Может быть, предположил доктор, кто-нибудь из носильщиков или мальчишек-рассыльных повесил эту табличку, когда закончился рабочий день?
Это же автоматический лифт, доктор, его не нужно обслуживать.
Ах да, верно. Я совсем забыл.
Я переговорю с Джо, сказала миссис Роджерс. Она решительно направилась из комнаты, взывая на ходу: «Джо Джо».
Доктор Лазенби с интересом взглянул на Томаса.
Простите меня, вы вполне уверены, мистер э
Ройд, подсказала Мэри.
Вполне уверен, ответил Томас.
Миссис Роджерс вернулась с носильщиком. Джо категорически утверждал, что прошлой ночью лифт был в полном порядке. Табличка, похожая на ту, что описал Томас, имелась, но ею уже больше года не пользовались, и она так и лежит, засунутая под конторку.
Переглянувшись, все согласились, что история эта выглядит весьма и весьма загадочно. Доктор предположил, что кто-то из постояльцев отеля, видимо, решил сыграть шутку. За неимением других объяснений, на том и остановились.
Что касалось поручения Мэри, то доктор Лазенби сообщил ей, что шофер мистера Тривза дал ему адрес адвокатов покойного, что он уже связался с ними и в ближайшее время сам заедет к леди Трессилиан, чтобы обговорить с ней все, что нужно сделать для похорон.
Затем чрезвычайно занятой и деятельный доктор заторопился по делам, а Мэри и Томас отправились назад в Галлз Пойнт.
По дороге Мэри, которой все никак не давала покоя эта история с лифтом, спросила:
Вы действительно уверены, что видели эту табличку, Томас?
Ее видели и я, и Латимер.
Как все это странно! воскликнула Мэри.
X
Наступило двенадцатое сентября.
Господи, осталось всего два дня, сказала Мэри Олдин. И тут же вспыхнула и закусила губу.
Томас Ройд внимательно посмотрел на нее.
Так вот, значит, как вы к этому относитесь.
Даже не знаю, что это на меня нашло, призналась она. В жизни своей я никогда с таким нетерпением не ждала, когда уедут гости. А ведь обычно мы так чудесно проводим время, когда Невил приезжает. Или Одри.
Томас кивнул.
Но в этот раз, продолжала Мэри, такое чувство, что мы все сидим на динамите. Взрыв может произойти в любую минуту. Вот почему первое, что я сказала себе сегодня утром: «Господи, осталось всего два дня». Одри уезжает в среду, а Невил и Кэйв четверг.
Ну а я поеду в пятницу, сказал Томас.
О, вас я не имею в виду. Вы были мне главной поддержкой все это время. Даже и не знаю, что бы я без вас делала.
На лице Томаса появилось довольное, хотя и несколько смущенное выражение.
И что это всех нас так взбудоражило? задумчиво произнесла Мэри. В конце концов, даже если бы дело дошло до до открытой ссорыну было бы, конечно, неловко и стыдно, но не более того.
А вы предчувствуете нечто большее, чем ссора?
Да, именно. Совершенно определенное предчувствие какого-то несчастья. Даже слуги ощущают это. Сегодня утром помощница на кухне вдруг разрыдалась и попросила расчеттак, ни с того ни с сего. Кухарка нервничает, Хэрстлкак на иголках, даже Баррет, которая всегда спокойна, как как какой-нибудь броненосец, заметно не в себе. И все потому, что Невилу пришла в голову эта нелепая идея: подружить свою нынешнюю жену с бывшей и тем самым успокоить свою совесть.
В осуществлении каковой хитроумной идеи он и потерпел сокрушительное поражение, заметил Томас с несвойственной для него велеречивостью.
Вы правы, Кэй стала сама не своя. И знаете, Томас, теперь я не могу не испытывать к ней жалости. Она замолчала. Вы обратили внимание, как Невил смотрел вслед Одри, когда она вчера вечером отправилась к себе? Он все еще любит ее, Томас. Вся эта история с разводом и женитьбой была трагической ошибкой.
