Женщина, смотревшая на меня с той стороны зеркальной глади, казалась знакомой и чужой одновременно. Толстый слой белил, чрезвычайно модных в высшем обществе, полностью изменил цвет лица, попутно скрыв неровный загар и пятнышки родинок. Губы, напротив, сделались более яркими благодаря помаде нежно-розового цвета. Ресницы, накрашенные какой-то черной смесью, стали казаться более длинными и объемными. Волосы были аккуратно уложены в высокую прическу, закрепленные неимоверным количеством невидимых заколок. Кажется, они стали немного темнее, но, впрочем, такое впечатление могло возникнуть из-за слабого освещения.
Я медленно опустила зеркало, чтобы рассмотреть платье, и лишь спустя несколько секунд сообразила, что для этого не требуется сподручных средств. Платье было великолепное. Белое, воздушное, изящное, совсем не строгое, но в то же время элегантное. Кружевное, юбка расшита жемчугом, но не вычурное, без всяких рюшечек и бантиков. Узкие рукава до локтя, в меру глубокий вырез и, разумеется, корсет. Наверняка светским дамам это изобретение давно уже действует на нервы, но для разнообразия даже забавно.
Ну, как? довольно поинтересовалась фея.
Странно, выдохнула я, снова поднося зеркало к лицу.
И это все, что ты можешь сказать? фыркнула она. Ну да ладно, я не из обидчивых. А если честно, то работа бесподобная. У меня такое в первый раз получилось. Только вот, кажется, я про что-то забыла Ах, да! Ну, конечно же, туфли! Хороша бы ты была, если бы принялась танцевать вальс в этих башмаках.
На ногах у меня и вправду по-прежнему оставались старые стоптанные башмаки, хотя под длинными юбками это не сразу бросалось в глаза.
Думаю, я все равно навряд ли решусь танцевать, призналась я. Так, посмотрю немного, смешаюсь с гостями, а потом так же незаметно исчезну.
Это ты сейчас так говоришь, возразила фея. А потом будешь готова стоптать хоть три пары башмаков.
Почему ты так думаешь? улыбнулась я, бережно разглаживая кружева уже ставшего мне дорогим платья. Слишком хорошо знаешь, как проходят балы?
Слишком хорошо знаю тебя.
Она взмахнула волшебной палочкой, я зажмурилась, но на этот раз никаких перемен со мной не произошло. Пара элегантных серебристых туфелек просто появилась у феи в руках.
Вот, держи, сказала она, протягивая их мне.
Спасибо.
Правда, у них есть один недостаток, призналась она. Так, странное свойство. Их сможешь обуть только ты одна. Видишь ли, у них нет фиксированного размера; они ориентированы только на тебя. Так что всем остальным они будут оказываться либо малы, либо велики.
Ужасный недостаток, согласилась я. А я-то как раз собиралась подороже толкнуть их на барахолке. Или сдавать напрокат. Кстати, думаю, желающих было бы немало, заметила я уже более серьезно. Они просто очаровательны. Так же, как и все остальное. Я очень тебе благодарна, правда!
Наконец-то оценила, констатировала фея. Но все это не только моя заслуга. Надо признать, что сама девушка не менее очаровательна, чем то, что на ней надето. Я всего лишь позаботилась о соблюдении гармонии. Вот о чем еще я должна тебя предупредить, продолжила она, не позволяя мне ни возразить, ни поблагодарить, ни определиться, что из этого следует сделать в первую очередь. Весь твой наряд, за исключением этих туфель, ровно в полночь исчезнет.
То есть каксовсем исчезнет?!
Да, и вместо него на тебе снова окажется твое старое платье.
Ах, ну хотя бы старое платье вернется, немного успокоилась я. А почему именно в полночь?
Мне было жаль расставаться с этим необыкновенным платьем так скоро.
Видишь ли, фея опустила глаза, я все-таки еще не очень опытная, у меня пока не получается что-то более постоянное. Вот только с туфлями удалось. Она развела руками, как бы извиняясь.
Ну что ты, это все равно прекрасно, заверила я. До двенадцати, так до двенадцати. Наверное, это даже слишком долго. Я все же немного боюсь
Чего же?
А вдруг меня все-таки узнают? Придворные навряд ли, а если кто-нибудь из лакеев?
