«Я БОЛЬНОЙ УБЛЮДОК, КОТОРЫЙ УБИЛ ШЭН». Эта фраза была не похожа на послание, которое нормальный человек или человек, напившийся в стельку, попросил бы набить себе иголкой и чернилами на голой спине.
Если Гаффни и знал, что именно вытатуировано у него на лопатках, он никак этого не обнаружил. Поэтому Дакуорт, попросив его еще раз задрать рубашку, сфотографировал надпись, а затем показал снимок посетителю.
Господи боже, пробормотал тот с изумлением. Мне это кажется какой-то какой-то бессмыслицей.
Я полагаю, сказал Дакуорт, эта татуировка опрокидывает вашу версию по поводу того, что с вами произошло.
Лицо мистера Гаффни стало похоже на лицо четырехлетнего ребенка, пытающегося постичь смысл лекции Стивена Хокинга.
Пожалуй это в самом деле не похоже на дело рук инопланетян.
Да уж, согласился Дакуорт. Думаю, нам следует поискать кого-то сугубо земного происхождения.
Гаффни, все еще пораженный тем, что он увидел на снимке, медленно кивнул.
Мне очень жаль, сказал он.
Жаль? Чего именно? уточнил детектив.
Должно быть, вы приняли меня за сумасшедшего. Но я не сумасшедший, честное слово.
Нисколько в этом не сомневаюсь, заверил Дакуорт.
То есть я, наверное, немного не от мира сего. Так всегда говорит мой отец. Но я не ненормальный. Вы понимаете, о чем я?
Разумеется.
Я просто не мог придумать никакого более разумного объяснения. Может, я в самом деле читал слишком много книг про НЛО. Гаффни еще раз взглянул на фото. А вы уверены, что это настоящая татуировка, а не маркер или что-то в этом роде, что легко можно смыть?
Нет, я не думаю, что это маркер.
Значит это настоящая, постоянная татуировка?
Я не эксперт в этом вопросе. Не исключено, что с этим можно что-нибудь сделать, сказал Дакуорт, сильно сомневаясь в собственных словах. У вас есть идеи по поводу того, кто мог создать вам эту проблему?
Гаффни отвел взгляд от снимка, тем самым дав наконец Дакуорту возможность спрятать телефон в карман пиджака. Глаза молодого человека наполнились слезами.
Нет, в самом деле, версия с инопланетянами была совсем неплохой. Они вполне могли захватить первого попавшегося парня и проделать на нем серию экспериментов. Но это это просто какое-то безумие.
Пойдемте со мной, мягко предложил Дакуорт. Пусть вас осмотрят специалисты.
По дороге к машине, не имевшей полицейских опознавательных знаков, детектив поинтересовался:
Скажите, Брайан, у вас есть семья? Родители? Братья, сестры? Может быть, девушка?
Мои родители живут на Монткальм-стрит, медленно и тихо ответил Гаффни. Я арендовал квартиру и поселился отдельно от них примерно полгода назад. Они решиливернее, мой отец решил, что пришло время, когда я должен начать самостоятельную жизнь. Понимаете? В общем, я нашел квартирку в двухэтажном доме в центре города. У меня есть сестра, ее зовут Моника. Ей девятнадцать. Ей тоже хотелось бы жить отдельно, но она пока не может себе этого позволить.
Как долго вы живете в Промис-Фоллз?
Лет пятнадцать. С тех самых пор, как мои родители переехали сюда из Коннектикута.
А девушка у вас есть?
Ну, вроде того. Она как-то приехала на станцию, чтобы помыть машину, и мы, можно сказать, поладили.
Как ее зовут?
Джесс. То есть Джессика Фроммер.
Когда вы видели ее в последний раз?
Брайан задумался.
Наверное, с неделю назад. Мы встречались несколько разне у меня и в основном не в городе. Кажется, вчера я должен был ей позвонить. Лицо Гаффни приняло ошеломленное выражение. Черт, она же будет беспокоиться, начнет думать, что со мной что-то случилось!
Вы можете вспомнить кого-то из ваших знакомыхдруга, друга вашего друга, дальнего родственника, кого звали бы Шэн?
Нет, никого. А можно еще раз взглянуть на фотографию?