Томас принялся за свою трубку.
Ему следовало подумать об этом раньше, твердым голосом сказал он.
Это понятно. Так всегда говорят. Но это не меняет того, что вся эта историятрагична. И как бы там ни было, мне жаль Невила.
Такие люди, как Невилначал было Томас, но остановился.
Да?
Такие люди, как Невил, полагают, что все и всегда будет так, как им хочется, и у них будет все, чего им хочется. Не думаю, что у Невила за всю жизнь хоть в чем-нибудь были неудачи, пока не произошла эта история с Одри. Теперь у него есть одна. Одри он не получит. Она недосягаема для него. Все его ухаживания, загляды-вание в глазапустая трата времени. Ему просто придется проглотить эту пилюлю.
Наверное, вы правы. Но как жестоко вы все это говорите. Одри так любила Невила, когда выходила за него замуж, и они так чудесно ладили.
Что ж, теперь она его разлюбила.
А разлюбила ли? чуть слышно произнесла Мэри. Томас не обратил на ее слова никакого внимания.
И я вам еще вот что скажу. Невил пусть лучше поостережется Кэй. Она опасная женщина, действительно опасная. Если на нее найдет, она ни перед чем не остановится.
О боже, вздохнула Мэри и, возвращаясь к началу разговора, повторила с надеждой:
Ну ладно, осталось всего два дня.
За последние четыре-пять дней жизнь в Галлз Пойнте заметно усложнилась. Смерть мистера Тривза вызвала у леди Трессилиан шок, и это сказалось на ее здоровье. Похороны проходили в Лондоне, за что Мэри благодарила небо, поскольку это могло помочь старой леди скорее отвлечься от печального события, чем если бы похороны состоялись в Солткрике. Прислуга в доме нервничала. Это прибавило Мэри забот, и этим утром она чувствовала себя по-настоящему уставшей и расстроенной.
Отчасти виной всему погода, сказала она вслух. Такая необычная.
Погода для сентября стояла действительно на удивление жаркая и сухая. Вот уже несколько дней термометр показывал 70°F в тени.
Из дома вышел Невил и присоединился к ним как раз, чтобы услышать сетования Мэри.
Поругиваете погоду? спросил он, взглянув на небо. Совершенно невероятно. Сегодня еще жарче, чем вчера. И ни ветерка. По-своему это действует на нервы. Я все же думаю, что дождя осталось ждать недолго. Сегодня жара уже совсем тропическая, не может же она продолжаться вечно.
Томас Ройд незаметно ретировался с появлением Невила и к концу фразы успел исчезнуть за углом дома.
Угрюмый Томас отбыл, прокомментировал Невил. Никто не возьмется утверждать, что ему приятно мое общество.
Ну, он такой славный, сказала Мэри.
Не согласен. Недалекий, исполненный предрассудков парень.
Он с детства надеялся жениться на Одри, как мне кажется. А потом появился ты, и он остался бобылем.
Ему бы понадобилось лет семь, чтобы решиться сделать ей предложение. Он что, рассчитывал, что бедняжка будет столько ждать, пока он соберется с духом?
Зато, может быть, теперь, со значением сказала Мэри, у него все получится.
Невил посмотрел на нее и с искренним изумлением вскинул бровь.
Верная любовь вознаграждена? Одри выйдет замуж за эту рыбину? Она слишком хороша для него. Нет, я не могу представить себе Одри выходящей замуж за угрюмого Томаса.
По-моему, она к нему очень привязана, Невил.
До чего же вы, женщины, любите устраивать чужие браки! Неужели нельзя дать Одри возможность хоть чуть-чуть насладиться своей свободой?
Ну если она наслаждается ею, то почему бы и нет.
Ты думаешь, она несчастлива? загоревшись, спросил Невил.
Совершенно ничего не могу сказать на этот счет.
