Перед глазами промелькнула картинка, какой измученной вернулась мать после четырех лет отсутствия. Ее съедала болезнь, и чертов оборотень, ради которого она однажды бросила и мужа, и детей, не сделал ничего, чтобы спасти ее. А ведь он мог. Один укус, и мать Стейси осталась бы не просто жива, она жила бы долго, очень долго. И пусть бы она и дальше жила с оборотнем, но главное, была бы здоровой.
Стейси задумалась, и пропустила момент, когда оборотень вышел из-за прилавка и оказался рядом, так близко, что его дыхание касалось ее макушки.
- Что случилось с твоей матерью? - руки Граннуса легли на плечи девушки, но она не сопротивлялась. Она была благодарна за тепло, которым он делился, благодарна за то, что он слушает внимательно, не перебивая, не пытаясь шутить, спорить.
- Моя мать умерла почти год назад, - призналась Стейси, и позволила Граннусу обнять себя. Ей нужны были сейчас объятия. Просто чтобы согреться. Тело лихорадило, зубы стучали, а в глазах застыли холодные слезы.
Холодные, как дождь, который лил в ту ночь, когда вернулась мать Стейси. Яркая и пронзительная картинка никогда не сотрется из памяти. Никогда. Одежда женщины промокла, она долго не могла согреться, а ее дочери долго не могли решиться подойти к ней, чтобы обнять, чтобы согреть, чтобы простить. Они смотрели на худенькую женщину, со слипшимися от дождя волосами, которая сидела в любимом кресле их отца, а он заботливо укрывал ее клетчатым пледом. Она предала его, может, сильнее, чем своих детей, но он улыбался ей ласково, чуть сожалеюще, он приготовил для нее отвратительный кофе, который она жадно пила. Он, казалось, и не пытался простить ее, он не был обижен, зол. Он... понимал и принимал ее. Снова. В семью, которую она бросила.
Когда мать ушла с оборотнем, Стейси было шестнадцать, столько же, сколько сейчас Авис. Она помнила, как проснулась ночью от поцелуя в щеку и от шепота, потом дверь в ее комнату закрылась, а Стейси лежала, глядя в потолок и глотая слезы, и прокручивала в голове слова матери. Она прощалась... Она уходила... Стейси выбежала в чем была, в ярко-оранжевой пижаме, босиком, выбежала на пыльную дорогу, в ночь, и закричала, увидев вдали две удаляющиеся фигуры. Одна из фигур обернулась, и на секунду показалось, что замешкалась, собираясь вернуться, но нет, снова шагнула за своим спутником, и окончательно растворилась в ночи.
Стейси так громко кричала, что охрипла, и почти две недели не могла говорить. Авис тоже вела себя тихо, играла в куклы в углу гостиной и приговаривала своим подопечным с доверчивыми стеклянными глазами, что никогда их не бросит, что она всегда будет рядом, даже если захочет попутешествовать. Ей объяснили, что мама захотела проведать своих родственников, живущих в другом конце империи, но девочка не поверила и нашла более логичное объяснение, и более близкое к правде. Ведь мама, действительно, кардинально сменила обстановку. Она ушла не только из семьи, но и из поселения оборотней-волков. Еще долгое время Стейси по ночам выходила на дорогу и ждала, ждала, а сестра до сих пор держит обещание и бережно хранит все свои игрушки.
Мамы не было вечность, хотя календари утверждали, что прошло только четыре года. Потом она вернулась, и у них, казалось, появился шанс жить как раньше, дружной и крепкой семьей, но они едва успели снова сблизиться, а мама опять ушла. Только на этот раз бессмысленно было прислушиваться к шагам под окнами, к малейшему шороху, бессмысленно пытаться рассмотреть в чьей-то фигуре знакомые очертания. Мама ушла за грань, а это дорога для одного, и в одну сторону.
И все из-за оборотня, не решившегося признать в ней свою пару. Как же: она человек! А он - сильный, видный, у него долгая жизнь, чтобы сделать правильный выбор, чтобы не ошибиться, привязав себя к одной женщине!
- Когда мама заболела... сильно заболела, - Стейси сделала глубокий вдох, еще один, борясь с подступившими слезами, - оборотень, ради которого она нас... оставила, бросил ее. Он избавился от нее, как от старой вещи.
Граннус ничего не сказал. Он не принялся уверять, что не такой, что ему можно довериться, что он нагулялся. Он просто сильнее обнял Стейси, а она просто позволила ему это, напоследок, не подозревая, что своим рассказом не оттолкнула, не расставила точки, а окончательно уничтожила между ними дистанцию.