Дакуорт вынул из кармана телефон и вывел на экран снимок. Гаффни какое-то время молча смотрел на него, после чего сказал:
Знаете, я все еще не могу поверить, что у меня на спине действительно есть эта надпись. Что все это реально со мной случилось. Мне до сих пор кажется, что на фото не моя спина. Что же это за Шэн? Я кажусь сам себе каким-то чокнутым.
По дороге в больницу Дакуорт сделал небольшой крюк и купил для Гаффни в «Макдоналдсе» кофе, бисквит и сосиску с яйцом. Бедняга проглотил все с такой же скоростью, как незадолго до этого перезрелый, потемневший банан.
Народу в приемном покое городской больницы Промис-Фоллз оказалось немного. Гаффни приняли через десять минут после приезда. Дакуорт коротко ввел в курс дела врача, доктора Чарльза, молодого человека, внешне похожего на индийца. Затем детектив сообщил доктору, что хотел бы побеседовать с ним после осмотра. После этого Дакуорт вышел из кабинета и, найдя место, где сигнал на смартфоне был достаточно надежным, вошел в Интернет и открыл браузер, чтобы сделать запрос в поисковой системе.
Он ввел слова «Шэн» и «убийство» и принялся ждать. В Интернете обнаружился целый миллион ответов на запрос, но несколько первых оказались явно не имеющими никакого отношения к тому, что пытался найти Дакуорт. В них говорилось о книгах детективного содержания или содержались статьи об убийствах, подписанные авторами по имени Шэн. Дакуорт сузил зону поиска, введя в поисковую строку «Промис-Фоллз», но и это ничего не дало.
Тогда он отправился в зал для посетителей и сел на диван. Несколько минут спустя из кабинета вышел Брайан Гаффни в сопровождении доктора Чарльза.
Могу я обсудить ваше состояние с офицером полиции? поинтересовался врач.
Гаффни устало кивнул.
Со здоровьем у мистера Гаффни все в порядке, сказал врач. Но он все еще не пришел в себя от чего-то, что привело его в бессознательное состояние.
Вы можете хотя бы предположить, что именно это было?
Врач отрицательно покачал головой.
Я хотел бы подержать пациента какое-то время здесь, чтобы понаблюдать за его состоянием и сделать анализы крови, сказал он. Вы знаете, кто мог сделать ему татуировку? В этом случае мы могли бы выяснить, были ли соблюдены необходимые меры предосторожностинапример, должным образом простерилизованы инструменты.
К сожалению, нам об этом ничего не известно, пожал плечами детектив.
Доктор Чарльз издал горлом какой-то булькающий звук.
Что ж, если оборудование для нанесения татуировок было заражено инфицированной кровью, для мистера Гаффни все это может закончиться гепатитом В, гепатитом С или столбняком.
О господи, пробурчал Дакуорт.
Если у вас появятся еще вопросы, я буду здесь, сообщил доктор и отправился к себе.
Дакуорт успокаивающим жестом положил Гаффни руку на плечо.
Мне нужно вас сфотографировать, сказал он.
А?
Я собираюсь отправиться в бар «У Рыцаря» и проверить, видел ли вас кто-нибудь там.
Гаффни потерянно кивнул. Дакуорт быстро сделал его портрет с помощью своего смартфона и взглянул на экран, чтобы понять, приемлемого ли качества получился снимок.
Может, вы хотите, чтобы я связался с вашими родителями?
Да, пожалуй, ответил Гаффни, немного подумав.
Я вижу, вы не совсем в этом уверены. Почему?
Понимаете, я
Ну? В чем дело, Брайан?
Понимаете Мне стыдно, что со мной случилось такое.
В этом нет вашей вины, сказал Дакуорт, хотя и не был уверен, что его слова соответствуют действительности. В конце концов, Гаффни мог выпить больше, чем следовало. Нельзя было исключать и того, что татуировку сделали с его согласия, хотя он мог этого и не помнить. Впрочем, интуиция все же подсказывала детективу, что это не так.
Полагаю, вам все же стоит дать им знать, произнес Гаффни с сомнением на лице и в голосе.
Дакуорт дал ему свой блокнот, чтобы он записал адрес родителей, проживающих на Монткальм-стрит, и номер их телефона. Детектив решил, что отправится сначала туда, а уж потом в бар «У Рыцаря». Он уже выезжал со стоянки приемного отделения больницы, когда его сотовый телефон зазвонил. Это была Морин.