Вот и я тоже, вздохнув, сказал Невил. Про Одри никогда не знаешь наверняка. Он помолчал, а потом добавил:
Но в ней на сто процентов чувствуется порода. Одриледи до кончиков ногтей.
Затем, обращаясь больше к себе, чем к Мэри, сказал:
Боже, какой я был дурак!
Мэри направилась в дом слегка встревоженная. В третий раз за сегодняшний день она повторила про себя успокоительную фразу: «Осталось всего два дня».
Невил в возбуждении бродил по саду и террасам.
В самом конце сада он увидел Одри; она сидела на низкой ограде и смотрела вниз на воду. Был прилив, и вода стояла высоко.
Заметив Невила, она сразу же встала и пошла ему навстречу.
Я как раз возвращалась домой. Уже, должно быть, время чая.
Невил молча пошел с нею рядом.
Только когда они взошли на террасу, он сказал:
Одри, могу я с тобой поговорить?
Она ответила поспешно, отступив к самой балюстраде:
Я думаю, лучше не стоит.
Это означает, что ты знаешь, о чем пойдет разговор.
Она не ответила.
Ну и как, Одри? Можем мы вернуться туда, откуда начали? Забыть обо всем, что произошло?
Включая Кэй?
Кэй, сказал Невил, будет благоразумна.
Что ты хочешь этим сказать?
Я пойду к ней и расскажу правду. Отдам себя во власть ее великодушия. Скажу ей все, как есть на самом деле: что тыединственная женщина, которую я когда-либо любил.
Ты любил Кэй, когда женился на ней.
Мой брак с Кэй был самой большой ошибкой в моей жизни. ЯОн умолк. В балконной двери гостиной стояла Кэй. Она была вне себя, и перед яростью, сверкавшей в ее глазах, даже Невил сник.
Извините, что прерываю эту трогательную сцену, звенящим от внутреннего напряжения голосом сказала Кэй, но мне показалось, что самое время вмешаться.
Одри скользнула в сторону, коротко обронив:
Я оставлю вас.
Ее лицо и голос ничего не выражали.
Прекрасно, сказала Кэй. Все, что могла, ты уже сделала, не так ли? С тобой я потом разберусь. А сейчас мне не терпится выяснить отношения с этим джентльменом.
Послушай, Кэй, Одри тут совершенно ни при чем. Это не ее вина. Ругай меня, если хочешь
Хочу, еще как хочу, оборвала Невила Кэй. Она буквально испепеляла его взглядом. Как ты думаешь, что ты за человек?
Я я несчастный человек, произнес Невил с горечью.
Ты бросаешь жену, как бык наседаешь на меня, заставляешь ее дать тебе развод. В один моментты сходишь по мне с ума, в другойя тебе уже надоела! Теперь, я так понимаю, ты вознамерился вернуться к этой лилейной, двуличной, мурлыкающей кошке
Прекрати это, Кэй!
Так! Чего же ты хочешь?
Я распишусь под любым оскорблением, которое ты бросишь мне в лицо. Только это бесполезно, Кэй. Я так больше не могу. Наверное, я в самом деле продолжал любить Одри все это время. Моя любовь к тебе была была, как умопомрачение. Но ничего не вышло, дорогая, мы чужие друг другу. Даже с годами я бы не смог сделать тебя счастливой. Поверь мне, Кэй, пора положить конец нашим потерям. Давай постараемся расстаться друзьями. Будь великодушна.
Ледяным тоном Кэй спросила:
Что именно ты предлагаешь?
Невил не взглянул на нее. Лицо его выражало твердую решимость.
Мы можем развестись. Ты можешь развестись со мной, обвинив меня в нарушении супружеского долга.
Ну, не сразу. Придется тебе подождать.
Я подожду, сказал он.
А потом, года через три или сколько там, ты попросишь дорогую, милую Одри снова выйти за тебя замуж?
Если она согласится
Уж согласится, будь спокоен! перебила его Кэй. А что будет со мной?
