе показав клыки.
Боишься ляпнуть не то? Ну-ну.
В свою бытность учеником Лоуренс испытывал тоскливо-щемящее чувство всякий раз, когда наставник задавал ему вопрос. Тогдашний мальчишка терпеть этого не мог: отвечая неправильно, он получал от наставника затрещину, а если молчал пинок.
Похоже, его догадка оказалась неправильной, поэтому остаётся только молчать.
И правда не догадываешься?
Лоуренс, всё ещё пребывая во власти воспоминаний, непроизвольно выпрямил спину и отвёл взгляд.
Ну что же с тобой делать.
От неожиданности он обернулся, и тогда Холо без улыбки припечатала:
Пока не догадаешься, со мной даже не разговаривай.
Постой
Лоуренс даже не успел спросить, с чего она ведёт себя как малое дитя: Холо отодвинулась от него, сдёрнула одеяло, под которым они сидели вдвоём, и целиком завернулась в тёплую ткань.
Торговец оторопел по-другому и не скажешь. Он хотел спросить, уж не шутит ли она, но понял, что ответа не дождётся, и прикусил язык.
Холо упряма, что ребёнок, и если заявила, что не будет с ним разговаривать, то от слов своих не отступится. Но ладно хоть не попросту перестала отвечать, а даже нарочно предупредила какой, однако, тонкий ход.
Пожалуй, отплатить той же монетой будет недостойно мужчины, а нарочно не обращать внимания на неё это совсем уж по-ребячьи. Кроме того, он явно растерялся, когда она огорошила его своим заявлением, так что притворяться уже поздно.
Лоуренс опустил взгляд на свои бумаги и еле слышно вздохнул. Он посчитал, что поломать голову над этими документами было бы интересно, но, похоже, Холо что-то пришлось не по нраву. Торговец не понимал, почему девушка не желала подумать вместе с ним, ведь сперва ей даже понравилось рыться в документах, разыскивая упоминания гильдии.
Ему казалось, что им нисколько не повредило бы поразмыслить над такой задачкой, пусть даже её решение и не принесло бы никакой выгоды. Более того, Холо обладала незаурядным умом, и Лоуренс мог бы снова у неё поучиться. Так в чём же дело? Или она решила, что лучше сюда не лезть этак снова ввяжешься в неприятности?
Лоуренс не понимал, что ею двигало. Он положил найденные бумаги по гильдии «Джин» сверху стопки и спрятал листы.
Холо даже не смотрела в его сторону, усложнив задачу: ведь торговец привык отслеживать настроение собеседника. Душа Волчицы потёмки, потому остаётся только смиренно ждать, когда девушка намекнёт на перемирие, и поскорее принять его. А если он попытается схитрить, то его ждёт страшная расправа.
Тут Холо подняла голову. Лоуренс сразу это заметил: хотя теперь путники сидели отдельно друг от друга, лодка была небольшая. Он мгновенно посмотрел в ту же сторону.
Девушка вглядывалась вперёд, по течению реки. Лоуренс подумал, что её заинтересовало судно, плывшее перед ними, но тут он уловил странный звук будто что-то барабанило по земле. Едва он узнал в нём стук лошадиных копыт, как на берегу показался конь, скачущий навстречу лодке.
Что это? пробормотал Лоуренс.
Не дождавшись отклика от Холо, торговец повернулся к ней и только после этого вспомнил, что она не собирается с ним разговаривать. Оказывается, у него уже вошло в привычку рассчитывать на её ответ. Теперь же он сделал вид, что разговаривал сам с собой, но, разумеется, Холо не обманешь, и потом она наверняка над ним ещё посмеётся. При одной мысли об этом Лоуренс приуныл, но страшнее было представлять, что будет, если он так и не догадается, как дать ей правильный ответ.
Холо выбралась из-под одеяла, не обращая на Лоуренса никакого внимания, и легко взбежала на пристань, к которой как раз причалила лодка.
Лошадь, приблизившись к мосткам, перешла на тихий шаг, и всадник соскочил с неё до того, как она остановилась. Мужчина был в плаще, но рубаха с закатанными рукавами и наружность выдавали в нём лодочника. Рагуса уже стоял с Колом на причале. Похоже, он знал новоприбывшего: сразу, без приветствия, спросил, что случилось, и между мужчинами завязался разговор.