***
Услышав шаги на лестнице, Стейси мгновенно отпрянула от оборотня, но его взгляд ей ясно сказал, что это всего лишь уступка, что разговор еще не закончен.
- А, вот кто у нас задержался, - заметил отец Стейси, остановившись на нижней ступеньке.
- Здравствуй, Мариус, - приветливо кивнул оборотень, и пока девушка удивленно хлопала ресницами на такое панибратское обращение, ее отец, ничуть не смутившись, ответил:
- Привет, привет, Граннус.
А потом случилось нечто невероятное. Ее отец, который в последнее время не выносил чужих, спустился, пожал руку оборотню (а Стейси подозревала, что оборотней он должен не любить особенно) и спросил такое... такое... от чего девушка мечтала юркнуть под прилавок, но под пристальными взглядами двух мужчин не смогла даже двинуться с места.
- Неужели тебе удалось уговорить мою дочь пойти на танцы? - спросил отец. И это еще можно было стерпеть, от этого еще можно было отговориться, но следующей фразой он буквально вынес дочери приговор. - Давно пора. Засиделась в четырех стенах. Это ты удачно придумал, Граннус, это ты молодец. Отпускаю. Разрешаю. Стейси, иди переоденься, пока мы тут кое-что обсудим.
- Но, пап...
А оборотень кивнул, даже не собираясь спорить. Но он ведь ее никуда не приглашал!
- Мне бы очень понравилось, если бы ты надела что-нибудь синее, - усмехнулся Граннус.
- Неужели? - вскинулась девушка.
- Кстати, да, синий тебе очень к лицу, - согласился отец. - Твои глаза кажутся просто бездонными озерами.
- В которых хочется утонуть, - пробормотал оборотень.
- Ну, - пожал плечами отец, - я свое уже отплавал, но прекрасно тебя понимаю.
Они выжидательно уставились на Стейси, и скорее от неожиданности, может, еще чуточку из-за желания спрятаться и совсем чуть-чуть из-за желания пойти на прогулку с Граннусом, девушка поднялась на второй этаж и начала переодеваться. Она не собиралась никому угождать, эту прогулку ей практически навязали, но синее платье висело ближе остальных, и она так мало его куда-нибудь надевала...
Когда она спустилась по лестнице, мужчины мило переговаривались между собой и словно нехотя повернули к ней головы. Мелькнула мысль поинтересоваться: не помешала ли?! Но встретилась с серыми глазами и сама поняла, что не помешала, что ее ждали, и с нетерпением.
- Это ничего не значит, - заявила она в ответ на прогулявшийся по ее синему платью взгляд оборотня, и его ухмылку. - Я иду только чтобы присмотреть за сестрой.
- Конечно, только поэтому, - согласился оборотень. - Как и я.
- Идите уже, - отец буквально вытолкал их за двери, вовремя уловив сомнения Стейси. Еще одна ухмылка оборотня, подумала она, и никто никуда не идет. Точнее, оборотень уходит, а она остается. Но папа уже закрыл двери и пожелал от души повеселиться.
Какое-то издевательство, в самом деле! Она так нервничает, что не до веселья. Найти бы скорее Авис, убедиться, что с ней все в порядке, запомнить с кем из подружек она сегодня, и все, можно обратно, к себе, в надежную комнату. Но вот они уже идут с Граннусом по Долине, их видят, на них смотрят, некоторые их обгоняют, спеша на танцы, а некоторые замедляют ход, чтобы обсмотреть со всех сторон, а особенно сзади. Наверное, стоило выбрать что-нибудь подлиннее, потому что неприязненные взгляды двух девушек-оборотней Стейси чувствовала буквально кожей, аж колени подгибались.
- Не обращай внимания, - сказал Граннус и без предупреждения взял ее за руку. - Зависть.
Девушки за их спинами зашипели, закудахтали, но в ответ ничего не сказали. Они, конечно, услышали бы Граннуса говори он и шепотом, но он словно перестраховался, чтобы уж точно дошло. Он со Стейси. Он не прятал ее. Он ею гордился. Это читалось в горячем взгляде, которым он одаривал девушку, это было заметно по его спокойной уверенности, когда они прошли мимо первой компании оборотней, не задерживаясь, ограничившись обменом приветствиями, это было заметно по его довольной улыбке, когда он потянул девушку в середину танцующих, а она смутилась, но пошла танцевать.
Теплый августовский вечер грел не только щеки, но и спину девушки, или это руки оборотня, которые бережно обнимали ее...
