Это почему?
Во-первых, на пасху дома сидел, не по-христиански это. А во-вторых
А приезжал к нему кто-нибудь? перебил старушку Северин.
Вот как раз в субботу вечером и приезжали. Две машины.
Какие? быстро спросил Северин, буквально прильнув к штакетнику.
Да не мастерица я машины различать, ответила старушка, как бы извиняясь, но не наши, больно красивые. Одна вроде как на «Победу» похожа, округлая, но сзади хвост выдается. А другая как «Козел», но большая, как «Газель», черная такая, угловатая. Вон там, на обочине против дома и встали, та, что поменьше, ближе сюда, а большая подальше. Из первой два человека вылезли, из второй один, и быстро в дом прошли. Я их не разглядела, только, помню, удивилась, что это они втроем на двух машинах приехали.
А тот, который на большой машине приехал Вы видели, как он из машины вылезал? спросил Северин.
Нет, не видала, он как-то неожиданно из-за машины появился.
«Значит, был еще и водитель, так и запишем», подумал Северин.
А что потом было?
А потом я в храм пошла, на крестный ход. Но убили его, жильца-то, тогда, в ту самую ночь, вдруг зашептала старушка, испуганно оглядываясь, возвращалась-то я поздно, часа, наверно, в три, засиделась с девушками, уж сюда подошла, вдруг из того дома душа вылетает, да такая черная, и мимо меня в небо, а за ней черти несутся с воем, урчанием и с фонарями огненными. Я так и обмерла! Но чем дальше думаю, тем больше меня сомнение берет. Место-то это святое
Как святое?! не удержался Северин. А вот участковый говорит, что наоборот, плохое, люди быстро умирают.
Вы Кольку слушайте больше! Хорошее это место, святое, тут люди с Богом напрямую разговаривают и быстро на небо отправляются. Тут, как он называется, канал, об этом и по телевизору говорили.
«Суду все ясно!» подумал Северин и, поблагодарив старушку, двинулся назад к дому.
Тут его обогнала Шкода-Октавия и, лихо повернув, остановилась на том самом месте, на которое указывала старушка.
«Ну, вот и прокуратора проснулась», подумал Северин, глядя на вылезающего из машины молодого, тридцатилетнего человека, с немного хищным лицом и какого-то слишком аккуратного, стрижечка, костюмчик, галстучек, вечный отличник. Северин не то чтобы терпеть не мог Александра Борисовича Сечного, но не любил. Карьерист и проныра. Возможно, что и похуже. На новой Октавии ездит, не Бог весть что, но все же. При их-то зарплатах! Северин невольно посмотрел на свою стоявшую поодаль раздолбанную девятку. Впрочем, дело знал Северину уже случалось работать с ним и не раз.
О, Евгений Николаевич, какой приятный сюрприз! еще издали закричал Сечной, надев радушнейшую из улыбок. Знал бы, что вы ведете дело, еще более поспешил бы. Но поверьте, в задержке моей вины нет. Обычная наша послепраздничная неразбериха. Назначили Винокурова, а потом вдруг вызвали на ковер. Галиева после дачных подвигов радикулит скрутил. Пришлось как всегда мне, грудью на амбразуру.
«Ишь ты, комсомолец-доброволец», неприязненно подумал Северин. Он и не предполагал, насколько был близок к истине. Сечной действительно приложил некоторые усилия, чтобы его назначили на это дело.
Они вошли в дом. Сечной, безостановочно говоря, крутился вокруг Северина мелким бесом, то слева зайдет, то справа, так запутался, что в прихожей споткнулся и едва не упал, схватившись рукой за рукомойник.
Как успехи? спросил Северин, останавливаясь на пороге комнаты.
Аркадий Иосифович, подняв голову и чуть скривившись при виде Сечного, сказал медленно и веско: «Ничего существенного». Его молодые коллеги, рванувшиеся было к начальнику с докладом, остановились и дружно закивали головами.
Распятого уже сняли с креста и положили на спину на пол, откинув волосы со лба. Лоб оказался очень высок, но пропорционален длинному лицу. Впавшие щеки, острый, с заметной горбинкой нос, тонкие синюшные губы.
Даже не поймешь, какой национальности, тихо пробормотал Сечной.
Вы бы, господа начальники, не стояли над душой, дали бы спокойно дело доделать, вновь громко и веско сказал Аркадий Иосифович.
