Да, капитан. А вы, если заговорите, не забывайте про басконский акцент.
Конечно, не беспокойтесь. Но сейчас ваш выход.
Лодки разделяло уже не более десяти футов. Слоан привстал на одно колено и представил некую версию церемонного поклона, приспособленную для каноэ, рука его со шляпой описала затейливую кривую, видимо, на парижский манер.
Доброе утро, господа! Я не ошибаюсь, предполагая, что вы с того прекрасного корабля?
Французский доктора, на слух капитана Блада, не мог внушить никаких подозренийвероятно, он даже был правильнее, чем английский, на котором говорил сын шотландца, выросший в Ирландии. Сам он, замедляя веслом движение лодки, ограничился наклоном головы и приветственным мычанием.
Не ошибаетесь, сказал один из троих, тот, кто сидел на корме, по-английски и потом повторил по-французски:Вы не ошибаетесь. Прошу прощения, я плохо говорю вашим языком.
Доктор Жан Ле Герье («Переводите свое имя буквально, доктор, меньше шансов забыть»), французская Академия наук, к вашим услугам. А это мой ассистент и художник, месье Блэз. Доктор помолчал, давая возможность собеседникам назвать себя, и, не дождавшись этого, задал следующий вопрос:Не из Бастерры ли вы идете?
Да, мы пришли с этой стороны.
Послушайте, не довелось ли вам сегодня утром встретить «Грандье Руаяль»? Это французский линейный корабль, он должен ожидать нас вот за тем мысом, доктор махнул шляпой, которую все еще держал в руке, указывая на Сент-Кристофер.
Люди в шлюпке молча переглянулись. Наконец, все тот же плечистый мужчина лет тридцати пяти, в рубахе без пуговиц, в пестром платке на голове и с пистолетами за поясом, сказал:
Мы видели много французских кораблей.
О, его трудно спутать с другим! Позолоченные фигуры на форштевне и корме, три пушечные палубы. Он должен быть уже здесь, доктор взглянул на солнце, трое в шлюпкена мыс.
Прошу прощения, боюсь, мы не видели его.
Какая досада. А вы здесь тоже кого-то ожидаете?
Да, один из наших кораблей, что везет негров, отстал.
Вероятно, затем вы пойдете на Невис?
Вероятно, промычал человек в пестром платке.
Благодарю. Ну что ж, коль скоро мы располагаем временем, то направимся к Обезьяньей отмели, оттуда нам хорошо будет видно место рандеву. Видите ли, там обитают редкие виды рыб и кораллов, представляющие большой интерес для науки
Доктор пустился в пространные объяснения и продолжал говорить о кораллах до тех пор, пока люди Леклерка не начали проявлять признаки нетерпения. Наконец приятная беседа окончилась, и шлюпка развернулась к кораблю, а каноэ снова заскользило вперед.
Где эта Обезьянья отмель? спросил Блад, когда они отошли на достаточное расстояние.
Где-то там, Слоан махнул рукой в северо-западном направлении, не успел побывать. Никому неизвестно, почему ее так назвали, ни деревьев, ни обезьян, голый атолл неважно, они вряд ли знают, где она. Давайте просто опишем дугу, а если с корабля увидят, что мы слишком сильно забираем к югу, и что-то заподозрят, они уже не успеют нас догнать, не так ли?
Полагаю, что нет.
Слоан опустил весло в лодку и наклонился к вещам. Середину каноэ занимала куча предметов безобидных и вызывающе научных, таких, как ловчие сети и гербарная папка; пистолеты капитана были припрятаны под банкой.
Одну минуту, Блад, он вытащил фляжку с «чаем», откупорил и сделал несколько жадных глотков. Забавно, как пересохло во рту, будто час говорил Ох, простите, что назвал вас по имени, капитан!
Блад махнул рукой в знак того, что согласен и дальше пренебрегать церемониями. Доктор держался молодцом, хотя смех его и звучал несколько странно.
Нет, такое возможно только на Антильских островах! Англичанин выдает себя за француза, а французза англичанина!
Тот малый в платкефранцуз?
Да, и он не особенно умело притворялся, что французский язык для него чужой. Говорил коротко, делал дурацкие ошибки, но не забыл это «прошу прощения», которым парижане заменяют простое «нет».
Естественно. Не думаю, что в поход на Невис с Леклерком отправилось много англичан. И у пирата есть остатки чести, даже когда нет родины, а они действительно пойдут в Чарлзтаун.
Он так сказал.