На какое-то время Стейси вынырнула из реальности, забыв о страхах, о невозможности отношений с оборотнем. Она позволила себе наслаждаться, позволила своему отражению плясать в серых глазах, и позволила ему видеть себя в ее глазах. Ей было уютно вот так, рядом с ним, даже под сотней перекрестных взглядов, и она с большой неохотой напомнила себе, что так нельзя, что только дурак наступает на лежащие на виду грабли.
Оборотень сразу же заметил перемену в ней, но ничего не спросил. Когда танец закончился и на площадку перед замком лэрда вышли другие пары, он отвел ее в сторону, но не отпустил руку. И вообще встал как-то... по-собственнически: Стейси - впереди, он - за ее спиной. Иногда девушка ловила на себе взгляды других оборотней, но они быстро отводили глаза. Даже Вуди и Айк.
- Твоя сестра вон там, справа, видишь? - шепнул Граннус, и его дыхание теплой волной прошлось от макушки до чувствительной шеи девушки. - Она в надежной компании, так что больше за нее можешь не волноваться.
Стейси повернула голову, сестру легко было заметить по яркому сарафану, а вот ее спутник стоял спиной, и она никак не могла определить кто это. И вообще удивилась, что рядом с Авис не подружки, а парень!
- Кто это?
Рука оборотня успокаивающе погладила по предплечью, подкралась к шее, словно он знал, как подействует его прикосновение.
- Ларс, - пальцы оборотня жаркими змейками заплясали по шее девушки, и ее окутала такая слабость, что лень было отодвинуться или возмутиться. Все дело именно в лени, ага.
Стейси бросила еще один взгляд на сестру - хмурится, недовольна. Чем? А потом заметила, что некоторые оборотни хотели пригласить Авис потанцевать, но отступали под недвусмысленным взглядом ее спутника. А что, очень даже неплохо, вот только...
- А он сам?..
- Он ее не обидит.
Стейси развернулась, чтобы видеть глаза оборотня, ей казалось важным смотреть на него сейчас. Ей хотелось смотреть на него. Взъерошенные волосы, вечно взъерошенные, словно он один встречается с ветром, остальные живут в ущелье; белая рубашка без ворота и рукавов, демонстрирующая загорелое поджарое тело; облегающие светлые джинсы. Не умеет он правильно выбирать брюки, и ему упорно кто-то подсовывает на два размера меньше. Или... кто-то выбирает для него?
Искры ревности, а Стейси не любила лгать себе и признала сразу же, что немного ревнует, ей не понравились, но важнее сейчас не ее ощущения, не ее страхи и легкое сожаление о невозможном, а сестра.
- Почему ты так уверен, что Ларс не обидит Авис?
- Потому что она - его пара, Стейси, а что такое пара для оборотня, по-моему, и человеку понятно.
Стейси обернулась, чтобы еще раз посмотреть на парочку. Сестра по-прежнему хмурилась, видимо, капризничала, она что-то отрывисто говорила Ларсу, но тот оставался непробиваем. Стейси не так много знала об этом оборотне: за год, что они здесь, вроде бы ни с кем не встречался, живет один. Домик небольшой, но для оборотней дом - это скорее притворство, подыгрывание человеческой сущности, а так им по нраву лес, природа. Благо, что Долина только с одной стороны подпиралась высокими скалами, а по другую сторону от нее простирался лес, безудержный, густой, с обилием диких зверей для охоты.
У Авис, несмотря на то, что случилось с матерью, предубеждения против оборотней не было, и странно, что она с таким неудовольствием выносит компанию Ларса. Может, он ей просто не нравится? И если так, как сделать, чтобы оборотень оставил девушку в покое?
- Никак, - ответил Граннус, когда Стейси спросила его.
- То есть, вы ничем не лучше драконов?
- В отличие от лживых драконов, - серые глаза Граннуса по-кошачьи сверкнули, - оборотни поступают честно. Они девушек не воруют. Они... мм... - он растянул губы в довольной улыбке и только что не мурлыкнул. - Они им позволяют привыкнуть к себе, а заодно и к мысли, что им повезло. Они им позволяют влюбиться в себя, они...
Не выдержав, Стейси расхохоталась. Нет, в самом деле, как остаться серьезной?
- И это, - фыркнула сквозь смех, - ой, не могу! И это драконов считают самодовольными и напыщенными!