Ты будешь свободна и встретишь лучшего человека, чем я. Разумеется, я позабочусь, чтобы ты ни в чем не нуждалась
Довольно подачек! Ее голос сорвался, она теряла контроль над собой. Теперь послушай меня, Невил. Со мной этот номер не пройдет! Я не дам тебе развода. Я стала твоей женой, потому что полюбила тебя. Я знаю, когда ты начал отворачиваться от меня. Это случилось, когда я рассказала, что поехала за тобой в Эсторил. Тебе хотелось верить, что все это Судьба. Твое самолюбие было уязвлено, когда ты узнал, что я сама искала встречи. Ну и что, я не стыжусь того, что сделала. Ты полюбил меня и женился на мне, и я не допущу, чтобы ты вернулся к этой коварной кошке, которая опять запустила в тебя свои когти. Она подстроила все это, но у нее ничего не выйдет! Я скорее убью тебя! Слышишь! Я убью тебя! И ее тоже убью! Я покончу с вами обоими. Я
Невил шагнул вперед и схватил ее за руку.
Замолчи, Кэй. Ради всех святых. Ты не можешь устраивать здесь подобных сцен.
Ах не могу? Посмотрим. Я
На террасу вышел Хэрстл. Его лицо было невозмутимо.
Чай подан в гостиную, объявил он.
Кэй и Невил, медленно приходя в себя, направились к балконной двери. Хэрстл посторонился, пропуская их в дом.
XI
Дождь начался без четверти семь. Невил стоял у окна своей спальни и смотрел на дождевые струи. Он больше не разговаривал с Кэй. После чая они избегали друг Друга.
Вечером за обедом чувствовалась всеобщая натянутость. Невил сидел с отсутствующим видом. На лице Кэй было необычно много косметики. Одри напоминала застывшее привидение. Мэри Олдин всячески пыталась поддерживать за столом некое подобие разговора и была слегка раздражена тем, что Томас Ройд недостаточно хорошо ей в этом помогает. Хэрстл нервничал, и у него дрожали руки, когда он подавал овощи.
Обед подходил к концу, Невил с деланной небрежностью произнес:
Пожалуй, схожу после обеда в Истерхед к Латимеру. Может быть, сыграем партию в бильярд.
Возьми ключ от входной двери, посоветовала Мэри. На случай, если поздно вернешься.
Хорошо.
Они перешли в гостиную, куда был подан кофе.
Включили радио. Передавали новости, и все с облегчением стали слушать.
Кэй, начавшая украдкой зевать еще за обедом, выразила желание лечь в постель. Она пожаловалась на головную боль.
У вас есть аспирин? спросила Мэри Олдин.
Да, спасибо, с этими словами Кэй вышла из комнаты.
Невил настроил приемник на музыкальную программу. Некоторое время он сидел молча, так ни разу и не взглянув на Одри. Съежившийся, он был похож на обиженного ребенка. Мэри Олдин невольно посочувствовала ему.
Ладно, сказал он наконец, стряхивая оцепенение. Надо идти, если идти.
Поедешь на машине или на пароме?
На пароме, пожалуй. Нет смысла делать крюк в пятнадцать миль. Я с удовольствием прогуляюсь.
Но ведь идет дождь.
Ну и что. Надену барберри. Он направился к двери. Спокойной ночи.
В холле к нему подошел Хэрстл.
Сэр, вы не могли бы подняться к леди Трессилиан? Она хочет вас видеть.
Невил взглянул на часы. Было десять.
Пожав плечами, он поднялся наверх и прошел по коридору к комнате леди Трессилиан. Постучав в дверь, подождал разрешения войти. Снизу из гостиной доносились голоса. Похоже, что все собирались сегодня лечь пораньше.
Войдите, раздался внятный голос леди Трессилиан. Невил вошел, осторожно затворив за собой дверь.