План феи был, бесспорно, соблазнителен, а единожды увидев себя в этом сказочном платье, я едва ли была бы готова отступить, и тем не менее меня не переставали терзать сомнения. Это была бесспорная авантюра, а я никогда не любила авантюр.
Я понимаю, что с этим макияжем и новой прической узнать меня нелегко, но все же
Тут дело вовсе не в прическе и не в макияже. Лакеи смотрят на господ совершенно иными глазами, чем на слуг. Поэтому они никогда не признают в светской даме кухарку, и наоборот. Но это не так уж важно. Если ты волнуешься, достаточно будет еще одного мелкого штриха.
Она в третий раз подняла волшебную палочку. У меня лишь слегка потемнело в глазах на долю секунды, а затем я обнаружила белую полупрозрачную вуаль, прикрывающую верхнюю половину моего лица. Как следует поглядевшись в зеркало, я поняла, что уж теперь меня точно никто не узнает, разве что заподозрит что-то заранее.
А теперь иди, сказала фея. У тебя остается не так уж много времени.
Целых два часа, возразила я.
Ну, целых два часа это было или всего два часа, ты расскажешь мне завтра, ухмыльнулась она. А сейчас не забудь: ты должна войти в зал через парадный вход, как гостья.
Я кивнула, начиная чувствовать легкую нервную дрожь.
Покинув лабиринт узких коридоров через одну из более удаленных дверей, я оказалась в совсем другом коридоре, широком и светлом. Ноги тонули в шерсти мягкого красного ковра, словно в густой весенней траве; платье тихонько шуршало; длинные серьги из какого-то непонятного материала, напоминавшего горный хрусталь, но еще более легкого, издавали слабый таинственный звон всякий раз, когда я поворачивала голову. На входе в зал мне почтительно поклонился церемониймейстер. Распрямившись, он некоторое время стоял с вопросом в глазах, но я по глупости не догадалась, чего от меня ждут, и в конечном счете он вынужден был спросить вслух:
Простите миледи, ваше имя?..
Этот вопрос застал меня врасплох, но в голову почти сразу же пришла очередная глупая идея.
Синдерелла, церемонно ответила я.
Он выглядел еще более нерешительно.
А титул?
Вот еще. И так я позволила себя впутать в редкостную авантюру, не хватало еще заделаться самозванкой.
Просто леди Синдерелла, отрезала я, очаровательно улыбнувшись.
Он вежливо склонил голову и, не став долее меня задерживать, громко объявил:
Леди Синдерелла!
Он отступил в сторону, в соответствии с идеально отработанными правилами этикета, и я вошла в зал. Не думаю, чтобы голос церемониймейстера кто-то услышал среди общего шума и веселья. Как и полагалось, я прошествовала через весь зал к возвышавшимся в его противоположном конце тронам. Толстые ковры сменились теперь идеально гладким паркетом, значительно более подходящим для танцев. Выразив свое почтение глубоким реверансом (очень надеюсь, что он мне удался), я со вздохом облегчения зашагала в обратном направлении.
Как это ни странно, волнение практически сразу сошло на нет, стоило мне оказаться в зале. Увидев принца, по-прежнему окруженного толпой дам, я, помня данное фее обещание, незаметно приблизилась к ним и постепенно смешалась с девицами на выданье.
Ну, разве может настоящий мужчина так поступить в подобной ситуации? возмущенно щебетала незнакомая мне девушка в ярко-розовом платье.
Настоящий мужчина никогда не позволит себе даже оказаться в подобной ситуации, наставительно заметила более взрослая дама, обмахиваясь огромным черно-красным веером.
Оказавшись почти в самом центре толпы, я набрала побольше воздуху в грудь и громко завопила:
Мамочка-а-а! Таракан!
От последовавших за моим воплем визга и криков захотелось немедленно зажать уши. Дамы бросились врассыпную, брезгливо вглядываясь в пол и в ужасе осматривая собственные юбки.
Ой! Вот он! Я вытянула руку, указывая на платье одной из них. А вот еще один! Я повернулась прямо в противоположную сторону.
Леди разбежались по залу в разные стороны, визжа, разглядывая себя и друг другу и хватая за руки мамок и нянек. Про принца все мгновенно забыли. Мое дело было сделаножалко, что не поспорила с феей на что-нибудь стоящее, например, на волшебную палочку а впрочем, оно мне надо? Теперь я с чувством выполненного долга позволила себе расслабиться и принялась с интересом оглядываться по сторонам. Разумеется, мне неоднократно приходилось бывать в этом зале, но никогда не в качестве гостьи. Отсюда все выглядело совсем по-другому. Я стояла, задрав голову, с почти детским восторгом разглядывая огромную шикарную люстру, в обрамлении которой сейчас горела добрая сотня свечей, когда неожиданно услышала совсем рядом с собой голос принца:
Так где же этот таракан?