Неважно, что он сказал, важно, где стоят корабли, так, чтобы их не видели с берегов Невиса. Да, и по крайней мере еще один из троих, тот, что сидел на корме, француз.
Тот, бородатый? Но он же не произнес ни слова.
Я узнал его. Он ходил на корабле некоего Каузака. Помолчав, капитан добавил:И я забыл поблагодарить вас за маскировку. Но теперь, с вашего позволения, я сниму эти стекла. Из-за них мне все время кажется, что надвигается шторм.
Конечно. Только оставьте парик, они еще видят нас. Доктор снова взялся грести и говорил короткими фразами. А вы были правы насчет линейного корабля. Им это не понравилось. Странно, ведь Леклерк тоже француз.
У него нет и французского каперского патента, он вне закона. Французские власти повесят его с тем же удовольствием, что английские. К тому же сейчас нет военных действий между Англией и Францией. Но объясните мне, Слоан, почему вы сказали им, что я художник?
Сам не знаю почему, смущенно признался доктор. Привык так представлять Гаррета, я часто говорил за нас обоих, как старший, когда мы являлись к какой-нибудь важной особе. А вы не умеете рисовать, сэр?
Клянусь всеми святыми, что я был неплохим рисовальщиком в колледже, серьезно ответил капитан Блад. Самый невежественный француз тут же поймет по моему рисунку, где у растения корни, а где цветок!
И когда они отсмеялись, добавил:
Но, по правде говоря, мне лучше удаются планы сражений.
* * *
Чарлзтаун с моря представляет собой очаровательное зрелище, как говорят путешественники, но смотреть на него лучше, находясь на палубе корабля. Из каноэ, с уровня воды, виден только первый ряд домов, силуэты пальм и две зеленые горы в отдалении. К тому же в порту кишели лодки торговцев, везущие на корабли мясо, фрукты и зелень. Они расступались перед кораблями, однако на каноэ неслись так, будто собирались взять его на абордаж, причем сходство усугублялось громкими угрожающими выкриками. Покуда они добрались до причала, пока удалось договориться с молодым бездельником, чтобы присмотрел за лодкой («Если к вечеру она и все, что в ней, будет на месте, получишь впятеро больше»), доктор Слоан извелся от нетерпения.
Дом вице-губернатора совсем близко, не более четверти часа пешком, заговорил он, как только они поднялись на набережную, или, по крайней мере, на улицу, идущую параллельно берегу и обсаженную пальмами по обе стороны; до европейских променадов ей было далеко. Надеюсь, он сразу меня примет.
Будет лучше, если я пойду с вами, задумчиво сказал Питер Блад.
Это опасно.
Не слишком, я же вам говорил Но постойте, вы же не собираетесь идти к нему в таком платье?
Доктор оглядел себя, непонимающе поднял брови:
Причем тут мое платье?
Капитан Блад помолчал, подбирая слова.
Вы собираетесь представиться полковником, будете говорить о страшной опасности, угрожающей городу, но известной только вам, и на вас будет этот камзол коричневого сукна?
Ну да. Но какое это имеет значение?!
Огромное. Вам будет нужно убеждать людей, заставлять их поверить вашим словам, поверить в то, во что они верить не захотят. Тут наверняка есть лавка, где торгуют подержанным платьем, город богатый, найти что-нибудь подходящее будет нетрудно. Подарите мне час
Час?! Как вы можете так говорить? Может быть, они уже снялись с якоря и идут на Чарлзтаун, а мы будем покупать одежду?!
Слоан
Ни слова больше. Вот вам мой кошелек, покупайте все, что сочтете нужным, торговые кварталы рядом с портом, вам любой скажет Встретимся через час на этом же месте!
И доктор побежал вверх по немощеной улице, придерживая рукой свою плоскую шляпу. Капитан Блад поглядел ему вслед, вздохнул, о чем-то раздумывая, затем направился к торговым кварталам.
* * *
Сэр Джон Нетуэй, вице-губернатор Невиса, даже не рассердился. Это было ужаснее всего: он повел разговор в мягко-насмешливом тоне, и Слоан не знал, как ему отвечать. Доктор где-то слышал, что фрегат «Лаки джорней» захвачен французскими пиратами? Доктор был рядом на лодке, и ему послышалось, будто команда слишком хорошо разговаривает по-французски? По его мнению, среди офицеров «Лаки джорней» нет образованных людей? Ах, они и выглядели как пираты, в этом все дело. Нет, доктор Слоан, как вы могли подумать? Ни у кого и в мыслях не было над вами смеяться. Мы обсудим доставленные вами сведения со всей серьезностью, не так ли, джентльмены?..