Леди Трессилиан уже приготовилась ко сну. Все лампы, за исключением настольной возле ее кровати, были погашены. Она, по-видимому, читала, но сейчас отложила книгу и поверх очков смотрела на Невила. Взгляд был тяжелый.
Я хочу поговорить с тобой, Невил. Невил невольно улыбнулся.
Слушаю, учитель.
Однако леди Трессилиан не была расположена шутить.
Есть вещи, Невил, которые непозволительны в моем доме. У меня нет желания подслушивать чьи бы то ни было разговоры, но если ты и твоя жена желаете покричать друг на друга прямо под окнами моей спальни, то я не могу этого не слышать. Я догадываюсь, ты пытаешься вынудить Кэй развестись с тобой, чтобы потом снова жениться на Одри. Об этом не может быть и речи.
Было заметно, что Невил с трудом сдерживает раздражение.
Прошу прощения за сцену, глухо промолвил он. Что же касается остального, то это только мое дело!
Не только твое. Ты выбрал мой дом для встречи с Одриили, может быть, это сделала Одри?..
Она не делала ничего подобного. Она
Жестом руки леди Трессилиан остановила его.
В любом случае, Невил, так не может продолжаться. Кэйтвоя жена. У нее есть определенные права, которых ты не имеешь права ее лишить. В этом вопросе я полностью на стороне Кэй. Дело, как говорится, сделано, и теперь ты должен исполнить свой долг перед ней. Я заявляю вполне определенно
Невил шагнул вперед и возмущенно возразил:
Это не ваше дело
Более того, продолжала леди Трессилиан, не обращая внимания на его протест, завтра Одри покинет этот дом.
Вы не сделаете этого! Я не позволю
Не кричи на меня, Невил.
Говорю вам, я этого не допущу
В коридоре хлопнула дверь.
XII
Алиса Бентхэм, горничная с глазами, похожими на спелый крыжовник, обратилась к кухарке миссис Спайсер в некотором смятении.
Миссис Спайсер, я прямо не знаю, что делать.
Что случилось, Алиса?
Мисс Баррет Я приготовила ей чай еще около часа назад.. Но она так крепко спала, что не проснулась. Да я и не очень будила ее. Но вот минут пять назад я опять к ней зашла, потому что она не спустилась за чаем для ее светлости, который уже давно готов. Так вот, я вхожуа она как спала, так и спит, я не смогла ее разбудить.
А ты ее потрясла?
Да, миссис Спайсер. Я ее хорошенько встряхнула. Но она все спит, и потом у нее такой ужасный цвет лица
Господи, да она не мертва ли?
Нет-нет, миссис Спайсер. Она дышит, только как-то странно. Наверное, она заболела или еще что-нибудь
Ладно, я пойду наверх и сама посмотрю. А ты отнеси чай ее светлости. Лучше приготовь свежий. Она будет спрашивать, что случилось.
Алиса послушно принялась выполнять то, что ей сказали, а миссис Спайсер поднялась на верхний этаж.
Пройдя с подносом по коридору, Алиса постучала в дверь леди Трессилиан. Постучав второй раз и не услышав ответа, она вошла в комнату. В то же мгновение послышался звон разбитой посуды и душераздирающие крики. Алиса выскочила из комнаты и бросилась вниз по лестнице. В холле она столкнулась с Хэрстлом, который направлялся в столовую.
Мистер Хэрстл, грабители! Ее светлость убилиу нее вот такая рана в голове и кругом кровь
Тонкая итальянская рука
I
Суперинтендент Баттл наслаждался отпуском. У него оставалось еще три дня, когда погода изменилась и начались дожди. Впрочем, чего же еще можно было ожидать в Англии? Ему и так повезло.
Он завтракал со своим племянником, инспектором Личем, когда раздался телефонный звонок.
Сейчас буду, сэр, Джим положил трубку.
Что-нибудь серьезное? осведомился Баттл, заметив, как изменилось выражение его лица.