Северин с показной покорностью двинулся прочь, увлекая за собой Сечного.
Личность установили? спросил тот, когда они вышли на крыльцо.
Д-да, личность, протянул Северин и сформулировал мысль, мелькнувшую при словах участкового о порядке: Александр Борисович, если вас не затруднит, съездите в паспортный стол, вдруг он приезжий и зарегистрировался. Чего время попусту терять!
К некоторому его удивлению Сечной без отговорок согласился.
По вторникам паспортный стол до обеда не работает, неожиданно подал голос участковый, чем-то встревоженный.
У меня заработает! жестко сказал Сечной, вытряс из оторопевшего участкового, как доехать до райотдела милиции, и напоследок каким-то елейным голосом спросил: У тебя, старший лейтенант, мобильник есть? Конечно, есть. Так вот ты им в ближайший час не пользуйся, не надо.
Северин проводил Сечного до машины.
Все на зимней ездишь, сказал он, просто чтобы что-нибудь сказать.
Да по такой весне!.. откликнулся Сечной. Чуть ли не опять снег обещают! и лихо развернувшись, умчался вдаль по улице.
А Северин стоял и смотрел на площадку с выбитой травой, на четкие следы машин, оставшиеся на влажной земле. Два одинаковых следа рядом, новая зимняя резина. «Сечной не одинок! подумал Северин. Хорошо было раньше! Машин меньше, заплаты на покрышках. Сейчас все богатые стали. Что же делать с первым следом? На этой машине, вполне возможно, приехали преступники, а к делу не пришьешь!» Он сделал несколько шагов в сторону. Вот и второй след, от очень широких колес. «Джип, возможно, даже Хаммер. Эксперты разберутся».
Под самым забором мелькнуло что-то белое. Северин обогнул следы, подошел к забору, опустился на карточки. Вон он, окурочек! Относительно свежий, чуть подмокший, но не размокший. Он подобрал две тонкие палочки, прихватил ими окурок, поднес к глазам. «Давидофф, традиционное русское деревенское курево. К делу, конечно, тоже не пришьешь». Тем не менее, он достал из кармана маленький пластиковый пакетик и опустил туда окурок.
У крыльца понуро стоял Федорчук, которого пытался разговорить фотограф Михаил, завершивший свою работу. Северин отослал его сделать снимки следов, сам же, не удержавшись, поддел участкового:
Плохое, значит, место?
Истинный крест плохое! участковый неожиданно перекрестился и оживился: Сейчас покажу!
Снял с пальца обручальное кольцо, выдернул откуда-то нитку сантиметров в тридцать, привязал нитку к кольцу, пояснил:
Маятник Фуко!
При чем здесь Фуко? усмехнулся Северин.
Фуко, умнейший человек, он этот маятник придумал, участковый взялся за свободный кончик нитки, самодельный маятник, вначале недвижимый, стал все сильнее раскачиваться, вот видите! радостно вскричал он, влево-вправо, влево-вправо, отсюда следует, что плохое место, линии через него проходят! Научно доказанный факт.
Какие еще линии?! взорвался Северин. Чушь все это! Ты его сам раскачиваешь! и в запале: Дай сюда, я тебе сейчас докажу.
Ничего вы не докажите, проворчал участковый, отдавая, впрочем, маятник, даже если и совсем не будет качаться. Вы вот, как я вижу, неверующий, а тут без веры ничего не выходит.
Да ты никак в Бога веруешь! уже открыто рассмеялся Северин.
А то! с некоторой даже обидой ответил участковый. Нам, людям, ежедневно жизнью своей рискующим, без веры никак нельзя.
Северин поперхнулся, с одной стороны бабка с ее «креста на нем нет», с другой участковый с его «без веры никак нельзя», да еще что-то постукивает по животу! Он посмотрел вниз стучал маятник, качавшийся вперед-назад, вперед-назад. Он отодвинул руку подальше маятник качался. Он нарочно попытался сделать пальцами, державшими нитку, движение, долженствующее, по его мнению, заставить маятник двигаться в другом направлении, но тот, озорно подмигнув, стал раскачиваться с еще большей амплитудой вперед-назад, вперед-назад. Участковый впал в какой-то ступор, только глазами поводил за маятником. Потом с какой-то болью в голосе проговорил:
По-вашему получается: хорошее место. Это что же, от человека все зависит? Да, тут поразмышлять надо!