На них стали оборачиваться, и девушка пыталась остановиться, правда пыталась, но все закончилось тем, что она начала икать сквозь смех. Оборотень склонил к ней лицо и невозмутимо продолжил:
- А чтобы девушка скорее определилась, чтобы не затягивала с осознанием, как ей повезло, оборотень постепенно приручает ее. Как думаешь, с чего начинает оборотень приручение? Правильно, Стейси, по глазам вижу, что ты угадала. Поначалу он отгоняет всех, кто возле нее крутится. Потом он подкрадывается так близко, как только сумеет. Охотничий инстинкт подскажет, как не спугнуть, но догнать. - Он начал разбавлять слова легкими поцелуями щек, подбородка Стейси, обвел пальцем контур ее губ. - А потом он целует девушку на глазах у других оборотней, целует жарко, страстно, чтобы ей захотелось еще, чтобы она сама потянулась за новым поцелуем...
- Жарко?..
- Жарко, - пообещал оборотень, и обняв девушку сильнее, с удовольствием приступил к выполнению обещания.
***
"Мисс Не Лезь Ко Мне Целоваться", "мисс Бессердечная"...
Даже не верилось, что когда-то кто-то мог такое сказать о ней! Идя по тропинке к дому, за руку с оборотнем, Стейси время от времени бросала в его сторону взгляды и впервые за последние пять лет жутко радовалась темноте.
А если бы было светло, и их взгляды встретились?
Она не представляла, как теперь смотреть ему в глаза. А как смотреть в глаза остальным жителям поселения?
Они ведь видели!
Какой стыд! Они видели, как она тянулась за поцелуем, они слышали не только ее рваное дыхание, но и стон... с их-то слухом.
Вот как забыть про стон? Как забыть, что она перед всеми обнимала оборотня, прижималась к нему, и кажется, их тела... ну... словно двигались в своем собственном ритме. Вряд ли движения совпадали с музыкой, под которую все танцевали. Да вообще, наверное, и не танцевал никто, все смотрели на них.
Айк и Вуди так точно, их сожалеющие взгляды до сих пор стояли в глазах немым укором.
Она чувствовала себя отвратительно. Отчасти. А больше - это были странные ощущения, невесомые, не поддающиеся описанию и логике. Она ведь знала, что у них с оборотнем будущее невозможно, но позволила и себе, и остальным думать, что это не так. Даже лэрд после того, как они разомкнули губы и смогли оторваться друг от друга, подошел, поздравил с удачным выбором и попросил не забыть пригласить на свадьбу.
Чью свадьбу?
С кем?
Но самый большой шок был, когда Граннус вместо того, чтобы объясниться, мол, так уж вышло, это ничего не значит, пообещал лэрду, что обязательно пригласит. Вот только дом построит, сделает предложение, получит согласие, и пригласит.
Он вел себя как чурбан! Не спрашивая, чего хочет она, и вообще... о каком согласии идет речь, если предложения не было?!
И с чего он взял, что Стейси согласится? Она ведь так доходчиво ему объяснила, еще в лавке, что оборотни не для нее. И он вроде бы внимательно слушал. А в итоге? Поцелуи практически при всех жителях Долины, и этот собственнический жест - не захотел отпускать ее руку, и вообще одну не захотел отпускать, когда она вознамерилась спастись бегством. Увязался следом и специально шел медленно. Чтобы подольше ее посмущать, позлить, вывести из себя. Ну, а чего еще ожидать от оборотня по отношению к человеку?
Стейси со вздохом посмотрела на Граннуса. Нравится он ей, сильно, и тянет к нему, но...
Она отвернулась и ускорила шаг, чтобы быстрее оказаться дома, спрятаться в комнате, закрыть глаза и... хотя бы мысленно прокрутить сегодняшний вечер, потому что повторения поцелуев, от которых путается сознание и сносит крышу, больше точно не будет.
- Ты совершенно зря себя накручиваешь, Стейси, - сказал Граннус.
Она бросила взгляд на оборотня, но он невозмутимо пожал плечами.
- Я улавливаю весь спектр твоих эмоций, забыла?
Нет, про эмоции она в курсе, но весь спектр?
ВЕСЬ СПЕКТР?!
- Да, Стейси, - он остановился, развернул девушку к себе, - ты совершенно правильно меня поняла. Я знаю, что ты ко мне чувствуешь, так что притворяться бессмысленно.
Самоуверенные слова Граннуса вывели ее из себя. Скрестив на груди руки, она попыталась в полутьме, освещаемой только звездами, Луной да неярким светом магических светлячков в некоторых домиках оборотней, увидеть его глаза. Потому что такое нужно говорить человеку в глаза. И не человеку тоже!