Убийство. Убита леди Трессилиан, почтенная старая леди, ее хорошо здесь знают, она была серьезно больна. Помните тот дом в Солткрике, который нависает над скалой? Баттл кивнул.
Я собираюсь встретиться со стариком (так фамильярно Лич называл главного констебля). Он был с нею дружен. Мы поедем туда вместе.
Направляясь к двери, он попросил:
Вы поможете мне, дядя? У меня это первое серьезное происшествие.
Конечно. Пока я здесь, можешь на меня рассчитывать. Кража со взломом?
Пока не знаю.
II
Спустя полчаса главный констебль майор Роберт Митчел, суровым голосом сообщил дяде и племяннику:
Еще рано делать окончательные выводы, ясно однонападения с улицы не было: ничего не взяли, следов взлома нет. Утренний осмотр показал, что все окна и двери были закрыты.
Он взглянул прямо на Баттла.
Как вы полагаете, если я обращусь в Скотленд Ярд, вам разрешат участвовать в расследовании? Вы уже на месте, да и Лич ведь доводится вам родственником. Конечно, если вы не противведь придется прервать ваш отпуск.
Это ничего, ответил Баттл. Что же касается остального, сэр, то вам нужно связаться с сэром Эдгаром Коттономпомощником комиссара полиции. Он ведь, кажется, ваш друг?
Митчел утвердительно кивнул.
Думаю, я смогу уладить дело с Эдгаром. Итак, решено! Я свяжусь с ним немедленно.
Он взял телефонную трубку.
Соедините меня со Скотленд Ярдом.
Полагаете, случай серьезный, сэр? поинтересовался Баттл.
Майор Митчел посуровел.
Это тот случай, когда нужно исключить возможность ошибки. Мы должны быть абсолютно уверены, кто преступник или преступница.
Баттл понимающе кивнул. Ему было ясно, что это не просто слова. «Вероятно, подозревает кого-то, подумал он, и эта перспектива его не прельщает. Голову даю на отсечение, что здесь замешана известная и важная персона».
III
Баттл и Лич стояли в дверях хорошо обставленной уютной спальни. Прямо перед ними на полу полицейский проверял наличие отпечатков пальцев на рукоятке клюшки для игры в гольф. Клюшка была тяжелой. Ее верхний конец был испачкан в крови. К нему прилипли один или два седых волоска.
У кровати полицейский хирург этого участка доктор Лазенби склонился над телом леди Трессилиан.
Вот он со вздохом выпрямился.
Все ясно. Ее ударили спереди, с огромной силой. Уже первый удар, раздробивший кость, был смертельным, но убийца ударил еще разнаверняка. Если не вдаваться в медицинские подробности, то все произошло именно так.
Когда наступила смерть? спросил Лич.
Полагаю, между десятью вечера и полночью.
А не могли бы вы сказать поточнее?
Я бы не рискнул. Нужно принять во внимание все факторы. В наше время не принято делать выводы лишь на основании трупного окоченения. Не раньше десяти, но никак не позднее полуночи.
Ее ударили этой клюшкой?
Доктор взглянул на нее.
Возможно. Нам повезло, что преступник оставил ее. По ране я не смог бы сказать, что удар нанесен клюшкой для гольфа. По-видимому, острый край не касался головы, ударили крюком биты.
Но ведь это сделать довольно трудно, заметил Лич.
Да, если пытаться это сделать специально, согласился доктор. Нам остается предположить, что при странном стечении обстоятельств случилось именно так.
Инстинктивно пытаясь воспроизвести удар, Лич замахнулся и заметил:
Неудобно.
Согласен, задумчиво произнес доктор. Все это выглядит довольно странно. Как видите, ее ударили в правый висок, но тот, кто это сделал, должен был стоять с правой стороны кровати лицом к изголовью. Слева нет места, угол от стены слишком мал.
Лич насторожился.
Левша?