Это «поразмышлять» из уст участкового поразило Северина еще больше, чем слова о вере. «Все, шутки побоку, пора делом заниматься», встряхнул он себя и отправился в дом.
Когда? Какие предположения? спросил он Аркадия Иосифовича.
Ишь ты, прыткий какой! Больше суток, все, что могу сейчас сказать, с открытым-то окном и ночными холодами.
Вскрытие покажет, улыбнулся Северин.
Именно что вскрытие! Это вы, молодые, считаете, что жизнь смертью заканчивается, нет, она заканчивается вскрытием, вот истинный конец и итог, когда все тайное становится явным.
Старый судмедэксперт был явно чем-то недоволен, и Северин оставил его в покое.
Ну а у вас что? обратился он к Максиму и Саньку. Личность установили?
Так ведь ничего, ни документов, ни записной книжки, ни мобильного телефона, ни визитной карточки! ответил Максим.
Северин нисколько не удивился. Он уже после первого беглого осмотра был почти уверен в таком результате.
А это? ткнул он в сторону компьютера. Вроде как персональным называется, должны же быть какие-то личные файлы. Уж явно не для игр тут стоит.
В том-то и дело! с какой-то даже радостью воскликнул Максим и эффектно опустил шторку на передней панели, открыв зияющую дыру. Винчестер-то тю-тю!
Тут вообще аккуратно поработали, встрял Санек, обиженный некоторым пренебрежением со стороны начальства, протерли все, не только пол. Может быть, и пропылесосили, потому что ни ниточки, ни волоска, ни песчинки, на анализ отдать нечего. Но я нашел! Немного, но нашел. Вот на этих коробках, он показал на кучу коробок от компакт-дисков, парочку пальчиков нашел. Вы знаете, как их открывают? вольно или невольно уколол он Северина. Вот так, держа за края, продолжая демонстрацию, тут никаких отпечатков не снимешь, но в двух местах все же прокололись, а я нашел!
Северин его уже не слушал, он смотрел внутрь открытой коробки.
А где диск? спросил он, наконец.
Нету! перехватил инициативу Максим. Все коробки пустые! Я так думаю: преступники искали какой-то диск и, предполагая, что убитый спрятал его среди других
Да тут одна музыка! остановил его Северин. К тому же, разве на дисках нет наклеек, этикеток или как там они называются?
На лицензионных лейблы конечно есть, а на паленых может и не быть, пояснил Максим, опять же, на паленые поверх музыки можно еще что-нибудь записать, я это и имел в виду, когда начал говорить, что преступники просто собрали все диски и унесли, чтобы просмотреть их в более спокойной обстановке.
Что ж, вполне возможно, согласился Северин, достал из кармана швейцарский складной нож китайского производства, выкинул среднее лезвие, вставил его в щелку CD-ROMа и безжалостно выворотил держатель. На нем лежал серебристый диск. Специалисты, ети вашу мать! не удержался Северин.
Пристыженный Максим показал две другие находки. Первая фотокопия какой-то рукописи с четко прописанными ятями и ерами.
Молитва о всеобщем спасении
Молитва об избавлении от воскресения гнева и вечного наказания
Отче наш, Бог отцов, не мертвых, а живых! Сподоби нас соделаться орудиями, достойными святой воли Твоей, не хотящей погибели ни единого, но да вси в разум истины приидут, дабы жить нам не для себя, не для корысти, не для борьбы с себе подобными, не для взаимного истребления; но и не для других, живущих также для себя, для взаимного стеснения и вытеснения. Сподоби нас, соделавшись твоими орудиями, жить со всеми живущими для всех умерших, чтобы для нас, сынов, отцы из мертвых стали живыми, дабы мы, по Твоему подобию созданные, и стали Тебе подобными, дабы свершающееся в храме таинственно стало явным вне храма.
Молитва показалась Северину странной, мало того что длинной, в его представлении все молитвы должны быть короткими, чтобы их могли запомнить простые, малограмотные люди, но еще и какой-то он на мгновение задумался, и из подкорки всплыло подходящее слово неканонической. Северин перевернул листок, обнаружил на обороте синий штамп «Музей Н.Ф. Федорова». Это может очень даже пригодиться, какая-никакая зацепка.
А это что такое? недовольно спросил он, вертя в руках вторую находку большое черное перо.