Привет, сказал он, включая блютус. Ты на работе?
Ага. У нас тут что-то вроде небольшого затишья. Я не вовремя?
Морин работала в торговом центре Промис-Фоллз, в магазине, торговавшем очками.
Да нет, все нормально.
Как ты?
Вопрос Морин был вполне невинным. Она всегда задавала его, когда звонила мужу. НоДакуорт чувствовал этоон не был дежурным. Супруга действительно интересовалась, как у него дела. Морин в самом деле хотела знать, как он себя чувствует. Даже сейчас, через десять месяцев после того, как он вернулся на работу.
Я в порядке, ответил Дакуорт. Случилось что-нибудь?
Ничего.
Однако по голосу жены детектив понял: что-то все же произошло. Чаще всего основной причиной для беспокойства Моринпосле мужабыл их с Дакуортом сын, Тревор. Ему было двадцать пять, он жил с родителями и искал работу.
Раньше Тревор работал водителем грузовика в компании «Финли Спрингс-Уотер». Ее владелец, Рэндалл Финли, лет десять назад являлся мэром Промис-Фоллз, но вынужден был покинуть свой пост после того, как достоянием гласности стали его отношения с несовершеннолетней проституткой. Тем не менее год назад он снова умудрился стать градоначальникам.
Думая об этом, Дакуорт всякий раз приходил к выводу, что на свете возможны любые чудеса, а человеческая глупость и наивность безграничны.
Тревор, как и его отец, презирал Финли и, когда ему подвернулась другая работатоже водителем грузовика, но в компании, занимавшейся лесозаготовками, ушел с завода по разливу минеральной воды туда. Но, поскольку строительная промышленность восстанавливалась медленно и спрос на стройматериалы оставался низким, через три месяца Тревора уволили. После этого ему пришлось переехать обратно в родительский домна время, пока он подыщет для себя что-то еще.
Разумеется, Барри и Морин могли предложить сыну оплачивать за него аренду. Но им обоим не нравилось в этом варианте то, что подобная ситуация могла длиться сколько угодно и предусматривала некие обязательства лишь с их стороны. Они решили, что этого позволить себе не могут, и предложили Тревору временно переехать к ним, в его прежнюю комнату. Они испытали смешанные чувства, когда он ухватился за это предложение. Однако в итоге оказалось, что притом, что их сын жил под одной крышей с ними, они его почти не видели. Вечера он проводил большей частью вне дома, а возвращался тогда, когда Барри и Морин уже спали.
Проблема состояла в том, что на самом деле чаще всего, выключив в спальне свет, они лежали с открытыми глазами, дожидаясь его возвращениякак в те времена, когда он был еще подростком и обязан был приходить домой к определенному часу. Дакуорт давно уже понял, что, когда дети живут отдельно, родителям по крайней мере не приходится беспокоиться по поводу того, что они засиживаются где-нибудь допоздна. Но когда взрослые дети по тем или иным причинам снова оказываются в родительском гнезде, их отцы и матери начинают испытывать прежнее беспокойство по поводу того, где они и что с ними.
Что-нибудь с Тревором? спросил Дакуорт.
Он услышал в трубке вздох Морин.
В последние дни он сам не свой.
В чем это выражается?
А ты ничего не заметил?
Понятия не имею, о чем ты.
Разве полицейские не должны быть наблюдательными и замечать изменения в поведении людей?
Дакуорт не понял, пытается ли его жена пошутить или говорит серьезно.
Да, но до матерей нам в этом деле далеко, сказал он.
Перестань говорить со мной покровительственным тоном.
У меня и в мыслях такого не было.
Тем не менее именно это ты и делаешь. Ты считаешь, что я раздуваю из мухи слона.
Лучше скажи мне, что ты заметила такого, что я упустил?
Ну, на первый взгляд ничего особенного. Но Тревор кажется слишком уж погруженным в себя. На него это не похоже.
У него есть о чем задуматься, произнес Дакуорт. Он ищет работу и вынужден жить с родителями. Во всем этом мало веселого.
Он проводит очень много времени у компьютера.
Скорее всего, просматривает объявления о вакансиях. Теперь их уже не ищут в газетах.
Наверное, ты прав.
