Я б с тобой махнулся, сказал Роткир, прервав стремительный поток беспорядочных мыслей принцессы.
Ирабиль нахмурилась, пытаясь понять сказанное. Слово «махнулся» отдавало чем-то пошлым, в ответ на что полагалось возмутиться и обидеться. Но Роткир был слишком понур и мрачен, чтобы заподозрить его в таких мыслях.
Поменялся бы, пришел он ей на помощь. Вечно тебе всякая похабщина в бошку лезет. Тоже мне, «принцесса».
Услышав этот слабый отголосок прежнего Роткира, принцесса едва не расплакалась, но сдержала себя.
Будь тем, кто ты есть, хрипло сказала она, глядя в сторону. Вечностьвеликий дар, но, быть может, понадобится вечность, чтобы его понять и оценить.
Ей было тошно слушать саму себя. Сколько у нее было «вечности»? Неполных четырнадцать лет?
Просил я этого дара, ворчал Роткир.
Не просил, ты с ним родился.
Как и я
Ирабиль сбилась с шага и прищурилась на Роткира с новым интересом. А ведь правда, они были очень похожи. Даже теперь оба переживали одно и то же: привыкнув быть кем-то, пытались смириться с тем, кем стали.
Вот бы обратно отродиться, проворчал Роткир и остановился, потому что впереди замер Кастилос. Ирабиль едва не налетела на его спину.
Что там? шепнула она.
Кастилос вглядывался в переплетение ветвей. Солнце почти зашло, и при всем желании Ирабиль не смогла бы ничего разглядеть. Но вдруг услышала голоса. Отдаленные, злые имного.
А вот и папа, все так же мрачно сказал Роткир. Пойти, что ль, права заявить? Давай, мол, развалины Варготоса поделим. Тебе от левого края до потрошенного трупа на крыше котельной, а мне оттудаи до сломанной башни.
Кастилос повернулся к принцессе:
Ливирро там. И ещё не меньше десятка вампиров. С ними люди.
Так пойдем же к ним! воскликнула И.
Попыталась воскликнуть. С губ успел сорваться лишь первый звук, и тут же рот ей заткнула ладонь. Кастилос, посмотрев за спину принцессы, одобрительно кивнул.
Полагаешь, он нам обрадуется? прошептал на ухо Роткир. Руку убираю, орать не вздумай.
Принцесса с яростью вытерла губы и посмотрела на Кастилоса.
Это же Ливирро, вполголоса сказала она. Ты сам ему доверился. Он присягнул мне
Это было до того, как из-за нас с тобой сгорел Варготос.
Из-за нас с тобой? В глазах Ирабиль потемнело; страшное чувство, которое она так долго давила, прорвалось, будто фурункул. Надо было позволить меня убить, а не нести бред про всякие стеклышки! За каким чертом я теперь нужна? Чтобы ты из-за меня на всех подряд с ножом кидался, потому что я сама шагу ступать не должна?
Она замолчала, вспомнив клятву. Глупую клятву, после которой Роткир открыл глаза.
Пусть я буду осколком стеклышка, безделушкой, в которую все верят. Пусть со мной носятся, сколько угодно, пусть бьются за меня, а сама яшагу не ступлю. Я согласна, что больше яникто.
Ирабиль наклонила голову.
Прости, услышал удивленный Кастилос её шепот. Я не хотела так говорить, мне просто до сих пор страшно от той цены, которая заплачена за мою жизнь.
Кастилос вздохнул. Да, ему тоже нелегко было все это пережить. И теперь принцесса почувствовала, как между ними вновь образуется та связь, которая была раньше. Восстанавливаются ниточки доверия.
Хочешь пойти к нему? спросил Кастилос.
Ирабиль покачала головой, пожала плечами:
Сам решай. Я Не знаю.
Три долгих вдоха и выдоха стояла тишина. Потом Кастилос повернулся к зарослям.
Идем, сказал он. Вечным трудно разминуться, готов спорить, что Ливирро уже нас почувствовал.
Ирабиль шагнула за ним, прикрывая лицо от веток. Шла и думала, что они делают глупость. Ведь если Ливирро их почувствовал, но не вышел навстречу, значит, не хочет их видеть. А если не хочет их видеть, значит, не хочет делать того, что будет должен сделать, увидев. Но Ирабиль была лишь осколком стёклышка. Это всё, что она могла, будучи человеком.