Кол в нём не участвовал; не желая мешать, он отошёл и встал поодаль. На его месте Лоуренс бы непременно попытался подслушать, тишком подобравшись ближе, поэтому невольно проникся уважением к мальчику: тот повёл себя не в пример порядочнее.
Неизвестно, подумала ли Волчица точно так же, но она подбежала к Колу и что-то прошептала ему на ухо. Разумеется, до лодки не донеслось ни единого слова, однако, когда мальчик удивлённо посмотрел на девушку, а затем перевёл взгляд на Лоуренса, торговцу стало ясно, что речь шла о нём.
Пожалуй, даже если бы ему удалось что-то уловить, ничего хорошего о себе он бы не услышал.
Холо снова что-то прошептала мальчику, и тот серьёзно кивнул. Увы, Волчица ни разу даже не обернулась к Лоуренсу. Хотя сейчас уже он не так сильно, как раньше, боялся, что потеряет её навсегда, но всё же им овладело неприятное предчувствие: торговец знал, что для неё он как открытая книга.
Так-так Эй, учитель!
Похоже, Рагуса и всадник закончили свой разговор: как все лодочники, быстро и по делу.
Дюжий речник обернулся к Лоуренсу и громко позвал его, помахав рукой. Делать нечего, торговец встал на ноги и вышел на причал.
Холо и Кол стояли рядом, держась за руки. Лоуренса это не встревожило: в отличие от Амати, мальчик годился девушке скорее в младшие братья.
Что? спросил Лоуренс.
Да вот Ты уж прости, но придётся вам пройтись пешочком.
«Пешочком»? переспросил Лоуренс.
Тем временем всадник вновь вскочил на лошадь и поскакал вдоль берега вверх по течению.
В руках он сжимал флаг синего цвета.
И тут Лоуренс догадался, что случилось.
Большое судно село на мель, теперь река полностью перегорожена. Ну а чего эти дурни с пушниной хотели: от жадности с ума посходили торопятся как на пожар. Когда поняли, что застряли, было уже поздно, в итоге столкнулись несколько лодок. Кажется, где-то там затонуло судно, и его владельца никак не найдут, так что разбираться будут долго
Так это же
Этим методом пользовались во время войны, кроме того, частенько к нему прибегали шайки оголодавших наёмников, намеревавшихся ограбить торговые корабли.
Здесь, на пологих равнинах, реки мелководные и с тихим течением: лодку можно остановить, просто упёршись шестом в дно. Поэтому одно-единственное судно, затонувшее на фарватере, могло устроить настоящий затор из множества застрявших посреди реки кораблей, подвергая их опасности нападения. Разумеется, тот, кто был виновником такой задержки, неминуемо навлекал на себя гнев владельцев таможенных застав.
Однако Лоуренс подозревал, что знает одного человека, способного на подобное безрассудство. Ведь она в таком положении, что впору сказать: снявши голову, по волосам не плачут. Он вполне понимал чувства Эйб и даже готов был её поддержать.
Вот только как нам теперь быть? спросил он.
В первую очередь его интересовало, смогут ли они добраться до Кэльбе. Они не преодолели и половины пути, но при этом возвращаться в Ренос для пеших путников было теперь довольно трудно.
Другое дело, если есть лошади, но их с большей охотой отдают под перевозку какой-нибудь поклажи, нежели людей.
К счастью, разбойников поблизости не видать, так что в скором времени реку освободят. Вот только гружёные суда пока что застряли намертво. Какие-то смельчаки прыгают в воду, пускаясь вплавь до берега, а остальным хоть плачь. Но с моей лодки можно выгрузить всю кладь и перевезти на ней людей и груз с застрявших крупных барж на сушу. Так что придётся вам пройтись на своих ногах, уж простите.
Если судовладелец принял людей на борт, а затем заставил их пройти часть пути по суше, слава о нём пойдёт нехорошая, пусть в случившемся он совсем не виноват. Такая уж у лодочника жизнь, и Рагуса это понимал, а потому подрастерял былую весёлость.
Лоуренс поспешил его заверить:
Я ведь торговец. Сделайте мне скидку на проезд, и тогда сколько угодно пройду пешком.
Лодочник и торговец не были друзьями, но Рагуса довольно улыбнулся такому одолжению и пожал руку Лоуренса. Но как быть с Холо? Не успел Лоуренс обернуться в её сторону, как речник заговорил:
Однако негоже девушке стаптывать ноги в такую холодину. К тому же я слышал, что суеверные парни там как на иголках совсем, пока река закрыта. А если такая красавица, вылитая богиня, сядет на их корабль, они, глядишь, и успокоятся чуток.