Я бы не стал ограничиваться только этим предположением, сказал Лазенби. Слишком многое требует объяснения. Если хотите знать мое мнение: самое простоепредположить, что убийцей был левша, но все можно представить и по-другому. Скажем, старая леди могла слегка повернуть голову влево в момент удара. Или убийца отодвинул кровать и ударил слева, а потом поставил кровать на место.
Последнее маловероятно.
Возможно, но так могло быть. У меня есть некоторый опыт в таких делах и могу сказать вам, молодой человек, что исходить только из посылки, что смертельный удар был нанесен левшой, было бы неосмотрительно.
Сержант Джоунз, который осматривал на полу клюшку, сказал:
Это самая обычная клюшка, для правой руки.
Лич кивнул.
Однако, может быть, она принадлежит не тому, кто убил. Ведь это был мужчина, доктор?
Совсем не обязательно. Лазенби бросил на него заинтересованный взгляд. Если орудием была эта тяжелая клюшка, то и женщина могла бы нанести достаточно сильный удар.
Суперинтендент Баттл спросил своим спокойным голосом:
Но вы не беретесь утверждать, что орудием была эта клюшка, не так ли, доктор?
Нет. Я знаю только, что она могла бы послужить орудием. Возможно, так оно и было. Я проведу анализ крови с рукоятки, чтобы выяснить, соответствует ли она группе крови потерпевшей. И волосы тоже.
Правильно, одобрил Баттл. Надо все делать тщательно.
Лазенби полюбопытствовал:
У вас тоже есть сомнения относительно орудия убийства?
Баттл отрицательно покачал головой.
Да нет. Я человек простой. Привык верить тому, что вижу. Ее ударили чем-то тяжелым, а эта штукатяжелая. На ней кровь и волосы. Наверное, ее кровь и волосы. Следовательно, это и есть орудие убийства.
Она спала, когда был нанесен удар? спросил Лич.
Думаю, нет. На лице застыло выражение удивления. По-моемуно это только мое личное впечатлениеона не ожидала того, что произошло. Нет ни намека на то, что она пыталась защищаться или пришла в ужас. Она либо только что проснулась и еще не пришла в себя, либо узнала вошедшего, но не могла предположить, что он способен совершить насилие.
Горела только настольная лампа возле кровати, задумчиво произнес Лич.
Да. Она могла включить ее, когда была разбужена тем, кто вошел в комнату. Либо лампа горела все время.
Сержант Джоунз поднялся с пола, многозначительно улыбаясь.
На этой клюшке есть хорошенькие отпечатки. Такие четкие.
Лич облегченно вздохнул.
Это должно упростить дело.
Услужливый малый, сказал Лазенби. Оставил орудие убийства и свои отпечатки на нем. Удивляюсь, как это он не оставил свою визитную карточку!
Может, он просто потерял голову, предположил суперинтендент Баттл. С некоторыми это случается.
Доктор согласно кивнул:
Очень может быть. Однако мне пора к другому пациенту.
К какому пациенту? неожиданно заинтересовался Баттл.
Дворецкий вызвал меня еще до того, как узнали об убийстве. Утром горничная леди Трессилиан была в очень тяжелом состоянии.
Что с ней случилось?
Приняла слишком большую дозу успокоительного. Она и сейчас еще плоха, но, думаю, выкарабкается.
Горничная? переспросил Баттл и медленно перевел взгляд своих бычьих глаз на шнурок звонка, конец которого касался подушки возле руки мертвой леди.
Лазенби проследил его взгляд.
Совершенно верно. Это первое, что сделала бы леди Трессилиан, если бы почувствовала неладное. Позвонила бы и вызвала горничную. Но она могла сколько угодно дергать за шнурок, горничная все равно бы не услышала.
Это было подстроено? Вы уверены? У нее не было привычки принимать снотворное?
Уверен, что нет. В ее комнате такого лекарства не обнаружено. Но я выяснил, как оно к ней попало. На ночь она пила настойку александрийского листа. Снотворное добавили туда.