2
На поляне вокруг костра ютились бледные, обессиленные люди. Ирабиль насчитала пятнадцать человек. Вампиров было столько же, и они держались поодаль, прячась в тенях деревьев. Как будто стыдились чего-то, или им приказали отойти и не вмешиваться. Пятнадцатый вампир стоял у костра, спиной к пришедшим, и в руках его вздрагивал человек. Юноша немногим старше Ирабиль. Безвольные руки его колотили по спине бывшего графа, но вот повисли, будто из них исчезли кости. Ливирро отстранился от парня, позволил ему с тихим стоном повалиться в объятия товарищей.
Ты ведь мог просто пройти мимо. Голос графа звучал непривычно. В нем слышались звериные, рычащие нотки, его переполняла сдерживаемая ярость. Пока ещё сдерживаемая.
Кастилос, выйдя на поляну, остановился, глядя в спину старого друга. Слева от него стоял Роткир, перебрасывая меч из руки в руку. Справа замерла Ирабиль. Она кусала губы, видя перед собой того, кому обязана была даже одеждой.
Но ты пришел сюда, продолжал Ливирро. Почему? Зачем?
Потому что не привык бежать в страхе от тех, кого называю друзьями, тихо ответил Кастилос.
Ливирро развернулся. Лицо его, обычно такое доброе и простодушное, сейчас напоминало лик мертвеца, погибшего в схватке с заклятым врагом.
Зря ты произнес это слово.
Он рассыпался в стаю летучих мышей. Кожистые крылья захлопали, а миг спустя стая исчезла. Граф появился напротив Кастилоса, и тот согнулся от удара в живот. Следующий удар Ливирро нанес ему в лицо. Кастилос рухнул наземь. Ирабиль заметила, что он даже не пытался защититься. Кастилос надеялся, что Ливирро, выместив гнев, успокоится. Кастилос забыл, что имеет дело с вампиром, а не с человеком.
Ирабиль дрожала, как никогда ощущая свою беззащитность. Если Ливирро сейчас бросится на нее, разве успеет Кастилос сделать хоть что-нибудь? И когда взгляд графа, в котором не осталось ни капли былой нежности, устремился на нее, Ирабиль сделала крохотный шаг назад. Само её тело, отчаявшись получить от разума нужный приказ, отступало.
Здравствуй, папа, раздался будничный голос Роткира. Это слово тоже зря?
Ливирро развернулся, освободив принцессу от своего взгляда, и уставился на Роткира. Тот, казалось, вовсе не боялся. Все так же поигрывал мечом и с кислой улыбкой смотрел на своего бывшего повелителя.
Я-то всё гадал долгими ночами. Отчего ко мне столько внимания? Из петли вынули, обули, одели, подняться помогли, до дворца допустили. И все вроде так гладко, так ровненько, что никто и не чухнул неладного. Только меня вот всё глодало и глодало
Плечи Ливирро поникли. Он повернулся к Кастилосу, который сидел на земле, не спеша подняться.
Ты открыл ему
Прости, кивнул Кастилос. Я думал, что ты мертв. А мне он нужен был соратником, а не бессмысленным грузом.
«Как я, подумала принцесса. Вот что он хотел сказать, но удержался».
Тебе нужен, повторил Ливирро. Как всегда, речь лишь о том, что нужно тебе, и ни слова, ни мысли о последствиях. Тебе нужна одежда и пищаты идешь ко мне. Нужна армияидешь ко мне. Нужна девкаобрекаешь на смерть мой город. Нужен соратникубиваешь моего сына
Слышь! повысил голос Роткир. Вот не надо тут сейчас ля-ля про сына. Ты бы принял меня как сынаэто один разговор, а я при тебе шавкой был, добро твое охранял, да на злодеев гавкал. И ты же, мразь, мне то и дело в морду тыкал, из какого дерьма, мол, меня за ни за что вынули, и как я благодарен должен быть. Ты мне врал каждым словом и жестом, а этот урод, Роткир кивнул на Кастилоса, хотя бы честный.
Принцесса перевела взгляд на спутников графа. Они собирались в центре поляны, у костра, и выражения их лиц не нравились Ирабиль. Все четырнадцать вампиров жадными глазами пожирали её. Человека. У одного было сильно обожжено лицо, и ожог не торопился зарастать. Другой придерживал рукувидимо, раненую. Да и все они, молчаливые мужчины неопределенного возраста, выглядели изможденными, чудом пережившими смерть.
А как ещё они должны были выглядеть, вырвавшись из того кошмара, что обрушил Эрлот на Варготос? Ирабиль вспомнила огненный вихрь над городом, полчища летучих мышей.
Ливирро шагнул так, чтобы оказаться между Кастилосом и принцессой. Кастилос немедленно вскочил. Лица его Ирабиль не видела из-за спины графа, но слышала, как изменился голос:
Ливирро, не надо.