Лоуренс вздохнул с облегчением. При одной мысли о том, что придётся идти рядом с Холо, которая не желает с ним разговаривать, в животе у него неприятно покалывало. Даже если бы между ними не случилось размолвки, она бы всё равно выместила на нём всё своё недовольство тем, что приходится идти пешком в холодную погоду.
Вот и решили. А теперь надо бы выгрузить кладь.
Я вам помогу.
О, так мне даже просить не пришлось! рассмеялся Рагуса.
Про себя Лоуренс отметил, как ловко вышло у лодочника: теперь и не откажешься.
Хотя выгружать надо только пшеницу и бобы. Ящики придётся оставить на месте.
Тогда начнём поскорее, оглянувшись на лодку, сказал Лоуренс.
Ах да! вдруг вставил Рагуса. Я ведь подслушал, о чём вы там так громко судачили.
Что? всполошился Лоуренс.
При мысли о том, что его разговор с Холо стал достоянием чужих ушей, ему захотелось провалиться сквозь землю.
О, да не бойся. В то, о чём ты тревожишься, я не вслушивался, улыбнулся Рагуса, и Лоуренс усмехнулся в ответ. Речь о монетах эни.
Эни?
Да, о них. Именно их я и везу, видишь ли.
Лоуренс предполагал, что в сгруженных в лодку ящиках лежат монеты, но такое совпадение стало для него полной неожиданностью. На мгновение ему даже показалось, что Рагуса вздумал над ним подшутить, но, немного подумав, торговец отбросил эту мысль.
При перевозке золотых и серебряных монет груз сопровождает охрана, поэтому Лоуренса и Холо, простых путников, на такую лодку бы не пустили. Кроме того, на судне торговец насчитал от силы десять ящиков. А всего ящиков с монетами было пятьдесят семь, то есть остальные перевозят ещё на четырёх примерно таких же лодках. И их наверняка зафрахтовали заранее, то есть судовладельцы не смогли бы набрать себе ещё и пушнины, чтобы сорвать лёгкий барыш. Вероятно, поэтому они никуда не торопились, отчего и обратили на себя внимание Лоуренса.
Нарисованная картина выглядела правдоподобно, а следовательно, можно было разузнать у Рагусы и ещё что-нибудь.
Лоуренс пристально посмотрел на него. Казалось, лодочник только того и ждал: взглядом подал знак приступить к выгрузке мешков, махнул Колу и Холо, которые вслушивались в разговор, после чего положил ладонь на плечо Лоуренсу, придвинулся к нему поближе и проговорил:
Мне тоже стало любопытно. Ведь уже два года сплавляюсь по реке с этими медными монетами, и каждый раз приходится перевозить одно и то же число ящиков в конкретный день. Всё так, как ты заметил: в гильдию «Джин» по реке доставляют ровно пятьдесят семь ящиков. Хотя раньше я и не задавался вопросом, сколько их всего. Но если взять и подсчитать, то впрямь выходит именно такое число, и каждый раз их приносят и одинаково распределяют одни и те же люди.
Волчица тем временем вручила Колу немного провизии, воды и вина, а потом взялась ещё и примерять на него запасной плащ, купленный Лоуренсом за немалые деньги.
Мальчик явно чувствовал себя неуютно и отказывался, но отвертеться всё-таки не смог. Похоже, в столь длинную одежду он облачился в первый раз и путался в полах, но сам плащ ему вроде бы понравился.
Так вот, значит, на выходе из гильдии «Джин» пятьдесят семь ящиков превращаются в шестьдесят на три ящика больше. То есть либо кто-то тайно их добавляет, либо что-то замышляет сама гильдия.
Рагуса спрыгнул в лодку и легко подхватил мешок с пшеницей. Лоуренс принял груз и положил его на причал. Посмотрев на них, Кол спохватился и принялся таскать лёгкие мешки с бобами. Работал он старательно в этом не откажешь, но отчасти, видимо, взялся за дело с жаром из-за того, что хотел подслушать разговор Лоуренса и Рагусы.
Я благодарен гильдии «Джин», они ведь поручают мне свой груз, а ещё я доверяю знакомым лодочникам, вместе с которыми берусь за эту работу. Время нынче такое: даже если чуешь, что ввязался в нехорошее дело, всё равно надеешься на Божью милость.