Баттл потер подбородок.
Хм этот человек знаком с привычками обитателей дома. Знаете, доктор, это очень странное убийство.
Ну это уж ваше дело, сказал Лазенби. Славный малый, наш доктор, заметил Лич, когда Лазенби вышел из комнаты.
Они остались вдвоем. Все уже было сфотографировано, замеры произведены и записаны. Полицейские знали все, что нужно, о месте, где было совершено убийство.
Соглашаясь с племянником, Баттл кивнул. Казалось, что какая-то мысль не дает ему покоя.
Как ты считаешь, мог кто-нибудь взять эту клюшку в перчатках уже после того, как появились эти отпечатки?
Лич отрицательно мотнул головой.
Не думаю. Да вы и сами знаете: нельзя взять клюшку, чтобы нанести удар, и не смазать отпечатков. А они не смазаны. Отпечатки очень четкие, вы видели.
Баттл согласился.
Что ж, теперь вежливо попросим всех позволить снять у них отпечатки пальцев. Безо всякого принуждения, конечно. Они, разумеется, согласятся, и тогда одно из двух: либо эти отпечатки никому из обитателей дома не принадлежат, либо
Либо мы узнаем, кто убил?
Или убила. Может быть, это была женщина.
Лич сделал отрицательный жест.
Нет, только не женщина. Отпечатки на клюшке принадлежат мужчине. Для женщины они слишком велики. Да и не женское это убийство.
Пожалуй, согласился Баттл. Типично мужское убийство. Жестокое, бесхитростное, требующее грубой физической силы. Ты знаешь кого-нибудь в доме, кто мог бы это сделать?
Я еще никого из жильцов не видел. Они все собрались в столовой.
Баттл направился к двери.
Пойдем, посмотрим на них. Он бросил взгляд через плечо на кровать и, покачав головой, заметил:
Не нравится мне этот шнурок от звонка.
А что такое?
Что-то здесь не так. И добавил, открывая дверь. Интересно, кому понадобилось ее убивать? Вокруг столько сварливых старух, которые заслуживают, чтобы их тюкнули по темечку. Она не из их числа. Ее вроде бы даже любили. Он помолчал немного, затем спросил:
Она была богата, да? Кто получит ее деньги?
Лич понял скрытый смысл его слов.
Точно! Вот где ответ. Это надо выяснить в первую очередь.
Когда они спускались по лестнице, Баттл просматривал список, который держал в руке.
Мисс Олдин, мистер Ройд, мистер Стрэндж, миссис Стрэндж, миссис Одри Стрэндж Хм, не многовато ли Стрэнджей?
Эти две, как я понял, его жены.
Неужто Синяя Борода? пробормотал Баттл, удивленно подняв брови.
Члены семьи собрались за обеденным столом. Обед был подан, но всем было не до еды. Суперинтендент Баттл обвел внимательным взглядом обращенные к нему лица. Он пытался понять, кто есть кто, применяя свой старый испытанный метод. Они бы очень удивились, если бы узнали ход его мыслей. У Баттла был свой, не поддающийся постороннему влиянию способ оценивать людей. Для него не имело значения, что закон предписывает подходить к людям с позиции презумпции невиновности до тех пор, пока не доказана их вина. Суперинтендент Баттл видел в каждом человеке, связанном с убийством, потенциального убийцу.
Он скользнул взглядом с бледной Мэри Олдин, которая сидела выпрямившись во главе стола, на Томаса Ройда, набивавшего трубку, затем перевел его на Одри. Ее стул был отодвинут от стола, в правой руке она держала блюдечко с чашкой кофе, в левойсигарету. Потом он посмотрел на Невила, потрясенного и сбитого с толку, трясущейся рукой пытавшегося закурить сигарету, и наконец на Кэй, которая сидела, опершись руками о стол. Ее бледность не могла скрыть даже косметика.
Суперинтендент Баттл размышлял.