Доктор шагал вниз по улочке, ведущей к набережной, бормоча про себя убийственные ответы и сжимая кулаки; он не узнал капитана Блада, пока тот его не окликнул. Впрочем, это-то было извинительно.
Навстречу Слоану шествовал вельможа, разодетый согласно последней (по колониальным меркам) парижской моде. Темно-синий камзол в талию, густо расшитый серебром, с обшлагами шириной дюймов в пять, кружевной галстук на шее, завитки черного парика поблескивают, как вороново крыло, шляпа с плюмажем алого цвета, на губах снисходительная улыбкапьяный корсар с Тортуги стал неузнаваем. За ним шел мальчишка-мулат с узлом на спине, а замыкал процессию рыжий загорелый ирландец, который вел в поводу двух лошадей.
Прав ли я, предполагая, что вы потерпели неудачу? обронил вельможа.
Ради Бога, Блад! С какой стати вы нарядились, как театральный король?!
С такой, что хотя бы один из нас должен сохранять здравый смысл, невозмутимо ответил пират, переодетый придворным. Не беспокойтесь, я не забыл и про вас.
Капитан Блад обернулся к мальчишке и жестом приказал ему подойти.
Прошу меня простить за цвет. Сам никогда не любил мальвовый, но ничего более подходящего не нашлось, и даже осталось еще немного денег. Ваш парик вполне приличен, шляпа шляпу, в крайнем случае, можно просто выбросить, но галстук без кружевэто чудовищно, никуда не годится
Дальнейшее Слоан не расслышал и не успел возмутиться оценкой его шляпы, потому что мальчишка развернул и поднял на вытянутых руках другой камзол. Обшлага его были еще шире, цвет его можно было бы описать как ярко-розовый в превосходной степени; пуговицы, галуны и золотое шитье сверкали на солнце, оставляя пятна в глазах. Слоан пошатнулся и схватился за грудь.
О Господи, силы небесные! Мое жалованье за месяц вперед Блад, вы с ума спятили или издеваетесь надо мной? Во что вам все это обошлось?!
Капитан Блад сокрушенно покачал головой.
Чтобы я еще когда-нибудь вел дела с шотландцем Во что обошлось, не ваша забота, деньги я вам верну.
Но зачем?! Мне надо бежать к Роузам, я узнал, где они остановились Тут его взгляд остановился на лошадях, и он сказал полувопросительным тоном:Этих лошадей вы тоже купили.
Нанял. Сейчас мы с вами едем в форт.
В форт?!.. Слоан глянул на конюха и носильщика и заговорил тише:Вы что, надеетесь заставить их стрелять по кораблям?..
Я же капитан Блад.
Сильный аргумент, саркастически заметил Слоан. Чем вам не нравится мой камзол? Почти новый; разумеется, дорожный, не для бала, но
Но вы уже ходили к вице-губернатору в камзоле для занятий ботаникой, и результат известен нам обоим, перебил его Блад. Ханс, во имя всего, что вам дорого, будьте благоразумны. Сейчас нет времени спорить, просто доверьтесь мне. Ведь я надевал очки, когда вы меня попросили.
Я читал, что пираты мстительны, проворчал Слоан, охлопывая свои карманы. Вытащил конверт с полковничьим патентом, сложенную подзорную трубу, маленькую книжечку в кожаном переплете, трубку и табак, передал все это капитану и скинул камзол с плеч. А этот я куда дену? Или вы хотите вернуться к лодке?
Ни в коем случае. Отдайте парню из лавки, потом получите с него деньги или заберете, как вам будет угодно.
В этих словах было столько кротости и терпения, что доктор пошел красными пятнами и молча повесил свой камзол на плечо молодого мулата. Тот разулыбался от уха до уха и радостно закивал.
* * *
С юга залив Чарлзтауна защищал форт Чарлз, расположенный на оконечности мыса, похожего на коготь. С севера, откуда ожидалось нападение, был другой, меньше и скромнее, форт Святого Иоанна. Командовал фортом майор Биллингсли, как уже успел разузнать Питер Блад.
Западный берег Невиса был плоским, и форт не слишком возвышался над морем, однако толстые стены, сложенные из камня, выглядели внушительно. Въезд в форт охраняли двое солдат, и Слоану сразу же пришлось вытащить свой конверт. Бумага произвела благоприятное впечатлениеим позволили въехать на угрюмую вымощенную камнем площадку, где находились казарма, кордегардия, арсенал и цистерна с водой на случай осады.