Похоже, Рагуса тоже сталкивался с обманом, пусть и не до такой степени, как Кол.
Взять бы эти бумаги да отправиться сразу в гильдию «Джин», чтоб разобраться Только вот перевозка даже одного ящика стоит довольно дорого. И уж если выйдет, что я обнаружил что-то эдакое, мне несдобровать.
Поняв, что Рагуса оказался в двусмысленном положении, Лоуренс забрал у лодочника последний мешок с пшеницей, положил его сверху остальных и ответил:
Я, разумеется, не намереваюсь никого выводить на чистую воду. Так, просто-напросто убиваю время в дороге, строя замок из песка.
Тогда и я пропущу сказанное мимо ушей. Пошутил странствующий торговец, значит. Даже если тут и впрямь какой-то заговор.
Рагуса улыбнулся. Лодочники всю жизнь работают на реке, и недовольство заказчика может поставить под угрозу всё их будущее. Но они же и пострадают, если вскроется, что их втянула в какое-то сомнительное дело нечистая на руку гильдия. Поэтому им, по крайней мере, хотелось бы понять, что происходит. Но с другими лодочниками не пошушукаешься: слишком уж община у них тесная, никакую тайну не сохранить. А вот мимохожий путник другое дело.
Возможно, Лоуренс и хватил немного через край, нарисовав себе такую картину, однако был уверен, что недалёк от истины.
Холо вручила Колу свои вещи, и он без напоминаний понёс их с остальными своими пожитками. Заметив взгляд Лоуренса, мальчик повернул голову в его сторону, но торговец только махнул рукой, показав, чтобы тот ступал дальше.
Оставляю спутницу на ваше попечение. Только не выставляйте её богиней.
Ха-ха-ха! Понял, лишних почитателей нам не нужно. Но не тревожься, шагать-то всего ничего. К вечеру встретитесь снова.
Лоуренс кивнул и украдкой посмотрел на Холо, но девушка уже завернулась в одеяло и прилегла. Глядя на её маленькую фигурку, он вздохнул, придя к выводу, что порой ссоры принимают причудливые формы.
Действие 4
Идти по речному берегу было тяжело. Сказалось и то, что Лоуренс довольно долго странствовал на повозке: усталости он не чувствовал, но еле поспевал за Колом. Откуда только берётся такая резвость? Поневоле на память пришли те времена, когда сам шагал в два раза быстрее, завидуя торговцам, едущим на телегах.
Ни к чему так торопиться, денег нам за это не заплатят, не удержался Лоуренс.
Да, послушно ответил Кол и сбавил шаг.
Лодка Рагусы с Холо на борту поплыла налегке по течению и в мгновение ока скрылась из виду. Большим судам пришлось остановиться у таможенной заставы позади, поэтому на реке была тишь да гладь.
Поверхность воды блестела, будто след из слизи, оставленный проползшей по земле улиткой. Лоуренса позабавил придуманный образ; ещё подошло бы сравнение с дорогой из стекла, проложенной по плоской равнине, но, пожалуй, это было чересчур утрированно.
По воде негромко плеснула выпрыгнувшая рыбка. Да уж, стекло бы при этом наверняка разбилось.
Учитель А вот и ещё одна «рыбка» дала о себе знать.
Что?
Вы упоминали о монетах эни
Да. Что на них не заработаешь? откликнулся Лоуренс. Похоже, от Холо к нему перешла привычка поддразнивать собеседника в ответ.
Кол надулся, но кивнул: он явно стыдился своего желания поскорее раздобыть денег. Лоуренс посмотрел вперёд, вдохнул носом холодный воздух и выдохнул через рот:
Вряд ли заработаешь.
Вот как понурился мальчик.
Он был одет в плащ Холо, и на миг Лоуренсу показалось, что именно его спутница уныло повесила голову. Торговец машинально протянул руку к Колу, и тот дёрнулся от неожиданности, но позволил потрепать себя по макушке.
Но раз уж на то пошло, в деньгах ты нуждаться не будешь.
Лоуренс убрал руку от головы мальчика и пару раз сжал пальцы, проверяя ощущения: всё-таки, если на ощупь, то разве что звериных ушей не чувствуется, а так от Холо почти не отличишь. Наверняка и сзади выглядит так же, как она, разве что хвост не приподнимает полы плаща.