Прогрессоры - Максим Далин

Максим Андреевич ДалинПрогрессоры

Запись 140-01; Нги-Унг-Лян, Кши-На, Тай-Е, Дворец Государев

День ослепительно светел; свежий ветер разметал по лазурным небесам облака крыльями. Под каменными вазонами, украшающими дворцовую террасу, и в тени стен всё ещё держится посеревшая корка льда. Мир начинает подсыхать, но по бронзовым желобам с фигурными стоками в виде птичьих головок с крыши и вдоль аллей пока ещё течёт тоненькая звонкая вода. Парковые деревья сплошь покрыты розовыми цветочными почками в полпальца размеромвесна. И девочка в солнечном сиянии очень хороша собой.

У девочкитропические вороные кудри, скуластое лицо мрачноватой драматической красоты с маленьким вздёрнутым носиком и персиковым румянцем, крупный яркий рот, чуть раскосые глаза и густые бровивосточным крылатым взмахомлевую пересекает короткий белый шрам. На девочке меховой жилет из пушистых кусочков, под нимширокая вышитая рубаха. Девочка почему-то носит высокие сапоги и форменные штаны пограничниканаверное, для удобства в верховой ездеи вокруг пояса, как у всех здешних девочек в экстриме, обозначая юбку, повязан пёстрый платок с цыганской бахромой. Ножны с длинным кинжалом виднеются из-под платка.

Элсу и девочкаодного роста. Совпали по четырем знакам, как минимум, автоматически отмечаю я и скрываю улыбку. Они больше похожи не на любовников или боевых товарищей, а на брата и сеструс их южным шармом и смуглыми лицами; впрочем, и вправду ведь, волки и Львята считаются братьями Грешники с точки зрения религии и общественного мнения Лянчина, эти отношениякровосмешение чистой воды. И кровосмесители стоят у парадного входа во Дворец Государев, под высоченным весенним северным небом, на глазах у всех желающих, обнявшись изо всех сил, вцепившись друг в друга, опять-таки, не как любовники, а как разлучённые и нашедшие друг друга дети одной матери. У них вид людей, боящихся, как бы кто не растащил их силой.

Девочка беззвучно плачет. Вытирает мокрую щёку о плечо Элсу. Пальцы Элсу утонули в пушистом мехе её безрукавки, он сжимает пучки меха в кулаках до белизны костяшек; на его лицеболезненная нежность.

Волки, стоя поодаль, смотрят странно. Перешёптываются. Львята и Ар-Нель с Юу замерли вокруг обнимающейся парочки, как часовые, глядя не на парочку, а вокругЮу даже держит руку на эфесе. Придворные дамы и господарастроганы: такая милая сентиментальная картина Вечная Весна! Они, впрочем, не понимают подтекста этого очаровательного театрального действа. Для большинства северян это просто Воссоединение Любящих Сердец эхе-хе

Все, вроде бы, ждут, что девочка скажети она говорит, хрипловато от слёз:

 Командир, мы ведь останемся тут, да? На севере?

Элсу чуть отшатывается, как от удара. Тихо отвечает:

 Мы же не можем, Кору. Мы вернёмся домой.

Миг молча смотрят друг на друга. И Кору тихо сползает вниз, оказывается на коленях возле своего командира, на подсохших каменных плитах парадного въездаобнимает Элсу за ноги, поднимает страдающие глаза:

 Командир, ради Творца тебя убьют.

Элсу улыбается дрожащими губами.

 Приказать мне хочешь? В смыслеприказываешь остаться?

Кору поспешно и отрицательно мотает головой:

 Творец с тобой, командир! Как я могу тебе приказывать я так подумала так боюсь за тебя если вдруг дракатак со своими же драться придётся

Элсу тянет её за руки вверх:

 Встань, холодно

Кору поднимается с заметной неохотой. Элсу обнимает её за плечии она тут же обвивает его руками, прижимается и зажмуривается. Волк по имени Олу, лет под тридцать, с пороховыми ожогами на лице, резко вдыхает, будто хочет что-то сказатьно глотает собственные слова, как зевок. У его товарищейвстревоженные хмурые физиономии. На контрасте с улыбающимися северянами.

 Олу,  окликает Анну,  что ж ты? Скажи, что хотел.

Олу тушуется, блуждает взглядом по земле под ногами.

 Скажи,  повторяет Анну с еле заметным, но впечатляющим нажимом.  Скажи, что честный побеждённый не переживает боя. Скажи, что презираешь её. Спасла Львёнкасобой. Скажи, что презираешь её за это, ты. Давай.