А я думаю, надо, дорогой мой друг. Чтобы ты понял, каково этопотерять самое дорогое по вине того, кому доверял. А потом я повернусь к тебе, сделаю покаянное лицо и назову другом. Мы обнимемся и пойдем дальше вместе. Как тебе такое предложение?
Что-то мелькнуло, взвыл рассекаемый воздухКастилос взял меч императора Киверри. Граф не дрогнул. Он тоже совершил быстрое движение, и в его руке оказался короткий меч.
Взять девчонку, крикнул Ливирро, и у принцессы потемнело в глазах.
3
Пусть избитые, раненые и уставшие, вампиры все-таки были бойцами. Получив команду, они рассеялись. Четверо бросились прямо на принцессу, двое полетели к ней же, обратившись летучими мышами, остальные избрали туман и волчьи обличья.
Лежать! рявкнул Роткир и толкнул Ирабиль в плечо. Она упала на спину и замерла: Роткир встал над нею, держа наизготовку меч. Как и тогда, в номере гостиницы, он инстинктивно нашел единственный способ дать ей наилучшую защиту. Ведь Ливирро не сказал «убить», он сказал «взять». А взять принцессу можно было теперь лишь одним способом: убрав Роткира.
Его могли бы схватить, его мог бы свалить волк, его могли бы, наконец, сжечь. Но первую протянутую руку он отрубил, потом волк получил мечом поперек пасти, а огонь, вспыхнувший было в ладонях одного из нападающих вампиров, тут же погас. Убить сына графа Ливирро?..
Их окружили. Ирабиль не смела шелохнуться. Она не просто блюла клятву, она всем своим трепещущим сердцем надеялась, что эти двое, взявшиеся её опекать, сумеют что-то придумать, скажут, что делать, и в конце концов всё разрешится.
Вампиры ходили кругами, их пылающие глаза скользили по Роткиру и Ирабиль, выискивая слабое место. Но Роткир встречал их взгляды. Будучи человеком, он не уступал в бою иному вампиру, а теперь, когда не билось сердце, он стал ещё опаснее. Кровь третьего поколения перворожденных. С внезапным удивлением Ирабиль осознала, что Роткир, пожалуй, и впрямь может войти в число сильнейших вампиров. И его давешняя попытка защитить её от Эрлота уже не казалась такой нелепой.
Звон мечей привлек её внимание не сразу, сначала она заметила черноту, заливающую глаза Роткира, ухмылку вампира, который пытался прирастить отсеченную руку. В сердце прокрался холодок.
Кастилос бился с Ливирро, и принцессе пришлось вывернуть шею, чтобы увидеть бой. Короткий меч Ливирро порхал стремительно, и Кастилосу, с его огромным двуручным оружием, приходилось несладко. Он почти не нападал, лишь отражал удары.
Что, дорогой друг, кажется, меч не по руке? смеялся Ливирро.
В ответ Кастилос провел серию быстрых ударов, черное лезвие вспыхнуло, и граф отскочил, спасаясь от смерти.
Этот меч не для битвы, он для убийств, отозвался Кастилос. А я не хочу тебя убивать.
Атакуйте! крикнул Ливирро, и сам вновь перешел в наступление.
Ох, рыжая, врасти в землю, да поглубже, успел прошептать Роткир.
Ему пришлось вертеться волчком, отражая удары. Выбил у кого-то меч, умудрился подхватить его и принялся орудовать двумя. Вампиры отпрянули было, но тут же вернулись. Теперь они не лезли на рожон, они по очереди делали выпады и отскакивали, будто вовсе и не старались ни одолеть Роткира, ни заполучить принцессу. Ирабиль видела, как тухнет пламя в их глазах, как замедляются движения. А Роткир, напротив, двигался все быстрее, и глаза его пылали ярче.
Ирабиль до крови закусила губу. Да неужели ни один из них не соображает, к чему всё идет? Ладно Роткир, но Кастилос Хотя что он может сделать Крик «Отдайте меня им» замер на губах. Ирабиль лежала, глядя в небо, слушала звон мечей и повторяла, повторяла про себя клятву, которая осталась единственной силой, определяющей её существование, единственным смыслом в ставшей бесполезной жизни.
И это что, всё? рявкнул Роткир.
Осмелев, он сам перешел в атаку, на мгновение оставив Ирабиль без защиты. Она не смотрела туда, лишь слышала вскрик, да на лицо её легли отблески вспышкипохоже, у Роткира получился огонь. Как же он силен и сообразителен Ирабиль помнила, скольких трудов стоило Аммиту научить её выращивать в ладонях огненные цветы.