Я резко опустила голову, отчаянно борясь с желанием поскорее смыться.
Какой таракан, ваше высочество? спросила я с самым невинным видом.
Ну, как же, тот, которого все так испугались. Он говорил с такой нежностью, словно собирался погладить этого таракана по спинке или почесать за ухом. (Кстати интересно, есть ли у тараканов уши?) А может быть, он хотел посадить это благородное животное в коробок, чтобы и в будущем решать с его помощью любые дипломатические трудности.
Ваше высочество, укоризненно заметила я, настоящая леди не только не может испугаться таракана, она даже не знает, что это такое.
Принц заметно повеселел.
То-то они все разбежались!
Понимающе улыбнувшись, я присела в реверансе, завершая таким образом разговор, и собралась продолжить обследование зала.
Вы позволите пригласить вас на танец?
Я в удивлении остановилась и обернулась к принцу.
Но мне показалось, что ваше высочество не слишком хотели танцевать?
Я изменил свое мнение.
А вы об этом не пожалеете?
Помня о собственной неискушенности в танцах, я сильно подозревала, что это плохая идея.
Принц пожал плечами.
Пока не пожалею, не узнаю.
Я склонила голову в знак согласия. Такой ответ понравился мне много больше галантных заверений о том, что, дескать, пожалеть о танце с такой очаровательной партнершей невозможно.
Увы, сама-то я пожалела очень скоро. На четвертом «раз, два, три», которое я не переставала проговаривать у себя в голове, я все-таки запуталась и наступила ему на ногу.
Ох! Простите, ваше высочество!
Я подняла на принца испуганный взгляд, но он стоически сделал вид, будто ничего не произошло, и продолжил танец. А вот будь на его месте Портняжка или, скажем, Пончик, точно бы подняли меня на смех!
Постепенно я перестала тщательно следить за каждым своим движением, а, перестав, сразу стала делать меньше ошибок. К тому же принц, в отличие от тех, с кем мне доводилось танцевать до сих пор, действительно хорошо вел, а в этом случае от женщины требуется совсем немного.
Вы прибыли издалека? спросил он вскоре после того, как начался второй танец.
Я чувствовала на себе его пристальный взгляд, пытающийся проникнуть сквозь вуаль.
Можно сказать и так.
Откуда именно? Вы живете в нашем королевстве?
А вы всегда так настойчиво расспрашиваете тех, с кем танцуете?
Нет, выисключение. Я не ответила, и через несколько секунд он спросил: Почему вы молчите?
Пытаюсь понять, хорошо этобыть исключением, или плохо.
Быть в чем-то исключительным всегда хорошо.
Не могу с вами согласиться. Быть исключительным в большинстве случаев опасно.
Он некоторое время смотрел на меня, прищурившись.
Может быть, вы и правы. И сменил тему: Как вам нравится погода?
Я пожала плечами, насколько этого позволял ход танца.
Погода как погода. Теплая, сухая. Такая стоит уже целый месяц. А мне казалось, что разговоры о погоде вам не слишком интересны, решилась добавить я.
Я передумал. Они бывают даже очень полезны. Например, теперь я знаю, что вы живете именно в нашем королевстве. У соседей последний месяц было значительно прохладнее. В его глазах сверкнул триумфальный огонек.
Я прикусила губу. А он не так прост, как кажется. С ним надо быть начеку, не то раскусит меня раньше, чем часы пробьют полночь.
И потом, с вами я готов разговаривать о чем угодно, сказал он и, подмигнув, добавил: Даже о белилах и средствах борьбы с загаром.
Я глубоко вздохнула. Он, конечно, был уверен, что я, как дурочка, куплюсь на такое заявление. И, кажется, был не так уж далек от истины.
И все-таки несколько минут назад я готов был поклясться, что вы приехали из-за границы.
В самом деле? Почему же?
Во-первых, по тому, как вы говорите. Вы произносите слова немного странно то есть я хотел сказать, немного иначе, чем местные.