На лице Олуполное смятение; у прочихочень похожие мины. Северяне шокированы.

Анну усмехается, горько, презрительно.

 Что ж,  говорит он.  Вот где ваша трусость. Ваша подлость. В боювсе молодцы, все герои, но войнане только бой. Война ещёпревратности, случай. Промысел Творца. Ты, Олуты знаешь, что Творец назначил тебе? Может, плен?

 Почему?!  вырывается у Олу.

 А почемунет?  говорит Анну.  Разве нам судить? Так что ж? Если будет грозить плен, стыдбросишь брата, сбежишь? Побоишься, что плюнут на твоё имя, да, Олу? Либо умеретьлибо удрать, поджав хвост. Так?

Теперь все волки не знают, куда деть глаза. Анну скидывает короткую чёлку со лба.

 Я так и знал. Кто может положиться на вас? Лев? Львята? Брат на братане может положиться. Потому что в васстрах. Простой подлый страх. Хуже, чем страх смерти.

Им нестерпимо слушать, это заметноно нечего возразить. Они переминаются с ноги на ногу, кусают губы, сжимают кулакии молчат.

 У моих людейне будет так,  говорит Анну.  Среди моих людейнет трусов, нет подлецов. Мои люди не бросят брата, что бы с ним не случилось. Не проклянут. Кору, онадушой рискнула за брата. Без страха. Не смейте думать о ней плохо. Знаете, как говорят северяне? Сестра.

 Что это?  спрашивает Хенту, крупный сильный парень с наивным лицом в боевых шрамах.

 Брат-женщина. Женщинатвоя кровь. Женщинане рабыня. Корусестра. Любой из вас, попади он в бедусестра. Помогатькак раненому. Уважать доблесть. А за душумолиться. Мы никого не бросим из своих, если он не струсил и не предал.

Теперь и волки, и северяне одинаково слушаютвнимательно.

 Мы убьём страх,  говорит Анну. Его глаза горят.  Это будет тяжёлый бойзато потом будет легко. И я ещё сам прочитаю, что пишется в книгах Пророков. Может, Наставники лгутвы видели, они могут лгать. Могут предавать. Вдруг на самом деле Пророки велели помогать всем братьям, не щадить себя и не знать страха и подлостиа предатели исказили святые слова? Что им помешает?

 Львёнок,  нарушает общее молчание Лорсу, очень смуглый, с длинными морщинками в углах глаз и около губ,  а как же ведь женщина как коснуться брата? Илине трогать? Иличто?

Анну задумывается, зато Элсу, так и не выпуская Кору из объятий, говорит негромко:

 ТворецОтец всем нам, мы всепоэтому братья. Но кровь у нас разная, смертные отцыразные. Я так думаю. ЯЛьвёнок, Кору волчица это ведьразное, не одно.

Лорсу кивает, пожимает плечами:

 Я не о вас. Явообще.

 Пророки сказали, что проклят изменивший брата,  медленно говорит Анну.  Это правда. Это надо блюсти. Новот Элсу, он не касался железом тела брата, это сделали другие На Элсу нет греха, мне кажется. И на Кору нетона выполняла долг, этобратская любовь, эточесть волка.

Кору зачарованно слушает. Её слёзы высохли. Я вдруг обращаю внимание на Ар-Неляего обычная скептическая полуулыбка, похоже, скрывает настоящее восхищение. Я согласен: Анну восхитителен.

 Я думаю,  продолжает Анну,  это знак. Коруэто знак. Свыше, от самого Творца. Испытание ей: о чём ты будешь думать, о душе брата или о своей душе? Испытание нам: кто мы, честные бойцы или трусы? Всякий должен определиться. Во дворце Льваизмена; наступает тяжёлое время. Каждый должен понять, человек он или древесный червяк. Каждый должен быть готов в бой.

Волки понимающе кивают. Переглядываются.

 А вот рабыня Львёнка Льва?  спрашивает Лорсу чуть увереннее.  Рабыня Эткуру? А?

Эткуру тут же подбирается, будто ждёт нападения, но Анну смеётся.

 Нурабыня. Что ж такое?

И волки начинают несмело улыбаться.

 Красавица,  смущённо говорит Лорсу.  Искушение.

 Тебе, что ли?  Анну щёлкает пальцами.  Лорсу, тебя рабыня Прайда искушает? Ты, Лорсуты совсем смелый стал. Домачто бы тебе сказали? Хочешь быть бестелесным волком, так?