Роткир вернулся к ней, отразил ещё пару ударов. Лицо побледнело, заострились черты. Вампиры сделались осторожнее. Больше они не наступали, лишь стояли вокруг, держа мечи наизготовку. Клинки подрагивали, будто сердца вампиров бились. Будто они старались сохранить силы.
Ирабиль содрогнулась, услышав три удара сильнее всех прежних. Опять вспышка, сдавленное рычание Кастилоса, смех Ливирро.
Пожалуй, всё, объявил граф, и меч лязгнул, опускаясь в ножны. Отходим!
Вампиры безмолвно отошли к костру. Ирабиль приподнялась, и Роткир помог ей встать, одной рукой держа меч. Второй, добытый им, лежал на земле, и принцесса бездумно в него вцепилась. Клятва клятвой, но оружие в руках добавляло уверенности. А воспоминание о том, как она прикончила в гостинице волка, наполняло душу справедливой гордостью.
Одного вампира Роткир действительно сжёг. Вместе с графом их осталось четырнадцать, что, кажется, полностью устраивало Ливирро. Он улыбался, глядя на Кастилоса.
Уходи, сказал он. А когда вспомнишь обо мне и будешь проклинать, вспомни Варготос, и проклятия станут тебе поперек глотки. А ты! Ливирро ткнул пальцем в сторону Роткира. Ты сделал свой выбор, и мне тебя не жаль. Вампиры выбирают путь и идут по нему, не требуя подачек. Я твой путь уважаю.
А с твоего пути мне блевать охота, оскалил клыки Роткир. Куда ползёте-то? Эрлоту ниже спины лизнуть? Восток в той стороне! Роткир большим пальцем указал влево.
Судя по тому, как изменилось лицо графа, Роткир в общих чертах угадал его чаяния. Он рассмеялся и покачал головой:
Ну да, папаня, вот не думал, что ты со страху ума лишишься. Думаешь подмазать короля пятнадцатью бурдюками с кровью, которых, к тому же, высосал чуть не досуха?
На лицо Ливирро вернулась ухмылка, только теперь она была страшнее.
А у тебя, сынок, и столько нет. Уходи. Пока я не отдал приказ и вправду вас уничтожить.
Он махнул рукой и отвернулся, забыв о всех троих. Быстро, отрывисто заговорил, приказывая одним вампирам идти на охоту, другимналомать дров, третьимдобыть побольше лапника, чтобы людям было удобнее спать. Ирабиль во все глаза смотрела на это диво: вампиры прислуживали людям, как господам. Вампиры берегли людей. И в то же время в грош их не ставили.
Идем, потянул её за руку Роткир. Кастилос потянул за другую. Ладони их были ледяными.
Осталась за спиной полянка. Шли быстро и долго. Ирабиль спотыкалась, падала, но её тут же ставили на ноги. Наконец, Кастилос бросил Роткиру свой громадный меччтобы закрепить его за спиной, нужно было останавливаться и мудрить с разрезанной веревкойи подхватил принцессу на руки.
Испугалась? улыбнулся он, заметив слёзы на лице Ирабиль.
Я и сейчас боюсь, прошептала она, одной рукой стискивая меч, другой обхватив Кастилоса за шею.
Всё закончилось.
Нет. Всё только началось.
Они до сих пор не понимали, что сделал Ливирро, и принцесса заставила себя замолчать. Пусть так будет как можно дольше. Пусть они будут вместе, пока можно. Прежде чем начнется настоящий кошмар, который убьет и её, и их.
4
Долгим кружным путем вышли на прежнюю тропу. Стало ясно, что Ливирро не слукавил, он и вправду их отпустил. И только тут Кастилос задумался над тем, почему так случилось.
Он поставил принцессу на землю, отстранился от нее, коснувшись лба рукой. Мучительно зажмурился, обнажил клыки и отвернулся. Роткир стоял неподалеку, глубоко дышабез толку гонял туда-сюда воздух в мертвой груди. Меч своего деда он прислонил к стволу сосны.
Так, мужик, прохрипел он, давай рассказывай, как мне теперь обратно вернуться.
А вернуться-то просто, вспомнилось принцессе. Достаточно назад шагнуть.
И она сделала шаг назад, поднимая меч.
Кастилос с рычанием отдернул руку от лица. Глаза его были всё теми жеголодными глазами вампира. Посреди черноты полыхали алые огни, и свет их стал, казалось, ещё ярче.
Нужна кровь, сказал он. И немало.
На Ирабиль ни тот, ни другой не посмотрели, и она сделала ещё один крошечный шажок назад. Она не хотела бежать, оставлять единственных друзей, которые у нее были. Но человеческое тело терзал страх, и оно отступало.