Барри и Морин немного поговорили о том, не следует ли Тревору снова пойти учиться, чтобы углубленно овладеть какой-нибудь профессией. После путешествия с девушкой по Европе Тревор поступил в Сиракузский университет, на факультет политических наук, и вполне успешно его закончил. Никто не ожидал от него, что он станет политиком или будет работать на кого-то из политической элиты. Но Барри и Морин казалось, что Тревору удастся добиться чего-то более многообещающего и перспективного, чем должность водителя грузовика в компании, принадлежащей самовлюбленному ублюдку, который второй раз сумел пробиться в мэры Промис-Фоллз.
Хотела бы я знать, куда он уходит каждый вечер, сказала Морин.
Когда он не жил с нами, мы понятия не имели, где он проводит вечера. У него есть право на личную жизнь. Чем он занимается по вечерам, не наше дело.
Я знаю. Ладно, мне пора. У меня появился покупатель.
Поговорим позже, произнес Дакуорт и нажал на кнопку сброса звонка.
Когда он добрался до дома родителей Брайана Гаффни, было уже около пяти часов вечера. На подъездной дорожке к дому стояли два автомобиля. Дом оказался скромным, но ухоженным двухэтажным строением. Машинысредней цены седанами производства концерна «Дженерал моторс», на вид примерно пятилетними.
Дакуорт позвонил. Спустя секунды дверь открыла грузная женщина лет сорока с небольшим.
Да?
Миссис Гаффни?
Верно.
Простите, а как вас зовут?
Констанс. А вы кто?
Дакуорт предъявил свой полицейский значок и представился. Хозяйка с опаской оглядела и значок, и детектива. Дакуорт по опыту знал, что полицейский значок вызывает настороженность у большинства людейпоявление копов у дверей дома редко означает хорошие новости. Однако ему показалось, что реакция Констанс Гаффни была более выраженной, чем обычно в подобных случаях.
Скажите, ваш муж дома? осведомился Барри.
А в чем дело?
Если ваш муж дома, мне бы хотелось поговорить с вами обоими.
Альберт! позвала хозяйка, глянув назад через плечо. Альберт!
Через несколько минут у дверей появился и Альберт Гаффнилысеющий, тоже коренастый и достаточно широкий в плечах, чтобы заслонить свою жену, встав перед ней.
Что случилось? поинтересовался он, ослабляя узел галстука, стягивавший воротник белой рубашки. При виде Дакуорта и его значка на лице мистера Гаффни появилось такое выражение, словно он ощутил во рту неприятный вкус. Итак, в чем дело?
Дело касается вашего сына Брайана, сказал Дакуорт.
Что с ним случилось? спросила Констанс Гаффни, делая шаг в сторону, словно приглашая детектива в дом. Альберт Гаффни, однако, не двинулся с места.
С ним все в порядке. Сейчас он в городской больнице Промис-Фоллзему нужно сдать кое-какие анализы.
Анализы? переспросил Альберт. Что произошло?
На него напали, ответил Дакуорт. Возможно, какое-то время злоумышленники удерживали его у себя.
Напали? Лицо мужчины выразило волнение. Что значитнапали? Его Я хочу сказать, его кто-нибудь он серьезно пострадал?
Видите ли, его лишили сознания и
Дакуорт замялся. В самом деле, как описать то, что случилось с Брайаном? Мало было сказать, что его лишили сознания и нанесли на спину татуировку. Дело обстояло хуже. Чтобы установить в полной мере тяжесть совершенного по отношению к Брайану преступления, его необходимо было тщательно осмотреть и обследовать. Дакуорт собирался показать родителям пострадавшего снимки на своем телефоне, но теперь решил, что это будет не совсем уместно.
Самым правильным будет навестить его, закончил детектив.
Ради всего святого, Альберт, найди свои ключи, Констанс Гаффни бросила на мужа свирепый взгляд. Надеюсь, теперь ты доволен.
Альберт хотел что-то сказать, но по глазам супруги понял, что будет лучше, если он промолчит. Отец Брайана повернулся к Дакуорту.
Кто это сделал? спросил он. Кто напал на моего сына?
Сейчас идет расследование, сказал детектив. У меня есть к вам вопрос.
Альберт кивнул, выражая готовность выслушать Дакуорта.
Вы знаете кого-нибудь по имени Шэн? Кого-нибудь, кто был бы так или иначе связан с вашим сыном или вашей семьей?