Лорсу изрядно-таки смущён, но договаривает под общий смех:

 Без платка, без знаков Прайда. Смотрит в глаза, как гуо. Красивая, как гуо. Что с гуо-то делают?

Эткуру порывается что-то сказать, но Анну останавливает его жестом.

 Вы ещё не поняли, что с ними не так, с северянками? Отчегокрасота? Всё просто. Они убили страх. Вот Кору, вот рабыня Львёнка Львав них нет страха, вот и красота. Вот и сила. У рабынь войныоткуда красота? Онихрабрые солдаты, метаморфозапосле боя. А не гуо,  Анну мечтательно улыбается.  Мы объявили войну страху. Намбрать красивейших женщин если сумеем получить бесстрашных.

Напряжение сходит на нет; волки подталкивают друг друга локтями, посмеиваются. Северные дамы и кавалеры шепчутся, опуская ресницы и улыбаясь. Элсу и Кору уходят к флигелю для гостей Государя, Эткуру провожает их. Ко мне подходят Юу и Ар-Нель.

Юу изображает северного бойца: куртка поверх кафтана надета в один рукав, длинная прядь выбивается из косы, всех украшенийтолько пара чеканных браслетов на запястьях. Зато милый-дорогой Чав своём репертуаре: бус, браслетов, пряжек и брошек на нём килограмма два, расшитые полы кафтанадо щиколоток, вдобавок, он поигрывает шёлковым веером, расписанным хризантемами, на длинной муаровой ленте.

 О, Ник,  говорит Ар-Нель весело,  мир окончательно пробудился от сна, на душевесенняя радость, и всё тело наполняет предчувствие дальней дороги, не так ли?

 Знаешь, что, сердечный друг,  говорю я,  хоть я и отношусь с благоговением к твоим дипломатическим талантам, всё равно это путешествие кажется мне авантюрой. Рискованной авантюрой.

Ар-Нель победительно смеётся, смахивает с кончиков пальцев воображаемые капли.

 Ах, Ник, меня ведёт Судьба, меня ведёт История, меня ведёт любопытство, неутолимое, как истинная страсть! А Господину Второму Л-Та неймётся потому, что хочется вписать имя в Звёздные Скрижали и доказать, наконец, всему свету, что именно онИстинный Брат Государыни!

Юу фыркает.

 Вы не можете сказать ни единого слова, не воткнув в него иглу, Глубокоуважаемый Господин Ча! Иглы растут у вас прямо во рту или появляются откуда-нибудь изнутри?!

 Из глубины моей бездонной души,  заявляет Ча самодовольно.  Мой щедрый подарок существам, чей меч, увы, заточен лучше языка.

 Ничего себе!  возмущается Юу.  Как бы вам не зарезаться собственным языком, Ча! Будьте осторожны с таким острым предметом во ртуа мне хватит и клинка, я считаю.

 Мой дорогой Второй Л-Та,  говорит Ар-Нель невыносимо покровительственно,  я полагаю, что пути Судьбы неисповедимы. Каждый человек по воле завистливого рока может лишиться свободы, оружия, друзей, родины, Небеса знают, чего ещёно его отточенного разума не отнимет никто.

 О, ваш разумгрозное оружие,  ворчит Юу.  А к чему, позвольте спросить, вам веер на улице в начале четвертой луны? Вам душно, когда другим холодно, Ча? Или вы прикрываете веером ваше жало, как придворные дамы?

 Вы делаете успехи, милый друг,  кротко отвечает Ар-Нель.  Наши беседы идут вам на пользувы волей-неволей учитесь придавать речам смысл и наблюдать за людьми. В награду за это я сообщу вам тайну,  и расширив глаза, добавляет утрированно-значительно.  Веер этоточень важная вещь. Я намерен подарить его Львёнку Анну.

Юу пытается сдержать смехи прыскает, как мальчишка.

 Он уже написал вам письмо с Официальным Вызовом на поединок?

 Нет,  отвечает Ча невозмутимо.  Нокак знать, друг мой, как знать

Анну подходит к нам как раз на этих словах.

 Чтознать, Ар-Нель?  спрашивает он.

 Возьмёшь ли ты у меня веер, мой драгоценный,  говорит Ар-Нель как ни в чём ни бывало.  В память о последнем дне в Тай-Е. Ты теперь можешь прочесть стихи, которыми я его надписал.

Анну берёт веер из его рук, неловко раскрывает.

 Суха-я ветвь рас-цвела от теп-ла твоих рук Пес-ки напоим во-дой Постро-им лест-ницу в Небо  читает он тихо, ещё по слогам, но уже довольно связно. И поднимает взгляд от веера на лицо Ар-Неля.  Ты, Ар-Нель, ты снова меня дразнишь.