Перышко, как-то неуверенно сказал Максим, в прихожей нашли.
Ты, Евгений Николаевич, перышком-то не пренебрегай, подал голос Аркадий Иосифович, странное перышко, свежее, насколько я понимаю, как будто вчера из чьей-то гузки выдернули. А на спинке одного стула царапины какие-то странные, опять же свежие, как будто от когтей, ты присмотрись.
Северин присмотрелся. Действительно странные.
На улице раздался гудок клаксона.
Что-то быстро для труповозки, только вызвал, проворчал Аркадий Иосифович.
Да это Сечной вернулся, я его в райотдел спровадил, пояснил Северин.
Но оказалось кинолог с собакой. Вся бригада вывалила на улицу. Следить за работой Мухтаров излюбленное развлечение, тут же и пари только до обочины или что-нибудь все-таки найдет. И почти сразу примчался Сечной.
Чего-то ты долго, без нотки сожаления сказал Северин.
Да пока всех построил, пока изъятие оформил, махнул рукой Сечной.
Чего изымал-то?
Да карточки регистрационные. Знаете, сколько людей в этой халупе проживает? Ни в жизнь не угадаете сто девяносто четыре!
А ты прав оказался, Микола Трохимыч, повернулся Северин к участковому, нехорошее это место.
А я тут при чем? Я тут ни при чем! буркнул участковый, уворачивая, впрочем, глаза.
Нашего-то нет? спросил Северин у Сечного.
Я просмотрел последнюю неделю, вроде нет.
Северин удовлетворенно кивнул, как будто и не ждал ничего другого. Он отошел к своей бригаде, чтобы сообщить об очередном проколе. В это время из дома вырвалась овчарка на длинном поводке, заметалась по тесному дворику, принюхиваясь, рванулась в сторону калитки, но тут же остановилась и принялась облаивать Сечного, припадая на передние лапы и делая вид, что сейчас прыгнет на него и разорвет в клочки.
Фильм «Омен» помните? тихо спросил фотограф Михаил у Северина. Там вот так же собачки на того дьяволенка бросались. Чувствуют собачки нечистую силу!
Северин фильм помнил и понимающе усмехнулся. Остальные с интересом наблюдали, как поведет себя в этой ситуации прокурорский пшют. Сечной оказался неробкого десятка, он строго посмотрел на собаку и тихо сказал: «Чего брешешь? Работай!» И собака отбежала от него, немного даже поджав хвост, и вновь заметалась по дворику, принюхиваясь.
Кстати об «Омене», сказал Северин фотографу, помнится, собачки там разные были, иные и служили этой самой силе.
К всеобщему удивлению Мухтар рванул не на улицу, а мимо дома, через заброшенный сад, через дырку в штакетнике на задах к видневшимся неподалеку многоэтажкам. Но уже метров через пятьдесят сел, как бы поджидая бегущих следом людей и призывая их подивиться вместе с ним. А подивиться было на что.
Тут у нас овражек, в него весь мусор всегда скидывали, а теперь вот засыпают, красоту наводят, выпалил догнавший Северина участковый, но тут же и замолчал, уставившись вместе со всеми на открывшуюся картину.
Овражек был почти полностью засыпан песком, аккуратно разровненным. Посередине песчаной полянки был небольшой, в полметра, кратер, как будто что-то вырвалось из-под земли. Но краям кратера виднелись следы рук, борозда метра в два, как будто кто-то полз на коленях, потом человеческие следы, которые вели прочь от кратера в сторону домов.
А я не верил! выдохнул участковый.
Чему ты не верил? недоуменно спросил Северин.
Да вот в газетах писали, что научились мертвецов воскрешать, а я не верил. Но ведь вылез же факт!
Как же воскрес! Сразу в ботинках сорок пятого размера! воскликнул Северин.
Выдыхающееся расследование возобновилось с новой силой. Не обошлось без обочины, где «воскресшего» подобрал, судя по всему, рейсовый автобус. С материальными уликами повезло больше. Неподалеку в кустах нашли лопату и грабли с характерными метками красной краской на черенках, по утверждению участкового с их помощью предпредпоследний хозяин злополучного дома надеялся предотвратить кражу сельхозинвентаря. В одном из следов обнаружилась магнитофонная кассета фирмы BASF, а у самых домов окровавленное полотенце, льняное, расшитое красными петухами.