Умоляю, не возражайте мне, шепотом сказал Питер Блад, когда они спешивались, и не удивляйтесь, что бы я ни говорил. (Доктор мученически поднял глаза к небуеще сюрпризы! но кивнул.) Идите пока вперед. Шире шаг, и голову держите выше. Вы не к больному бежите полковник Слоан.
Доктор думал увидеть служаку с красной физиономией пропойцы, дуреющего от жары и безделья. Но их встретил худощавый человек средних лет, безукоризненно трезвый, в тщательно завитом белокуром парике. Взгляд у него был острый, и только наставления Блада не позволили доктору застенчиво опустить голову. С чего он решил, что должность в обороне богатейшего английского острова, пусть незначительная, может быть синекурой?! Если Невис не рвут на части, как владения англичан на том же Сент-Кристофере, так уж верно не потому, что нет охотников
К счастью, Блад, представившись капитаном Питером Джонсоном, взял разговор на себя. Во время своего недавнего пребывания на Ямайке он узнал, что королевский фрегат «Лаки джорней» захвачен пиратом Леклерком по прозвищу Драгоценный. Сведения самые достоверныеон разговаривал с выжившим членом команды. Почему «выжившим»? Да потому, что остальные были зверски убиты, дорогой майор! И вот во время поездки с полковником Слоаном по их частным делам они видят «Лаки джорней» в проливе, в каких-то семи милях от Чарлзтауна! Более того, они встречают шлюпку с этого корабля и узнают в одном из матросов другого известного пирата. И в довершение всего к этому кораблю присоединились еще два, похожие на невольничьи суда
Майор Биллингсли выслушал его, ничем не показывая своих чувств. Молчали, подражая командиру, и два его лейтенанта. Затем майор спросил:
Вы уже говорили с вице-губернатором и комендантом?
Разумеется. Его превосходительство выслушал полковника Слоана и пообещал незамедлительно принять меры. Но вам, конечно, уже ясно, что в сложившихся обстоятельствах первый рубеж обороны городаэто Сент-Джонс-форт. Негодяи намерены выдать себя за караван, везущий рабов, они, скорее всего, двинутся вдоль берега
Джентльмены, взгляните сюда!
Полковник Слоан стоял на смотровой площадке; его розовый камзол напоминал диковинный цветок, распустившийся на сером камне. Он протянул майору Биллингсли подзорную трубу; впрочем, паруса были отлично видны простым глазом. На грот-мачте фрегата, шедшего первым, реял английский флаг.
Это они, сказал капитан Джонсон. Губы майора сжались в линию.
Лейтенант, орудия к бою, приказал он. Джентльмены, у вас, конечно, есть бумага, подтверждающая ваши полномочия?
Конечно, с готовностью подтвердил капитан Джонсон и вынул из кармана сложенный лист бумаги. Вот письмо от полковника Стокса на ваше имя.
Слоан моргнул пару раз, но справился с собой. К счастью, в эту минуту наблюдать за ним было некому: оба младших офицера надзирали за исполнением приказа, возле пушек уже суетились орудийные расчеты. Солдаты тащили алые короба с пороховыми картузами, подвозили на тачках ядра, двое разводили огонь в жаровне. Майор рассматривал письмо.
Здесь нет печати.
Представьте себе, нет! саркастически ответил капитан Джонсон. Как вы могли заметить, мы чудом успели сюда. Но вы ведь знаете руку полковника?
Орудийная прислуга уже шуровала в стволах прибойниками. Майор подозвал того лейтенанта, что был постарше, передал ему письмо. Капитан Джонсон равнодушно следил за ними, ожидая, когда можно будет вернуться к делу.
Да, подпись полковника.
И все же это странно. Французы наши враги, но сейчас у нас мир с ними.
Это может измениться, если старине Уильяму сопутствует удача, проворчал лейтенант, как знать
Блад не был уверен, что понял, о каком Уильяме идет речь, в последние месяцы он не следил за новостями из Европы, но капитан Джонсон значительно кивнул.
Майор Биллингсли, в Чарлзтауне сотни англичан, женщины, дети, заговорил Слоан. Негодяям вроде Леклерка теперь кажется невыгодным грабить испанцев, и им плевать на мирные соглашения, а Чарлзтаунлакомый кусок. Можете представить, что ожидает город, если вы дадите ему пройти.