Ар-Нель качает головой.

 Нет. Мы завтра уезжаемя хочу, чтобы у тебя что-нибудь осталось на память о Тай-Е.

Анну пытается скопировать надменно-снисходительный тон Ча:

 Вот это? Тряпочка эта? Я бы тебе меч отдал

Ар-Нель ожидаемо хватается за слово:

 Отдай.

Анну тянет свой гнутый тяжёлый клинок из ножен. У Юу приоткрывается рот от безмерного удивления:

 Ох! Южанин, ты вправду ему меч отдашь?! Свой?!

Анну ухмыляется.

 Не просто так. В обмен. На это,  и показывает на церемониальный меч Ар-Неля, с рубиновоглазой собачьей головкой на эфесеСторожевым Псом Государя.

Юу смеётся.

 Вас, наконец-то, поймали за ваш отточенный язык, Ча! Отдадите меч Вассала? Дело-то пахнет государственной изменой!

Ар-Нель безмятежно улыбается, обнажает клинокпо безупречному лезвию вытравлены веточки цветущей акациии протягивает его Анну на раскрытых ладонях.

Миг оба держат в руках чужое оружие. И вдруг Анну гладит лезвие северного меча ладонью, с силой нажавкапает кровь.

 Будем меняться снова, Ар-Нель? Этот мечон мой кровный брат.

Юу поражён пуще прежнего. Ар-Нель с мечтательной миной режет левую ладонь южным клинком, размазывая кровь по лезвию.

 Клянусь Небесами, Анну, это было прекрасно,  говорит он оттаявшим тоном, возвращая оружие владельцу.  Ты поэт, друг мой.

Анну касается лезвия губами, то ли целуя, то ли слизывая кровь Ар-Неля.

 Теперь я не смогу тебя убить,  говорит он с комичной печалью.  Это железооно твой родственник теперь.

 Оставь, Анну,  смеётся Ар-Нель.  Моей крови «это железо» уже пробовало,  и как всегда конфузит Анну парадоксальным ходом мыслей. и брошек на нём килограмма два, ета в один рукав, длинная прядь выбивается из косы.

 Видит Небо, тошно смотреть!  презрительно говорит Юу и морщит нос.  Все эти дикие красоты оттягивают момент истиныа момент истины в том, что кому-то придётся проиграть. На этом мир стоит, Уважаемые Господа, вам не удастся обмануть богов.

Анну хмурится. Ар-Нель останавливает его взглядоммежду ними установилось почти телепатическое взаимопонимание.

 Мой дорогой Второй Л-Та,  говорит Ар-Нель,  мы с Львёнкомлюди долга, вассалы своих господ. Над намиприрождённая предопределённость, которая велит запирать чувства в душе. Перед нами лежит бесконечная дорога возможно, когда-нибудь в конце пути Но сейчас мы не можем позволить себе давать волю страстям.

 Попросту вы интересуете Анну лишь до тех пор, пока ваш меч при вас, милейший Господин Ча,  язвит Юу.  Что же касается его самого, то прочувствованная речь для солдат вряд ли убедила самого Уважаемого Господина Львёнка пережить метаморфозу и рожать детей, если от него отвернётся его Творец.

 Болван,  спокойно говорит Анну.  Я сто раз мог умереть. Меня сто раз могли продать. Я мог быть рабыней, меньше, чем рабыней, я мог быть совсем ничем. Я не Львёнок Льва, за мной не послали бы послов. Я ничего не боюсь. Мы дойдём, мы победим и тогда я выбью из рук Ча его красивый меч.

 Если на то будет воля Творца,  небрежно замечает Ар-Нель, смешит и сердит Анну.

 А ну вас!  бросает Юу в сердцах.  Я отправляюсь к Государыне, а вы можете пререкаться до самого вечера. Ты со мной, Ник?

 Мне надо собираться в дорогу,  говорю я.

Этоправда. У меня ощущение, что ничего толком не готово. Сегодня из приграничной крепости Ич-Ли приехала та самая девочка, которая когда-то была ординарцем Маленького Львёнка; Элсу ждал свою подругу, больше нас ничего не держит при дворе в Тай-Е. Я отправляюсь в Лянчин с Львятами, которые затеяли то ли бунт, то ли путч. За две последних недели они не отправили на юг ни одного гонца, зато оттуда им привезли несколько писем. Лев беспокоится; чтобы его беспокойство не зашло слишком далеко, нам надо торопиться.