Вот как Ну конечно. Когда слуги или, скажем, купцы говорят иначе, чем люди из высшего общества, на это никто не обращает особого внимания. Что с них взять? А вот в устах знатной дамы то же самое произношение вполне может сойти за оригинальный заграничный диалект. Вот только что же я не так произношу? Надо будет последить.
А во-вторых? улыбнулась я.
Ваши манеры. Они тоже совсем иные, чем у наших дам.
Вот оно как! Оказывается, полное отсутствие манер может сойти за «совсем иные манеры», при условии что речь опять же идет о благородной даме.
На то есть свои причины, честно сказала я. И все же я прибыла не из-за границы.
В таком случае ужасно странно, что я никогда вас раньше не встречал.
А вы в этом уверены?
Разве я ошибся? нахмурился принц.
Ну, просто за время нашего разговора вы дважды успели признаться, что изменили свое мнение по тому или иному поводу. Вот я и подумала: а не окажется ли этот раз третьим? уклончиво ответила я. Не только уклончиво, но еще и нагло, разумеется. Но, кажется, он счел такое поведение проявлением «иных манер». Я ничего не имела против такой формулировки.
Он уверенно покачал головой.
Я бы вас запомнил.
А может быть, вы просто видели меня в другой одежде?
Какое значение имеет одежда? фыркнул он.
Мужчины всегда так говорят. А на самом деле одежда, прическа и прочая мишура имеет для вас гораздо больше значения, чем вы готовы признаться. В том числе и сами себе.
Какое-то время он молчал, видимо, взвешивал мои слова, примерял к себе; однако молчание затянулось. Под его внимательным взглядом я почувствовала себя неловко.
О чем вы думаете, принц? наконец не выдержала я.
Пытаюсь представить вас в такой одежде, в которой мог бы вас не узнать.
Я вздохнула с облегчением. По тому, как он смотрел, можно было подумать, что он пытается представить меня без одежды.
Ну и как, успешно? поинтересовалась я.
Он неопределенно перевел плечами.
Вообще-то не очень.
Танец закончился, и музыканты решили дать гостямвернее, в первую очередь себе, а заодно уж и гостямкороткую передышку. Я восприняла ее с радостью, поскольку, говоря откровенно, успела здорово устать. Сказывалось как отсутствие практики (все-таки танцевать вальс и тому подобное мне приходилось всего несколько раз в жизни), так и целый день работы на кухне. Принц, кажется, заметил мое состояние, поскольку, галантно предложив мне руку, произнес:
Вы не хотите немного отдохнуть и прогуляться по парку?
Мы покинули зал, сопровождаемые злыми, завистливыми взглядами девиц на выданье и их матерей. От этих взглядов хотелось спрятаться под непробиваемой броней стальных доспехов. Но все, что у меня былоэто тонкий шелк призрачного платья.
После двадцати минут сумасшедшего кружения приятная прохлада парка оказалась как нельзя более кстати. Двадцати минут? Или получаса? А может быть, больше? Кажется, я потеряла счет времени, но не беда, до полуночи еще точно очень далеко, к тому времени мы двадцать раз успеем возвратиться во дворец, а там часы висят на каждом шагу. И все они ходят верно, минута в минуту, за этим здесь принято следить очень тщательно. Так что волноваться не о чем. Да и как можно волноваться, вдыхая удивительный аромат дивных цветов, специально посаженных в этой части парка за их особенное свойствораспускаться именно по вечерам?
Не успела я опуститься на белую скамейку, спинка которой была украшена изысканной резьбой, как откуда-то из тени выступил лакей, держащий в руках поднос с бокалами розового вина. Принц предложил мне бокал, сам отказался, и сделал лакею едва заметный знак. Тот поклонился, насколько этого позволял удерживаемый им поднос, и послушно удалился в сторону дворца. Мы остались одни.
Я почувствовала себя неуютно. На кухарок, вечно перепачканных золой, внимания, конечно, никто не обращал, но горничные рассказывали мне, как порой ведут себя молодые люди из высшего общества в отсутствии старших свидетелей. Некстати вспомнился и тот факт, что вальс еще до недавнего времени считался крайне непристойным танцем, а степенные матроны и старые девы до сих пор относились к нему с чрезвычайным неодобрением Я быстро заставила себя успокоиться. Что непростительно для кухарки, вполне позволительно для неизвестной знатной гостьи. В крайнем случае получит по физиономии, и пусть потом попробует меня отыскать.